Отрывки (гет)

Роберт открывает глаза, привычно проводя рукой по кровати, но упирается ею лишь в подушку. Смахнув остатки сна, он приподнимается на локтях, ища глазами Фэй. С каких пор она встаёт раньше него? Сумка Фэй здесь, значит, она не ушла.

Натянув чёрные пижамные штаны, Роберт идёт в ванную комнату и включает холодную воду. Умывшись, он замечает вещи Фэй на краю умывальника: золотое кольцо и тонкую подвеску. Почему-то это не даёт ему сосредоточиться, беспокойством закрадываясь в сердце. Ещё ни одна девушка не оставляла свои вещи в его доме. Ну, может, оставляла… Какую-нибудь личную часть гардероба, но вот это кольцо и цепочка лежат здесь, будто так и должно быть. Как же тяжело менять уклад жизни после стольких лет! Ещё раз умывшись ледяной водой, Блэк взъерошивает волосы и выходит.

В спальне по-прежнему пусто, как и в гостиной, зато из кухни доносится знакомый голос.

Фэй стоит у открытого холодильника, проводя ступнёй левой ноги по правой, и, зажав между ухом и плечом телефон, придерживает серую простыню на груди.

— Да, конечно, — говорит она в трубку, доставая пакет апельсинового сока. — Буду через тридцать минут. До свиданья.

Сделав глоток прямо из бумажного пакета, Данауэй убирает сок назад в холодильник и, захлопнув его, разворачивается. Её взгляд встречается с глазами Роберта, и он даже не пытается скрыть нахальную усмешку.

— Доброе утро, — лениво растягивает Блэк, упираясь ладонями в стол. — Я бы не отказался от кофе.

Бровь Фэй взлетает вверх, взгляд зелёных глаз пробирает до костей так, что он почти отводит свой в сторону, но все же выдерживает. Чёрт, Блэк до сих пор не может понять, что такого дьявольского в ней есть.

— Доброе, — медленно отвечает она, слабо улыбнувшись. — Купишь его сегодня в Старбакс, у меня нет времени. С сегодняшнего дня, я официальный стажёр в Нью-Йорк Таймс.

Фэй безумно рада, что из десятка претендентов, выбрали именно её. И ведь она может гордиться собой, потому что заслужила это сама, а не благодаря отцу или Селине.

— Тогда можно тебя поздравить?

— О, да.

Ткань соскальзывает по её телу, но Фэй вовремя придерживает её, не давая ему оголиться. Наверное, надо было одеться.

— Значит, ты будешь варить кофе всем, кроме меня? — притворно обиженным голосом спрашивает Роберт, не скрывая насмешки в голосе.

Закатив глаза, Данауэй обходит стол и, поцеловав его в щёку, тихо шепчет:

— Я сварю тебе кофе вечером, хорошо?

По коже Блэка пробегают приятные мурашки, и уже не хочется никуда её отпускать. Она такая… Безумно притягательная, от одного ее взгляда кровь закипает в жилах. Резко развернув Фэй к себе, Роберт зажимает её между столом и собой, фиксируя руки на тонкой талии.

— Зачем тебе нужно это стажёрство?

Фэй тяжело дышит, стараясь не поддаться его коварству и манипуляторству. Иногда она просто ненавидит Блэка за эти качества…

— Нет, — тихо выдыхает она, едва прикрывая глаза, когда пальцы Роберта скользят по её телу, щекоча кожу плеч и шеи. — Мне пора…

Боже, такими темпами можно опоздать в первый рабочий день. Чуть оттолкнув Блэка от себя, Данауэй бросает на него кошачий взгляд, отрицательно качая головой.

— Я опаздываю.

Выскользнув из крепких объятий, Фэй со скоростью света умывается, одевается и попутно собирает тетради в сумку.

Роберт разочарованно выдыхает, закидывая конфету в рот. Единственный выходной, а он остался без кофе. Снова здравствуй, хроническая скука.

Следя за вихрем по имени «Фэй», он равнодушно читает утреннюю газету, думая над тем, что сегодня, наконец, настал день, когда ему не придётся откладывать на потом размышления над словами Фреда.

Пора взглянуть правде в глаза.

***

— Придержите, пожалуйста, лифт, — кричит Фэй, забегая вовнутрь. — Спасибо.

Прислоняясь спиной к холодной металлической стене, она прикрывает глаза от усталости, скользя ладонями вдоль плотно обегающего тело платья.

— Тяжёлый день?

Раскрыв глаза, Фэй поворачивает голову, встречаясь взглядом с незнакомым мужчиной.

Отросшие каштановые волосы небрежно падают на шею, расстёгнутая белая рубашка открывает вытатуированный крест на шее, а на вид ему около тридцати пяти. Судя по бейджу, незнакомец здесь работает, но никак не вписывается в общую массу.

— Немного.

Чуть улыбнувшись, Фэй выпрямляется, невзначай касаясь волос, собранных в длинный хвост.

— Дай угадаю, — он делает вид, что задумывается. — Стажёрство?

— Это так заметно?

— Немного, — теперь он перехватывает её улыбку и протягивает руку. — Джон Ван де Камп, политический обзор.

Так вот значит, как выглядит обладатель Пулитцера за самую громкую статью о похождениях мэра.

— Фэй Данауэй, первый день стажировки, — она пожимает руку в ответ.

Джон замечает готический крест на её запястье, лукаво улыбаясь.

— Демократичные родители или бунтуем?

Фэй вспоминает, что сделала эту татуировку в выпускном классе, совершенно не подумав. Конечно, она не жалеет, но этот поступок относится к тем немногим, которые можно объединить одним словом: спонтанные. Как ни странно, семья её поддержала.

— Больше первое, чем второе.

Раздаётся характерный звон, оповещая, что лифт уже приехал на нужный этаж.

— Ещё увидимся, Фэй Данауэй, — с усмешкой говорит Ван де Камп, подмигивая, чем вызывает улыбку на её лице.

***

Фэй сидит в кресле в самом дальнем закоулке, который ей выделили, и устало смотрит на монитор. Неужели все журналисты через это проходят? Так же может исчезнуть желание писать! Но ничего не поделаешь. Надо просто взять себя в руки и не жаловаться. А ещё меньше думать о Роберте, потому что эти мысли её отвлекают.

Странно, Фэй никогда не задумывалась об их отношениях с той самой ночи благотворительного вечера в университете, предпочитая довериться ему и судьбе. Она никогда не задумывалась об их будущем, считая, что время покажет, пока в голову не закрался вопрос: «А есть ли оно вообще?» Им хорошо вместе, с ним она чувствует себя настолько хорошо, что порой не может представить себя без Роберта. Если раньше это казалось пугающим, то потом всё стало вполне естественным. Никаких чрезмерных нежностей или ванили, как в пресловутых бульварных романах, а просто и жизненно.

Роберт. Роберт. Роберт. Почему, он не выходит из головы именно сейчас? И почему эти мысли так терзают Фэй?

Данауэй не пытается анализировать их отношения, так наивно доверяя чувствам и эмоциям, открывшим ей новый мир. Но в последнее время Блэк ведёт себя немного странно, то отдаляясь, то снова становясь ближе. Как же ей хочется уметь читать его мысли.

— Земля вызывает Фэй.

Словно очнувшись, она поднимает голову, смотря на улыбающееся лицо Джона. Что ж, первое нормальное знакомство на новой работе.

— Я абстрагируюсь от всего в ожидании конца рабочего дня, — устало отвечает Данауэй, закидывая ногу на ногу.

— Тогда радуйся, он уже наступил.

Ван де Камп садится на край её стола, держа в руках чёрное пальто.

— Я помню, какого это — быть стажёром, так что собирайся и пойдём.

Фэй удивлённо вскидывает брови, складывая перед собой руки.

— Куда?

— Здесь есть кофейня неподалёку, где готовят самый лучший латте в Нью-Йорке.

Последнее, чего Фэй сегодня ожидала — приглашение на… кофе? Джон, конечно, хороший, но они только сегодня познакомились, к тому же он старше её лет на… пятнадцать. Хотя, последнее в ее случае вряд ли можно назвать веским аргументом.

Прикусив губу, Фэй старается подобрать нужные слова, тарабаня пальцами по коленкам.

— Я не думаю, что это хорошая идея…

— Стоп, — громко говорит он. — Я не хочу, чтобы ты всё поняла неправильно. Ты хорошая девушка, но я намного старше тебя и не имею в виду ничего такого, — он слабо усмехается. — Ты, конечно, очень красивая, но это будет всего лишь дружеский кофе. Обещаю.

Фэй смотрит с сомнением, но поколебавшись несколько минут, всё-таки соглашается. Действительно, это будет всего лишь кофе, и еще ей нужны друзья. Ничего плохого в этом нет. У Лин много друзей мужского пола, это не мешает ей быть с Ридом, и они по-прежнему любят друг друга.

Стоп.

Осознание этого факта поражает её настолько, что Данауэй почти не слышит, что говорит Джонни. Любят. Какое привычное, но в то же время незнакомое слово или даже чувство. Многие философы мира характеризуют это сложное явление, а Фэй пытается понять только одно: что происходит между ней и Робертом?

— Осторожнее, — он придерживает её за руку, не давая споткнуться о ступеньку на улице и, потеряв равновесие, она падает к нему в объятья. — Ничего страшного.

— Прости, — виноватым голосом отвечает Фэй, поправляя ярко-синий шарф.

Январь в этом году бесснежный и тёплый, чем не перестаёт радовать жителей. Она неловко улыбается и ловит на себе взгляд синих глаз. Всё внутри сжимается от странного ощущения. Данауэй смотрит за плечо Ван де Кампа, на Роберта и Элис, мило беседующих у его машины.

— Всё в порядке?

— Да, — ответ раздаётся после длительного молчания. — Идём пить кофе.

Нет, она не ревнует. Ведь ревность — удел неуверенных в себе людей, и тех, кто не доверяет своему партнёру. Ведь так?

Роберт провожает их глазами, полными спокойствия. Или это только кажется? В конце концов, ничего сверхъестественного не произошло. Просто люди не меняются, а он и Фэй, кажется, в первый раз по-настоящему поссорились.