Трапапатум  (джен)

Кошачьи глаза под пилотскими очками — широко раскрыты. В широких \"консервах\" мелькают отражения сотен святящихся труб: налево!направо!вверх! Налево!направо!вниз! Топот лап сливается один протяжный звук: тра-пата-пата-пум! Трапататум! Трапататум!..

Чёрная шерсть сверкает и тянется, как кометный хвост! Хвост! А был ли хвост?! Был ли хвост!!! Оторвался и улетел! Оторвался и улетел! Ха-ха-ха!!!

Панга весело орёт во всю глотку, и поддает ходу. Вьющиеся уши прижаты к спине, напор обнажает хищные сверкающие клыки.

Пять! Четыре! Три!..

Конкуренты режут воздух, несутся мимо, состригая шерсть с носа.

Финиш!!!

Панга зарычал, подпрыгнул крутящимся мячом и со всего маху влетел в красную воронку. Живой шар с шипением пролетел последние полсотни метров, и с громким \"ФУХ\" выскочил на заваленный бумагами стол. Панга притормозил, сшибая их на пол. Десятки человеческих носов повернулись к нему — глаза смотрят вдоль них встревоженно! Панга набирает воздуху, раздуваясь втрое. Люди болезненно морщатся, затыкают уши.

— Сто чертей вам в глотки!! Свинячье пекло!!! — взревел ушаст. — Я же вам, как людям!.. Кожа!!! КООООЖААА!!!!

Нервный юноша икает, бледная дамочка упирается лбом в писанину. Мелко подрагивая, сползают под стол. Рев нарастает, трясёт лапами слуховые улитки.

— Кожа таранга! кожа таранговая!!! На три чётверти! Душонки бумажные!!! Что творите!!! Что творите, я вас спрашиваю?? Мушистые каряки!!! На третью часть!!!....

Трапататум погрозил икающим, трясущимся человечкам. Погрозил им страшно своим кулаком. Попросил водички.

— ПРОДАВАЙТЕ!!! ЖИВА!!!

Финальный рявк сорвал тощие задницы со стульев. Руки в чёрных нарукавниках запорхали над бумагами, затрещали ломающиеся грифеля.

Бледная хрупкая дамочка вздрогнула, ожила, и стремглав побежала от света в конце туннеля. Свет оказался поездом.

Полный крах.

Бледная дамская хрупочка с неожиданной силой запихивает рулоны в тубы, швыряет их к стене. Чейнсав бегает вокруг компьютера, изредка нажимая на клавиши. Чейнсав как клюв на собаке, но он автор, поэтому бегает вокруг компьютера, нажимает на клавиши длинной рукой. Бледные ловят тубусы у стены, расставляют тубусы в штубеля. Да именно, в штубеля, а не в штабеля.

Десятки рук обрывают шнурки. Звенят колокольчики, распахиваются дверки, вспых, вспых, наружу высунулась шерстистая морда. Почтальон хватает пару тубов, перекидывает ремни через шею. Порыв ветра срывает очки, вздымает причёски, гоняет по полу сухую канцелярскую листву. Из дверок под колокольный бой с рёвом, гамом, писком и пиратскими посвистом рвётся пёстрая курьерская толпа. Клерки летят через ушастиков кувырком.

Один из трапапатумов изрекает хрестоматийное \"наших бьют\", и в ближайшую ногу вцепляется страшной пастью. Другой носитель карандаша перепрыгивает через щелкающие пасти, хватается за трубку с голосовой связью — и отрывает её к чертям. Сипло каркает в неё, хватает соседнюю и страшно, жутко кричит в неё — что-то такое умное и канцелярское (таранги грёбаные, чугунный таз, тащите мебель из кабинетов).

Панга одобрительно кивает.

— Эй, челы! Купцу-то что передать?!

Пробегающий мимо клерк взмахнул стоячей шевелюрой, дико взсверкнул очками. Проорал что-то, махнул рукой и ринулся вперёд головой — в орущую кучу малу. Кто-то дрался, кто-то рассылал тубы, бледная хрупочка выносила мебель.

Панга тщательно повторил услышанную белиберду. Поправил очки, шлёпнул ими по морде — и сиганул! Полёт, неощутимый удар, округлые лапки топают по светящейся трубе. Тра-пата-пата-патум!

Трапапатум!

Уши хлопают, стрелка спидометра зашкаливает за сто офисов в час. По графику оно и не надо, но Панга лишь наращивал скорость. Рычал, будто дизельный движок. Вперёд, вперёд! Позади солнце и луна!..

Ещё вчера — жалкий газетчик, позавчера — дурацкая любовная SMS (зацеловали, дуры — до смерти! Ненавижу глупые скобочки, провалитесь все в ад). А сегодня — лучший купеческий курьер! В Московине, столице мира!!!

Три, два, один! Прыжок-воронка-ФОК! Пфок-пфык-пфук!

Одновременно с Пангой на паркет высыпались трое. Следом — ещё столько же. Курьер вскочил, умело выбарахтываясь из кучи малы, взлетел вверх и...

В глаза бросился спрыгивающий со стола ярко-рыжий трапапатум — в тёмных очках, с пышной развевающейся бородой. Пасть широко распахнулась.

— Беги-и-и-т-я-я!..

— А где купе?.. — пискнул Панга, и через мгновение его плюхнуло и понесло. Распластавшись на огромном, дирижаблеобразном, трапапатум ошалело оглядывался. Мелькали этажи, офисы, смазанные силуэты, искажённые лица. Перед панговым носом вспорхнули обломки стен, взмыли столы, взлетели бумаги. Панга пищал, Панга орал, Панга страшно матерился. Разлетелись кирпичи внешней стены — и трапапатум взмыл под ослепительные облака — над небесными башнями и рукотворными горами Московитана. Титанический город раскинулся под сжавшемся в комочек Пангой, прижатого к огромному животу хохочущего человека.

Купец летел в строгом костюме, с породистым важным лицом и окладистой чёрной бородой — внушительно, в общем, летел. Но вёл себя как мальчишка. Из развевающейся полуседой бороды вырывался грохочущий смех и всякие разные слова, значения которых Панга не знал. Разобрал лишь, что улетел купец, от всех улетел, гахаха, сто чертей вам в глотки, свинячье пламя.

— Господин купец, прекратите немедленно! Людям нельзя колдовать! — зашипел Панга, посучил лапками по пузу, и впился в жилетку с болтающейся цепочкой. Его ушки хлопали в свистящем воздухе. — Вас выбросят в космос!! Или... ещё куда подальше!!! Вы выпимши тем более — врежетесь.

— Ага! И ты здесь! Трапу... трапо... Труляля, короче. Ну как оно там?!

— П-продают!

— Атлично!!!

— Господин купец! А может... не так уж всё и плохо?.. а?! Да, деньги вы, наверное, потеряли. Но в деньгах ли счастье?

Панга освободил одну лапку, почесал нос и задумчиво раскрыл чёрную ладошку:

— Или в них? Точно не скажу — у меня их много ещё не было.

— Га-ха-ха-ха-ха!!!

Толстяк ловко выставил трость в строну, зацепился крюком за шпиль высотного здания, обогнул его ядром и полетел к краю города — как тяжёлая глыба, брошенная из осадной машины...