Кровь зверя  (гет)

Как давно я здесь не был, уже и забыл те годы, что провел в этом городе, учился среди людей и боялся, боялся, что в любую минуту буду раскрыт. Впрочем, этого так и не случилась. Через пять лет, получив диплом, я покинул этот город, да и просто Россию, и никогда больше сюда не возвращался. Но вот прошло пятьдесят лет, и я вновь тут, словно и никуда не уезжал.

Самолет приземлился в одиннадцать дня, а в одиннадцать тридцать я уже покинул здание аэропорта. У дверей меня встречал один из главных бет моей стаи. Высокий блондин с золотисто-зеленными глазами и улыбкой, способной вырвать мечтательный вздох из сердца любой волчицы клана. Увидев меня, он неуловимо быстрым движением слегка пригнул голову набок, показывая беззащитную и уязвимую шею, и тут же твердо посмотрел мне в глаза.

— Мой господин, как вы долетели? — слишком учтиво и официально. Не время для этого.

— Айкен, давай без соблюдения этикета хотя бы тут, на чужой земле. Лучше расскажи мне о ней и ее БЫВШЕМ женихе, — на слове «жених» из моего горла вырвался невольный рык, но я тут же его подавил.

— Мой господин, сядем в машину, и я все вам расскажу. Тут слишком людно.

В салоне машины было почти нестерпимо душно. Впрочем, климат-контроль гасил хоть часть той жары, что царила сегодня на улице. Мы оба сели назад, и Айкен взял в руки папку, которая до этого лежала на белом кожаном сиденье. Как только машина отъехала от здания аэропорта, он раскрыл ее и начал зачитывать вслух.

— На данный момент нам известно, что он появился рядом с вашей парой внезапно, да и вообще в Россию словно из-под земли прорвался. Встречались они от силы две недели и тут же объявили о своей свадьбе.

— Что известно о нем? Что нашли?

— Неутешительные вести. Согласно сводкам на сегодняшний день, ее жених темная лошадка. О нем почти ничего не известно. Приехал в город четыре месяца назад, причем никто толком не знает, как именно. На самолете он никогда не прилетал, поездом тоже, а также его машина не проезжала границу. Такое чувство, словно он появился из ниоткуда или из-под земли. Зовут Тир. Мы проверили имя, оно норвежское, означает «бог».

— «Бог», говоришь? И что этому богу понадобилось рядом с моей волчицей? Что еще?

— Вот тут и совсем плохие новости. Остальное — тайна, которую мы не можем прощупать.

— Это не ответ, — я сжал папку, которую отнял у Айкена и в тот момент листал. — Я хочу знать о нем все, даже то, когда он спит и ходит в туалет. Решите мне эту задачу.

— Будет сделано, мой Господин!

— Айкен? — сжав пальцами его подбородок, я заставил посмотреть мне в глаза и тихо, почти на грани слуха прошептал: — Айкен, не подведи меня. Ты понимаешь, что сейчас на кону слишком многое? Ты понимаешь, что со своей парой я стану во много раз сильнее, а от меня силу зачерпнет вся стая? Это еще больше укрепит власть семьи на наших землях.

— Я понимаю, мой господин, — Айкен сглотнул нервно слюну, ощущая давление отросших когтей на незащищенную кожу шеи. — Я не подведу вас, никогда. Жизнь отдам…

— Я знаю, Айкен. Сделай одолжение, пока мы на этой земле, называй меня по имени, забудь про господина, хотя бы в тот момент, когда мы не одни. Сейчас не время для соблюдения этикета, друг мой.

Твердо еще раз посмотрев в его глаза, я разжал пальцы, чуть царапнув подбородок когтями, и, отвернувшись, уставился в окно на мелькавшие мимо деревья и дома. Наш разговор был окончен, добавить просто нечего.

Я смотрел на людей, спешащих кто куда, и размышлял: а ведь ничего не изменилось с тех пор, как я последний раз тут был, и в то же время поменялось все. Люди стали иными, одежда откровение, здания выросли в высоту, а улицы пестрили вывесками. Теперь тут много металла и стекла, то, чем грешила тенденция современной архитектуры. Позабыты и отброшены в прошлое такие живые материалы, как дерево и ткань. Даже окна теперь прикрывали пластиком. Дома постепенно теряли свою индивидуальность и жизнь, превращаясь в однотипные, мертвые и холодные здания. И все же... этот город слишком жив в моей памяти, и кажется, что я отсюда никогда и не уезжал. Люди в нем, может, и поменялись внешне, но они все так же спешили жить и напрочь забывали, что время слишком быстро убегает, как песок сквозь пальцы, и остановить его невозможно.

— Делан?

Я повернулся к волку, который был для меня не только правой рукой и советником, но и тем, кто сумел стать братом. Мое уважение к нему было глубоким и искренним.

— Да, Айкен?

— Я хочу поделиться с тобой новостью… брат мой, — глаза волка — это не просто зеркало его души или сущности. Они не умеют врать и выдают нас с головой, отражают в себе свет «единения». — Мой Альфа, я…

— Ты нашел ее, правда, друг? Я вижу яркий свет расплавленного золота, что сейчас окольцовывает твой зрачок. Ты нашел свою пару, познал силу единения душ.

— Да, мой господин. Я наконец-то нашел свою пару, но… — Айкен отвел взгляд в сторону.

— Кто она, брат мой? — я чувствовал нерешительность и смятение, что пожирали друга изнутри.

— Она... человек, мой Господин, обычный человек.

Сколько обреченности в голосе и словах. Кажется, Айкен боялся того, что я не приму в стаю его пару. Какая глупость!

— Она твоя пара, так повелела Богиня-мать, не мне, простому смертному, оспаривать ее решения. Коль золотое кольцо повязало тебя с человеческой самкой, то, значит, она достойна стать бетой нашей стаи. Она сильна духом?

— Да, мой Господин, она человек с сердцем вольной волчицы. Пережила так много, но сила и решительность не покинули ее душу и сердце.

Никогда до этого не видел я друга таким: с каким жаром он говорил о ней, с какой страстью и как сильно рвались к этой человечке его сердце и волчья сущность. Истинные пары — слишком редкий приз, чтобы его можно было упустить.

— Айкен, как только мы с моей парой уедем домой, ты завоюешь свою женщину. Это вряд ли будет просто. Ведь волк, вступивший в «единение», не может соврать той, кому вручил себя. А люди не склонны верить в существование оборотней. Ты же понимаешь это? Она не пожелает принять тебя сразу.

Айкен выпрямился и сверкнул глазами. Я смотрел на друга, соратника, сильного волка и понимал, он никогда не сдастся, женщина обречена принадлежать ему.

— Да, Делан, я понимаю это, но… она моя, и нет той силы, что сможет остановить на пути к полному обладанию и ее душой, и сердцем, и телом.

— Да будет так, как только мы улетим… начинай свою охоту. Привези в стаю свою женщину. Ну а пока… отвези меня к моей. Хочу ее увидеть прямо сейчас. Годы ожидания подточили мое терпение.

— Но, мой господин, вы не желаете сначала освежиться и отдохнуть?

— После, Айкен. Сначала она.

Бета повернулся к водителю и молча посмотрел тому в глаза, поймав их отражение в зеркале, а потом кивнул. Сидящий за рулем молодой гамма-волк легко перестроился в другой ряд и повернул у следующей развилки.

«Моя девочка, жди, я иду».