Scholasticus (гет)

— И этот французский философ однозначно обладал магическими способностями. Если внимательно прочитать его работы, а их около ста, то можно убедиться — он, утверждая, что существует некая божественная сила, на самом деле говорит о магии. К этому можно прийти, если обратить внимание на отсутствие источника этой силы, то есть так называемого Бога он не упоминает. А вот на то, что эта магия ему более чем знакома — неоднократно намекает. А потом, в своих работах за последние десять лет, он начинает писать, что задача каждого «истинно знающего» — оберегать знания. А сам он почти нашел ответ и создал некий «дар», способный побороть любого «получившего знания обманом». В общем, мы думаем, что он изобрел какой-то артефакт, способный нанести серьезный вред маглорожденным волшебникам, — Гарри замолчал и выжидающе посмотрел на министра магии.

— Спасибо, Поттер. Значит, вы внимательно прочитали около ста работ какого-то французского философа? — Кингсли повернулся к руководителю отдела обеспечения магического правопорядка.

— Я не читал. Поттер прочитал.

— На самом деле я тоже не читал, но…

— Вы издеваетесь? Хоть кто-нибудь это читал?

— Да, да! Читали, мне подробно рассказали. Я доверяю этому человеку, — поспешил успокоить министра Поттер.

— А теперь подробнее: что именно вам нужно от меня?

— Я хочу получить Вашу поддержку для себя и своих людей, когда все раскроется. Потому что мы рискуем независимо от результата.

Гермиона шла неподалеку от тупикового коридора в подземелье и внимательно разглядывала портреты на стенах. На самом деле ее напускное безразличие выглядело нелепо. Для полной картины ей не хватало веселенького насвистывания. Она уже почти достала из-под мантии карту, но тут услышала быстрые шаги, а затем и громкий шепот со стороны лестницы.

— Я обещала спрятать «липучку» здесь, за колонной в углу. Деван обещал помочь, если неделю буду за него делать «домашку» по зельеварению. Не сделает — придумаем что-нибудь. Оглушим и подбросим в сумку. Или ты отвлечешь его, а я подброшу. Будем решать проблемы по мере поступления. Хотя, конечно, добавить в банку с его дрянью для волос — идеально.

Рыжая девочка и светловолосый мальчик, имя которого Гермиона напрочь забыла, так спешили, что чуть не сбили профессора с ног.

— Так, — сказала Гермиона, — если вы сейчас отдадите мне то, что вы пытаетесь применить на ком-то из студентов, то отделаетесь меньшим взысканием.

— У нас нет ничего запрещенного, — быстро сказала девочка, а мальчик испуганно спрятал свою сумку за спину.

Гермиона вздохнула и направила свою волшебную палочку на сумку виновного: «Акцио, «липучка»!».

Небольшой прозрачный мешочек с вязким зеленым содержимым послушно проплыл по воздуху и упал к ней в ладони.

— Минус десять баллов Гриффиндору, — сказала она твердым голосом.

— Но мы даже ничего не сделали, а Скорпиус — он первый начал! Знаешь, как она назвал Сэма? Мы должны это сделать и все равно сделаем!

— А Вам, мисс Уизли, назначено взыскание.

— Ну ма… то есть, мэм! — возмущению Розы не было предела.

— Подойдите к декану вашего факультета и сообщите ему об этом. А сейчас оба идите на занятие.

Роза резко развернулась и поспешила к лестнице, пораженная такой несправедливостью, Сэм следовал за ней.

Гермиона еще смотрела им вслед, когда справа от нее, прямо в стене коридора, с грохотом повернулась потайная дверь.

Гермиона вздрогнула, чуть не выронила «липучку», крепче сжала ладони, из-за чего палочка прорвала тонкий, похожий на магловский полиэтилен материал, и выпала из рук на каменный пол. А за ней и карта Мародеров.

Восторгу Джорджа не было предела. Отсмеявшись, он сказал:

— Сначала я радовался тому, как моя родная племянница продолжает мое дело. Потом я был поражен тому, как ты жестоко расправилась с собственным младенцем. А теперь я вижу, что тебя постигла заслуженная кара!

— Как ты сюда попал? — профессор Уизли пыталась сохранить достойный вид, что весьма трудно сделать, когда у тебя намертво склеены пальцы обеих рук.

— Ну, ты меня обижаешь, мне же нет равных! И я прекрасно помню дорогу куда угодно в этом замке. И мне даже не нужны карты, — Джордж наклонился, подобрал карту, коснулся ее палочкой и быстро спрятал в карман куртки.

— Не именно в это подземелье, а вообще в замок.

— Пфф. Проще простого. Шантаж, взятки, обман, — увидев недовольное лицо Гермионы, он вздохнул. — Ну, меня пустили. Я сказал, что хочу увидеть родные стены, пустил слезу, и они пожалели старого героя битвы за Хогвартс. Ах да, еще я сказал, что иду к своей дражайшей подруге — профессору Уизли.

— Скажи, почему ты назвал эту дрянь «липучкой». Она же каменная!

— Помочь? — спросил Джордж и, не дожидаясь ответа, взмахнул палочкой.

Гермиона осмотрела чистые пальцы и подобрала палочку. В дальнем конце коридора было слышно смех — студенты Слизерина шли из гостиной на занятия. Гермиона посмотрела на глухую стену, поняла, что не имеет ни малейшего понятия как открыть потайной ход и беспомощно посмотрела на Джорджа:

— Нам надо быстро и незаметно убраться отсюда.

Он кивнул и крепко взял ее за руку. Через долю секунды Джордж осознал, что аппарировать не получится, подтащил Гермиону к стене и, начертив палочкой какую-то загогулину в воздухе, смог открыть им путь для отступления.

Когда они шли по темному, узкому тайному ходу, освещая «люмосом» дорогу, Гермиона недовольно молчала. Уже у самого выхода она остановилась и повернулась к Джорджу:

— Я не понимаю такой безответственности! Вы продаете свои пакости кому попало. Моя собственная дочь, вместо того, чтобы посещать занятия, бегает и навлекает на себя неприятности с помощью этих ваших «приколов».

— Да ладно! Ну, склеили бы они волосы мелкому Малфойчику, никакой трагедии не произошло бы. Сняла бы ты с нее еще пару десятков баллов — кого волнует? Наверное, половину баллов Гриффиндора она и заработала. Мелкая отлично учится! И в отличие от тебя не забывает расслабляться.

— А тебе не стоит вот так являться ко мне на работу и мешать.

— О да, надо было оставить тебя расклеиваться самостоятельно. И что у тебя за работа слоняться возле… А вообще было весело, да, Грейнджер? Небольшое приключение, — Джордж подмигнул.

— Джордж Уизли! — сердито сказала Гермиона. — Если ты еще раз придешь ко мне без приглашения, то я…

— Ну что ты сделаешь? Напишешь нашей матери?

— Хуже! Жене, — твердо сказала Гермиона.

Джордж криво улыбнулся:

— Хорошо. Тогда жду приглашения.

Рон ушел домой, не дожидаясь Джорджа. Утром следующего дня он пришел работу вторым — Джордж уже был на месте. Он был на пути к складу, и, уже оттуда, сказал, что — какая жалость — Гермиона не смогла с ним встретиться.