Сейчас или никогда (гет)

Вопрос о том, возвращаться ли мне в школу на шестой курс, даже не стоял: в конце концов, не зря Шляпа в свое время распределила меня на Гриффиндор. «На факультет смелых и сильных духом!» — говорила МакГонагалл. «На факультет безрассудных глупцов», — хмыкал Снейп. «Не одно ли это и то же?» — добродушно поддевали другие учителя.

Возможно, с моей стороны — маглорожденного волшебника — было не слишком умно возвращаться в Хогвартс в год, когда Волдеморт решил сделать его Школой Темных искусств. Но я не мог допустить даже мысли о том, что стану отсиживаться дома и прятаться по углам, пока мои друзья — и Джинни — наверняка пытаются устоять под натиском Волдеморта и Пожирателей. И я бы вернулся на свой страх и риск, даже если бы Невилл не помог мне, наплевав на условности. Впрочем, я всегда догадывался, что он подозревает о моих чувствах к Джинни, но вслух он своих предположений не высказывал, а я, понятное дело, с ним на эту тему не беседовал.

Увидев на платформе Джинни, я ощутил, как улеглась ставшая привычной за последние месяцы тревога. Мы не обменивались письмами, потому что это могло быть опасно, так что все, на что я мог надеяться летом, это благоразумие Джинни. В котором, по правде говоря, было немало причин сомневаться: она никогда не умела оставаться в стороне от битвы. Я видел ее на тренировках Армии Дамблдора: как изящно она отбивала безобидные лучи, как изгибалась, будто танцевала между ними. И ни на секунду не позволяла усомниться в своей силе. Да, я видел это и восхищался ей, но быть спокойным все равно не мог. А вдруг?..

— Колин, ты что, не в своем уме? — прошипела Джинни над моим ухом, хватая за локоть и отводя к стене. — Что ты здесь делаешь?!

— Тише, Джин. Все в порядке, — спокойно произнес я и слегка улыбнулся.

— В порядке?! О каком мордредовом порядке ты говоришь?! — Она вцепилась в мое плечо так, что побелели пальцы, и с надеждой вглядывалась в мое лицо, видимо, пытаясь разглядеть остатки здравого смысла. Потом вздохнула, покачала головой и как-то мгновенно сникла. — Мерлин, меня окружают самоубийцы. Сначала куда-то испарились эти трое, а теперь еще и ты!

— Пожалуйста, успокойся, — с нажимом сказал я. — Все под контролем.

— Под каким контролем, Колин? Хогвартс контролирует Вол... Сам-Знаешь-Кто, Министерство создало Комиссию по учету магловских выродков! Вот где контроль! А то, что ты сейчас стоишь напротив меня у вагона «Хогвартс-экспресса» и пытаешься убедить, что все в порядке, это не контроль!

— Этот разговор не имеет смысла. Я уже стою здесь, Джинни. С чемоданом. И я намерен провести этот год в Хогвартсе.

— Ты не понимаешь, о чем говоришь. — Джинни посмотрела на меня с тоской во взгляде, отчего внутри у меня все перевернулось, и взяла за руки. — Для таких, как ты, Хогвартс опасен, — она говорила медленно, мягко, будто пытаясь меня убедить.

— По-моему, это ты не понимаешь, — покачал головой я. — Либо так и не узнала, что я за человек, за пять лет дружбы. Я не смог бы сидеть дома и не знать о том, что здесь происходит!

— Сириус Блэк тоже не смог остаться в стороне, — сухо сказала Джинни, отворачиваясь. — Ты знаешь, чем это закончилось.

— Но я не Сириус Блэк.

— Именно. Сириус был как минимум чистокровным, что давало ему определенные преимущества, — съязвила Джинни.

— Давало бы, не отрекись от него семья, — поправил я. — Я сказал тебе, что все в порядке. И я понимаю, что вряд ли смогу тебя убедить, но по поводу моего происхождения можешь не волноваться.

— Ты что-то задумал? — нахмурилась она.

— Провести этот год в Хогвартсе. Я обязательно все тебе расскажу, но позже. Ты же мне доверяешь?

Джинни колебалась, я видел это. С сомнением бегала взглядом по моему лицу, и в ее глазах отражалась эта борьба. Через несколько бесконечно долгих секунд она медленно кивнула и прошептала:

— Но я все равно боюсь за тебя, Колин.

А я эгоист. Не смог волноваться за тебя в стороне, поэтому приехал сюда с довольно сомнительной, придуманной бабушкой Невилла биографией, отправив родителей и Денниса за океан.

— И совсем не боялась бы, если бы я не приехал? — Вопрос сорвался с губ сам собой, я уже хотел было за него извиниться, но Джинни зябко поежилась.

— Боялась бы. Даже, наверное, сильнее.

Помявшись, я все же неуверенно прижал ее к себе. Ее, непривычно хрупкую Джинни Уизли, которая, наверное, впервые в жизни не стала возмущаться тем, что к ней относятся чуть свысока. Джинни устала. Не знаю, как давно куда-то исчезли Гарри, Рон и Гермиона, но Джин уже успела себя накрутить. Хотя много ли для этого нужно времени, учитывая, как яростно желающие выслужиться перед Волдемортом роют носом землю в попытке найти Гарри?

Джинни устала. Она хочет знать, что нет причин для волнения, хочет быть уверенной в том, что ей еще удастся увидеть Гарри живым. Но как можно знать наверняка? Я не уверен, что для нас наступит завтрашний день, хотя прекрасно оцениваю все риски. А о том, где Гарри и чем он занят, неизвестно никому.

Джинни глубоко вздохнула и обвила меня руками, прижавшись еще крепче. Неосознанно, наверное. Я провел рукой по ее волосам и коснулся губами виска. Она вряд ли заметила, а я... А я готов всю жизнь вот так закрывать ее от всего, что способно ее расстроить.

Паровоз на другом конце платформы дал гудок.