Как я перестал бояться и полюбил молнии (гет)

Тревога взвыла и помещение наполнилось всполохами проблесковых огней сигнализации, едва Курт успел сделать пару нетвердых шагов через зал. В бормотании, которое срывалось с его губ, с трудом угадывалась молитва к единственному Богу, в которого он когда-либо верил. Сейчас он мог видеть только одним глазом, второй медленно заплывал уродливой гематомой, и все же Курт отчаянно оглядывал пустое помещение в поисках дверного проема, означавшего свободу или хотя бы очередной шаг к ней. Ночной Змей закашлялся, с мерзким бульканьем из горла хлынула кровь и потекла по подбородку, но руки дрожали так сильно, что он не стал даже пытаться вытереть ее.

Единственное, что мешало ему поддаться парализующему страху, так это то, что он был здесь не один, а вместе со своей спасительницей. Шторм освободила его из камеры, но они оба все еще оставались пленниками.

— Давай, Курт, — сквозь рев сирен услышал он голос Ороро за своей спиной, обнадеживающий и нежный, но все равно напряженный под давлением ситуации, — мы почти у цели.

— Ну, отлично, — исковерканный, скрипучий голос превратил в жестокий сарказм то, что должно было быть дружеской шуткой, — а то я уж было начал скучать…

Через несколько мучительно долгих секунд, наполненных болью, они вдвоем достигли двери, и та распахнулась, явив взгляду бесконечное пространство океана. Над водой, оглушительным грохотом взрезая ночь, парили вертолеты. С огромной высоты скалистого выступа, на котором они находились, пытаться спуститься мог только безумец.

К счастью, кроме них там никого не было — звуки тревоги и резкие выкрики солдат, потерявших из вида свою добычу, остались далеко позади. Никто не заметил, как они подошли к самому краю.

— Mein Gott! — Прошипел Курт, всматриваясь в пропасть единственным оставшимся в его распоряжении глазом. — И ты действительно не можешь вызвать ветер, чтобы помочь нам?

— Нет, — ответила Шторм, и он знал, чего ей стоило признать это, — но Скотт сказал, что они должны быть внизу вместе с Джин и Логаном. Он сказал, они сумеют подхватить нас.

— А что, если они еще не успели выбраться?

— Тогда будем надеяться, что отчаяние откроет скрытые резервы моих способностей, — спокойно ответила она.

Быстрый взгляд на ее израненное тело и мучительные воспоминания о ее криках под пытками всего в нескольких шагах от его камеры быстро развеяли эту маленькую ложь, призванную защитить ее гордость. Все, что она перенесла в этих стенах, только увеличивало шансы погибнуть, разбившись у подножия этих скал.

— И я не могу телепортироваться, — ответил Курт и добавил уже более жестко, — придется прыгать.

Он взвешивал варианты — телепортироваться вслепую и вслепую прыгать вниз — и никак не мог решить, какой из них хуже.

— Мне очень жаль, — сказала Ороро, и сознание того, что она не способна предложить ничего, кроме своих извинений, разрывало ее на части.

Курт ничего не ответил. Сирена продолжала монотонно выть где-то за их спинами. Ночной Змей подал руку Шторм и помог ей взобраться на парапет вслед за ним. Минуту они стояли, рука в руке, с мрачной обреченностью глядя в темную бездну под ногами.

В конце концов, в этом мире не было больше никого, кого он взял бы с собой, собираясь совершить прыжок веры.