Этюд с контрабандой (джен)

Когда Гарри первым спустился к завтраку, в вестибюле его уже дожидался пан Поган. Гарри жестом убедил его не вставать и присел в кресло напротив, протягивая руку для приветствия.

— Есть новости об одном из пропавших, — сказал пан и потянул Гарри за руку к себе, чтоб тот наклонился. После чего заговорил тише, предварительно оглядевшись.

— Понимаете, не нужно, чтоб сплетничали.

— Я не буду, — перебил Гарри, покосившись на занятого своим делом портье; и отметил, что по лестнице спускается Рон. — Кого-то нашли?

— Речь о преподавателе колледжа. Пан художник сбежал в Италию, и его бывшая супруга очень злится. Он тут познакомился с состоятельной дамой, искусствоведом. Между ними завязался роман, в процессе которого дама разглядела в нем талант. Вот она и пригласила его к себе, на родину великих художников, — пан Поган помедлил, переводя дух. — Тут, по случаю, вышел конфликт со студентами, да и бывшая супруга, знаете, они по алиментам так и не договорились. В общем, он обрадовался возможности не учить более всяких бездарей и махнул с дамой за границу.

Гарри невольно поежился. О «возможности не учить бездарей» ему доводилось слышать еще в школе, и только от одного преподавателя. Ученики и надеяться не могли, чтоб тот сбежал в Италию, да еще и влюбился.

— Это вовсе не значит, что пан художник не прихватил с собой чего-нибудь, — сухо указал он, с неприязнью отмечая, что профессор Снейп на его месте сказал бы то же самое.

— Пока ничто на это не указывает, — ответил пан Поган. — Обрисовывается следующая картина: раз Гонзик тут околачивается, предмет тоже остался в городке.

Он поднялся, чтобы пожать руку подошедшему Рону.

До сих пор Гарри никогда не приходилось вникать в тонкости маггловской контрабанды. За годы поисков он вел, случалось, переговоры с музеями, и с коллекционерами довелось пересекаться. С ними хватало своих трудностей, и не всегда удавалось договориться о доступе к подозрительному предмету. Но чтоб искать вора, укравшего неизвестно какую кость! Или сесть на хвост тому, кто его ищет. Приходилось верить, будто этот Гонзик знает, что делает. Гарри досадовал: насколько проще все сложилось бы, если бы воспоминания вернулись к Ричарду в прошлом году, до реставрации. Хотя и тогда тоже дел хватало; Гарри до сих пор старался не вспоминать о вестниках.

А Рон между тем, ощутив себя в своей стихии, продолжил расспрашивать пана Погана о подозрительных участниках реставрации.

— Буквально только что стало известно. Женщина-фотограф, как оказалось, звонила и за границу, в Германию. Но сигнал явно не для нас. Она разговаривала с врачом, которого хочет пригласить для лечения бабушки. Мы его проверили. Серьезный специалист в своем деле, с контрабандой никак не связан. Даже марки никогда не собирал.

Рон уважительно цокнул языком.

— Ваша дотошность достойна подражания, пан, — оценил он.

Комплимент пришелся местному колдуну по душе, и он охотно продолжил свои рассуждения.

— Упаковщик — вряд ли специалист в антиквариате, чтоб его красть, да и Гонзик нашел бы его в Праге, — не сомневался пан Поган. — Таким образом, у нас четверо на подозрении. Парень-ученик неизвестно где и художник-учитель в Италии, и две женщины, хвала Мерлину, обе здесь, — перечислил он. — Да, чуть не забыл! Полиция предполагает, что заказчик находится во Франции.

Гарри и подошедшая Гермиона обменялись взглядами, буквально читая мысли друг друга. Англию от Франции отделял пролив Ла-Манш, а если исходить из маггловской реальности, то всего лишь подводный тоннель и около часа езды на машине. Подозрения относительно участия в краже Упивающихся смертью всколыхнулись в сознании Гарри с новой силой.

— Почему они так считают? — потребовала Гермиона.

Пан Поган развел руками, демонстрируя, что он не всесилен.

— Ход их рассуждений мне неизвестен, — объявил он.

На сей раз он отказался составить компанию и отбыл, сославшись на дела. Малфой за столом предположил, что «местные чего-то темнят», но сказать больше не представлялось возможным. Определенно, персонал гостиницы прислушивался к ним, то ли от скуки, а то и с неустановленными намерениями. Поэтому для того, чтоб проинформировать друзей о цели визита пана Погана, пришлось вернуться в номер.

Гарри, будь он один, скорее всего, пропустил бы телефонный звонок, звучащий, как птичья трель. Трубку сняла Гермиона.

— Это насчет пропавшего ученика реставратора, — бросила она после пары реплик.

Поначалу жадно вслушиваясь в ее односложные «Да», Гарри скоро заметил, что и Рон, и Драко постепенно теряют к разговору интерес. Сам он тоже заранее ощутил разочарование.

Гермиона закончила, нажала кнопку отбоя и невинно пожала плечами. Она избегала прямо смотреть на кого бы то ни было, и губы ее кривились как будто против воли.

— Молодой человек, как мне сказали, завис с бывшими одноклассниками, — сообщила она. — У них веселая компания, которую не одобряют его родители. Он и сейчас находится в загородном доме школьного приятеля, вроде бы не совсем трезвый. И ничего черномагического там нет.

— Ясно, — с досадой отмахнулся Рон. — Парень просто воспользовался случаем погудеть, пока семейство верит, что он тут в поте лица вкалывает.

— Надеюсь, мы его не подставили? — хмыкнул Малфой.

Гарри диву давался, как можно думать о таком вздоре!

— Ну и чем займемся теперь? — между тем практично поинтересовался Рон, и сам предложил: — А не прогуляться ли нам тут немного просто так?

Все существо Гарри настроилось на протест.

— Поддерживаю, — лениво произнес Малфой. — Кстати, дорогая, я видел, совсем недалеко продают талисманы на защиту от сплетен.

Гермиона с сомнением покачала головой.

— Думаешь, поможет?

— Отчего ж не попробовать? — рассудительно заметил Малфой.

Тут уж Гарри смолчать не мог.

— Вы не забыли, зачем мы приехали? — спросил он строго, обвел тяжелым взглядом распустившихся соратников, и веско произнес: — Мы здесь на задании!

Гермиона и Рон посуровели. Впрочем, попытка смутить компанию таким образом сразу же провалилась.

— Ну и где сейчас твое задание? — ехидно поинтересовался Драко. — Что ты делать собрался? Ты же не вздумал без приглашения явиться в чешское Министерство магии? Они и без того с нами крайне терпеливы, притом что мы подбросили им возню с черной магией, а они таких вещей до смерти боятся.

— Он прав, Гарри, — согласилась Гермиона. — Если ты явишься вот так к пану Погану, он решит, что ты им не доверяешь, лезешь с контролем. А у него, может, и помимо нашего задания другие дела есть.

— Или ты хочешь снова отираться среди реставраторов в Костнице? — предложил Рон, и предупредил с нарочитым ужасом: — Только без меня, я пас!

Вот так и пришлось Гарри шататься с друзьями по музеям и сувенирным лавкам. В иные моменты он почти скрипел зубами, но держал себя в руках.

И все шло своим чередом ровно до того момента, когда внезапно в кафе Гермиона выронила вилку, и та звякнула о тарелку. Выражение лица подруги Гарри заметил не сразу. Однако Малфой придвинулся к ней как будто в беспокойстве.

— Я тут вспомнила, — хрипло произнесла Гермиона, — об этой женщине, которая так печется о своей больной бабушке.

— Ну и что? — спросил Драко, прищурившись.

— Как раз то, о чем ты и не подумаешь, — Гермиона странно заулыбалась. — У моих родителей много знакомых, которые испытывают с этим трудности. Понимаете, на лечение обычно нужны деньги. Особенно если приглашать немецкого специалиста. Много ли денег у помощницы фотографа?

Она умолкла, позволяя обдумать ее заявление. Бывают моменты, когда доказательств никаких не требуется; просто знаешь, что это так. Гарри чувствовал, что Гермиона права, он даже мог бы легко прокрутить в голове всю ситуацию с точки зрения исполнительницы: как она соглашается на сделку, как снимает, пользуясь непонятным для нее приборчиком, с люстры кость, как начинает поддаваться ее влиянию… Пришлось помотать головой, чтоб унять разыгравшееся воображение.

— То есть она бы не удержалась от соблазна подработать на контрабанде? — вслух предположил Гарри, просто чтобы прекратить паузу.

— Идеальный кандидат, — с готовностью согласился Драко, уважительно поглядывая на супругу. — Вот с этой версией, пожалуй, можно и наведаться к министерским товарищам. Только я бы предпочел сначала закончить обед.

Даже при том, что большинство, да и сам Гарри в какой-то мере разделял такое предпочтение, бывшему гриффиндорцу уж невозможно было смолчать!

Однако дискуссии на тему продолжения обеда не довелось развернуться благодаря появлению пана Погана. Его сопровождал рослый мужчина в колдовской одежде, которого, судя по всему, никто из посетителей кафе в упор не видел.

— Невыразимых привлекли? — отстраненно поинтересовался Малфой.

— Гонзик назначил встречу! — шепотом объявил пан Поган. — Как он ни скрывался, а мы вышли на исполнителя. Ни за что не догадаетесь…

— Помощница фотографа, — не удержалась Гермиона, и тем ненадолго изумила почтенного пана. Гари не мог дождаться, когда же он заговорит.

— Что ж, верно. Обсудим позже. Через час прошу быть на облаве, — тут пан самодовольно покрутил ус.

— Где же нам ловить их? — вскинулся Рон, и ответом была философская улыбка пана Погана.

— Там, где всегда находили защиту все, кто попросит, — смиренно изрек он. — В церкви! Так что жду на обзорной площадке. Приходите невидимыми, если возможно.

Он и его провожатый, конечно, не аппарировали, но как-то очень быстро пропали. После этого Гарри сам себе удивлялся, как сумел все же проглотить обед. Рон облился, а от второй кружки пива все, разумеется, отказались. Гермиона непозволительно долго проторчала в дамской комнате. И в итоге они, едва не забыв про невидимость, прибыли на место за полчаса до назначенного срока.

У пана Погана, должно быть, имелся особый глаз, как у Грюма. Во всяком случае, он дотронулся до плеча Гарри и тихо произнес: «Будем ждать».

Именно эта часть всех операций давалась Гарри особенно трудно. В принципе, ничто не мешало ему прогуливаться и любоваться красотами ландшафта; он подозревал, что другие так и делали. Следовало сохранять бдительность, чтоб не позволить на себя наткнуться туристам из многочисленных то и дело прибывающих групп.

Если бы не тень, которая практически не сдвинулась, он решил бы, что прошло несколько часов. Но вот кто-то ткнул его в бок. Только тогда Гарри заметил на подходе уверенно шагающего человека в темных очках. Неожиданно Гонзик сделался блондином, однако все же не оставалось сомнений, что это он. Гарри дождался, когда подозрительный тип пройдет площадку и направится наверх, и последовал за ним на почтительном расстоянии.

— Жаль, что придется обойтись без полиции при перехвате, — судя по шепоту, пану Погану и правда явно было очень жаль. — Но они наверняка Гонзика спугнут, а мы не можем рисковать.

Гонзик приближался к собору. Невидимым магам удавалось двигаться пока бесшумно, однако жулик наверняка учитывал их возможное присутствие: то и дело оглядывался, а пару раз даже останавливался и торчал на месте, как столб, заставляя преследователей терять терпение.

И потому столь долгожданное вращение вредноскопа оказалось для Гарри совсем некстати. Этот легкий писк он ни с чем не перепутал бы теперь, но, если слышал он, то могло дойти и до помощника контрабандистов. Гарри не представлял, как бесшумно дать знать Малфою — вредноскоп несомненно был у него; а потом подумал, что все равно сделать ничего нельзя.

Они были уже рядом, когда из глубины собора раздался женский крик.

Гонзик бросился внутрь, словно ему черти жарили пятки, и, едва он скрылся за дверью, пан Поган произнес несколько темпераментных слов на родном языке.

— У них приоритет изъятия предмета! — прошипел он, когда невидимая группа, толкая друг друга, мчалась следом. — Черт, опять Гонзик выкрутится!

Притом, что с другой стороны велась реставрация, внутри оказалось лишь четверо — вот все, что зафиксировал Гарри прежде, чем чья-то рука избавила его от заклятия невидимости. Двое в колдовских робах, но без опознавательных знаков удерживали помощницу фотографа со свертком в руках. Гонзик мчался прямо к ним, перескакивая через скамьи и на ходу выхватывая палочку. В нескольких шагах он, впрочем, обернулся и остановился.

— Куда спешите, молодой человек? — дружелюбно поинтересовался пан Поган.

— Я услышал женский крик, — по мнению Гарри, жулик переигрывал, изображая невинность.

Между тем группа, в которую входил Гарри, приблизилась.

— Заглушающие чары. Все в порядке, шеф, — уверил пана Погана один из авроров, сжимающий руку женщины. — Вы можете говорить, реставраторы не услышат.

Помощница фотографа, несомненно, была основательно напугана. Плохо понимая происходящее, она то и дело стреляла глазами и тяжело дышала. Вдруг она попросту выронила сверток, и он, с глухим стуком упав на скамью, зашуршал, раскрываясь. Этим беззастенчиво воспользовался Гонзик и бросился разворачивать добычу. Никто не успел, да и не стал ему мешать.

— Разве? Как благородно, — съязвил пан Поган. — Я слышал, Вы теперь контрабандой промышляете.

Гонзик оставил сверток в покое и обернулся. Лицо его выражало плохо скрытое разочарование.

— Ну, говорить могут разное, — философски рассудил он. — А причем здесь-то контрабанда? Вот что, по-вашему, может тут представлять ценность для ценителей искусства? — спросил наемник контрабандистов и кивнул на скамью.

Гарри не постеснялся сделать шаг вперед и заглянуть за упаковку. На обертке лежала кость, на простой взгляд совершенно обыкновенная, и не каждый опознал бы в ней человеческие останки.

— Да забирайте на здоровье. Тьфу ты! — высокомерно отмахнулся Гонзик. — Кто ж такое купит!

В который раз Гарри поразился, что ничего, хвала Мерлину, теперь не чувствует рядом с хоркруксом. Однако Малфой мрачно кивнул. Он прятал руку с вредноскопом за спиной и явно не мог дождаться, когда ненадежные лица уберутся прочь, чтоб приступить к замерам.

Но для начала Гонзика обыскали. К великому огорчению пана Погана, при нем не оказалось маггловских денег, вообще ничего похожего на то, что он собирался расплатиться с помощницей фотографа.

— Уж не думал ли он ее убить? — прошептала Гермиона.

— У нас к Вам будут вопросы, юноша, — сурово произнес пан Поган.

— К вашим услугам, — не смутился жулик, кивнул и устремился к выходу из собора.

— И снова его не на чем прижать, — с сожалением констатировал пан Поган.

* * *

С этого момента все закрутилось так быстро, что у Гарри остались лишь отрывочные воспоминания, как картинки в калейдоскопе. А может, причиной такого его отношения стала вышедшая на первый план рутина. Потому что то, чему следовало стать концом, на самом деле являлось началом.

Всхлипывающую помощницу фотографа увели авроры. Чешское Министерство создало все возможности для экспертизы, так что Малфою довелось всласть пошипеть, чтоб у него не путались под ногами. На этом этапе Гарри совершенно потерял из виду Рона; тот принимал участие в доследовании. Уничтожение хоркрукса, как обычно, Гарри принял на себя, и не доверил бы эту неприятную работу никому другому. Зато Гермиона все добросовестно зафиксировала, и даже помогла пани Глиновой с оформлением документации.

Вечером чешское Министерство магии давало прощальный прием «для узкого круга». Праздник проходил шумно и многолюдно, и лишь мельком удалось переговорить с паном Поганом. Тот признался, что сам от себя не ожидал участия в операции обезвреживания черной магии.

— Полагаю, Упивающиеся смертью все же стоят за этим, но доказать мы не сможем, — произнес он с видимым облегчением. — По связям с полицией мы знаем только, что в этот раз дело вел синдикат, мозг которого расположен во Франции. Именно оттуда заказан артефакт из Костницы.

— Но Гонзик этот Ваш прав, — вмешалась Гермиона, — коллекционер не станет покупать просто кость!

— Потому мы и подозреваем, что на организатора кражи наложили подвластье, — нарочито терпеливо произнес Рон. — А вот исполнительница, точно, попала под воздействие хоркрукса.

Продолжил пан Поган.

— Сначала она согласилась забрать его ради денег, и обнаружила нужную кость с помощью банального сувенирного вредноскопа. Однако позже не захотела отдать, и не принесла вовремя, тогда за нею послали Гонзика.

— В полиции были правы, они это сразу поняли, — оценил Гарри.

— Тот выследил ее, припугнул и назначил встречу в соборе. А она уже сама рада была избавиться от непонятной вещи, от которой у нее мысли путались.

— Как Джинни, — кивнул Рон.

Пан Поган обождал, не будет ли пояснений, но их не последовало.

— Нам стоило следить за нею внимательнее, — покаялся он. — Женщина стала реже звонить бабушке, на работе была рассеяна, а это списывали, опять же, на бабушку. Подвластье — сложное испытание. Но оно же спасет ее от уголовного преследования. Почистим память, и пусть себе дальше работает. А маггловская полиция уже получила опись и разберется, что ничего ценного и уникального не пропало. Так что со дня на день они дело закроют. И давайте выпьем, наконец, за наш успех!

Гарри поймал себя на том, что ему нравится чокаться кружками.

— Именно это я и буду вспоминать о Чехии, когда вернусь домой, — с чувством произнес Рон, кивая на искрящееся в свете множества свечей золотистое пиво с высокой пеной.