Рони Уизли и все-все-все (джен)

Если бы Рони осознавала, что, распределившись на Гриффиндор, она приговаривает себя к семи годам соседства с Гермионой Грейнджер, она бы... все равно, конечно, распределилась на Гриффиндор. Потому что нечего отступать от собственной судьбы, семейной истории, традиций и всего такого из-за каких-то там зазнаек. Подумаешь, книжек начиталась и сразу давай нос задирать!.. В общем, если бы Рони это понимала, в ее распределении было бы куда больше героизма и преодоления.

Но она просто не успела сообразить, что им придется делить одну спальню, ни во время распределения, ни на пиру. Подосадовала, конечно, что учиться вместе придется, но и только. А потом она зашла в спальню, а там! На соседней кровати! Сидит это насупленное лохматое чудище!

Кстати, о чудище. До сих пор Рони считала, что люди бывают двух видов: нормальные люди и девчонки. Девчонки отличались ухоженностью, наряжались, прихорашивались и так далее — ужас какой-то, в общем. Нормальные люди были нормальными, и с ними вполне можно было иметь дело. Грейнджер ухоженностью не отличалась определенно: ее волосы — это кошмар какой-то. Уж за одиннадцать-то лет можно было бы придумать какую-нибудь прическу, чтобы вот это все в глаза не лезло. Вон, Рони и то научилась делать хвост и даже косу! Но и нормальным человеком Грейнджер тоже не была. Она взбесила Рони еще в поезде. И заклинание-то обругала (ну да, не надо было Фреда-Джорджа слушать, но кто ж знал!), и практически неучем обозвала, и повыставлялась за ее счет, да еще напоследок: "У тебя пятно на носу". Иди ты, Грейнджер, знаешь куда?! Мой нос, захочу, вообще целиком измажу! А хотела помочь, так сказала бы тихо, с глазу на глаз, а не прямо перед Гарри Поттером! Идиотка. Хотя... Гарри-то, получается, всю дорогу это пятно видел. А все равно, не надо так делать было! Короче, с Грейнджер у нее как-то не задалось.

Да и вообще, жизнь девчачьей спальни оказалась ужасно уныла. Три из четырех ее соседок были девчонками. Рони пыталась как-то присоединяться к их разговорам — ну, не поговорить, так хоть послушать. Но каждый раз в ужасе отступалась: скука смертная, а уж щебет какой стоит... нет-нет, это без нее. И ни одна из них даже в Квиддич играть не умеет, а ведь чистокровные и полукровки!..

А четвертой соседкой была, собственно, заучка Грейнджер. Эта щебетать не щебетала, но мозг выносила только так. Ах, я об этом читала. И об этом. И об этом. Ах, стыдно этого не знать, я же знаю. Ах, вы ничем не интересуетесь и нам слишком мало задают. Ах, я такая умная, что непонятно, чего это Шляпа не распределила меня сразу в директора, вместо профессора Дамблдора! Ну дура, прости Мерлин.

Их противостояние началось с первого же учебного дня. Рони говорила — Грейнджер оговаривала и поучала. Грейнджер говорила — Рони передразнивала и высмеивала, даже если нечего было высмеивать. Ну потому что раздражает! Гарри не понимал, чего они так друг на друга взъелись. Гарри отличный парень, но он не жил в одной спальне с мисс "это мои книги для легкого чтения, не может быть, чтобы они вам мешали".

Обострение конфликта пришлось на Хэллоуин. Не то чтобы Грейнджер как-то особенно сильно ее достала, просто и так-то настроение было не очень, да еще на Чарах ничего не получалось. И тут она — "ты все не так делаешь". Это ты все не так делаешь, Грейнджер! Такими темпами друзья у тебя никогда не появятся! Вообще никогда!

Когда Лаванда насплетничала, что Грейнджер после слов Рони ревет в туалете, та на минутку даже позлорадствовала. А потому что нечего доводить людей, рано или поздно люди доведут тебя в ответ! Потом, конечно, стало стыдно. Сама-то она никогда не плакала из-за Грейнджер, только злилась. Значит, и Грейнджер не должна была бы из-за нее плакать, иначе нечестно. Выходит, Рони перестаралась малость.

Впрочем, она быстро утешилась тем, что если Грейнджер охота плакать из-за такой ерунды, то пусть ее. Рони, конечно, ее обидела, но Грейнджер могла бы просто ей врезать, и все. Ну или наколдовать чего-нибудь. Или ответить так, чтобы мало не показалось — она ж умная, вроде, умеет. А если она предпочла сидеть и реветь, то это не ее, Рони, проблемы. Это проблемы Грейнджер. А она будет сидеть на Пиру и наслаждаться жизнью...

Шел третий пирожок, а наслаждение так и не появилось. Аппетит у Рони, конечно, не пропал, из-за такой-то мелочи. Но как-то было не очень вкусно. Недосолили сегодня еду, что ли? Тоже мне, праздничный пир! Ну вот кто так готовит?! Рони тяжело вздохнула и подумала, что если бы она была мальчиком, было бы гораздо проще. Она бы сейчас просто сказала себе, что извинится перед Грейнджер как-нибудь потом. Вечером, или завтра. Потому что ну не лезть же в девчачий туалет, правда? Но увы, у нее такого оправдания нет. Она вздохнула, засунула в карман мантии еще три пирожка, шепнула Гарри, куда идет, и медленно и неохотно двинулась в сторону того самого туалета, где засела страдающая Грейнджер. Думать о том, что она ей скажет, не хотелось совершенно.

— Грейнджер, ты сдурела, что ли, из-за меня реветь? — брякнула она, зайдя в туалет. Из одной из кабинок послышались всхлипы, потом сердитое сопение.

— Я не из-за тебя, Уизли, — почти спокойно ответила Грейнджер.

— А из-за чего тогда? Только быстро отвечай, а то успеешь что-нибудь придумать.

Грейнджер помолчала немножко, а потом ее вдруг прорвало:

— Тебе, Уизли, легко говорить про друзей! У тебя трое братьев в школе, ты ни за что не останешься одна, даже если со всеми остальными рассоришься. А я... а у меня... и мама с папой все равно толком ничего не поймут, это же магия! И меня не любят уже за то, что я маглорожденная, а что я могу с этим поделать? Я надеялась, здесь у меня появятся друзья, но похоже, этого никогда не будет!..

Грейнджер, похоже, могла бы и дальше продолжать в том же духе, но Рони ее перебила:

— Чем это так воняет?

— Уизли, ты... слушай, правда, очень сильный запах.

Очень сильный запах оказался троллем. Троллем, которого Рони при посильной помощи подоспевшего Гарри вырубила его собственной дубинкой, поднятой Левиосой. Вряд ли кто-либо когда-нибудь побеждал тролля более идиотским способом. Но все-таки Рони была ужасно горда собой.

Ночью, поворочавшись с боку на бок, Рони вздохнула,встала и сунулась за полог кровати Грейнджер.

— Не спишь? Я вот тоже не могу заснуть. То ли перенервничала, то ли переела. Может, сыграем в шахматы разок, а?

— Я думаю, это начало прекрасной дружбы, — мрачно сказала Грейнджер и подвинулась. Ужас даже не в том, что она явно кого-то цитировала. А в том, что она оказалась права.