Ооками (джен)

Теперь Рицка часто уходит на прогулку в лес. Чиаки, правда, ничего не знает об этих прогулках.

Но вскоре среди охотников распространяется слух о белом волке и черноволосом мальчике, что каждый день сопровождает его по лесу.

— Привет! — улыбается Рицка, закрывая книгу, оставив на нужной странице закладку, и смотрит в синие добрые мудрые глаза зверя.

Волк кивает головой, стрижет воздух ушами, потягивается и взглядом зовет следовать за собой.

Рицка спрыгивает с небольшого валуна и догоняет хозяина лесов.

Ооками мог превращаться в человека только тогда, когда наступал вечер. Рицка поначалу дивился этому, а потом привык. Ведь это Ооками.

Сегодня мальчишка не зря захватил с собой книгу — ибо они вновь отправятся в волшебный мир легенд и сказок.

Они бродят по лесу меж высоких деревьев, приминая мягкую траву, чтобы вновь выйти на живописное красочное место.

Рицка за весь этот месяц, что находится здесь, кажется, уже успел изучить все ближайшие окрестности вверх по реке. Теперь же, как оказалось, волк повел мальчика в противоположную сторону.

Но Рицка уже слишком привык к зверю и хорошо знал, что и на этот раз Ооками приготовил для него что-то невообразимо прекрасное.

И правда, волк приводит его в удивительно красивое место.

Лес, расступившись, открыл взору небольшое озеро, водная гладь которого зеркально чисто отражала плывущие в небе белые кучевые облака.

Озеро обступают деревья, высокие травы и кустарники. Ближе к берегу и даже в воде стояли небольшие скалистые валуны. А невдалеке виднелся небольшой водопад, впадающий в озеро.

Рицка восхищенно оглядывается кругом, улыбаясь.

— Ооками, здесь так красиво! — но в ответ только слышится потревоженная водная гладь, по которой расходятся круги. — А? Эй! Ты что..?!

Волк, отфыркиваясь, медленно выходит из воды, в упор глядя на паренька и словно вопрошая: «А что здесь такого?»

Рицка, успевший взобраться на небольшой гладкий валун, едва успевает подавить смешок, смотря, как с серебристой мягкой шкуры стекают капельки воды.

Но, не сдержавшись, хохочет в голос, на что зверь, с укоризной посмотрев на него, подходит ближе, и, резко встряхнувшись, забрызгивает мальчишку прохладными каплями озерной воды.

А затем чинно удаляется и, взобравшись на валуны, что стояли в паре метров, с удобством укладывается на одном из них, чтобы погреться на солнышке.

Мальчишка беззаботно улыбается, из-под ресниц наблюдая за волком, даже не обращая внимания на то, что тот его всего забрызгал, а затем спрыгивает со своего места и идет в сторону валунов, на котором устроился белоснежный зверь.

Подойдя, Рицка молчаливо смотрит на него, но волк смотрит в синее небо и ухом не ведет, будто вовсе не замечает мальчишку. Рицка только пожимает плечами, едва слышно вздыхает и взбирается на валуны, чтобы приютиться под теплым боком.

Волк чуть заметно ведет ухом, кося на мальчишку индиговым глазом, а затем поворачивает голову и от души лижет горячим языком щеку Рицки, вызывая у того тихий смех и желание запустить руки в сияющую шелковистую шерстку.

Они пробыли на озере практически до самого вечера.

Когда подошли уже к самому дому, возвращаясь, Рицка на прощание ласково обнял зверя за шею. Волк тихонько заурчал в ответ на ласковое поглаживание.

Постояв так немного, Рицка со вздохом отстраняется и улыбается уголком губ, заглядывая в теплые глаза зверя.

— До завтра, — и, развернувшись, быстро уходит в сторону дома.

Белый зверь смотрит ему вслед, а затем сам разворачивается, чтобы уйти в лес. Завтра он обязательно покажет Рицке еще что-нибудь интересное.

Рицка, закрыв за собой дверь и скинув обувь, проходит в гостиную и останавливается, сталкиваясь с хмурым взглядом Чияки и надменно-насмешливым взглядом вишневых глаз Сеймея.

— Где ты был? — подает голос женщина.

Рицка молчит. Женщина знает, что мальчишка не может пока разговаривать и указывает ему на белый лист и ручку, что лежат на кофейном столике.

Рицка подходит и, сев на диван, пристально смотрит на листок.

— Напиши, раз не можешь сказать.

Рицка отодвигает от себя лист, поднимает глаза и со спокойствием смотрит на женщину. Он все равно ничего не сможет рассказать, иначе они подумают, что он сумасшедший.

Ну кто бы не подумал об этом, услышь о священном белом волке, что издревле живет в этих лесах?

— Не хочешь, значит, говорить. Ну что ж. Твое право. Но если тебе так невтерпеж гулять по лесу, по которому даже охотники одни не ходят, а в сопровождении, то ты теперь будешь ходить на свои прогулки с Сеймеем. Именно поэтому он и приехал, — высказав свое мнение, Чияки встала с кресла и ушла на кухню.

— Ну ты даешь, «братишка», — издевательски прошептал на ухо мальчику Сеймей. — Думал, что МОЯ мама не заметит, как ты уходишь гулять? А ведь она тебе запрещала. Ты, оказывается, такой непослушный.

Рицка, пронзительно посмотрев на парня, резко встает с дивана и уходит в комнату, слыша тихий смех, полный непонятной злобы.

На следующее утро, когда волк пришел к месту встречи, Рицки там не оказалось. Ооками, в растерянности осмотревшись вокруг, пошел к дому Чияки.

Но и там он не почувствовал ауры мальчика. Зверь тихо заурчал, волнуясь, и развернулся, чтобы вернуться в лес.

Он бродил по своим владениям, не понимая, из-за чего так тревожится волчье сердце. Не понимая, из-за чего мечется в смятении душа.

Птицы летали рядом с ним, выспрашивая, что так беспокоит их владыку. Он не обращал на них внимания, думая о том, почему же Рицка не пришел, и отчего его не было в доме Чияки.

И тут, услышав тихий говор трав, опрометью бросился в сторону горной реки.

Белыми мазками мелькая меж темных стволов старых деревьев, зверь несется что есть мочи.

Они были не на песчаном берегу, а на выступе скал. Единственное, что успел увидеть волк, когда уже практически добрался до них, так это то, как Рицка срывается с этого выступа.

Скользнув белой тенью, он бросается вслед за мальчишкой, не видя перед собой ничего, кроме него.

Несколько сильных, длинных прыжков, но он не успевает подставить свою спину, чтобы не дать пареньку соприкоснуться со скалистым выступом.

Рицка тяжело ударяется о камни, тихо стонет от пронзившей тело боли и закрывает глаза, проваливаясь во тьму.

Зверь, оказавшись рядом, осторожно облизывает щеку Рицки, тихо скулит, тычется мокрым носом в плечо, сетуя на то, что сейчас день и он не может обернуться человеком, чтобы хоть как-нибудь помочь потерявшему сознание мальчишке. И корит себя за то, что не уследил, не успел. Но все равно остается рядом с Рицкой.

Вскоре по лесу разносится вой сирены, а еще через некоторое время слышится людской говор. Волк не хочет бросать мальчика, но и позволить, чтобы его увидели люди, он тоже не хочет. И тогда он приказывает одной из птиц, что летала рядом, чтобы та проследила, куда увезут Рицку.

Когда врачи вышли из палаты, куда определили мальчика, Чияки сидела вся зареванная и осуждала себя за все, что случилось с племянником.

— Что с ним?

— Кома. Мужайтесь.

Сеймей находился в полной прострации от всего произошедшего. Он вообще не понимал, какого черта нужно было этому мелкому пацану лезть за упавшей книгой.

— Сеймей, скажи, — тихо всхлипнув, Чияки поднимает голову и смотрит на сына. — Это ты…?

Ей не хватает духу закончить вопрос, просто не может поверить в то, что ее сын настолько приревновал ее к племяннику.

— Я, конечно, его не очень жалую, — тихо говорит Сеймей в ответ. — Но я никогда не опущусь до того, чтобы убить того, кто мне не нравится.

— Прости.

— Это ты прости, — я не уследил за ним.

Ооками, что был в образе бесплотного духа, только горестно усмехнулся, глядя на людей, и отправился в палату, где на белых простынях лежал, весь опутанный проводами и системами, Рицка.

Через несколько недель, вечером, врач зашел в палату ребенка, что находился в коме, а потом весь этаж больничного крыла содрогнулся от его крика.

— Реанимацию!

Сбежались медсестры с приборами и препаратами. Врач делал все возможное, чтобы удержать жизнь мальчишки, что капля за каплей покидала его тело.

Ооками, замерев на месте, с ужасом наблюдал за всем происходящим, а потом, когда сердце Рицки остановилось, взметнулся, произнося зачарованное заклинание, вверх, вслед за душой мальчишки.

Раз.

Белая мгла, расступившись, являет взору удивленных фиалковых глаз водную гладь моря, пошедшую рябью.

Мальчишка вздрагивает, почувствовав на плечах чьи-то теплые руки. Оглядывается и застывает в изумлении.

— Ооками?!

Кивок и серьезный, смешанный с тревогой, взгляд темных синих глаз.

Два.

— Владычица Звезд, прошу, внемли моим словам, явись мне и изволь выслушать мольбу мою, — сложив ладони лодочкой и скрыв взгляд за пушистыми белоснежными ресницами.

— Чем обязана твоему визиту, о великий хозяин горных лесов? — мелодичный голос раздается отовсюду.

— Помощи пришел просить тебя, Звезд бесконечных хозяйка, — Ооками открывает глаза и смотрит на богиню.

Три.

— Что-то нешуточное случилось на земле твоей, раз ты соизволил прийти ко мне, — богиня чуть склоняет голову набок, приготавливаясь выслушать просьбу пришедшего.

— Этот мальчик, — Ооками притягивает Рицку, ошеломленного всем происходящим, к себе, — умирает. Помоги мне не допустить этого.

— Я не имею права нарушать закон, — качает головой богиня, невесело улыбаясь. — Ты же знаешь об этом.

Молчание. Тяжелое и горестное. Невыносимое.

Четыре.

— Его жизнь в обмен на мою силу, как Ооками, — мужчина уверенно и без сожаления смотрит на богиню, ожидая ее ответа.

— Ооками, что ты…? — Рицка в ужасе отталкивает его от себя. — Не надо! Не смей, слышишь?!

— Рицка, ты не понимаешь, — мужчина смотрит на него с ласковой грустной улыбкой. — Ты должен жить.

Пять.

— Но ты… Тогда тебя… Тебя не будет! Я не хочу так… Не хочу! — кричит мальчишка, не замечая, как горячие слезы бегут из глаз. — Мама, а теперь ты… Не хочу!

— Я буду жить, — качает головой мужчина, притягивая мальчика к себе и стирая слезы со щек. — Не так ли, Звездная богиня?

— Раз ты так того желаешь, постараюсь исполнить мольбу твою.

Шесть.

— Правда? — успокаиваясь, но продолжая тихо шмыгать носом, спрашивает Рицка. — Ты будешь жить? Обещаешь?

— Обещаю, — клятвенно заверяет его Ооками, с нежной улыбкой опуская ладонь на непослушные черные волосы.

— Ну что ж,— богиня, глядя на них, хлопает в ладоши. — Я помогу тебе, Ооками, раз такова твоя воля.

Тихий, но скорый и непонятный говор, звездная пыль, окутавшая их с головы до ног.

— И будешь ты впредь носить имя Соби и станешь ты смертным из рода человеческого.

Семь.

Ооками протягивает вперед руку и его ладони касается ладонь его темноволосого близнеца с ярко золотистыми глазами.

— Оставляю тебя, суть мою вторую, в лесах, что так любимы мною с детства, а другую предаю забвению и отдаю в руки владычицы Звездного неба.

Два волка, белый и черный трутся носами, прощаясь на века растянутых тысячелетий. Черный волк ласково слизывает слезы, что бегут из синих глаз белого.

— Жди меня, Рицка, — слышится голос мужчины, когда перед глазами мальчишки становится белым-бело, а затем наступает тьма. — Я приду за тобой, когда ты…

— Я буду! Я уже! Жду… Соби…

Глаза распахиваются, а с сухих губ срывается тихий стон. Рицка садится в постели, опираясь рукой о подушку, и проводит ладонью по лицу.

В который раз после того несчастного случая на реке ему снится этот красивый мужчина, давший обещание? И в который раз Рицка не может вспомнить, откуда знает его.

Рицка встает с кровати, переодевается и выходит из комнаты. Пить хочется просто до жути. Да и перекусить бы тоже не мешало.

Спускаясь по лестнице, Рицка слышит разговор, что доносится из кухни. Чияки что-то говорила о том, как ему, Рицке, повезло. А потом он услышал голос. Его голос. Голос, от которого перед глазами замельтешили пестрым хороводом воспоминания.

Смерть мамы, побег, переезд, середина лета, праздник, встреча, боль, тьма, волки, богиня и вновь тьма.

Ооками. Соби. Обещание.

Рицка со всех ног бросается на кухню, перескакивая через ступеньку, чтобы затем замереть на пороге, вглядываясь в такие знакомые и незнакомые черты лица.

— Конечно же, я заберу его. Ведь он мой сын, — глубокий баритон, теплые синие глаза, светлые волосы, рассыпанные по плечам. — Рицка…

Шаг навстречу. Улыбка, полная радости. Раскрытые объятия и ожидание.

— Соби… — тихо выдыхает мальчишка и бросается к мужчине, чтобы ощутить теплые руки на плечах, ласковые пальцы, что ерошат пряди волос на затылке, и сбивчиво шепчет, уткнувшись в его грудь: — Ты сдержал обещание. Ты сдержал…

— Да, Рицка.