Драбблосборник скорпигерма (гет)

Он наблюдает за ней издалека, не решаясь приблизиться, потому что наверняка от волнения брякнет несусветную чушь и больше никогда не осмелится сказать и слова. Лучше не рисковать, чем опозориться, но если не решиться, она так и останется недосягаемой мечтой.

— Малфой, ты идешь?

Вот опять он застывает в коридоре, когда видит ее.

— Иду.

Удивительно, что до сих пор никто не понял, почему происходят эти приступы оцепенения. Или понял, но не говорит?

Скорпиус и сам не помнит, когда это началось, просто в какой-то момент взглянул и не смог оторваться. Из ступора его вывел ощутимый толчок локтем от Розы: кажется, она о чем-то его спрашивала, а он «как дурак, уставился в одну точку и завис». Правда, если бы она догадалась, реакция была бы куда более эмоциональной, а то и взрывоопасной. Роза Уизли — натура весьма экспрессивная, не в пример сдержанной матери. Или эта невозмутимость только ширма?..

— Слышал последнюю сплетню?

Можно подумать, он их когда-то слушал, зато Хитченс вон разве что из штанов не выпрыгивает, так хочет поделиться.

— Нет.

Отвечать односложно на его вопросы вошло в привычку: чем больше слов, тем дольше он будет вдохновенно вещать, кто с кем спит. Как будто Скорпиусу это интересно.

— Уизли завела любовника!

У него такое восторженное выражение лица, словно министр магии на самом деле тролль и женится на вейле. Тоже мне новость, каждый день кто-то кому-то изменяет, велика невидаль.

— И что?

Его забавляет искреннее недоумение Хитченса. Видимо, по его мнению, новость должна была произвести эффект разорвавшейся бомбы. Уизли и Уизли. Уизли?!

— Вижу, начинает доходить.

— Какая Уизли?

— Та, на которую ты только что пялился, — Хитченс явно наслаждается его реакцией. — Представляешь, все вещает о морали и нравственности, а у самой рыльце в пушку. Так что у тебя есть шанс, — ехидно прищуривается он.

— Чего?

Скорпиус забывает, как дышать. Он же ни словом, ни делом. Может, только взглядом…

— Говорят, он ей в сыновья годится, — продолжает Хитченс, довольный собой. — Спаркс вообще сказал, что видел, как поздно ночью видел выходящего от нее младшего Поттера.

— Полный бред.

Скорпиус мгновенно остывает. Альбус души не чает в своей девушке, а Джеймс скитается по миру со своей командой по квиддичу. Министерским стало скучно, вот и выдумали очередную нелепицу.

— Джейми! — Скорпиус не замечает, как они поворачивают к столовой. — Когда вернулся?

На то, чтобы не остановиться посреди коридора, уходит почти все самообладание, все-таки сохранять хорошую мину при плохой игре его учили с детства. Он чувствует, как Хитченс все активнее пихает его в бок, но игнорирует. Обсуждать слухи сейчас — верх глупости.

— Привет, Малфой.

О, Мерлин, Джеймс как всегда без тормозов и совершенно не вовремя. Вот что ему стоило не заметить и отправить сову?

— Привет, Поттер. Толпы фанаток уже надоели?

Ему бы язык прикусить, но вместо этого просыпается иррациональная ревность, и даже Хитченс за спиной ничуть не стопорит.

— По твоей бледной физиономии соскучился, — возвращает колкость Поттер и протягивает руку. — Как ты?

Скорпиус отвечает на рукопожатие и пожимает плечами:

— Поклонницами пока не обзавелся.

— Я бы так не сказала… — Все оборачиваются к усмехающейся Гермионе. — Секретарям все известно, — и залихватски подмигивает.

Скорпиус приподнимает брови, Джеймс нагло ржет, а Хитченс пыхтит в предчувствии новых сплетен.

— Видимо, даже больше, чем мне, — наконец находится он и судорожно ищет предлог, чтобы сбежать.

— Видимо, — соглашается она, — но так даже лучше: не зазнаешься.

Скорпиуса бросает в жар, затем в холод. Становится нечем дышать и мучительно хочется расстегнуть верхнюю пуговицу рубашки, но он не может себе позволить. Находиться рядом с этой женщиной выше его сил, а уж разговаривать на равных… Он чувствует себя четырнадцатилетним школьником, приглашающим впервые девочку в Хогсмид. Мерлин!

— Мы тут на метлах собирались погонять, — приходит ему на помощь Поттер, ну, или просто сглаживает двусмысленную паузу. — Ты как?

Скорпиусу кажется, что вокруг воздух электризуется, он заставляет себя смотреть Гермионе в глаза:

— Почему бы и нет, — поворачивается к Поттеру, — Джейми, — выделяет нарочито приторным тоном.

— Туше, — насмешливо тянет Гермиона. — Ладно, мальчики, развлекайтесь, а мне пора, — и уходит.

— Она всегда такая дружелюбная? — вдруг вклинивается Хитченс.

— Шутишь? Это она была нежной, — Поттер усмехается и хлопает Скорпиуса по плечу. — Жду тебя завтра у нас, не забудь метлу, чтоб потом нечем было оправдывать проигрыш.

Скорпиус выгибает брови и засовывает руки в карманы.

— Мы еще посмотрим, кто кого.

— Узнаю боевой настрой Малфоя.

Они будто возвращаются во времена учебы в Хогвартсе, когда на каждом повороте до хрипа спорили, кто же из них лучший. Сейчас это кажется ребячеством; они и были детьми, но дух соперничества никуда не делся. К вечеру Скорпиус уже жалеет, что согласился: дел у него других нет, что ли, чем соревноваться с Поттером? Это все влияние Гермионы, когда она рядом, мозг отказывается мыслить здраво.

Он уже собирается домой, когда в кабинет влетает служебная записка и кружит над головой. Скорпиус удивленно приподнимает бровь: в такое время в Министерстве мало кто думает о работе, тем более не шлет посланий. Журавлик садится на плечо, Скорпиус берет его в руки и разворачивает.

«В состязании Поттер-Малфой я поставила на тебя, а проигрывать я не люблю, так что уж постарайся».

Ему и не надо знать, чей подчерк, и так понимает, кто это. Догадывается и давится воздухом. Если Скорпиус и ждал шанса приблизиться к Гермионе Грейнджер, это был именно он. И Скорпиус будет не Малфоем, если не воспользуется им.