Время наших жизней (гет)

Ремус обнаружил, что библиотека — это просто прекрасное место для выполнения домашнего задания. Здесь было тихо, ведь в первый учебный день никто не собирался выполнять это задание, тогда как Ремусу очень хотелось заглянуть в какую-нибудь волшебную книгу. Ему нравилось держать в руках перо, и профессор МакГонагалл даже похвалила его почерк, тогда как Джеймс едва не получил отработку за свой измазанный чернилами лист. Сириус писал средне, и, хоть чернила и капали на лист, он хотя бы старался их не размазывать. Ремус прошелся вдоль книжных рядов, ощущая внутри трепет — сколько книг, которые ему можно и нужно прочитать! Они пахли просто волшебно. Ремус с трудом вспомнил, что ему нужна лишь «История Хогвартса» и пару книжек по магическим свойствам некоторых растений. Когда он наконец нашел нужные ему полки — с соседней тем временем задумчиво, словно птица, улетела еще одна, корешком вверх — и нагрузил себя стопкой книг, он понял, что из-за них абсолютно ничего не видит. Он с трудом вышел к главному проходу, направляясь к столам, стоявшим посередине библиотеки. Здесь было так тихо и уютно, в основном из-за мягких стульев, прияного шуршания летающих вокруг книг и закрытых штор, скрывающих за собой яркий летний день. Джеймс и Сириус убежали на улицу, тогда как Ремус, не получив от них никакого приглашения, попросту отправился туда, куда тянуло его.

— Эй, осторожнее! — Из-под его стопки вдруг вынырнула девочка с их курса и факультета, кажется, ее звали Лили. В этом Ремус все еще не был уверен, так как не успевал запоминать на распределении всех, кто теперь должен был обучаться рядом с ним.

— Давай помогу, — едва слышно произнесла еще одна девочка, та смуглая, которая плыла в лодке рядом с ним вчера. Девочки забрали у него половину книг, и Ремус смог наконец их рассмотреть.

— Садись с нами, — вдруг произнесла рыжеволосая девочка, которую точно звали Лили. Ремус вспомнил, как на занятии по зельеварению профессор Слизнорт похвалил ее и наградил Гриффиндор пятью очками, потому что она знала латинское название ромашки. — Ты отлично ответил про безоар! Ты же Ремус, да?

— Я просто читал о нем вчера. Мне не спалось. — Он кивнул в подтверждение своего имени. Как же звали вторую девочку? У нее было такое странное имя, что Ремус даже после двух раз знакомства с ним все равно забывал.

— Ну ты, наверное, уже знаешь, что меня зовут Лили, а это — Доркас, — развеяла наконец сомнения Ремуса Лили. Они заняли свои места там, где Ремус едва не снес их, ничего перед собой не видя. — Садись, правда, вместе интереснее, — повторила она свое предложение. Ремусу показалось неудобным отказать, хотя он не хотел бы пребывать в компании в этот момент. Но ничего не оставалось, кроме как отодвинуть стул и сесть рядом с Доркас. Их стол был завален теми же книгами, что взял Ремус.

— Понятия не имеем, как начать это сочинение про Хогвартс, как полагается уместить его на вот таком пространстве, — она разложила лист пергамента, соответствующий заданному размеру профессором Биннсом, крайне нудным и дряхлым стариком, рядом с книгой о Хогвартсе приличной толщины.

— Может быть, «давным-давно»? — предложила Доркас. Ее перо красиво серебрилось по краям. Ремусу вдруг стало стыдно за свое, изрядно потрепанное.

— И получится сказка! — фыркнула Лили. — Это же сочинение, оно должно быть серьезным. Наверное, нам надо выделить какие-то основные этапы, — она вздохнула и покрутила в руках свое перо.

— Профессор Биннс не запрещал нам писать сказкой, и временной промежуток истории Хогвартса он тоже не указывал, — предположил Ремус. — Может быть, напишем в виде легенды про основателей? Должно быть красиво.

— Легенда обычно заканчивается каким-нибудь красивым следом в нашем времени, вроде как «и потомки их до сих пор ходят по земле нашей». — Доркас полистала книгу. На ее руке вырисовывались красивые узоры. Сразу же за этим Ремус заметил такие же на руке Лили.

— А почему бы не написать, что они оставили после себя важные артефакты, которые никто не может найти? — Лили вдруг словно что-то вспомнила и принялась листать книгу.

— Здесь правда было что-то такое… — И вдруг спор разгорелся сам собой. Они обсуждали каждую фразу в своей легенде, и Ремус мгновенно забыл о своем желании остаться в одиночестве. Лили была более рациональна, тогда как Ремус и Доркас склонялись к доминированию фантазии, превращая реальные факты в сказку. Наконец они дружно поставили точку полтора часа спустя, чувствуя себя усталыми, но не измотанными.

— А вдруг нас обвинят в том, что мы списывали? — вдруг заволновалась Лили.

— Можем подписать, что писали работу втроем, — пожал плечами Ремус. — Но все может быть. Мне не хочется переписывать.

— Мне тоже, — эхом отозвалась Доркас. — Давайте просто попробуем сдать?

— Не хотелось бы «тролля» на первом же занятии, — все еще расстроенно произнесла Лили. Она неуверенно смотрела на свой лист, заполненный более красивым и аккуратным почерком, чем у Ремуса. Доркас тоже посмотрела на свой. Ее почерк был абсолютно нечитаемым. — Дора, что с твоим почерком? — взглянула туда же Лили.

— У меня мама — врач, — смущенно проговорила Доркас. — Она вообще не выходит из дома без прытко пишущего пера, иначе ее никто не поймет.

Это вызвало у Ремуса и Лили улыбку. Работа над домашним заданием по зельеварению пошла быстрее, ведь профессору Слизнорту нужен был лишь сухой конспект. Удивительно, но скучный и занудный Биннс просил от них фантазию, а Слизнорт — скучную писанину, и это при том, что он постоянно болтал и рассказывал всякие истории не по теме! Он наводил на Ремуса еще большую скуку.

— А эти узоры, они что, навсегда? — задал Ремус мучавший его вопрос, когда они почти закончили писать. Лили тут же с восторгом принялась рассказывать, что такое хна.

— А можно я на тебе что-нибудь нарисую? — вдруг спросила Лили, захваченная пылом своей страсти к рисованию. Ремус неуверенно пожал плечами, хотя точно знал, что цветочки ему не пойдут. Но отказать прямо он не мог, ведь ему не хотелось портить с ними обеими хорошие отношения. Доркас улыбалась, закрывая рот рукой.

— Соглашайся, пожалуйста, на нас всех уже нет живого места, — тихо сказала она, едва сдерживая смех. Ремус вздохнул. Он абсолютно не умел отказывать, особенно девочкам, которых до первого курса почти и не встречал.

— А ты только вот такое рисуешь? — спросил он, набравшись смелости. Лили засмеялась. Она достала из сумки какой-то альбом. В нем было много красивых рисунков, но рассмотреть их не удавалось, так быстро она листала. Наконец она словно что-то вспомнила и достала еще один, поменьше. Там были в основном какие-то узоры, и только малая часть напоминала то, что было нарисовано на их руках.

— Вот. — Она показала Ремусу какой-то сложный красивый плетеный узор, больше угловатый и вполне не девчачий. Ремус кивнул, как будто у него вообще был выбор. Лили восторженно заявила, что как чувствовала и захватила с собой нужные тюбики. Ремусу ничего не оставалось, кроме как сесть к ней боком и предоставить плечо, которое она потребовала. Он для нее был просто холстом. Лили объяснила, что кожа человека — это самый сложный холст, особенно для прямых линий, но она была очень ему благодарна за жертву во имя ее тяги к искусству.

Так дословно и сказала.

— Если хочешь, я зашью. — Ремус посмотрел на до сих пор молчащую Доркас. Она держала в руках его мантию, обнажив боковой шов. Там действительно зияла огромная дыра, которую не было видно, пока Ремус не поднимал левую руку. Он покраснел, вспоминая, какие еще ужасные уцененные вещи были в том магазине, который они с отцом могли позволить себе посетить. — Не переживай, у всех бывает, — добавила она почти философски. — Вы тут все равно надолго. — Ремус возвел глаза к потолку, стараясь скрыть свой отчаянный вид. — Я сбегаю за нитками. — Она не дождалась согласия Ремуса, но он все же испытывал молчаливую благодарность за то, что она ничего не сказала о бедствующем положении его одежды в целом.

Рука начала затекать, когда Доркас наконец вернулась. У нее в руках была маленькая коробочка, из которой она достала нитки и иголку, после чего принялась методично зашивать дыру. Лили словно вообще отсутствовала здесь, находясь целиком и полностью в гармонии с тюбиком в своей руке. К тому моменту, когда она закончила, приближалось время ужина, а сам Ремус дремал, оперевшись на другую руку.

— Все! — Лили, не заботясь о своих измазанных пальцах, радостно разглядывала свою работу. Затем она погрустнела. — Кривовато, правда? — спросила она, опускаясь на стул. Доркас взглянула молча, после чего достала зеркало для Ремуса. Вблизи рисунок действительно был не очень симметричен, но издалека выглядело достаточно красиво. Половина хны уже отваливалась, и Лили принялась снимать эти сухие отпечатки линий.

— Лили, это просто здорово, — поспешил произнести Ремус. Она взглянула на него грустно-грустно, и это совсем не шло ей, в отличие от восхищения увлеченного художника. — Рисуй сколько хочешь, мне нравится. — Она воспряла духом буквально моментально. Она была так рада, что обняла его.

Ремус не помнил, чтобы когда-то кто-то вообще его обнимал. Он растерялся.

— Мне так нравится рисовать этой штукой, — она прижала коробку с тюбиками к груди. — Дора, я ведь даже не спросила разрешения у тебя, а столько извела.

— Рисуй на здоровье, это красиво, — разрешила ей Доркас. Она собирала свои письменные принадлежности в сумку. — Потом будешь старшекурсникам за деньги делать, а мне процент! — И, хотя она говорила вполне серьезно, это не могло не вызвать улыбку и у Ремуса, поспешно натягивающего мантию, и у Лили, которая безуспешно пыталась оттирать пальцы. Вместе они направились вниз, в сторону Большого зала, предвкушая вкусный ужин.

* * *

Лили и Доркас заняли свои уже привычные места за столом. Марлин радостно приветствовала их, хотя еще пару часов назад заявила, что если они собираются делать домашнее задание прямо в первый же день, то она с ними, занудами, дружить не собирается.

— Пока вы там юбки просиживали, мы с Алисой отстаивали честь нашей женской половины курса, — гордо заявила она, размахивая вилкой. — Вот эти бессовестные морды, — ткнула она вилкой в сторону Джеймса и Сириуса, выглядевших довольно помято, — гоняли нас по всему берегу озера!

— Я просто отвратительно бегаю, — призналась Доркас. Она принялась за еду раньше всех.

— Если бы ты узнала, чем они грозили, ты бы бегала так, как никогда в своей жизни! — Марлин взмахнула руками. Алиса смеялась, приглушив смех рукой. — Эти извращенцы грозились задирать нам юбки, вы вообще представляете?!

— МакКиннон, ты просто ненормальная, — крикнул ей Поттер. Он казался раздраженным. Блэк только смеялся, положив локти на стол. Ремус безуспешно пытался их отодвинуть. — Если я заболею и умру, это будет на твоей совести!

— Что ты сделала? — Лили не улыбалась, но в ее глазах виднелся веселый задор.

— В озеро его пихнула, знаешь, как Адриан меня доставал? — Она наконец отправила в рот кусочек печеного помидора. — А это чтобы неповадно было лезть, куда не надо, — громко объявила она Джеймсу, показав язык.

— Дура. — Сириус откровенно хохотал в голос. Его судьба попасть в озеро миновала.

— Марлин, так нельзя, а если он действительно заболеет? — вступился еще один мальчик, Фрэнк Лонгботтом.

— Эй, предатель, вообще молчи, сказано же было, пленных не брать! Ты зачем ее спрятал? — возмущенно тыкнул Сириус в сторону Алисы. Она весело покачала головой.

— Мне было сделано предложение, от которого я просто не смог отказаться, — развел руками Фрэнк. Он добродушно улыбался.

— Она что, грозилась тебя поцеловать? — с ужасом предположил Питер Петтигрю, сидя между Фрэнком и Джеймсом.

— Фу, — авторитетно заявил Блэк. — Я бы точно сделал все, что она потребует.

— Вот придурки, — фыркнула Марлин. — Придет время, и вы еще умолять нас об этом будете! А я скорее гигантскогоо кальмара поцелую, чем одного из вас!

— Нет, подожди. — Сириус пихнул в бок Джеймса. Тот поспешно в перерыве между захватывающим диалогом запихивал в себя куски жареной свинины. Лили нашла это некрасивым зрелищем, но очень забавным. — Может, это ты будешь меня умолять, я тоже скорее вон Петтигрю поцелую, чем тебя!

— Удачного свидания. — От смеха не сдержалась даже Лили. Этот диалог разрядил обстановку, и все наконец смогли спокойно поесть.

* * *

Ремус устало сел на диван в общей гостиной. Он собирался спокойно почитать, когда Джеймс и Сириус сели на диван по обе стороны от него.

— Мы решили, что раз ты проигнорировал зов своих верных друзей на битву века, — начал Джеймс.

— То ты просто обязан отдать дань за свой проступок, — закончил Сириус.

— Долго репетировали? — вырвалось у Ремуса восхищенно прежде, чем он успел подумать.

— Ваша наглость, сэр, не знает границ, — фыркнул Джеймс. Он поправил очки. — Черт, пока в очках, меня никто не боится, — вздохнул он грустно. — Вот почему ты меня не боишься? — спросил он грустно у Питера, который как раз направлялся мимо них в спальню.

— Очень боюсь, — признался Питер. — Я всех боюсь.

— Ну и каким парнем ты вырастешь, трусом? — насмешливо произнес Сириус. Он закинул ногу на ногу. — Держись нас, мы тебя научим никого не бояться. Ты, кстати, тоже, хоть ты и странный какой-то, — хлопнул Ремуса по плечу Сириус. — Вот возьмем, например, Фрэнка, — кивнул он в сторону Лонгботтома, который играл в шахматы в одним из старшекурсников.

— Я все слышу, — откликнулся Лонгботтом.

— Так вот, надо было бы подразнить его за то, что он укрывал эту вот Алису. — Сириус махнул в сторону угла, где до сих пор устроились четверо подружек. — Но он же не боится нас, ему вот все равно, даже если мы будем орать ему и Алисе про жениха и невесту, — наигранно грустно возвестил он. — Так какой в этом будет интерес?

— Так вам и надо, — немедленно отозвалась Алиса. — Умейте подкупать должностные лица!

— И ты, кстати, должна мне домашнее задание по истории магии! — напомнил ей Фрэнк, не отрываясь от игры.

— Да помню я, помню, — вздохнула Алиса в ответ.

— Так вот о чем мы, дорогой Ремус, — обратился к нему Сириус, когда Люпин подумал, было, что к нему потеряли всякий интерес. Он слегка напрягся. — Мы нижайше просим вас заделиться сочинением по истории магии. — Ремус мысленно застонал. Да только если он заикнется, что писал его с девочками в библиотеке, вместо того, чтобы за ними носиться, что ему совсем не нравилось, то они же задразнят его до смерти! А если откажет, то будет бойкот.

— Ну уж нет. — Лили поднялась со своего места и направилась к их дивану. — Почему одни проводят время в развлечениях, пока другие должны работать? И тебя это, кстати, тоже касается, — обернулась к Марлин Лили. — Мы писали это сочинение полтора часа, с какого интереса мы должны вам, лентяям, его давать?

— Мы? — хором спросили Джеймс и Сириус. — Не понял, ты что, с девчонками? — Джеймс произнес это с таким отвращением, как будто Ремус убил перед ним человека. Ну вот что ему теперь делать? Оправдываться жалко? Но за что? Ему не стыдно за время в библиотеке. Если он начнет оправдываться, то потеряет друга в лице Лили.

— И что дальше? — как можно спокойнее ответил Ремус. — Дразнить будете? — Джеймс и Сириус переглянулись. Такого отпора они не ожидали, но и сдаваться просто так они не собирались, ведь на них смотрел весь Гриффиндор.

— Не слишком ли много у тебя мальчишек в друзьях? — решил Сириус обратить весь гнев на Лили. Та покраснела. — Может, ты сама мальчишка, и тебе место в нашей спальне? — Глаза Лили нехорошо заблестели. Прежде, чем Ремус успел сделать хоть что-нибудь, Джеймс бросился к Лили и дернул ее за волосы.

— Эй, а вдруг это парик? Вот прикол! — А Лили бросилась вон из гостиной. Старшекурсники смеялись. Доркас побежала за ней, тогда как Марлин приготовилась к бою. Она бросилась к Джеймсу, ее перехватил Сириус, она отбивалась. Алиса пыталась освободить подругу. Больше Ремус не успел ничего увидеть, потому что ноги сами несли его вслед за Лили.

* * *

Лили чувствовала себя так, словно ее ударили. Этот отвратительный Поттер со своим подпевалой Блэком, какое дело им до ее друзей? Лили все равно, с кем дружить, почему это так отвратительно для них? Кожа головы болела, а слезы градом катились по щекам, вызывая одновременно и стыд за свою слабость. Что она должна была сделать, ударить его? Лили никогда никого не била, она просто не умеет это делать! Она бежала, не разбирая дороги, ей было очень плохо и хотелось домой. Она даже не представляла, что существуют задиристые мальчики, в ее представлении все были похожи на Северуса. Зря она вообще попала в этот Гриффиндор!

— Лили, — выдохнул кто-то, когда она с размаху в него врезалась. — Лили, что случилось?

— Ничего, — зло ответила Лили. Сейчас она была против всех мальчиков в целом. Тем более она вдруг вспомнила, что Северус ненавидел, когда она плакала, он не знал, что делать с ее слезами.

— Это у тебя ничего? — Северус указал на ее мокрые щеки.

— Лучше бы я попала в Слизерин, — вздохнула Лили. — Этот Поттер со своим дружком…

— Не лучше, — покачал головой Северус. — Там не любят таких, как ты.

— Что значит таких, как я? — напряженно спросила Лили. Она отступила от него на шаг.

— Они считают тебя… грязнокровкой, — это слово далось ему с трудом.

— Что это значит? — что бы это ни было, звучало просто отвратительно.

— Что твои родители — не волшебники. Здесь было бы еще хуже для тебя. — Лили посмотрела на него с негодованием и болью. И он туда же! Почему она вдруг чувствует себя в этом Хогвартсе совершенно лишней? Ей так захотелось оказаться дома, обнять маму, ходить в обычную школу, где остались ее настоящие подруги!

— Лили. — Он хотел взять ее за руку, но Лили побежала от него прочь, не веря, что он оказался настроен против нее. Она снова ничего не видела из-за душивших ее рыданий. Весь мир против нее, а она ведь ничего никому не сделала!

— Стой! — приказал ей кто-то, перехватив ее на полной скорости. — Они этого и добивались. — Лили пыталась вырваться, но Ремус крепко ее держал. — Никто не имеет права вести себя так, как они. Если бы я знал, что они набросятся на тебя, я бы обязательно остановил их. — Почему-то Лили очень хотелось ему верить. Она шмыгнула носом, чувствуя себя полной дурой. Они хотели довести ее до слез, а она поддалась!

— Почему они так поступают? Что плохого в том, что я дружу с тобой, дружу… неважно. — Она устало опустила руки, перестав сопротивляться. — Я тут вообще никому не нужна!

— Не говори глупостей, — раздраженно произнес Ремус. — Ты пострадала из-за меня, и я должен перед тобой извиниться.

— Ничего ты мне не должен, это я все всегда порчу. — Она снова разревелась, хотя мысленно твердила себе держаться.

— То, что ты сейчас так ревешь, только им на пользу, — пробормотал Ремус. — Не реви, пожалуйста, я не знаю, что делать, я никогда не видел плачущую девочку! — беспомощно сказал он.

— Я хочу уйти отсюда, — вытирая щеки, тихо сказала Лили. — Меня тут все ненавидят, не знают, а уже ненавидят. — Она посмотрела на Ремуса горящими от слез глазами. Она растерла щеки, и теперь они покраснели. — Они теперь тебе тоже жить не дадут, да? Тебе не стоит сейчас здесь быть.

— Я вот их забыл спросить. — Он наконец неловко обнял ее. — Я не собираюсь слушать никого, кто якобы знает лучше, с кем мне дружить.

— Правда? Ты все равно хочешь со мной дружить? — Когда Ремус уверенно кивнул, Лили с облегчением обняла его в ответ.

— Лили, слава богу. — Доркас наконец остановилась перед ними, слегка запыхавшись. — Я думаю, тебе будет приятно узнать, что Марлин разрывает их там на куски. — Она улыбнулась. Она даже ничего не сказала, увидев, что Лили обнимает мальчика! Может, она погорячилась, и у нее все же есть здесь тоже настоящие друзья? Она обняла Доркас, не в силах найти слов, чтобы поблагодарить их обоих. От них исходило одинаковое спокойствие, и Лили послушно переняла его сперва от Ремуса, а затем от Доркас. Вместе они вернулись в общую гостиную.

— Хватит! — рявкнул Фрэнк, пытаясь удержать за своей спиной разъяренную Марлин. Он беспомощно смотрел на плачущую Алису, сидевшую на ковре на коленях. — Вы ведете себя, как уроды! Они же девочки!

— Я не… — Джеймс сделал шаг вперед.

— Стой там, где стоишь, — прорычал ему Фрэнк. — С этого момента я не хочу иметь с вами обоими ничего общего! А ты успокойся, хватит драк, — оглянулся он на Марлин. Та глубоко вздохнула и сжала кулаки. — Пойдем, Алиса, тебе нужно в Больничное крыло. — Он помог ей встать. Алиса закрывала лицо руками. На ее руках виднелись следы крови. — Хватит и меня одного, — остановил он Лили, тут же бросившуюся к Алисе.

— Что случилось? — шокированно спросила Лили. Джеймс в ярости бросился к спальням мальчиков, Сириус едва успел за ним. На щеке последнего виднелись царапины.

— Я не смогла убить ни одного из них, — развела руками Марлин. — Извини меня, пожалуйста, их все же было двое. Этот Блэк меня схватил, а Алиса хотела меня освободить. Поттер хотел… не знаю, что он хотел, но он случайно зарядил Алисе в нос. У нее кровь пошла, она закричала, Фрэнк нас растащил…

— Это у Поттера называется «не воевать»? — Лили устало посмотрела на своих подруг.

* * *

Ремус сидел в гостиной допоздна. Он не боялся Джеймса и Сириуса, но не хотел скандалов. Только когда его глаза уже слипались, он наконец решил подняться в спальню. Пологи были задернуты, в спальне было темно, и Ремус расслабился. Он сел на кровать, расстегивая мантию, когда был ослеплен Люмосом. У Джеймса и Сириуса было и магическое преимущество перед Ремусом в том числе, ведь они с детства слышали большинство магических формул. Ремус был ослеплен и дезориентирован. Он поспешно забрался на кровать, не понимая, что происходит.

— Интересно, что нам сделать с ним в наказание? — Когда глаза Ремуса привыкли к темноте, он различил сидящих на своих кроватях Джеймса и Сириуса. — Он предпочел девчонок нам, дружище, — обернулся Джеймс к Сириусу.

— Я никого никому не предпочитал, это детский сад какой-то. — Ремус демонстративно повернулся к ним спиной, переодеваясь в пижаму. Он забыл о рисунке Лили на руке.

— Постой-ка. — Джеймс схватил его за руку. — Это очень похоже на их бабские рисунки. — Он вывернул руку Ремуса к свету. Ремус сжал зубы от боли.

— Похоже, наш неверный друг теперь меченый, — с презрением произнес Сириус. — Предлагаю выкинуть его из спальни. Девчонкам здесь не место.

— Отличная идея, — не успел Ремус сообразить, как Джеймс и Сириус потащили его по лестнице вниз. Он сопротивлялся, но не мог делать этого в полную силу, ведь он должен был скрывать свою тайну, как только мог. Они вытащили его полураздетого в пустую гостиную и кинули на диван.

— Подумаешь о своем поведении, подкаблучник, — бросил ему Джеймс.

— Даже не пытайся подняться, мы мигом скинем тебя обратно, и уже не так нежно, — добавил Сириус. Ремус яростно смотрел на них, не в силах сделать ничего, что не выдало бы его тайну. Он только бессильно скрипнул зубами, смотря за тем, как Джеймс и Сириус поднимаются к себе. В гостиной было прохладно, и Ремус поежился. Нужно просто подождать, пока они уснут, вот и все.

Он задремал, свернувшись клубочком, когда кто-то вошел в гостиную. Он выглянул из-за спинки. Это всего лишь Фрэнк.

— Ты какого черта здесь в таком виде делаешь? — спросил он Ремуса. Ремус пожал плечами и рассказал ему все, что произошло здесь. — А почему не дал отпор? Ты что, не умеешь драться? — Ремус вздохнул. Ему нельзя драться.

— Если я начну, я их убью, — просто сказал он.

— Вот что. — Фрэнк сел рядом с ним на диван. — Их просто нужно поставить на место. Но я ненавижу драться.

— А я тем более…

— Поэтому предлагаем им дуэль, — решительно заявил Фрэнк, хлопнув себя по коленям.

— Какая дуэль, я даже палочку в руках плохо держу! — возмущенно пробормотал Ремус.

— Значит, на кулаках будешь, — был неумолим Фрэнк. — Да не бойся, не дойдет дело до дуэли. У меня есть план.

— А звучит так, как будто у тебя его нет, — рискнул заметить Ремус.

— Когда они увидят завтра Алису, они поймут, что натворили, — он протянул руку Ремусу. — Но говорить нужно так, словно мы уверены, будто сможем порвать их в драке.

Вместе они поднялись по лестнице. В спальне снова было обманчиво тихо, но вдруг Ремус услышал громкое сопение. Он кивнул Фрэнку. Тот подошел к Джеймсу, а Ремус — к Сириусу. Задиры спали без задних ног, забыв об осторожности.

По команде Фрэнка Ремус завернул Джеймса в одеяло так, чтобы он не мог двинуть ни рукой, ни ногой. Когда Сириус сонно хлопал глазами, Ремус уже сидел на его боку, придавливая одеяло своим весом. Блэк был не на шутку испуган. То же самое происходило и с Джеймсом.

— По-моему, вы нарвались на хорошую взбучку. Мы вызываем вас на дуэль, завтра, в шесть. — Голос Фрэнка звучал весьма угрожающе.

— Мы вам надерем задницы! — крикнул Джеймс.

— Обязательно, — спокойно согласился Фрэнк. — Но сначала я отведу вас к Алисе, чтобы вы увидели, что натворили с ней.