Пятый акт (джен)

В следующий раз Клауд устроил лагерь подальше от базы ШинРа. Ему совсем не хотелось снова сталкиваться с Генезисом, а точнее, с вопросами Генезиса, или гадать, не примут ли его кружащие неподалеку утайские ниндзя за одного из вражеских лазутчиков. После месяцев знакомства с Юффи, которая регулярно пыталась украсть его пожитки, он верил, что никто не перережет ему горло, пока он спит, но лучше бы его просто оставили в покое.

Это было главным недостатком одиночных миссий — ты мог рассчитывать только на себя. Каким бы изменениям ни подвергся его организм, без сна Клауд выдержал бы максимум неделю, и к концу этой недели валился бы с ног, что абсолютно не входило в его планы. Он должен быть отдохнувшим и готовым ко всему, поскольку явно поспешил и достиг Утая задолго до своей цели.

Но за этим промахом последовал другой, более серьезный. В порыве глупой сентиментальности Клауд вылечил Генезиса. Как исцеление ключевой фигуры ШинРа, отвечающей за Утайскую кампанию, остановит войну? Скорей уж наоборот. И, вдобавок ко всем своим бедам, он не имел понятия о том, когда объявится Сефирот, если вообще изволит прибыть.

Что разумней — ждать врага здесь или идти в Мидгар? Он не горел желанием так скоро пускаться в обратный путь. Сколько длился утайский конфликт в его отрезке истории? Он слышал, что когда Сефирот принял командование, войне был положен быстрый и кровавый конец, но не знал подробностей. Источником его информации был Зак, попавший в Утай уже после дезертирства Генезиса. Дезертирства, которое Клауд, очевидно, теперь предотвратил.

Вот бестолочь. Всего-то пара недель в прошлом — и он умудрился все испортить.

Клауд жарил взятую с собой тушу громобоя, добыв огонь с помощью Огненной материи, и угрюмо размышлял о легендарном коммандере СОЛДЖЕРов. В его воспоминаниях о службе в армии все еще зияли прорехи, но он не мог поверить, что забыл этого человека — в конце концов, ему не раз от него доставалось. Тем не менее, узнав Генезиса, вместо неприязни он ощутил симпатию.

Они были немного похожи — обоих использовала и выбросила ШинРа, а деградация так же медленно и неумолимо отнимала жизнь, как и геостигма... и Генезис, которого он помнил, никогда не делал лично ему ничего настолько ужасного, что впечаталось бы в память. Только мелочный человек затаил бы злобу — Клауд был просто солдатом, оказавшимся в неудачное время в неудачном месте, да и воспоминания о тех событиях тоже почти стерлись. Ему ничего не стоило дать Генезису один из флаконов с водой Аэрис.

Не считая того факта, что теперь он, вероятно, обрек Утай на поражение. И по-прежнему не решил, как разобраться со своим истинным врагом.

Может, следовало убить Генезиса? Если бы коммандер погиб в бою, руководство ШинРа было бы вынуждено прислать сюда Сефирота. Раньше они именно так и поступили.

...Нет. Генезис не должен умереть, особенно сейчас, когда он получил второй шанс. Он не дезертирует из ШинРа, но и не свяжется с Дипграундом. И даже если Клауд невольно навредил Утаю, по крайней мере, Планета избавилась от опасности. Несмотря на хаос, царивший в его сознании, он смутно помнил, что СОЛДЖЕР Первого Класса собирался увлечь мир за собой в бездну, и хотя он никогда не подошел к осуществлению своего замысла так близко, как Сефирот, у Клауда стало меньше одним камнем на душе.

Впрочем, он до сих пор не знал, как все это работало. Он думал об этом спустя долгое время после того, как наполнил желудок и улегся спать. По существу, он был живым парадоксом, разве нет? Само его присутствие изменяло ход событий, он не имел права существовать. От таких мыслей у него разболелась голова. И он боялся представить, что произойдет, если он встретится со своим юным двойником. Ему было сейчас лет двенадцать, и он слыхом не слыхивал о генерале Сефироте. Той злосчастной газеты он не увидит еще несколько месяцев.

Сефирот. Глаза Клауда сузились, и он перекатился на бок, сжимая рукоять Первого Цуруги, словно ребенок любимую игрушку.

Он обстоятельно спланировал варианты своих действий, пока шел в Утай. Самый простой способ все изменить — убить человека, по вине которого на них рухнул Метеор. И Ходжо, чтобы тот не создавал других клонов. И Дженову, чтобы больше никакие ученые безумцы не прониклись идеей экспериментировать с ее клетками. Планете еще грозила гибель из-за потери мако, но он придумает, как остановить этот процесс. Аэрис жива. У нее и Рива точно найдется для него пара полезных советов.

Однако Сефирота не было в Утае. А теперь, вероятно, и не будет. Но если Клауд не хотел убивать Генезиса, ему не оставалось ничего иного, кроме как ждать.

Вздохнув, он сел, проверил свое снаряжение, а затем покинул маленькую поляну, на которой ранее разбил лагерь. Все равно он уже не заснет, сколько бы ни ворочался на неровной земле, борясь с одолевающими его темными мыслями. Лучше уделить время тренировкам или изучению местности. Сефирот все еще мог прийти в Утай. И когда он придет, Клауд будет готов.

На сей раз он не потерпит фиаско. Хватит с него бесконечных ошибок.

* * *

Сотрудники штаб-квартиры ШинРа работали не покладая рук, нагруженные делами больше обычного — организация ведения войны, особенно так далеко от дома, заставляла вкалывать сверхурочно целые департаменты. Но, заботясь о военных нуждах, они были не вправе отворачиваться от внутренних проблем. И поскольку значительное число Первых сражались с утайцами, СОЛДЖЕРы испытывали самую острую нехватку людей.

В связи с чем пребывание Сефирота в резерве не переставало изумлять его.

Резерв! По мнению Серебряного Генерала, в этом приказе была некая логика. Его хотели держать рядом на случай, если ситуация внезапно изменится, и это имело смысл. Но для чего тогда существуют телефоны? А между тем, фактически запертый в четырех стенах своего кабинета, он даже не мог возглавить ни одной важной миссии. Все запросы, направляемые им через подчиненных Хайдеггера — слишком занятого, разумеется, для встречи с генералом, — отклонялись, после чего ему поручали проинспектировать учения Департамента Безопасности, или засветиться на публике, дабы поднять боевой дух кадетов, или посетить пресс-конференцию, посвященную ходу войны. Мероприятия, участвовать в которых было чуть хуже, чем не делать ничего.

Он пытался объяснить это — терпеливо, как ему казалось — своему старому другу, но, вопреки всем законам логики, не достиг успеха.

— Знаешь, не каждая миссия сводится к истреблению монстров. Быть СОЛДЖЕРом немного сложнее, чем просто уметь драться, — заявил Анджил.

— Да, ты уже вбил мне это в голову, — сухо ответил он. — Но согласись, что СОЛДЖЕР Первого Класса — чересчур мощное средство для борьбы с... — тут он вернулся к депеше, — бритвотравами.

— Бритвотравы? — Анджилу хватило наглости усмехнуться. — Да их как ветром сдует при виде тебя. Зато ты быстро справишься.

Он брезгливо швырнул бумагу обратно на стол.

— О чем думает Хайдеггер? Мы вроде бы воюем.

— Оставь войну Генезису. Наша задача — следить за тем, чтобы дома все шло гладко.

— Бесполезная суета.

— Ты мог бы для разнообразия помочь с тренировкой кадетов или солдат, — предложил Анджил.

Сефирот уже отчаялся до такой степени, что всерьез рассматривал упомянутый сценарий, хотя прекрасно знал, чем все закончится: мальчишки будут глядеть на него с открытым ртом, мямлить и трепетать, комкая даже те упражнения, которые давались им легко.

Но когда он был почти готов добровольно подвергнуть себя этой пытке, тишину кабинета взорвала пронзительная телефонная трель. Он кивнул Анджилу, откинувшемуся на спинку кресла в ожидании, и взял трубку.

— Да?

— Сефирот.

— Генезис, — отозвался он, удивленный, однако слишком хорошо обученный скрывать свои эмоции, чтобы те проявились в его голосе. Анджил вскинул бровь и снова подался вперед. — Разве ты не в Утае?

Коммуникационные линии не работали, утайцы первым делом вывели из строя вышки.

— В Утае, — сказал Генезис, по своему обыкновению растягивая слова. — Я на пункте связи базы. Они наконец починили эту дрянь.

— Что случилось? — нахмурился Сефирот. — Неприятности с кампанией?

Судя по докладам, до сих пор им сопутствовала удача в каждом бою.

— О, кампания идет как по маслу. Сомневаешься в моих способностях?

— Я не уверен. Цитирование «Без любви» помогает громить врагов?

Он услышал ядовитый смешок Генезиса сквозь статический шум и хмыканье Анджила на заднем плане.

— Ты не единственный, кто может стать героем, дружище.

— И зачем ты звонишь?

Молчание длилось так долго, что Сефирот автоматически проверил, не разъединили ли их. В конце концов, Генезис сказал:

— Тебе стоит приехать в Утай.

Странная просьба, учитывая новости о разыгрываемой как по нотам кампании.

— Ты по мне соскучился?

— Вовсе нет, — надменно бросил он.

— Тогда почему?

Новая пауза тянулась еще дольше. Что бы ни послужило причиной его звонка, Генезис был встревожен.

— Я общался с бродячим СОЛДЖЕРом.

Сефирот искоса посмотрел на Анджила, который только передернул плечами.

— Не припомню никаких скандальных дезертирств.

Несколько человек дезертировали после объявлении войны, но нельзя же просто так отпустить СОЛДЖЕРов. С ними разобрались быстро и беспощадно.

— Если верить ему, он не СОЛДЖЕР, но я не знаю, как еще его назвать.

Интересно.

— То есть, вы успели помериться силами?

— В некотором роде. — Легкомысленный, небрежный тон свидетельствовал о том, что Генезис затеял игру с таинственным СОЛДЖЕРом, но Сефирот знал: если бы его друг шутя одержал победу, он уже хвастался бы ей. Выходит, незнакомец не уступал Генезису как воин.

— Утай оплачивает загадочных наемников? Скажи это Туркам, а не по моей частной телефонной линии.

— Он спрашивал о тебе.

Анджил подобрался, весь обратившись в слух. Сефирот нахмурился и развернул кресло так, чтобы не остаться под прицелом наверняка прожигающего его взгляда.

— Опиши его.

— Одет в черное. Светлые волосы, самая нелепая прическа из всех, что ты когда-либо видел. Клянусь, еще хуже, чем у Щенка Анджила. Он носит левый наплечник и одну серьгу в форме волка. Довольно стильную, ты обзавидуешься.

— Избавь меня от лекций о моде, пожалуйста. — Сефирот ущипнул себя за переносицу, но в этом жесте было что-то бухгалтерское, поэтому он опустил руку на стол. Описание ни с кем не ассоциировалось. — Почему ты думаешь, что он СОЛДЖЕР?

— Из-за мако в глазах.

Сефирот поднял бровь и оглянулся на Анджила, зная, что тот слышал весь разговор — мало что могло ускользнуть от СОЛДЖЕРа Первого Класса.

— Как его зовут?

— Страйф.

— И все?

— Это фамилия. Великому генералу Сефироту ее недостаточно?

Сефирот закатил глаза, повернулся к своему компьютеру и набрал нужные команды свободной рукой. Поиск выдал пустой экран.

— В базе данных сотрудников его нет.

— Вероятно, фамилия не настоящая, — предположил Анджил.

— Настоящая. — В голосе Генезиса не было ни тени сомнения, однако он всегда говорил так, словно являлся абсолютным авторитетом во всем, начиная с выбора лучшей пары обуви и заканчивая созданием искусственной материи.

Сефирот прищурился, обдумывая различные возможности.

— Он опасен?

— Не для меня. — Подразумевалось, что он опасен для Сефирота. Интересно.

— Понял. Что-нибудь еще?

Короткая пауза.

— Нет.

Ничего, чем бы Генезис хотел поделиться, но это лишь сильнее возбудило его любопытство.

— В таком случае, спасибо за предупреждение. Здесь Анджил, поговоришь с ним?

— Если он... кажется, не сейчас. — Из телефонной трубки до Сефирота донеслись невнятные крики. — Наши утайские друзья прислали еще одну группу встречающих. Пора идти, героя долг зовет.

Где-то далеко прогремели выстрелы, и связь оборвалась. Сефирот несколько секунд смотрел на телефон, потом положил трубку.

— С ним все будет хорошо, — заверил его Анджил. — На симуляторе он в одиночку побеждал целые армии.

— Я не беспокоюсь, — ответил Сефирот. И действительно, он думал совсем о другом.

Анджил ощутил это благодаря связывающим их узам дружбы и откинулся назад в офисном кресле, которое протестующе скрипнуло под массивным телом СОЛДЖЕРа.

— Собираешься ехать?

— Он как будто просил о помощи, — сказал Сефирот.

Анджил печально улыбнулся.

— С руководством этот номер не пройдет, сам понимаешь.

— Но ты же найдешь для меня какую-нибудь отговорку.

Темноволосый СОЛДЖЕР, умевший отличать потенциально безнадежный бой от выигранного, вскинул руки, признавая поражение.

— Отлично! Мы все равно должны были отправить в Утай пару Вторых вместо тех, кого ранило при высадке. Я сдвину дату в расписании на завтра. По крайней мере, у тебя появится предлог.

А ведь когда-то, вспомнил Сефирот, он ценил дружбу с Анджилом не так уж высоко. Он кивнул с благодарностью и задумался о том, что ждало его в ближайшем будущем.

И только в этот момент он осознал, что за весь их разговор Генезис ни разу не процитировал «Без любви».

Чужак определенно оставил после себя глубокий след. Еще интересней.

* * *

Анджил сдержал слово. Утром следующего дня Сефирот покинул штаб-квартиру ШинРа, сопровождая первые подкрепления и груз провианта, задолго до того как Хайдеггер и его коллеги выбрались из своих огромных кроватей с балдахинами.

Во вверенном ему отряде таких людей не было — всех переполняла нервная энергия, глаза сверкали. Со стороны они выглядели живописно: маленькая группа пехотинцев из инженерных войск, явно чувствующих себя не в своей тарелке; трое новичков-Третьих, изнывающих от желания поскорее добраться до поля боя, хотя Сефирот подозревал, что их пыл быстро угаснет; несколько Вторых, в основном просто раздраженных нарушением привычного распорядка дня. По крайней мере, Вторые не пялились на него и не обсуждали вслух, почему Серебряный Генерал внезапно вышел из тени. Третьи, похоже, еще не совсем усвоили, что, кроме них, здесь имелись и другие обладатели мако-усовершенствованного слуха.

— ...что-то назревает, может, нам не так везло, как мы считали...

— ...особая миссия, он воспользовался случаем, чтобы лететь с нами в Утай. Коммандер Рапсодос...

— ...не хотел бы оказаться на месте утайцев, вы только посмотрите на этот меч...

Его первым побуждением было велеть им замолчать, однако новоиспеченные Третьи, как правило, с трудом обуздывают распирающую их энергию, и если часть ее осядет на бессмысленных сплетнях, тем лучше. Сефирот скрестил руки на груди и уставился в иллюминатор, на океан, вздымавший волны далеко внизу. Прямой перелет из Мидгара в Утай с короткой остановкой в Ракетном Городе для дозаправки занял у них полтора дня. Большую часть времени он проспал, зная, что после приземления сон может стать непозволительной роскошью, но теперь их отделяли от Утая всего каких-то пара часов.

Эти часы он потратил, прокручивая в памяти разговор с Генезисом. Уже тот факт, что его друг сподобился позвонить в разгар наступательной кампании только затем, чтобы рассказать о Страйфе, говорил яснее всяких слов. Ладно, допустим, Страйф по-настоящему сильный противник, но неужели у него нет никаких политических пристрастий? Сефирот в это не верил. Бойцу такого уровня не позволят существовать вне сферы чьего-либо влияния, будь то ШинРа или их конкуренты.

Оставался вопрос, кто дергает за ниточки. ШинРа? Кто-то другой? Ему пришло в голову, что кукловоды могли стремиться не завлечь его на остров, а выманить из Мидгара. Но если они думали, что его отсутствие сделало штаб-квартиру ШинРа легкой мишенью, то горько разочаруются. Анджил все еще был там, вместе с многообещающим выводком Вторых. Нет, Страйф преследовал другую цель. И Сефирот должен узнать, какую именно.

Анджил сказал бы ему, что он чересчур полагается на анализ, но он называл это стратегией. Извлечением максимума пользы из минимального объема доступной информации.

К тому же, он все-таки вырвался из проклятого офиса.

Второй пилот заложил еще один вираж.

— Сэр, мы скоро приземлимся!

— Спасибо, рядовой, — кивнул он.

Напряжение в кабине возросло. Опытные СОЛДЖЕРы морально готовились к возможной атаке, новобранцы пытались справиться с нервами. Сефирот хранил спокойствие. На передовой базе, где распоряжался Генезис, их вряд ли обстреляют по прибытии.

Он был прав: посадка прошла без эксцессов. Сефирот как командующий офицер первым ступил на землю. А у взлетной полосы его уже ждал некто очень знакомый.

— Когда война чудовищ мир расколет,

С небес хрустальных спустится Богиня.

— «Без любви», пролог. Я польщен.

Генезис ухмыльнулся, излучая самодовольство.

— Ты и впрямь здесь. Прилетел быстрее, чем я думал.

— Это повод для радости? Разве ты не хотел, чтобы все лавры достались тебе? — напомнил Сефирот.

— Три друга принимают смертный бой.

Один пленен, другой исчез бесславно,

А третьему судьба героем стать.

Но если б мы играли эту пьесу,

Кто был бы в ней героем — я

Иль ты?

— Будь им, — просто сказал Сефирот. — Я закончу свои дела и уеду в Мидгар, если больше тебе не понадоблюсь.

— О, я уверен, мы найдем какое-нибудь занятие для великого генерала Сефирота.

Он собирался ответить с таким же сарказмом, но, взглянув на своего друга пристальней, ощутил толчок странного беспокойства.

— Что-то изменилось, — медленно выговорил Сефирот. Он не ткнул бы пальцем, что конкретно, но коммандер стал другим, хотя разница была неуловимая, почти эфемерная.

Улыбка Генезиса тоже отличалась от прежней — губы лукаво изогнулись, но горечь, всегда пробивавшаяся сквозь смех, растаяла. Однако он молчал, предлагая Сефироту самому отгадать загадку. Он казался бодрым, каким не был с... той битвы в тренировочном зале. Сефирот обратил внимание и на непривычно здоровый цвет лица, и на блестящие рыжие волосы, которые были тусклее совсем недавно.

— Тому есть объяснение, не так ли?

— Я даже поделюсь им с тобой когда-нибудь в порыве душевной щедрости, — фыркнул Генезис. — Но сейчас давай отыщем более укромный уголок для приватной беседы.

Сефирот последовал за другом через лагерь, одобрительно изучая его устройство. Здания и палатки были похожи друг на друга, чтобы обеспечить хоть какую-то защиту от молниеносных атак утайцев против командного состава — отнюдь не лишняя предосторожность, что доказывали обгоревшие пологи палаток и изрытая земля. К счастью, Хайдеггер остался в Мидгаре: с его претенциозной манерой путешествовать, никто не удивился бы, прилети он в Утай на вертолете с огромной мишенью, нарисованной на днище.

При всей своей эксцентричности и склонности покрасоваться, Генезис был мудрым командиром, и это утешало. И судя по его... оживлению — Сефирот не мог подобрать лучшего слова — новая должность принесла ему немало пользы.

— Как идет война?

— За последние два дня мы многого добились. Самый южный сектор теперь наш. — Генезис взмахом руки отстранил часового у входа в офицерскую палатку. — Завтра утром я поведу главные силы на штурм деревни к северо-востоку отсюда. Из нее начнем следующую серию атак.

— Ты ничего не оставляешь на волю случая, — заметил Сефирот. — Гораздо быстрее было бы нанести один решающий удар им в сердце.

— Именно это я и собираюсь сделать, — усмехнулся Генезис, — как только Турки подтвердят, что лорд Годо в столице. А пока усыплю их бдительность, пусть думают, что мы идем на север. Это даст нам время, чтобы объединить все наши ресурсы. Мы, конечно, побеждаем, но и платим за это дорого. — Его тон стал язвительным. — Хотя ШинРа наверняка рисует картину более радужными красками.

— По их словам, вы почти не встречаете сопротивления, — кивнул Сефирот.

— Чушь, — отрезал Генезис. — Наши враги у себя дома, и вряд ли мы уже видели все, на что они способны. Если утайцев загнать в угол, они сражаются, как бешеные, и не брезгуют грязными трюками.

Сефирота позабавила его запальчивость.

— Кого-то они мне напоминают...

— Хочешь жить, умей вертеться. Анджил с его драгоценной честью не продержался бы здесь и пяти минут.

Еще одна причина, по которой Генезис оказался хорошим выбором. Хотя он сомневался, что вопрос о пригодности к работе когда-нибудь вставал вообще. Это было не в характере Хайдеггера.

— Ты скажешь наконец, зачем звал меня?

Генезис вальяжно раскинулся в кресле, водрузив сапоги на стол и скрестив ноги, и спросил с невинной улыбкой:

— Звал тебя? Ничего подобного.

— Ну да, — хмыкнул Сефирот. — Ты размахиваешь приманкой перед моим носом, а потом ждешь, что я застряну в Мидгаре?

Ленивое пожатие плечами.

— Тебе виднее. Впрочем, кого из нас заманивают, м-м? Тихо, но непреклонно...

Как он и подозревал, Генезис вытащил его в Утай с одной целью: получить больше информации об этом Страйфе. Вероятно, его старый друг считал, что в противном случае тайна светловолосого чужака останется нераскрытой. Сефирот не обратил бы внимания на такую мелочь — у них были дела поважнее во время войны, — однако мастер уровня СОЛДЖЕРа Первого Класса не относился к факторам, которые они имели право игнорировать, даже учитывая возможную конспирацию. Этот человек, при должном руководстве, мог запросто переломить ход конфликта.

— Ты расскажешь мне о нем еще что-нибудь? — Сефирот вздохнул, когда ухмылка Генезиса стала шире. — Так я и думал. По крайней мере, объясни, что от меня требуется.

— Не знаю, требуется ли что-то от тебя. Но чтобы найти его, далеко ходить не нужно. С тех пор, как мы устремились на север, он от нас не отстает. Обычно разбивает лагерь в часе ходьбы от главных сил. Я приказал патрулям не мешать ему.

— А утайцы?

— По-моему, им тоже невдомек, что он за фрукт. Один патруль застал конец драки, но после этого наши утайские друзья слепнут и глохнут, когда оказываются с ним рядом.

— Интересно. — Вот и дополнительное свидетельство в пользу теории о третьем кукловоде. Сефирот встал. — Он хотел меня видеть? Было бы невежливо и дальше испытывать его терпение.

Генезис простер руку к выходу.

— Не стесняйся.

Сам он не двинулся с места, так что Сефирот ушел в одиночестве.

Лагерь оживился, всюду сновали потрепанные пехотинцы, распределяя людей и новые припасы, прибывшие с генералом. И, естественно, готовясь к завтрашней миссии. Чем выше число участников, тем хуже мобильность. Маленький отряд СОЛДЖЕРОВ Первого Класса одолел бы расстояние втрое больше за половину того же времени, но Генезис предпочитал держать козырь в рукаве. Умно. Это был рискованный маневр, поскольку штурмовая группа не получит подкрепления, если дела примут дурной оборот.

Он с легкостью проложил путь сквозь шумную толпу, СОЛДЖЕРы и простые солдаты, салютуя, расступались перед ним. Кивнув встрепенувшемуся часовому на границе лагеря, он углубился в густой лес и шел, пока звуки отрывистых команд и топот не стихли вдали, а затем сосредоточился на окрестной чаще в поисках следов, оставленных патрулями. Он выбрал один наугад и зашагал вдоль него. Птицы чирикали на ветвях, значит, вражеских засад поблизости не было.

По словам Генезиса, чужак всегда устраивался в часе ходьбы от них, но Сефирот рассчитывал потратить больше времени, хотя бы потому, что направление могло быть любым. Однако уже через сорок две минуты он уловил краем глаза взблеск светлых волос.

Генезис не ошибся насчет прически. При виде нее он сразу вспомнил взъерошенные перья чокобо.

Чужак ждал его, стоя в центре поляны, словно уже знал о его приближении, и это слегка смутило Сефирота. Он замедлил шаг, чтобы понаблюдать за ним, прежде чем выйдет из сравнительно безопасной зоны под деревьями.

Раскритиковав в пух и прах внешность Страйфа, Генезис ничего не сказал о бастере. Теперь Сефирот понял, почему его друг сперва решил, что Страйф — один из них. Причиной тому были не только глаза, отмеченные мако, и гигантский меч — одежда чужака практически копировала форму СОЛДЖЕРа Первого Класса.

Тем не менее он утверждал, что не является СОЛДЖЕРом, и в базе данных о нем не нашлось ни строчки. Неудачный эксперимент, скрытый ШинРа? Если так, то его стремление связаться с Сефиротом, и только с ним, можно объяснить.

Он остановился на почтительном расстоянии от чужака. Если он правильно оценил ситуацию, формальности были не нужны.

— Страйф, верно? Мне сказали...

Сефирот не успел закончить фразу. И выхватил Масамунэ как раз вовремя, чтобы отразить обрушившийся на него смертельный удар.