Мастер кукол (джен)

Такси остановилось напротив мастерской господина Сароси. Долмэр расплатился с водителем, вылез из повозки и вдохнул полной грудью сырой утренний воздух с кисловатым привкусом. На двухэтажный белокаменный дом падала тень высокой заводской трубы и большого промышленного здания; растущие рядом деревья свесили ветви, а яркие бутоны ещё не раскрылись.

Пони неспешно направился к мастерской, попутно озираясь по сторонам. Прохожие спешили на работу, и нередко рядом со взрослыми сонной походкой шли жеребята с ранцами. Долмэр невольно улыбнулся, вспомнив своё пятилетнее обучение в сельской школе. Именно там учителя обратили внимание на его талант к черчению, впоследствии определивший судьбу единорога.

В холле горел приятный глазу мягкий белый свет. Он отражался от сверкающего паркета, падал на стены, отделанные декоративным камнем, и освещал приёмный стол. За ним, как и вчера, сидел приветливо улыбающийся серый единорог в костюме и зачесанной набок бледно-голубой гривой.

— Здрасьте, — сонно протянул Долмэр. — Я к мастеру Сароси. Он должен был обо мне...

Его взгляд остановился на настенных часах. «Дискорд тебя побери, уже десять минут восьмого!» — мелькнула тревожная мысль, и пони стремглав помчался в мастерскую, пропустив мимо ушей слова администратора. Он чуть не поскользнулся на мокром полу в коридоре, едва не споткнулся на лестнице и даже дверь дёрнул не в ту сторону.

Ворвавшись в мастерскую, Долмэр резко остановился. В большом, хорошо освещённом помещении за станком работал всего один пони. По его чёрному халату и красной гриве единорог понял, что это мастер Сароси. «Старая кляча этот таксист! Только и знай себе, что мозги пудрить своими «успеем, успеем», — злился про себя Долмэр. — Хоть бы он на часы не смотрел… Хреново опаздывать в первый рабочий день!»

— Здравствуйте, мастер Сароси, — громко произнёс он, натянув на лицо улыбку.

Старик посмотрел в его сторону через защитные очки и сухо бросил:

— Переодевайся и доделывай часы. Потом позовёшь.

Долмэр фыркнул, но спорить не стал. Манера речи мастера не понравилась ему ещё вчера, однако он радовался, что Сароси оставил его опоздание без внимания.

Пони снял седельные сумки, надел чёрный, весь в заплатках тряпичный халат и пошёл к часам. Звонкий цокот копыт приглушался шумом станка.

Единорог обнаружил рабочее место совершенно нетронутым. Освежив память чертежом и проверив наличие всех деталей, пони приступил к сборке. Не раз ремонтируя напольные часы, Долмэр работал с куда большей уверенностью, чем при вытачивании шестерёнок. Но и сейчас он не торопился, не желая испортить всё в самый последний момент.

Наконец часы были собраны. Долмэр потратил ещё несколько минут, настраивая длину маятника. И вот работа окончена. Пони облегчённо вздохнул, с гордостью любуясь своим творением. Высокие, двухметровые часы из красного дерева, с резными фигурками драконов и пегасов и позолоченным циферблатом красовались перед молодым мастером.

Внезапно в помещении поднялся страшный шум, словно разом заработали все станки. Долмэр рефлекторно закрыл уши копытами и обернулся. Откуда не возьмись в мастерской появилось около десяти рабочих, трудящихся за станками. Сам же Сароси молча смотрел на них, словно бригадир, но при этом не делал никаких телодвижений.

Долмэр решил не тянуть со сдачей часов и подошёл к мастеру, с интересом смотря на пони. «И откуда они взялись?» — не мог он никак понять.

— Я закончил, — сообщил единорог, пытаясь перекричать шум.

— Ты их настроил? — серьёзным голосом спросил Сароси, даже не взглянув на говорившего.

— Да.

— Можешь пока отдохнуть. Я посмотрю, как закончу работу.

«О чём это он? — удивился Долмэр. — Он же просто стоит и тупо смотрит на рабочих». Пони заметил оранжевое сияние на роге и проследил за напряжённым взглядом. Казалось, что мастер всего лишь глядел на стену, и ни на одном из станков не было похожей ауры.

— А что вы делаете? — озвучил Долмэр мысли.

— Работаю, — грубо бросил Сароси.

— И…

— Не отвлекай!

Долмэр недовольно фыркнул и отошёл от мастера.

Вчерашний вечер он размышлял над тем, почему Поламир просил не рассказывать о себе Сароси. Возникло несколько предположений, но Долмэр остановился на самом простом и логическом: ссора. С таким характером и манерой общения он не видел в этом ничего удивительного. Но что послужило причиной настолько серьёзных разногласий, что даже Поламир просил не упоминать своего имени? Ответить на этот вопрос пока не удавалось.

Пони бросил взгляд на Сароси — тот по-прежнему с важным видом смотрел на мастерскую, не делая при этом ровным счётом ничего. Не видя никакого смысла в разговоре, он решил осмотреть мастерскую и, возможно, познакомиться с кем-нибудь из работников.

Долмэр заприметил одного из земнопони, что работал за токарным станком, и решил с ним поговорить. Но стоило подойти ближе, как он заметил ряд странностей. Поблекшая красная шёрстка будто местами облезала, а болотная грива свисала, как половая тряпка. Долмэр замедлил шаг, всматриваясь в незнакомца. Теперь он различил тонкие линии на ногах, шее и спине, напоминающие шрамы. Шум начал постепенно притихать. Единорог медленно обошёл станок, встав перед пони.

— Привет, — неуверенно произнёс он.

Работник никак не отреагировал.

— Эй! — прикрикнул Долмэр.

Вдруг пони резко поднял голову. Его мёртвые, будто стеклянные глаза уставились на единорога. Жеребца передёрнуло, и он отскочил. Сердце бешено заколотилось, а дыхание участилось настолько, что пони едва не начал задыхаться. И рот, и нос земнопони оказались лишь нарисованными. Холодная дрожь пробежала по спине Долмэра, и он нервно сглотнул.

Земнопони безмолвно опустил взгляд и вернулся к работе.

Долмэр продолжал молча смотреть на него, пытаясь понять, что именно увидел. «Эти глаза… шерсть… линии… Да это же деревянная кукла! Или… — Он присмотрелся к работнику. — Да-да, точно, кукла, марионетка… Но как она может работать на токарном станке? Ведь она всего лишь кусок дерева, которым всегда управляет кукловод… — Долмэр перевёл взгляд на мастера. Его рог по-прежнему сиял. — Так вот чем он занимается… Но какой в этом смысл? Не проще ли сделать работу самому? С его опытом это не займет много времени. Или он просто ленится… Нет, этот на лентяя непохож и время, кажись, ценит… Да чего гадать-то, если можно просто спросить!» Бросив косой взгляд на деревянного земнопони, Долмэр поспешил к Сароси. Однако не успел он открыть рот, как старик недовольно произнёс:

— Я, кажется, просил не мешать.

Станки разом затихли, и мастер сурово посмотрел на подмастерье. Заявление едва не выбило Долмэра из колеи, однако он быстро собрался с мыслями и взволнованно спросил:

— Это вы управляли той марионеткой?

— Ты видишь здесь кого-то ещё? — бросил Сароси. — Пойдём, покажешь работу.

Он положил защитные очки на стол и направился к напольным часам как ни в чём не бывало. Долмэр, однако, ещё не закончил и, быстро поравнявшись с мастером, поинтересовался:

— И вы сами её сделали?

— Разумеется, не стану же я их покупать у других мастеров, — не без доли гордости ответил Сароси. — Да и вряд ли найдётся такой, кто сможет сделать подобное.

— Разве? — призадумался Долмэр. — Мне разок повстречался один мастер, который тоже делал марионеток. Как же его звали…

— В том-то и дело, что это была лишь марионетка, пустышка, — фыркнул старик. — Здесь много ума не надо. Даже такой обалдуй, как ты, сделает такую, если постарается.

«Опять он за своё!»

— Хотите сказать, что ваша марионетка — не простой кусок дерева? — съязвил Долмэр, но мастер лишь ехидно улыбнулся и с гордостью заявил:

— Каждый из них — система сложных механизмов, приводимых в движение с помощью механического сердца. Мне не нужно дёргать за ниточки, как это делают другие кукловоды. Мне достаточно лишь координировать их действия — остальное они могут сделать и сами.

Пони остановились у напольных часов, и Сароси принялся их осматривать. Его рог вновь засветился. В тот же миг по мастерской приглушённым эхом разнёсся цокот десятков копыт. Долмэр увидел, как все рабочие направились вглубь помещения, а после скрылись за дверью в дальнем углу. Он перевёл взгляд на Сароси. Тот с едва заметной улыбкой смотрел им вслед.

— Неужто и остальные пони тоже куклы? — поразился Долмэр

— А что тебя так удивляет?

— Ну… — замялся он, — я просто не понимаю, зачем вам столько? Ведь вы сами можете сделать всю работу, причём быстрее и лучше, чем эти марионетки. И получается, что…

— Марионеток делают из дощечек и тряпья и потом устраивают перед жеребятами кукольный театр! — грубо перебил Сароси и указал копытом на дверь. — Они тебе не просто куски металла в деревянном корпусе, сделанные под копирку. Они даже нечто большее, чем произведения искусства. Каждый из них по-своему уникален, у каждого есть свой характер, свои сильные и слабые стороны. Каждый из них — личность, поэтому никогда Вельзевул не будет таким же покладистым, как Айрон. И даже мне, их создателю, приходится считаться с ними каждый раз, когда мы работаем вместе.

Долмэр растерянно смотрел на мастера, ища причину резкой перемены настроения. Лицо старика покраснело, и он то ли с презрением, то с жалостью глядел на подмастерье.

Наконец пони громко вздохнул и, что-то пробубнив под нос, пошёл вглубь мастерской. Немного замешкавшись, Долмэр неспешно последовал за ним. «Какая муха его укусила? — размышлял он. — Ну назвал я его куклы марионетками, разве это повод так кричать?! Старый хрыч! Уж лучше бы молчал, как и раньше, а то на тебе, понесло его!..»

— Что ты там тащишься, как старая кляча?! — гаркнул Сароси.

Долмэр помотал головой и подбежал к мастеру. Тот встретил его суровым взглядом и молча указал на развёрнутый чертёж. Множество крохотных шестерёнок и поршней собирались в один механизм, что приводил в движение остальные. В нём чувствовалось нечто знакомое, но, что именно, никак не удавалось понять.

— Большая часть корпуса уже готова, — сообщил Сароси. — На тебе изготовление деталей для задних лап и карданного вала. Срок до следующего вторника. Если управимся раньше, я посмотрю твой заказ. Но только попробуй испортить мне что-либо — вылетишь в сию же секунду! Приступай.

Что-то бубня себе под нос, он подошёл к столу напротив, надел защитные очки и включил станок. Долмэр посмотрел на него вполоборота. Ему хотелось высказать мастеру всё, что он о нём думает, но вовремя одумался. Громко вздохнув, единорог сверился с чертежом и приступил к выточке металлических деталей.

Дело шло медленно. Долмэр сделал акцент на качество, а не на скорость, чтобы не пришлось затем выслушивать очередные упрёки Сароси. Работа отвлекла его от проблем, и он постепенно стал забывать о грубости старика. Со временем его вновь заинтересовали необычные творения мастера, однако прямо обратиться к нему он не хотел.

Станки затихли. Долмэр через плечо посмотрел на Сароси. Единорог быстро убрал рабочее место и левитировал металлическую пластину. Воспользовавшись небольшой передышкой, подмастерье как бы невзначай сказал:

— Трудно управлять столькими куклами сразу.

Пони навострил уши, однако ответа не последовало.

— Это нужно, наверное, следить за каждой. Сосредотачиваться на разных делах одновременно.

Он вновь прислушался. Станок не работал, но и мастер по-прежнему молчал. «Ведь слушаешь, гад!» Долмэр закрыл глаза, глубоко вздохнул и через силу произнёс:

— Вряд ли я этому научусь в ближайшее время.

— Тебе и сотни лет будет мало, — наконец послышался нахальный голос Сароси.

«Много он понимает! — негодовал Долмэр. — Подумаешь, держать в голове несколько разных вещей. Я, может, так же могу!»

— Впрочем, такого сосредоточения требуют только пустые марионетки, — продолжал мастер серьёзным тоном. — Моим же творениям достаточно лишь энергии, команды и небольшой корректировки. Но я сомневаюсь, что тебе когда-нибудь попадёт в копыта нечто настолько совершенное.

Тихий смешок долетел до ушей Долмэра, и пони ещё крепче сжал зубы. Он потерял всякое желание продолжать разговор, но в голове крутилось слово «энергия», значение которого ему нужно было узнать во что бы то ни стало. Собрав всю волю в копыто и громко вздохнув, единорог с трудом выдавил из себя:

— А что за энергия?

— Ты не знаешь? — с едва уловимым удивлением спросил Сароси. — Магия, конечно.

— Вроде той, что заряжает станок?

— Грубо говоря, — пояснил мастер. — Любому механизму для работы нужна энергия.

— Даже такому совершенному? — сыронизировал Долмэр.

— Пони в определённой мере — самый совершенный механизм, только органический, — парировал Сароси. — А ему для жизни необходимо много энергии. Так что чем лучше механизм, тем больше ему требуется энергии.

«Выкрутился, скотина… — злился про себя пони. — Ладно, пока он разговорчивый, надо узнать побольше о его куклах».

— И как вы это делаете? — спросил он, пытаясь говорить как можно более спокойным голосом.

— А тебя это не касается, — грубо отрезал Сароси. — Работай!

По мастерской вновь разнёсся звук работающего станка. Внутри у Долмэра всё кипело, он дышал через нос и водил яростным взглядом по столу. На глаза попадались только готовые детали, чертёж и мелкий мусор.

— Старый дурак, — процедил пони сквозь зубы и стукнул по столу копытом.

Он вернулся к работе с твёрдым убеждением, что больше сегодня не скажет мастеру ни слова.