Без безразличия (гет)

Гермиона до невозможности сильно переживала. Необъяснимо сильно. Учитывая, что ей довелось пережить за последние годы, перспектива провести несколько дней наедине с, грубо говоря, её любовником, не должна была вызвать ровным счётом никакого беспокойства. Но нет: все дни до начала рождественских каникул Гермиона не могла не думать о том, что это — не просто визит в гости, а огромный шаг − для неё. И для Малфоя, пожалуй, тоже. Само собой, он, взрослый мужчина в разводе, не относится к этому так же, как и Гермиона. Но разве можно пригласить девушку к себе в дом и совсем ничего не чувствовать по этому поводу? Гермионе хотелось верить, что такого не бывает, и что Малфой в последние предпраздничные деньки вспоминает её хотя бы чуть-чуть чаще обычного.

К этому «приключению» Гермиона готовилась с особенной тщательностью. Долго собирала вещи, боясь, что забудет взять что-то важное. И в итоге её сумочка, усовершенствованная заклинанием незримого расширения, вместила всё, что только можно вообразить — от набора зелий для оказания первой помощи до стандартного набора справочников по заклятиям. Ступая в камин, чтобы переместиться в Малфой-мэнор, Гермиона была экипирована не хуже, чем перед длительным путешествием в поисках хоркруксов. Даже лучше − в этот раз пришлось прихватить с собой ещё и красивое бельё да пару платьев «на выход». Так, на всякий случай.

Мэнор с первых минут приятно удивил. Уже оказавшись в доме, Гермиона запоздало поняла, что совсем не помнит, как он выглядел ещё полгода назад. В памяти осели и прочно закрепились только её личные внутренние ощущения от этого места: страх, боль, желание куда-нибудь испариться или хотя бы потерять сознание, чтобы всё это закончилось. Ну, может, поместье ещё запомнилось ей чем-то очень тёмным, холодным и почему-то влажным − как что-то отсыревшее и до жути мерзкое. Но в это Рождество Гермиона оказалась совсем в другом месте. И оно ей даже понравилось.

А в особенности приглянулась библиотека. Малфой с порога (вернее, с камина) устроил для Гермионы небольшую экскурсию по дому. Справедливости ради, в этом имелась необходимость − в таком огромном доме несложно заблудиться. Одна только библиотека чего стоила: в ней хватило бы книг на целую школу. И их количество впечатлило бы даже самых опытных библиотекарей.

− Она просто огромная! Откуда все эти книги? Сколько их тут? − у Гермионы разбегались глаза, но она не хотела выглядеть слишком уж восторженной, поэтому сдерживалась. Вряд ли Малфой одобрит её чрезмерные эмоции, какими бы положительными они ни оказались. Сам он почти всегда выглядел спокойным, и, как считала Гермиона, того же ждал и от неё. Если уж она так жаждет находиться с ним на равных — придётся соответствовать.

− Точно не больше, чем в Хогвартсе, − равнодушно отозвался Малфой.

− Но это же частная библиотека! Все эти книги − ваши. Все-все, понимаете?

− Они принадлежат не только мне − всем Малфоям. И собирали их не одно десятилетие. Так что... − видимо, Малфой хотел продолжить мысль, но увидев, как Гермионе не терпится открыть хоть один том, сказал: − Да, ты можешь их рассмотреть, если хочешь.

Но Гермиона уже и без того потянулась руками к стеллажу. Представила, как было бы здорово прочесть их все, каждую страничку! Все книги − даже те, что на других языках, даже скучные словари, даже те, что о тёмной магии... Хотя их-то как раз из малфоевской библиотеки изъяли после суда. И всё же: те тома, что остались, собирались не одним поколением волшебников, хранились веками. Гермиона полагала, что где-то, на страницах какой-то из сотен, тысяч книг, содержится и секретная информация. Или данные, которые помогут совершить настоящее научное открытие! Мерлин, да она согласилась бы поселиться в этой библиотеке на месяц, а то и больше, только чтобы разобраться во всём этом многообразии!

Малфой пробыл в библиотеке недолго — лишь пару минут понаблюдал, как Гермиона бегает от одного стеллажа к другому и периодически охает и ахает от восторга. Когда она осталась одна, то совсем потеряла счёт времени. Очнулась только когда домовик сообщил, что ужин накрыт. Но и тогда ей не хотелось отрываться от книг. Хотя в этот дом она приехала вовсе не для того, чтобы непрерывно читать. И Малфой, наверное, считал так же. Поэтому Гермиона быстренько вернула все тома на прежние места и побежала в столовую.

* * *

За ужином Гермиона никак не могла отделаться от воспоминаний о праздничных посиделках в Норе. Там всё складывалось совсем иначе. Небольшой стол и много-много людей за ним, ещё больше глупых шуток и искреннего смеха. А здесь, в доме Малфоя, стол выглядел просто необъятным, блюда очень изысканными (некоторые из них Гермиона даже боялась есть − не знала, как и подступиться), а приготовлено всё это было лишь для двоих.

Разговор шёл очень неторопливо, и всё время Гермиона кожей ощущала некоторую неловкость. То ли из-за того, что чувствовала себя за этим столом и в этой компании лишней, будто была инородным предметом. То ли из-за того, что слишком хорошо представляла, как тепло в это самое время проходит праздник в доме Уизли, и как они стараются не грустить из-за потерь войны. Но в большей степени, пожалуй, из-за того, что Малфой не выглядел особенно счастливым. Конечно, глупо ждать от него веселья напоказ, Гермиона на это и не рассчитывала. Но её появившееся из ниоткуда, явившееся без приглашения разочарование не считалось с разумными ожиданиями. Оно просто обосновалось где-то внутри, и всё тут.

После ужина наступило время обмениваться подарками, и тут уже пришлось с сожалением вспомнить о масштабах библиотеки мэнора. Слишком занятая учёбой в конце года, Гермиона не нашла времени на подбор подходящего подарка для Малфоя. И не придумала ничего лучше, чем преподнести ему книгу − редкую, но, как оказалось, недостаточно ценную для того, чтобы её можно было подарить владельцу сотен более дорогостоящих экземпляров. И уж тем более после того, как Малфой вручил ей безумно красивый кулон, Гермионе оставалось только смущённо отвести взгляд со словами:

− Я не успела вам ничего купить, профессор…

− Ты и сама − отличный подарок.

По правде говоря, Гермиона считала, что приглашение в мэнор стало скорее подарком для неё. Потому что после того, как её общение с друзьями пошло на спад, после того, как родители переехали в Австралию, ей и правда не с кем было встретить Рождество. Конечно, и Гарри, и Рон с Джинни приглашали её в Нору. Но Гермионе было бы слишком больно сидеть там, вручать и принимать подарки… И притворяться, что ничего не изменилось.

К слову: изменилось всё. В первую очередь — сама Гермиона и её отношения с друзьями. И если она могла хотя бы на короткое мгновение вообразить себе, что Люциус Малфой рад её присутствию рядом больше, чем был бы рад тот же Рон… То ей не составило труда сделать выбор в пользу мэнора. И ещё − несложно было чувствовать себя в этом доме относительно комфортно. Потому что своего семейного рождественского ужина у неё не будет до тех пор, пока она не восстановит родителям воспоминания. А раз нет альтернативы — нужно радоваться тому, что есть.

* * *

Тревожные звоночки где-то в голове Гермионы начали звучать ближе к ночи. После ужина и долгой болтовни − практически «по душам» − Гермиона уже не могла не тянуться всем телом к Малфою. Удобно устроившись на большом диване, она мирно слушала голос Малфоя и ловила аромат его парфюма. Было даже не так важно, что именно он говорит − тембр одновременно убаюкивал и заводил. Но когда они поднялись наверх, когда дверь спальни плотно закрылась, Гермиону вдруг в одно мгновение накрыла волна страха. Повезло ещё, что не сбила с ног.

− В этом доме всё такое огромное. Спальня размером с гостиную Гриффиндора, − проговорила Гермиона, делая всё, чтобы Малфой не заметил, как она нервничает. Почему-то раньше она не задумывалась о том, что находится в имении бывшего Пожирателя, что никто об этом ничего не знает, что никто не сможет прийти ей на помощь в случае чего. Малфой вполне способен сделать с ней всё, что только пожелает (однажды она ему позволила — и он сделал). Ведь никто об этом не узнает. Более того − его даже не заподозрят ни в чём, если она вдруг исчезнет, если просто не вернётся в школу после каникул. Друзьям Гермиона сказала, что встретит праздники с родственниками-магглами в пригороде Лондона. А подробностей никто и не требовал — всем хватило формальной отговорки.

− А ты не любишь простор? − спросил Малфой.

− Нет... То есть люблю... Но здесь так странно… Можно часами в догонялки играть.

− Я бы предпочёл заняться чем-нибудь другим, если ты не возражаешь.

− Чем? − тут голос Гермионы предательски дрогнул. Она столько времени провела вблизи Малфоя, и нередко они были только вдвоём, и он, можно сказать, ни разу её не обидел − так, чтобы всерьёз. Более того, Гермиона даже умудрилась в него влюбиться, а потом добилась какого-никакого ответного признания. Но разве помогла бы ей эта влюблённость, если бы Малфой действительно спланировал бы всё это ради мести? Точно нет. А был ли у Малфоя повод испытывать к Гермионе неприязнь? Определённо.

− Ты боишься? − он словно прочёл её мысли, хотя угрожающих ноток в его голосе пока не слышалось. Да и выглядел Малфой ничуть не устрашающе: ни маски, ни мантии Пожирателя, ни даже палочки в руках. Он стоял посреди собственной спальни и, казалось, просто пытался добиться ответов.

− Нет… С чего бы мне…

− Боишься, − повторил Малфой, на сей раз утвердительно.

− Я не… Вовсе не… − Гермиона никак не могла собрать звуки в слова, а слова в связные предложения. Если бы у неё и вышло — не факт, что удалось бы убедить Малфоя. Но одним нечленораздельным «блеяньем» ей не удалось бы убедить даже Гроха.

− И с чего вдруг? Ты ведь всегда была храброй, или я ошибаюсь?

− Я не боюсь вас!

− Не лги мне, это бессмысленно, − с каждой новой репликой тон Малфоя становился всё строже, будто он отчитывал Гермиону за что-то. Словно они снова встали на позиции «учитель» и «ученица».

− Я говорю правду!

− Ты не просто обманываешь меня, но ещё и делаешь это до ужаса неубедительно, унижая тем самым и себя, и меня. Так что прекрати, − после этих слов Малфой сделал шаг ей навстречу − приблизился вплотную. И в который раз посмотрел на неё сверху вниз.

− Может быть... Может, мне немного страшно. Потому что этот дом − как из фильма ужасов… Пугающе большой. И потому что... вы... вы тоже могли бы сняться в фильме ужасов. И ещё... вы... вы людей убивали.

− Убивал? − повторил Малфой. − Раньше тебя такие мысли не пугали. И что за «фильм ужасов», позволь спросить?

− Это... маггловское. Как длинная колдография со звуком. Страшная длинная колдография с сюжетом.

− Я не собираюсь делать тебе больно. Я, дракл тебя раздери, влюблён в тебя. Не забыла? — спросил Малфой с нажимом.

− Откуда мне знать, что вы не лжёте? Если бы вы обманывали, то делали бы это лучше меня. И я бы точно поверила.

− Ну, сейчас я говорю правду, а ты, очевидно, сомневаешься. Не сказать, что это приятно. Я слишком привык к тебе, слишком много времени потратил на тебя, чтобы теперь так просто потакать твоим глупым страхам. Я планировал защищать тебя, а не нападать! Ясно?!

Гермиона вытянула руки и робко обняла Малфоя за талию, прижавшись лицом к его груди. Он был очень тёплым и по-прежнему вкусно пах.

− Извините, − пробормотала она.

− Ты не виновата.

Чтобы вы понимали: Гермиона и сама хотела бы считать себя невиновной. Невиновной в том, что влюбилась в человека, который свершено ей не подходит и с которым у неё нет ничего общего, никакого будущего. Невиновной в том, что не захотела провести праздник вместе с друзьями. Невиновной в том, что не смогла справиться с охватившим её страхом, причём в самый неподходящий момент. Но это всё творилось именно с ней, с Гермионой Грейнджер. И кого ей ещё оставалось винить, если не себя?

* * *

До кровати они всё-таки добрались. Но Гермиона, сославшись на усталость, смогла только прижаться к Малфою и подозрительно быстро уснуть. Она задремала за несколько секунд − для этого втихую выпила флакончик зелья сна без сновидений. Проснулась только к утру, почувствовав на своём теле вес Малфоя, не в силах пошевелиться.

− Так что, по-твоему, я собирался с тобой сделать в своём доме? − прошептал он ей в самое ухо. Руками сжимал запястья, коленями сдерживал бёдра. Всё просто и действенно.

− Мистер Ма... − Гермиона чуть не задохнулась от охватившей её паники. Судорожно хватая ртом воздух, она не смогла выдавить из себя ни звука больше. И была очень близка к тому, чтобы расплакаться.

− Тише, − Малфой тут же отстранился, выглядел при этом едва ли не испуганнее самой Гермионы. − Я лишь шучу. Шучу.

− Это не очень-то смешно. То есть... вообще не смешно!

− Ты и правда боишься, что я убью тебя? На самом деле боишься? − Малфой выглядел озадаченным. И Гермиона прекрасно понимала его чувства. Ведь она спала с ним на протяжении почти всего полугодия, ни разу не показав, что чего-то опасается. Скорее уж наоборот: Гермиона изо всех сил доказывала, что если уж кого она и не боится ни капельки − так это Малфоя. А потом вдруг такой «сюрприз». И когда? После того, как она безо всяких уговоров с радостью согласилась погостить у него. Ещё неизвестно, что хуже: видеть, как твоя гостья ведёт себя странно, или самой вести себя странно, понимать это, но не иметь сил, чтобы повлиять на ситуацию. Гермиона не завидовала ни себе, ни Малфою.

− Нет, − отозвалась она. − Я не боюсь.

− Опять лжёшь?

− Возможно.

Малфой в ответ на это только тихо рассмеялся. Гермиона редко слышала его смех раньше, и в эту конкретную минуту он ей помог. Потому что если уж Малфой смеётся − так искренне и свободно, − то вряд ли он параллельно обдумывает свой коварный план. И рассмешил его страх Гермионы, вся эта комичная ситуация − только и всего. Да она и сама с удовольствием бы посмеялась над этой нелепицей, но нервное напряжение никак не отпускало.

− Ты всё-таки ещё маленькая и совсем ничего не понимаешь, − с ноткой грусти произнёс он.

− Профессор, я не...

− Люциус, − перебил он её. − Называй меня по имени. Пока мы здесь.

− Люциус, − начала Гермиона, проговорив про себя его имя ещё несколько раз, словно пробуя его на вкус, привыкая к его звучанию. − Люциус, я вовсе не думаю, что вы меня убьёте.

− Но ты меня боишься.

− Я не знаю, почему так. Наверное, дело в том, что в школе вы бы при всём желании не стали вредить мне или другим ученикам. А здесь... Ну, у вас есть возможность, правда ведь?

− Но у меня нет желания делать это. Совсем нет.

− Хорошо.

− Ну, успокоилась?..

Гермиона лишь кивнула и ещё сильнее прижалась к Малфою. Только теперь почувствовав настоящее спокойствие, полное умиротворение. Может быть, сейчас ей было даже спокойнее, чем в любую минуту всех последних месяцев. Да, когда она просыпалась утром в спальне Малфоя в Хогвартсе − ей было хорошо и спокойно. Когда она болтала с Джинни длинными вечерами − тоже. Когда читала письма Рона или Гарри, которые совы регулярно доставляли в школу, − на лице появлялась улыбка. Но только в это рождественское утро, в огромном доме Люциуса Малфоя, она смогла полностью расслабиться. Хотя ещё несколько минут назад всерьёз боялась за свою жизнь.

Для справки: больше Гермиона ничего не боялась. По крайней мере, до тех пор, пока рядом находился тот самый бывший Пожиратель Смерти и пока он смеялся над её страхами. Может, это действовало как заклинание против боггарта. А может, Гермиона слишком сильно приблизилась к тому, чтобы всерьёз полюбить этого потенциально опасного мужчину.