Не всё Мародёрам малина (гет)

Спелись, а? И как быстро! Мало мне было одного «защитника» ... Сразу захотелось повернуться и уйти. Впрочем, от этого уйдёшь… тут же заступил дорогу, я и шагу сделать не успел:

— Ладно, не злись, горбатого… впрочем, это я уже говорил. В общем, меня можно или сразу убить, или терпеть какой есть. Пара-тройка шансов у тебя была, не воспользовался — сам виноват!

Я только рукой махнул. Пара шансов, значит? Какая самокритичность! Совершенно, кстати, не оправданная. Перед собой-то что комедию ломать? Как боец он меня всегда превосходил — и в реакции, и в изобретательности. Впрочем, один шанс всё-таки, верно, был. И почему я им не воспользовался, а? Не захотелось убивать безоружного? Или, наоборот, захотелось помучить? Сам теперь не знаю.

Регулус в свою очередь шагнул ко мне, заговорил просительно:

— Мистер Снейп, не знаю, какие у вас отношения были с моим братом... да и со мной, но, если вы и правда можете вернуть мне память... прошу вас, не отказывайтесь!

— Может — могу, может — нет, — отрезал я. — Заранее что-то обещать точно не могу!

— И всё же, я был бы вам крайне благодарен за попытку! Даже неудачную.

— Я тоже прошу, — тихо и очень серьёзно проговорил Блэк. И всё же не утерпел: — Ну хочешь я опять на колени встану?

— Ну уж нет! — этого ещё мне не хватало! — Ладно, попробую, но учтите: я не медик в конце-то концов! Что смогу — сделаю.

— Отлично! Давай тогда так: мы подумаем, где тебе будет удобнее этим заняться, а ребята пусть пока, чтобы не скучать, сыном похвастаются.

Чета Люпинов охотно отправилась демонстрировать новоявленному родственнику отпрыска. Как только за ними закрылась дверь, с Блэка всю весёлость как ветром сдуло.

— Скажи, — спросил он напряжённым тоном. — Ты сможешь прочитать его воспоминания так, чтобы он сам их не увидел?

Вопрос меня ошеломил. Они же только что говорили о восстановлении памяти, нет?

— Ты сперва расскажи, откуда он вообще взялся? Он же, вроде, погибшим числился?

Рассказ занял минут пять и оказался ещё более невероятным, чем я ожидал. От Регулуса, во всяком случае. А мне ещё казалось, что я его неплохо знаю! Знал то бишь...

— Знаешь, Блэк, — начал я — есть такая пословица «В семье не без урода». Так вот к вашей семье...

— … она не относится! — закончил он мою мысль. — Все хороши, это ты хотел сказать?

— Именно. А кстати, где главный свидетель? Кричер, я имею в виду. Может, стоило бы начать с него?

— Я его отослал, — неохотно признался Блэк. — К Гарри. С запиской, где прошу занять его чем-нибудь денёк вне дома. Он, правда, меня старательно «не замечает», но прямой приказ вынужден был исполнить.

— Зачем?

— Ну... он же действительно убеждён, что присутствовал при гибели Регулуса. Увидит его живым так вот, без подготовки — ещё сбрендит окончательно. И так, знаешь, не больно нормальный. А то ещё помрёт от потрясения — так мне потом Гермиона самому голову открутит.

— Ну хорошо. А почему ты не хочешь, чтобы Регулус по-настоящему всё вспомнил? Он-то, кажется, именно этого и хочет.

— Я ещё не знаю — хочу или нет. Скажи лучше, это в принципе возможно?

— Откуда я знаю?! Если память заблокирована — можно попробовать считать её, не снимая блок. Сложно, но можно. Если это настоящая амнезия...

— Если настоящая — можешь делать всё, что сможешь. А вот если блок — постарайся его сразу не снимать, ладно?

— Ладно, — неохотно согласился я. Не люблю делать то, смысла чего не понимаю. — Пойдём комнату подберём. Впрочем, любая спальня сойдёт.

— Пойдём! — обрадовался он. Вот ведь позёр! Пытается казаться спокойным, а самого едва ли не трясёт... а ведь в детстве они с Регулусом ох как не ладили! Может, потому и не хочет братцу воспоминания возвращать? Нет, тут что-то другое... А что?

* * *

Выбрать комнату и правда труда не составило, но подготовка всё же затянулась: мне пришлось вернуться к себе за парочкой подходящих к случаю зелий. Само действо, как потом выяснилось, заняло около часа. Всего-то! Вымотался я так, словно камни таскал всё это время. Тяжёлые и без применения магии. Так что на кухню спустился, едва ли не шатаясь, и поспешил присесть на первый же подвернувшийся стул. Всё семейство было в сборе, даже младенец. И даже он выглядел встревоженным — видимо, чувствовал напряжение родителей.

— Что с Регом? — нетерпеливо спросил Сириус.

— Дрыхнет твой братец, — буркнул я. Прикрыл глаза, помассировал. Помогло слабо. Под веками как песка насыпано, словно сутки не спал. Как же я устал! И голова болит, виски просто разламываются. Впрочем, что я хотел: связался с Блэками...

«...Готовься к неожиданностям» закончил я свою мысль, открыв глаза и обнаружив на столе перед собой чашку крепкого чая, бокал с коньяком и флакончик старого, но надёжного зелья от головной боли, чьё длинное латинское название ещё лет сто назад осталось только в учебниках по зельеварению, а в быту употреблялось не столь научное, зато точное «Друг учителя».

— Сам варил? — на всякий случай спросил я, раздумывая, в который из предложенных напитков накапать зелья.

— Невеста подарила, — ухмыльнулся Блэк. — Да ты не сомневайся, она на мне натренировалась!

Уточнение было кстати: в школе, насколько я помнил, Роксана особыми талантами в зельеварении не блистала. Я сделал выбор в пользу коньяка и залпом выпил полученную смесь. Хотя пить коньяк залпом — варварство, конечно. Начал прихлёбывать чай, с наслаждением ощущая, как медленно растворяется боль. Они молча ждали, а я думал: с чего начать? Теперь-то я, пожалуй, понимал, почему Сириус просил не снимать блок. Догадывался, наверное, кто его поставил. Проклятье, я ему почти сочувствовал! А Регулусу — без «почти». Оказывается, я зря так не любил собственных родителей. Милейшие были люди! Во всяком случае не обсуждали, сразу угробить нарвавшегося на неприятности сына, Лорду сдать или, так уж и быть, отпустить, пусть побарахтается. При нём ведь обсуждали, Моргот их обоих так!

— Знаешь, Блэк, — начал я наконец. — Твой братец — такой же придурок, как и ты. Такой же наглый, везучий, талантливый придурок.

Последнее (точнее, предпоследнее) слово вырвалось практически помимо моей воли. Этот тип, впрочем, на комплимент никак не прореагировал — его больше заинтересовал другой эпитет:

— Почему «везучий»?

— По многим причинам. Во-первых, он полез в эту самую пещеру не наобум, а довольно точно зная, что его там ждёт. Даже зелье из Чаши проанализировал. И даже аналог состряпал.

— Подожди, — пробормотал Блэк. — Как он его проанализировал? Впрочем... ну, да... можно и в крови... а если он за это сразу взялся...

— Похоже, что сразу, — уточнил я. — Малоэстетично, зато эффективно. Он не только воспроизвёл зелье, но и попытался приготовить противоядье. Говорю «попытался», поскольку оно сработало, но не совсем так, как он, видимо, рассчитывал. Всё же как ни крути, а неспециалист есть неспециалист.

— Ты вот специалист, — не выдержала Тонкс. — И что, можешь сказать, что это было?

— Могу предположить некоторые компоненты, — ну не обижаться же на наглую девчонку! — Ты что же думаешь, я мог считать у него в памяти точный рецепт? Тем более, что, насколько я понимаю, дело не только в рецепте, зелье дозревает в самой Чаше, активно взаимодействуя с её магией. А вот этого, похоже, он и не учёл, готовя противоядье. Или ещё чего-то. В общем, основные эффекты зелья он нейтрализовал довольно удачно, хотя и не полностью, зато вызвал побочный: угасание магической силы.

— Угасание? — вставил Люпин.

— Именно. Не мгновенное, но довольно быстрое. Выбраться из пещеры он ещё сумел. И даже добраться до дому.

— И сдуру всё рассказал родителям, — вставил Блэк. Тоном, который ему хотелось, наверное, считать небрежным. — И они решили, что одного «позора семьи» на их век хватит. И что мёртвого предателя им Волдеморт ещё может простить, а вот живого — вряд ли. И вообще — Блэк, ставший маглом! Да это ещё хуже, чем предатель!

— Примерно так всё и было, — неохотно признал я. Не пересказывать же ему подробности! От некоторых даже мне тошно становилось. Блэк как-то помянул в расстроенных чувствах про «наследственную паранойю», но я и не подозревал, до какой степени он не шутит.

Впрочем, хватило и без подробностей. Нервы у Блэка всё же оказались не железные. Я не заметил, чем именно он запустил в стену, но грохота и осколков было вполне достаточно. «Любимчик родительский!!!» прорычал он и добавил парочку эпитетов, возможно и относящихся к любви, но уж точно — не к родительской. Потом покосился на испуганного внука — и продолжил монолог мысленно, только губы шевелились. Тонкс, кажется, одной разбитой посудиной бы не ограничилась, не будь у неё руки ребёнком заняты, разве что свои мысли и чувства с самого начала высказывала в беззвучном режиме. А у её мужа физиономия стала совершенно несчастная. В общем, у меня сложилось впечатление, что они с самого начала всё поняли, но надеялись ошибиться.

В этот момент (очень кстати) в разговор вмешался Тедди. Едва начавший осваивать простейшие слова ребёнок вряд ли понял хоть что-то из нашего диалога, зато настроение старших уловил прекрасно и с азартом присоединился наиболее доступным ему образом. Пока все трое успокаивали малыша, по ходу дела успокаиваясь сами, я потянулся было за коньяком, но обнаружил, что именно он стал жертвой сыновних чувств Сириуса. Пару минут я раздумывал: не попробовать ли восстановить бутылку с помощью Репаро, а потом её содержимое — заклинанием пополнения (хоть пара капель на осколках должна была остаться), но потом отказался от этой идеи и взамен заварил свежего чаю. Что было воспринято с молчаливой, но искренней благодарностью.

Некоторое время мы сосредоточенно пили чай. Потом Блэк поинтересовался:

— И кому же из них пришла в голову эта замечательная идея? Отцу?

И этот человек ещё меня обвинял в мазохизме!

— Нет, — буркнул я, не вдаваясь в подробности.

— Значит, он предлагал более радикальный метод решения проблемы, — вопроса в голосе практически не было. — А маман заступилась. Да не смотри ты на меня так, у меня на их счёт лет с десяти особых иллюзий не возникало. А с шестнадцати — и неособых тоже. В отличие от Рега — он-то был примерным сыном. И пользовался взаимностью. Пока был примерным.

— Сириус, прошу тебя... — начал было Люпин, но тот только рукой махнул:

— Ладно, проехали! Так в чём Рег ещё «везучий»?

— Подождите! — Вмешалась Тонкс. — Я двух вещей не понимаю: почему они не отняли у Кричера медальон и зачем меняли ему память? Вернее, почему не стёрли совсем?

— Именно затем, чтобы в случае допроса он рассказал о гибели хозяина, — ответил Сириус. — Начни Кричер отнекиваться — явно бы в память ему полезли. А так — зачем? Всё «честно» и логично. А вот почему медальон не отняли? И даже память о нём не стёрли?

— Регулус сказал им, что отдал медальон Кричеру с приказом немедленно уничтожить, — пояснил я. — Им, видимо, не пришло в голову, что домовик может не выполнить приказ.

— Он пытался, да не сумел, — уточнил Люпин.

— Что и спасло Регулусу жизнь. Я же говорю — везунчик! Это, да ещё тот факт, что Лорд всегда был излишне самоуверен. Если бы он поставил в своём тайнике сигнализатор проникновения... А уж уничтожение хоркруста не почувствовать просто не мог. Вход в пещеру открывается живой кровью, угадайте с одного раза, много ли понадобилось бы ему времени, чтобы найти похитителя?

— И что, он свой тайник так-таки не разу и не навестил?

— Может и навестил, да толку-то. Даже если понял, что там кто-то был. Даже если вычислил Регулуса — он к этому моменту был убеждён, что парень мёртв.

— Почему? — удивилась Тонкс.

— Метка, — вместо меня ответил её муж. — Регулус уверен, что это просто татуировка, следовательно, она не активна, так? А вот почему не активна — не знаю.

Я этого тоже не знал, но вывод поддержал. Если бы метка работала, не почувствовать Вызов было бы абсолютно невозможно. Сириус задумчиво предположил:

— Возможно, она питается собственной магией носителя? И когда магия угасла — метка тоже «умерла».

— Возможно, — согласился я. — Возможно даже, что Лорд мог ощутить «смерть» метки и посчитать её смертью носителя. Поскольку я лично не знаю случая, чтобы кому-то удалось её дезактивировать или уничтожить (я поймал себя на том, что непроизвольно потираю левое запястье и поспешил сменить тему). Мне другое интересно: почему Регулусу липовые воспоминания не наложили? Кричеру же сумели?

— Это-то как раз ясно, — возразила Тонкс. — Я хоть сама и не умею, но технику знаю. Когда накладывают ложные воспоминания, то задают только... как бы это сказать? общую схему. «Матрица», так это называется. Подробности сознание достраивает само. А что могло знать сознание Регулуса о магловской жизни?

— Ничего, — поддержал Сириус. — Даже со мной бы не получилось, наверное. Да и их знаний об этом предмете на толковую матрицу не хватало. Так что счастье, что пытаться не стали, а то свели бы парня с ума и только.

Тедди, которому уже надоело сидеть тихо и слушать взрослые разговоры, выбрал именно этот момент, чтобы сбежать. Родители тут же устроили перепалку: стоит ли его ловить или пусть разоряет низ буфета в своё удовольствие — всё равно там только металлическая посуда, не разобьёт, а грохот можно и заклинанием заглушить. Я воспользовался паузой, чтобы налить себе ещё чаю. Не помогло. Отступившие было усталость и головная боль начали наваливаться с новой силой. Как я там сказал: непрофессионал есть непрофессионал? Золотые слова. Запомнить их надо. На камне высечь. И в другой раз не лезть не в своё дело.

— Пойдём-ка я тебя спать уложу, — прервал мои мысли Сириус. — Подремлешь пару часов до обеда...

Я даже не удивился, только довольно вяло возразил, что лучше вернусь к себе. И поймал себя на том, что мысленно начал звать этого типа по имени. Раньше звал только по фамилии, причём употребляемой в качестве ругательства. А что прикажете делать? Блэки размножаются, как тараканы! Разве что прозвище какое придумать, как он мне когда-то...

— Ну уж нет! — усмехнулся этот наглец. — Никуда ты не пойдёшь! А то кто-нибудь увидит и посадят меня за попытку отравления. Как рецидивиста — лет на пятьсот. С конфискацией.

— Какая ещё попытка отравления? — от удивления у меня даже голова болеть перестала.

— А здоровые люди такого нежно-зелёного цвета не бывают!

Нежно-зелёного, значит? Впрочем, возможно...

— Ты лучше реши, что мы твоему брату говорить станем, а что нет.

Он пожал плечами:

— Думать надо. А ты можешь снять не весь блок, а часть?

— Да я и весь-то не уверен, что смогу! А уж часть... Так ты всё же хочешь оставить его в счастливом неведении?

— Понимаешь... Рег, в отличие от меня, действительно любил родителей. И был уверен в их любви, иначе не стал бы искать у них помощи в подобной щекотливой ситуации. А вместо помощи получил... то, что получил. Лично мне кажется, что ему будет гораздо легче жить, сохраняя на этот счёт некоторые иллюзии.

— А мне кажется, — добавил Люпин. — Что ему будет легче жить вообще без воспоминаний. Одно дело знать, что ты был магом, другое — помнить, как это было.

— Давайте так, — решил я. — Скажем, что мне удалось считать кое-какие отрывки воспоминаний, но можно ли восстановить память и как — частично или целиком, я пока не знаю. А то ещё надумает к другому специалисту обратиться! А я поищу литературу по теме, может быть и придумаем что-нибудь. Например, блок снять, но так скорректировать воспоминания, чтобы убрать эмоциональную составляющую — одни голые факты. Что-то такое я вроде бы слышал...

— Снейп, ты прелесть! — взвизгнула Тонкс и повисла у меня на шее. Я обалдело покосился на её мужа, но этот мерзкий экс-оборотень только улыбался — кажется, одобрительно. А уж ждать сочувствия от Сириуса... впрочем, своё слово он всё же сказал:

— Детка, осторожнее: он еле на ногах стоит, если вы начнёте в обнимку кататься по полу...

— Собака ты, дядюшка! — явно привычно фыркнула девчонка, но объятья разомкнула. Напоследок демонстративно чмокнув меня в щёку. И что мне было делать? Только страдальчески закатить глаза и отправится спать, пока эта сумасбродная семейка ещё что-нибудь не выкинула!