Order (джен)

Эмма

Я просыпаюсь от сильной боли в голове, которая сковывает так, что меня чуть не выворачивает наизнанку. Желчь проникает в горло, и я ощущаю тошнотворный запах. Наверное, я могу пошевелить только кончиками пальцев, и то с трудом. Чувствуется слабость во всём теле, а ещё я ужасно хочу вновь заснуть, но, к моему большому сожалению, не могу этого сделать. Несмотря на головную боль, я сходу понимаю, что нахожусь на базе Сопротивления. Эти койки никогда не вычеркнуть из моей памяти. Меня волнует на данный момент всего лишь несколько вопросов.

Что случилось после того, как я вырубилась? Как мы спаслись? И что с моими друзьями?

Около койки в скрюченном положении сидит молодой человек. Джек мирно охраняет мой «сон», пока я не соизволю прийти в себя. Пересохшие губы трогает умилительная улыбка. Он так беззащитен и прекрасен, когда спит. Теперь у меня есть шанс понаблюдать за ним, пока он не очнулся. Раньше такой возможности у меня не представлялось. Однако и минуты не проходит, как Джек пробуждается, словно и не дрых вовсе. Он моргает, избавляясь от остатков сна, а потом со слабой улыбкой смотрит на меня.

— Доброе утро, — очень тихо произношу я.

— Сейчас глубокая ночь, — с долей иронии говорит друг.

— Что со мной?

Последнее, что я помню, это то, как мы пытались спасись от тёмного рыцаря, потом падали, и уже после для меня наступила темнота. Нельзя не упомянуть глухую боль где-то в нижней части тела. Хорошо же я однако приложилась.

— Ты почти заработала себе сотрясение мозга, — с беспокойством объясняет мне «диагноз» Джек. — Всё обошлось. Однако медики сказали, что тебе нужен покой и продолжительный отдых.

— Тогда всё в порядке, — заключаю я. — Расскажи, что случилось? Почему мы снова на базе, и получилось ли спасти мою мать?

Его брошенный взгляд говорит мне, что всё не так уж и радужно. Джек глубоко вздыхает, а слабая улыбка медленно сходит с его губ.

— Миссия провалилась, — печально оповещает он. — Твоя мать была приманкой, чтобы мы прибыли на ту базу, — он опускает глаза. — Мы спаслись только благодаря Хану и Рей.

— Где они?

И так довольно бледный оттенок кожи Джека становится ещё более светлым. Он поднимает на меня глаза быстро, и мне удаётся заметить в них боль.

— Рей сейчас вместе с высшим командованием, — он глухо отзывается, а потом и вовсе замолкает. — Хан… Хан мёртв, Эмма.

Наверное, я готова была вновь спросить, что он только что сказал. Я бы переспрашивала, пока не убедилась в этом самостоятельно. Головная боль отступает, отдавая место другой, которая исходит из сердца. Никогда не ожидала, что смерть этого человека вызовет во мне столько эмоций. Мы ведь даже не были хорошо знакомы… Я видела его живым пару часов назад. Я видела мужчину, сидящего за своим кораблём, который больше жизни, как и я, любил летать. И какого же это осознавать, что теперь человек, который всего мгновение назад был жив, мёртв.

Я не издаю ни звука, ни одна слезинка не вытекает из глаз. Нет, это не может быть правдой. Хан не мог умереть: только не он. Капитан «Сокола» профессионал в сфере выживания, и я поверю скорее тому, что коровы научились летать, чем тому, что человек, обладающий столь обширными знаниями и умениями, мог умереть.

— Я не верю… — дрожу под одеялом.

— Он умер, — слишком спокойно и ровно озвучивает вновь Джек.

Почему именно сейчас он не выглядит разбитым? Как ему удаётся сохранять уравновешенность даже сейчас?

— Кто? — мне не важно, как он умер. Я должна узнать, кто это сделал.

— Его сын, — просто произносит Джек так, словно мы говорим о погоде. — Бен Соло. Тот, что был в маске и с красным мечом.

— Какой ужас, — удивляюсь и одновременно ужасаюсь я. Сын Хана — враг и убийца… Подробности становятся всё хуже и хуже. — Как он мог такое сотворить! Это ведь его собственный отец. Плоть и кровь.

— У него были свои причины.

Я замираю, внимательно смотря на Джека, у которого в глазах не рассмотреть ни намёка на ужас или гнев. Ни один его мускул на лице не дрожит во время нашего разговора.

— Причины?! — чуть не перехожу на крик я. — Какие могут быть причины в убийстве собственного отца? — меня злят его слова так, что я хватаюсь за голову. Боль не отступает. — Почему ты оправдываешь его? Он хотел убить меня и Рей. Он чудовище, которое чуть не погубило и тебя.

— Я нисколько не оправдываю его, Эмма, — его взгляд с пониманием направлен на меня. — Нет ни одной причины во вселенной, чтобы пойти против своей семьи, — Джек безэмоционально продолжает. Даже отстранённо. Что с ним происходит? — Однако я слышал, что он говорил своему отцу перед этим. Представь себе, но Бен так же, как и ты, и Рей, был брошен своими родными.

Мои глаза раскрываются чуть шире. Такого я не ожидала. Я просто не могу принять тот факт, что этот рыцарь — такой же несчастный брошенный ребёнок, как и мы.

— Он был оставлен теми, кого любил. И из-за этого такие существа, как Сноук, смогли склонить парнишку на свою сторону. Они предложили ему то, о чём он всегда мечтал: внимание. Если бы вас не воспитывали бабушка с дедушкой, если бы вы были выброшены так же, как и Бен, то скажи мне: смогли ли вы пойти по тому пути, что идёте сейчас?

Джек прав.

Если бы наша с Рей жизнь сложилась иначе, мы, скорее всего, обозлились бы на мир и действительно бы пошли по пути тьмы. Однако этого не случилось, а значит, наша судьба другая. Меня уже в какой раз удивляет наблюдательность Джека. В отличие от меня или Рей он никогда слепо не следует на поводу у своих чувств. Его холодный разум всегда анализирует. В нём живут сомнения, которые порождают его умозаключения. Однако это не значит, что мы можем оправдывать по такому критерию всех разумных. Иногда поступки слишком аморальны.

— Ты не винишь его в смерти Хана? — спрашиваю я наконец после долгого молчания.

— Я виню его только в том, что он выбрал путь, который, в конечном итоге, сделает его ещё более несчастным, — Джек ловит мой взгляд, понимая, что я не совсем с ним согласна. — Я всю жизнь скитался по Галактике, Эмма. Мне встречались разные люди, существа, и многие из них были, скажем так, не без грешков за душой. Однако я не делаю из них монстров, — он задумывается на полуслове. — Бен отнюдь не плохой человек, скорее всего, он очень молод и совершенно точно запутался. И ему будет ещё сложнее, когда поймёт, что именно он потерял.

— Он не достоин твоей жалости, — обидчиво отвечаю я, насупливаясь.

— Может быть, — уклончиво говорит Джек, бросая взгляд на мои руки, которые сжимают простынь.

Я больше не могу слышать хоть что-то об этом человеке.

— Мне больно, — губы дрожат от накативших чувств.

— Со временем это пройдёт.

Я мотаю головой, не веря. Он знает, о чём говорит, но мне сложно сейчас поверить в это.

— Что останется?

Джек с минуту думает над вопросом, а его взгляд темнеет. Он качает головой:

— Пустота, — что-то внутри сжимается от его жестоких слов, но я знаю, что он не хотел меня обидеть. — Увы, но люди ещё не научились обманывать смерть, Эмма. А если и есть такой человек, то его участь весьма и весьма незавидна.

Джек подбирается чуть ближе ко мне, кладя свою руку на мою. Он наклоняется и глубоко дышит, полностью уставший и измученный. Наверное, мы не движемся минут десять, а то и пятнадцать. Я слушаю его ритмичное дыхание, и в какой-то момент мои противоречивые чувства начинают отступать. На моей руке этот темноволосый парень вырисовывает разные рисунки, а его действия через время медленно меня успокаивают. Странно, но мне это помогает отвлечься от гнетущих мыслей. Становится не так уж и противно, как это было мгновения назад.

— Тебе нужно поспать, — голос Джека успокаивает и убаюкивает меня ещё больше.

Странно, но в полумраке помещения, в котором я лежу, его глаза слегка поблёскивают. Не знаю почему, но мне сразу же захотелось спать после его слов.

— Спи.

Сознание отзывается на этот приказ и уплывает в царство небытия. Я обещаю себе за секунду до этого узнать обо всём, что случилось.

Через сон я слышу, как сравнительно негромко Джек хлопает дверью.

* * *

Две недели спустя

По состоянию здоровья я не смогла присутствовать на похоронах. И мне было очень грустно, что я не успела попрощаться с Ханом. Но врачи не пускали меня, говоря, что здоровье и так находится в подвешенном состоянии. Друзьям долго пришлось уговаривать меня не калечить себя ещё больше. Я сильно горевала и тосковала по Соло, несмотря на то, что знала его не так уж и хорошо. За такое короткое время мы успели стать настоящей командой. Мне столькому хотелось у него научиться. А теперь я ещё и не взглянула на него в последний раз… В конечном итоге я всё же осталась в медицинском блоке.

Я восстанавливалась, наверное, целую вечность. Врачи не спускали с меня глаз, говоря, что есть некоторые подозрения на возможные хронические боли в голове. После стольких диагнозов, которые они мне напророчили, я всё же не выдержала и сбежала. Не без помощи инструктора, который однажды решил меня навестить. Так я выбралась из койки и наконец-то присоединилась к друзьям. Конечно, физические нагрузки мне были запрещены, но хотя бы не было так морально тяжело без Рей и Джека.

По Дамерон, как и предполагалось, назначил наказание за то, что мы сбежали с базы и никого не предупредили. Мне повезло в какой-то степени, потому что наказанием для ребят служила уборка всех помещений на самых посещаемых этажах базы Сопротивления. Рей и Джек практически каждый день приходили всклокоченные и уставшие до такой степени, что могли заснуть в любом положении. Их не отстраняли от занятий, поэтому им вдвойне было сложнее. Несмотря на все трудности и невзгоды, которые мы пережили, друзья и я не отчаиваемся.

Жизнь продолжается.

Сейчас мы с Рей как раз направляемся в кабинет Леи, которая совсем недавно разговаривала с ней о чём-то. К сожалению, сестра не говорила, о каких вещах они беседовали, но я вознамерилась обязательно всё узнать. И, надеюсь, она будет со мной искренней.

Я слышала от Рей, что на похоронах Лея позволила себе немного поплакать, хотя этого практически никто не видел. Я не могу себе представить, что ей пришлось пережить и что только предстоит. Наверное, нет ничего хуже того, что собственный сын стал причиной смерти твоего мужа. Я очень сочувствую ей и не могу не восхититься сильным характером этой женщины. Лея, несмотря на все сочувствующие взгляды и принесённые сожаления, смогла достойно выстоять в этот день, более того, после похорон ушла дальше работать.

Я по-настоящему удивлена её силой и стойкостью, но, с другой стороны, понимаю, что каких титанических усилий стоил ей весь этот процесс. Рей рассказывала, что в какой-то момент чувствовала, что генерал практически стоит на краю пропасти. Человек не может выдержать столько боли.

Мы медленно заходим всей нашей компанией в кабинет, стараясь не сильно шуметь. Лея обращает к нам лицо, приветственно кивая. Наша маленькая группа подходит, но садится мы не решаемся.

— Сядьте.

Конечно, мы повинуемся приказу, присаживаясь практически одновременно на три предоставленных стула.

— Спасибо, — говорю я, устраиваясь поудобнее.

— Как ты, Эмма?

— О, мне намного лучше, генерал, спасибо, — слабо улыбаюсь ей.

— Приятно слышать, что ты успешно восстанавливаешься, — она с заботой смотрит на меня. — Как продвигается ваше наказание?

Джек с укором смотрит на Лею, хрустя костяшками пальцев. По его лицу видно, что перспектива продолжения уборки ему не очень нравится.

— Мы и трети ещё не убрали, генерал, — недовольство хорошо различимо в его голосе.

— Что ж, это весьма неплохо для начала, — я вижу, как она искусно подтрунивает над ним. — Продолжайте в том же духе.

— И когда вы нас освободите? — скрещивает руки на груди Джек.

— Тогда, когда усвоите урок, молодой человек, — в свою очередь отвечает ему не менее саркастично Органа-Соло. — Вам не помешает научиться дисциплине и хоть какому-то уважению.

Джек глубоко вздыхает, закатывая глаза. А я не могу не улыбнуться. Всё-таки он уже не подросток, но ведёт иногда себя именно так. Как говорится, мужчины взрослеют гораздо позднее женщин, а иногда вообще остаются мальчишками на всю жизнь. И всё же я могу понять его недовольство, ведь ему совсем не нравится, подобно маленькому мальчику, сносить наказание.

— Ради чего вы нас позвали? — наконец спрашиваю уже я. Пора переходить к делу.

— Мне следует рассказать вам о том, что за миссию мы с высшим командованием планируем для вас.

Нас неимоверно поражает эта новость.

— Но почему? — негодует уже сестра.

— После того, что вы сделали для Сопротивления и Новой Республики, я приняла решение о том, что, возможно, вам стоит довериться, — заключает Лея, ставя локти на стол. — Вы доказали, что можете принимать самостоятельные решения. И, несмотря на то, что наши враги оказались впереди нас, вы всё же смогли достать для нас важную информацию и выбраться живыми. Инструктор говорил мне, что при должном обучении из вас выйдет прекрасный отряд.

Мне становится приятно от слов генерала. Можно даже принять это за своеобразную похвалу.

— Но не обольщайтесь, — сразу же рушит все мои надежды она. — Итак, ваша компания по велению судьбы была ввязана во все эти интриги, и я считаю нужным отправить вас на одну важную и строжайше секретную миссию.

— Мы слушаем, — серьёзно проговаривает сестра.

— Эта миссия связана с возвращением в наши войска моего брата, Люка Скайуокера.

На наших лицах появляется заметное удивление. Уж никак мы не ожидали, что нам поручат что-то настолько серьёзное.

— После уничтожения Ордена брат отправился в неизведанные регионы, чтобы отыскать ключ или хотя бы подсказку, которая могла бы помочь нам в свержении Аскаделии. Много лет мы не получаем от него никаких известий, и сейчас нам как никогда не хватает его помощи, — она смотрит на нас с прежней строгостью. — Поэтому я и высшее командование решило поручить задачу возвращения Люка именно вам.

— Что именно он ищет там? — похоже, я заражаюсь любопытством от Рей, потому что уже какой раз задаю вопросы.

— Не многие это знают, но я думаю, вы должны кое-что понимать, — Лея выделяет каждое слово, чтобы мы хорошенько всё уяснили. — Наш враг куда хуже, чем вы можете себе представить. Госпожа Аскаделия не только умеет плести заговоры и интриги, но и мощи в ней столько, что обычному человеку с ней не сравниться. А ещё…— Лея раздумывает над тем, что сказать, примерно секунды три. — Она бессмертна.

— Что? — восклицаем мы с Рей. А Джек сглатывает.

— Получается, мы даже убить её не сможем? — спрашивает Рей, взмахивая руками от злости.

— Как такое возможно? — не замолкаю я, поддерживая настроения. — Человек не может быть бессмертен.

— Тише, дети, — призывает нас к спокойствию Органа-Соло. — Я знаю, что у вас много вопросов, но дайте и мне слово вставить, — укоряет она нас, продолжая говорить. — Понимаю, что эти новости вас очень расстраивают. Но мы на собственном опыте убедились в этой правде. Простыми способами эту женщину не победить, и по этой причине Люк решил отправится в те регионы, откуда, как он полагал, могла происходить Аскаделия, — её удручают наши кислые мины. — Не отчаивайтесь. Возможно, эта женщина и сильна, но она не всегда принимает правильные решения. Тем более я считаю назначение моего сына на пост Верховного лидера большой ошибкой.

— Почему? — спрашивает сестра, сверкая глазами. Она так и не оправилась после битвы с ним.

— Я очень хорошо знаю Бена, — уверенно замечает генерал Лея. — Он ещё слишком юн, чтобы становится командующим целой армией. К тому же я примерно представляю, как с ним бороться.

— Не понимаю тогда, зачем Аскаделии вообще назначать его на такой важный пост, — наконец-то изрекает свои мысли молчавший до сих пор Джек. Он задумчиво оглядывается на Лею.

— Наверное, она добивается того, чтобы дискредитировать и моего сына, — делает предположение та.

Немедленно я чувствую, как к сердцу подбираются когти страха. Неужели Аскаделия захочет уничтожить этого несмышлёныша?

— Но я склоняюсь к версии о том, что ей попросту некем заменить Сноука. Многие военные не жалуют её с ещё незапамятных времён. Аскаделия не пользуется популярностью у многих солдат, офицеров и даже адмиралов, что тоже играет нам на руку.

— Ясно, — проговаривает Джек, коротко кивая.

— Если войска отвернутся от неё, это даст нам шанс победить, — рассуждаю я, а на лице расцветает еле заметная улыбка. — Как никак без них ей не выиграть.

— Верно, — глядит на каждого из нас Лея. — Как только вы вернёте Люка с его старой миссии, мы будем делать следующие шаги, — она через секунду поспешно добавляет: — Но надо спешить. Мы должны вернуть его как можно скорее.

— Мы сделаем это, — с нетерпением провозглашаю я за всю компанию, постукивая пальцами по ручке стула.

— Но до того, как вы отправитесь на миссию, вы должны полностью пройти подготовку в солдаты, — предупреждающе смотрит Лея, клоня голову набок. — На это вам даётся полгода.

— Это… довольно много, — задумчиво проговаривает Джек.

— Вполне нормально. Вы должны обучиться всему самому важному. Довести до совершенства все свои навыки.

— Что насчёт предателей или предателя в Сопротивлении?

А вот об этом я вообще не слышала. Видимо, друзья решили не сообщать мне о том, что здесь может находится предатель или предатели.

— Мы найдём этого предателя или предателей, — чётко произносит Лея, ожесточаясь на минуту. — Рано или поздно. Он не сможет долго скрываться от нас.

— Вопросов больше нет, — Джек поднимается с места.

— Тогда нам стоит идти приступать к своим обязанностям, — молвлю я, вставая со своего места.

— Постойте, — очень неожиданно подаёт голос ещё одна шатенка в этой комнате. — Им стоит знать кое-что ещё, генерал.

— Ты уверена? — пытливо спрашивает Лея, и та ей утвердительно кивает.

— Что такое? — вновь хмуриться молодой человек.

— Я кое-что не сказала вам, — втягивается в стул подруга, пытаясь скрыться от наших взглядов. — Я могу быть как-то связана с тем ситхом, о котором говорил Хан, а ещё моя память… мне кажется, что я не всё помню в своей жизни. Скорее всего, я когда-то очень давно была знакома и с этим ситхом, и с Аскаделией.

— Не может быть! — восклицаю я, но тут же кашляю. Голова готова взорваться от переизбытка информации.

— Может, — печально бормочет Рей. — Я знаю кодекс ситхов, хотя ни разу в жизни даже ничего не знала об этом учении, — её голова опускается. — Я ничего не знаю о себе. Не знаю, что ещё может быть во мне скрытого. Я боюсь причинить вам боль…

— Нет, — прерывает её самобичевание Джек. — Ты не одна, — странно, но где-то я уже слышала эти слова. Приятное тепло разливается у меня в душе, наверное, так же, как и у Рей. Как-никак это мило, что он запомнил наши слова. — Мы найдём ответ вместе. И не думаю, что тебе следует сейчас переживать об этом.

— Я тоже так считаю, — я кладу руку поверх руки Рей, а та наконец неуверенно подымает карие глаза. — Мы не отвернёмся от тебя, сестричка. Не думай, что в наших глазах ты стала плохой. Неважно, с кем ты связана, самое главное — не отстраняйся от нас, твоих друзей.

Её губы трогает такая красивая улыбка, что заражает и меня. Джек с секунду смотрит на нас, а потом кивает генералу:

— Мы пойдём.

Лея машет рукой, чтобы мы поторапливались. Она наблюдает за нами, тихонечко улыбаясь.

Теперь у нас есть цель. Мы отправимся в неизведанные регионы, найдём Люка Скайуокера и вернём его сюда. Наша команда отплатит Империи и Первому Ордену сполна. И мы победим, но не так, как сейчас, а вырвем победу из лап тех жестоких людей.

Где бы ты ни был, Люк Скайуокер, мы: я, Рей и Джек — найдём тебя, потому что иначе нам грозит гибель. Наши враги не дремлют, но теперь и у нас есть шанс разбить их планы.

Куда бы нас ни завела судьба, мы справимся.