Глава дома Блэк (джен)

Сентябрь, 1985 год

В Министерстве магии, как и обычно, было крайне оживлённо. За дверью то и дело слышались шаги и чьи-нибудь голоса. Сириус сидел в кабинете, откинувшись на спинку стула и закинув ноги на стол, листал пёстрый журнал «Помощь найдётся!» и хмурился. Отчёт, который он должен был подготовить к концу недели, лежал в стороне, на краю стола. По крайней мере, к нему были сделаны все чертежи и расчёты, что находились в отдельной папке, а пояснения могли быть дописаны позже, поэтому перо так и лежало поверх наполовину исписанного пергамента. Не отчёт занимал разум Сириуса. Сегодня он опять думал о своём крестнике, о Гарри.

В этом году мальчику исполнилось пять лет. Будь у них всё, как у обычных людей, Сириус мог бы, как говорил зять Кингсли, «состряпать документы» и отправить крестника в начальную школу. Но вот только как отправить Гарри в обыкновенную школу, когда от него не знаешь чего ждать? В конце июля Сириус забавы ради поздравил мальчика с днём рождения и сказал: «Кто последний добежит до столовой, тот не получит ни куска торта!», а сам обратился в пса и помчался по лестнице… Думал, Гарри прибежит и ругаться с ним будет, жаловаться бабушке и размахивать ручонкой в сторону здорового лохматого хулигана, но шалость не удалась: когда Бродяга прибежал в столовую, крестник уже сидел за столом, а матушка хмуро посматривала на обращение сына из пса в человека.

— Я так понимаю, ты решил уступить торт нам с Гарри? — сказала она и перевела взгляд на мальчика: — Гарри, кашу поешь сперва, а потом будет десерт!

— Но, бабуля…

— Не будешь кашу, не будет торта.

— Ла-а-адно…

И это был только один из случаев, когда мальчик неосознанно совершал что-то необычное. Как-то он разогнался на метёлке в гостиной и забыл у окна повернуть…

— Гарри, влево!!! — воскликнул Сириус, схватив волшебную палочку, но было уже поздно.

Гарри зажмурился и прошёл сквозь стену, как будто её и не существовало. Сириус, забывший, как дышать, слышал крики крестника с улицы. Гарри потом прилетел к крыльцу и с восторгом рассказывал смертельно бледному крёстному, что он ушёл в пике и у земли совершил манёвр. По его словам, это было невероятно круто, и он не понимал, почему ему потом не давали распахнуть окно и повторить такой трюк. И вот как такого отправить в обыкновенную школу? Учителя с ума сойдут, а стиратели памяти замучаются с ними работать. Придётся ведь постоянно Гарри одёргивать и ругать за необычные явления, а Сириусу этого крайне не хотелось. Ему казалось, что таким образом он только задавит таланты малыша и отнимет у него радость. Но это с одной стороны, а другой стороны Гарри же нельзя отправлять в магическую школу необученным. Как вот он поедет Хогвартс, когда ещё не владеет элементарными навыками? Он же должен уметь читать, писать, считать… и лучше, если на приличном уровне, а не как те недотёпы, которые потом терпят насмешки и едва могут заклинание со страницы прочитать или подсчитать количество ингредиентов для зелий и их вес. Нет, когда Гарри пойдёт в Хогвартс, он не должен испытывать затруднения.

Сириус нашёл только один выход. Нужно кого-то нанять. Человека, способного научить мальчика элементарным вещам. В конце концов, так делали многие волшебные семьи, по крайней мере, те, у кого хватало средств, остальные же занимались детьми сами. Возможно, Сириус тоже мог бы заниматься с Гарри… но учитывая его нелюбовь к чтению и прочим скучным занятиям, он подумал, что лучше доверить такое дело профессионалу, а то иначе они с Гарри так и будут носиться по дому, резвиться, смеяться и ничего не освоят. Именно поэтому Сириус листал новый выпуск журнала, в котором можно было найти хоть умелого артефактора, хоть самого неприятного на вид садовода. Он изучал разделы с гувернантками и репетиторами, и кандидатуры, разместившие там объявления, его снова не устраивали. Женщины выглядели старыми и страшными, мужчины — суровыми и подозрительными. Кого вот из них можно подпустить к Гарри? Кто из них не навредит мальчику и сможет с ним подружиться?

— Блэк! Блэк, ты совсем обнаглел?!

От такого важного дела Сириуса попытался оторвать родственник. Вудроу Крэбб, среди своих именуемый Вуди, ворвался в его кабинет и хлопнул дверью.

— Кто бы говорил о наглости, — читая портфолио какого-то старика, буркнул Сириус. — Вуди, тебя стучать не учили?

— Зато тебя хорошо научили! — бесновался родственник. — Я только что вернулся из трансгрессионного испытательного центра!

— И что? — отозвался Сириус, переводя взгляд на другую страницу, где ему с колдографии скупо улыбалась дама в возрасте.

— Они отказываются возвращать мне лицензию!! — гремел Вуди. — Говорят, я Статут нарушаю, когда трансгрессирую! Ушами, говорят, разбрасываюсь!!! Ты хоть понимаешь, сколько на меня уже штрафов повесили за безлицензионные трансгрессии??!!

— И что? Я, что ли, виноват, что ты закон нарушаешь и ушами разбрасываешься? Научись нормально трансгрессировать, пересдай экзамен и получи лицензию, а не хочешь, так купи себе хорошую метлу, только одевайся потеплее и летай повыше, а то сам понимаешь… Статут, штрафы…

Журнал из рук Сириуса был вырван и брошен на стол, вместо него перед ним появилось пухлое раскрасневшееся лицо Вудроу, сверлящего его тёмными глазками.

— Ты думаешь, я не знаю, чьих рук это дело? — угрожающе вопросил он.

— Чьих? — поинтересовался Сириус, приличия ради убрав ноги со стола.

— Твоих! — ответил недовольный родственник и погрозил ему пальцем. — Со мной такое не пройдёт! Я тебе не какой-нибудь простачок, ты понял?!

Сириус молча кивнул, а потом кивнул ещё пару раз, пока его гость подчёркивал, какая он важная персона. По правде говоря, первый и не горел желанием трогать родственника, но всему есть предел. Ещё три года тому назад, когда Сириус понял, что мать была права и ему нужно дело, чтобы не сойти с ума, с утра до ночи сидя в четырёх стенах, он изучил буклетик, который ему дал некогда почивший Крауч, и отправился в Министерство магии.

Возможно, стоило устроиться в отдел магического правопорядка или же подучиться и пойти следом за Кингсли в мракоборческое Управление, но зачем? Ради престижа и постоянного напряжения? Пропадать на работе всю неделю, отсыпаться на выходных и крайне мало проводить времени с Гарри? Нет, такое его не устраивало. Сириус подумал и выбрал отдел магического транспорта, а там нашёл себе место в руководящем центре сети летучего пороха. Работа была несложная: проверять, чтобы порох поставлялся во все магазины, вовремя изымать некачественный продукт, выписывать штрафы тем, кто использует самоделку и портит сеть, следить за работой каминов, что-то подключать, отключать, налаживать — но Сириус как былой Мародёр нашёл в этом направлении много интересных и неисследованных областей, а с этого времени и начались поддёвки Вудроу, прознавшего, кем работает его родственник.

— Ребята, вы посмотрите! Это же наш Сириус! — твердил он Гойлу и Малфою в коридоре. — Первый Блэк трубочист! Вот умора, а! Похоже, Сириус решил соответствовать фамилии во всех её смыслах!

Гойл, конечно же, смеялся вместе с другом, а вот Малфой лишь поджимал губы и уходил.

— Вуди, ты вообще в курсе, чем трубочист занимается, а чем я в центре сети? — спрашивал его иногда Сириус, а Вудроу только усмехался и повторял своё.

Он и коллегам твердил, что его родственник упал ниже некуда, и маленькому пухленькому сыну, если заходил с ним в Министерство, говорил то же самое:

— Смотри, Винсент, вон дядя Сириус, безмозглый трубочист! Смотри, не стань таким, как он!

Поскольку Сириус не отличался особым терпением, то он решил наглядно показать родственнику, чем важна его работа, и отключил камин в доме Крэббов от общей сети. Следом за этим он зашёл к милым дамам в трансгрессионный центр с бутылкой вина и коробкой конфет… дамы посчитали, что у злостного нарушителя действительно нужно отозвать лицензию на трансгрессию. Если поначалу Вудроу делал вид, что законы писаны не для того, чтобы он их соблюдал, то теперь сумма штрафов, похоже, серьёзно возросла и он которую неделю стал носиться по Министерству как угорелый и ругаться со всеми.

— Сегодня же подключи меня к каминной сети!!! — требовал Вудроу. — Я сказал, сегодня же, ты меня слышал?!

— Конечно же слышал, двадцать золотых и сегодня же подключу, — согласился Сириус.

Глаза раскрасневшегося Вудроу чуть не вылезли из орбит.

— «ДВАДЦАТЬ»?! С каких это пор подключение стало платным?!

— А с каких это пор такая работа должна быть бесплатной? Я тебе что, домовик? — спросил Сириус и немного нахмурился. — Ходит тут, отвлекает меня от дел... Да у меня таких, как ты, по десятку за день бывает! Одному подключи, другому настрой, третьему ускорь... Сейчас вот внесу тебя в журнал, и будешь за пять золотых в порядке общей очереди месяц ждать!

— Да ты... ты... — Родственник заглотил немного воздуха и снова повысил голос: — Да ты думаешь, я на тебя управу не найду?! Да я сейчас пойду к твоему начальнику и всё ему расскажу!

— Иди! — Сириус отмахнулся. — Мы с ним в до... кхм, в хороших отношениях, он обязательно тебя выслушает и примет меры, а может быть и нет.

— Тогда я ещё выше пойду! Я до министра магии дойду!

— До Миллисенты, что ли? Иди, хорошая она женщина. Она мне вон ту медаль вручила за усовершенствование сети, а вот эту за то, что помогал ребятам движки в штатных машинах перебрать и зачаровать как надо. Она обязательно тебя выслушает и примет меры, а может быть и нет.

— Да я… я…

— Можешь ещё, кстати, в Визенгамот зайти, дяде Игнатиусу от меня привет передашь.

— …да ты у меня ещё попляшешь, шутник! Я тебе покажу!!!

Раскрасневшийся, словно зрелый помидор, Вудроу стремительно покинул кабинет и хлопнул дверью.

— Что за невоспитанный человек, — покачав головой, заметил Сириус и снова взял со стола журнал.

Прошло не больше пяти минут, как в дверь постучали и вошёл Кингсли, державший в руках картонную коробку.

— О, привет, дружище! — бодро сказал ему Сириус и бросил журнал в сторону. — А ты чего такой смурной? Умаялся или случилось что?

— Случилось... — хмуро отозвался Кингсли и опустился на стул.

— Что такое? Неужели от тебя опять кто-то ускользнул? Давай каминную сеть задействуем, прогоним по ней голосовое объявление, а заодно и всякие сигналки наложим... Отследим твоего гада в два счёта! — решил подбодрить его Сириус.

— Да не надо, не ускользнул от меня никто, — отозвался зять. — Белла меня вчера, понимаешь, отправила в банк, в своё хранилище…

Сириус понимал и молча улыбнулся — как-никак его кузина находилась в положении и на этой почве вполне могла капризничать и гонять мужа то туда, то сюда. Учитывая, что теперь Сириус хорошо знал, что такое уход за малым ребёнком, то он уже заранее Кингсли сочувствовал. Какое «веселье» его ждёт!

— …а я там это нашёл.

Кингсли поставил коробку на стол и открыл крышку. Внутри находилась красивая золотая чаша.

— Только не трогай! — вскинув руку, предупредил он Сириуса.

— Хм, а что с ней не так? — озадачился последний. — Белла не сказала, откуда она у неё?

— Нет, она не помнит.

— А у дяди Сигнуса спрашивал?

— Спрашивал, он тоже не знает.

— Думаешь, ворованная?

— Сириус, не в этом дело.

— А в чём?

Кингсли взмахнул палочкой в сторону двери, чтобы заглушить для посторонних звуки, и спросил:

— А помнишь ту проклятую книжонку, которую Люциус нашему с ним тестю на юбилей подарил?

Сириус, конечно же, помнил… Дядя Сигнус тогда подумал, что напыщенный зять его наконец-то уважил и старинную ценную вещицу преподнёс. Кто же мог предположить, что вещица окажется непростой… Дядя Сигнус чуть не сыграл в ящик, а Август, занявшийся его здоровьем, очень быстро распознал влияние крайне тёмного артефакта. Дяде Сигнусу крупно повезло и то потому, что его сестра и племянник уже сталкивались с тем, что не понимали другие.

— Помню, — озадаченно отозвался Сириус сейчас. — А что?

— А то, что эта чаша, она такая же, как та треклятая книжонка, — ответил ему Кингсли и в кабинете повисла тишина.

Они снова его нашли, помрачнев, подумал Сириус, опять осколок души Волан-де-Морта. Сколько это чудовище их наделало? Они когда-нибудь кончатся или нет? Сириус невольно посмотрел в сторону. У настольной лампы стояла рамка с колдографией, а на той его славный маленький Гарри сидел под ёлкой среди горки подарков и с улыбкой махал ладошкой крёстному, заснимавшему этот момент. А ведь несколько лет назад малыш и сам был чем-то наподобие чаши…

Тогда ведь пришлось ждать конца месяца, чтобы сделать для него хоть что-то. Сириус до сих пор помнил «крещение», ту ночь, когда отодвигал в столовой стол и помогал домовику зажигать и расставлять свечи. Помнил нарисованный круг на полу, детский стульчик по его центру и Гарри, сидящего в нём. Петух, которого Кикимер держал в руках, был ещё живой, когда Сириус бросился к Гарри, чтобы прикрыть ему ладонью глаза. Благо, что успел и малыш не увидел того, что случилось. Он лишь видел дно объёмной чаши, когда матушка держала её над ним, и морщился, когда она мазала его щёчки и лоб кровью.

— Принимаю тебя, как мать принимает дарованное ей дитя…

Часть того, что мать говорила, пока ходила вокруг Гарри и добавляла в чашу ингредиенты, Сириус не понял и сам. Возможно, она произносила что-то на латыни, которой он не увлекался. Пару раз он непроизвольно дёргался, особенно когда видел в её руке здоровый украшенный какими-то символами кинжал, но, хвала Мерлину, ничего ужасного не произошло. Матушка лишь срезала прядку волос с головы Гарри и бросила в чашу, а потом срезала и свою. Что-то в чаше горело, помимо их волос, ощущался неприятный запах и нарастал звук потрескивания.

— …отныне пусть почившие Блэки хранят тебя, как хранят живые, раздели с нами нашу долю, а мы разделим с тобой твою…

Сейчас, спустя годы, тот ритуал казался крайне странным, если не сказать диким, но ведь оно того стоило. Спустя неделю после древнего крещения Гарри наконец-то был освобождён от заточённой в нём тёмной сущности, а её новый владелец дал Непреложный обет убраться как можно дальше и пинком с ноги был спущен с крыльца. Вот только кто бы мог подумать, что Волан-де-Морт наделает осколков так много? Гарри быстро рос и ему исполнилось два года, когда Сириус стал присматривать для него новую кроватку, а матушка заметила, что, возможно, ребёнку пора присматривать не кроватку, а другую комнату, не будет же он вечно маленьким и спать под присмотром взрослого.

— Ну да… тоже верно, — согласился с ней Сириус и, поморщившись, осторожно уточнил: — А что, ты… ты готова отдать ему комнату Регулуса?

Судя по невозмутимому лицу матушки, она, похоже, уже это обдумала и сказала, что готова. Ни она, ни уж точно Сириус не могли предположить, что именно это действие снова столкнёт их с тёмной сущностью Волан-де-Морта. Матушка всего лишь велела Кикимеру собрать вещи Регулуса в коробки и убрать на чердак, как вдруг домовика переклинило… сперва он стал беспокоиться и всё переспрашивать, а потом вконец разнервничался и у него случилась истерика… Один хозяйский приказ шёл вразрез с другим хозяйским приказом, по которому он должен был уничтожить какую-то вещь. Кикимер бил себя и слезливо просил как можно суровее наказать, а матушка сидела, поджав губы, и молча смотрела на него. Впрочем, Сириус был поражён не меньше. Он-то считал, что его брат был трусом и слабаком, а оказалось, что Регулуса не зря назвали в честь яркой звезды в созвездии Льва. Однажды брат понял, как заблуждался в Тёмном Лорде, и совершил глупый, но крайне храбрый поступок. Регулус отдал жизнь, пойдя против своего кумира, и забрал медальон, что содержал часть его души. Всё это время медальон находился в доме на Гриммо.

— Кикимер не виноват, что Регулус отдал ему приказ ничего тебе не говорить, — впервые встал на защиту сварливого домовика Сириус. — Он и так сделал всё, что мог, и…

— Я и без тебя знаю, кто виноват, — лишь сухо отрезала матушка и ушла из столовой.

Кикимер не был наказан, в их доме лишь снова появился гоблин, принял какой-то заказ, а спустя несколько дней принёс шкатулку, наподобие той, из которой Винки по приказу Крауча выпустила дементоров.

— Сириус, дай-ка мне ту мерзость на цепочке! — приказала матушка, сидя на диване в гостиной.

Сириус отдал ей медальон, а она бросила его в шкатулку и взяла в руку волшебную палочку.

— Что ты хочешь…

— Адеско фаер! — сказала матушка раньше, чем он успел закончить вопрос, и закрыла крышку.

Послышался отдалённый звук, напоминавший раскат грома, и шкатулка в руках матери почернела и очень быстро рассыпалась в пыль, которую она стряхнула с ладони. Такая же шкатулка спустя годы была заказана, когда дядя Сигнус чуть не сыграл в ящик.

— Слушай, я ведь не дурак и понимаю, что тогда, когда вы мне все сказали, что книжонка исчезла, а тестю внезапно полегчало, вы что-то сделали для этого, — нарушил возникшую в кабинете тишину Кингсли. — Я не прошу тебя признаться, я…

«Конечно же сделали», — мог бы сказать Сириус. Теперь было понятно, почему зять пришёл к нему. По долгу службы Кингсли следовало бы предъявить чашу начальнику или же сдать в Отдел тайн, но это грозило тем, что появятся вопросы, откуда чаша взялась, а это может вывести на Беллатрису, которой будет грозить Азкабан. Сама мысль об этом претила сердцу Кингсли.

— …я просто не знаю, что мне делать. Не могу же я штуку выбросить или оставить в хранилище, как будто ничего не видел и не понял.

— Нет, конечно, молодец, что пришёл, — наконец сказал Сириус, обратив на него взгляд. — Я тебе помогу, идём, — прибавил он и, поднявшись на ноги, схватил со спинки стула мантию.

— Куда? — не понял Кингсли.

— На месте объясню, бери коробку и идём.

Сириус задержался у открытой двери и через минуту двинулся вместе с другом по министерскому коридору.