Тень гигантской кошки (джен)

Быстро осмотрев ребят, Валерий с Гвидоном занялись транспортировкой их наверх, а Северус с Регулусом прошли в залу с колоннами, поглядеть, что там с Квирреллом. С ними незаметно просочился Поттер, каким-то чудом удрав из-под бдительного ока профессоров. Мальчишки это могут, даже без мантий-невидимок…

За дверью им вежливо кивнул василиск, вогнав в ступор своими размерами, а в конце зала обнаружились Квиррелл, лежащий в отключке, и склонившийся над ним человек, в котором Снейп со смущением признал агрессивного парня с зубочисткой. Сидевший на корточках Амитабх поднял голову при приближении профессоров и вдумчиво сообщил им:

— Надеюсь, крестражи у вас с собой? Василиск здесь, и было бы недурно покончить со всеми делами разом.

Спрашивать, откуда незнакомец в кепке знает про филактерии Темного Лорда, Снейп с Блэком как-то постеснялись (ну видно же, что ученый муж), а предпочли вызвать к себе Банти и велеть ей доставить ларец. С чем Банти отлично справилась: доставила и почтительно подала молодому господину Регулусу, после чего замерла подле Гарри, притворившись тихой лупоглазой ветошкой, во всю моргая на происходящее.

Амитабх тем временем протянул руки к чалме Квиррелла и с той же неспешной вдумчивостью принялся разматывать длинное полотно. Размотал. Сложил аккуратно, положил рядом с собой на пол и серьезно спросил, глядя на зародыш лица, выступающий на затылке:

— Нельзя ли его Авадой… того? Мужчина, по идее, должен выжить.

Переглянувшись с Регулусом, Северус на правах старшего принял решение за них обоих и вынул из кобуры волшебную палочку. Амитабх отодвинулся, и Снейп, получив простор, скастовал Убивающее заклинание. Опять же без вопросов и колебаний. Да и когда ещё получится проверить то, что когда-то вычитал в умной книге о действии Авады на живого носителя?.. Верно, никогда, так что подвинем вопросы и воспользуемся так своевременно подвернувшейся оказией.

Одновременно с вылетевшей зеленой вспышкой василиск прокусил дневник. Выделившийся яд прожег черную тетрадку и обильно излился на остальные приготовленные предметы: медальон, чашу и кольцо.

— Пятый мы пока не нашли, — виновато подметил Северус, наблюдая за отлетающими воющими кусками лордовой души. — Не знаем, где он и что он.

— Пятый скоро найдется, недолго уж… — скучающим тоном сообщил Баччан, гоняя во рту зубочистку.

— Сэр, откуда вы об этом знаете?! — пораженно воскликнул Северус. Ответить Баччан не успел: застонал и зашевелился Квиррелл. Сел, потянулся рукой к затылку и испуганно ощупал. Лицевого рельефа на нём не обнаружилось, и Квиринус недоверчиво воззрился на окруживших его спасителей.

— Вы меня от него избавили? — трепетно вопросил он, моргая наичестнейшими очами.

— Избавили, — сухо кивнул Северус. — Но от тюрьмы не отвертишься, Квиррелл, дети-заложники надолго запомнят этот день.

— А это не я, это он! — попытался откреститься Квиррелл.

— А в голову к тебе Лорд сам влез? — съязвил Регулус. И пояснил: — Ибо сомнительно, что вы сговорились о встрече заранее. Где ты его нашел?

— В Албании, — скрипнул зубами Квиррелл, понявший, что деваться некуда.

— Ну и всё! — удовлетворённо подытожил Регулус.

Дальнейшая участь Квиррелла была решена тут же: собрали и запечатали в сосуд все воспоминания, как детей, так и взрослых, кои вместе с арестованным передали прибывшим по вызову аврорам. Василиска с Тайной комнатой при этом удалось скрыть — незачем посторонним о них знать.

Ну а покончив с делами официальными, перешли к интересным: вернулись к Баччану с невыясненным вопросом.

— Так как, сэр, почему вы так уверены, что пятый крестраж вскоре найдется?

— Н-ну-у-у… — Амитабх запустил шишковатую пятерню в волосы, сдвинув кепку-блинчик набекрень. — Так сразу и не объяснишь… Скажем так: мне ведомы некоторые моменты грядущего, кои навевают мне магические эманации волшебного места… — Амитабх вынужденно сделал паузу, пронаблюдал возникший комплект изумления и придирчиво осведомился: — То есть вы не пытались заговорить с господином Пивзом? Пообщаться с Замком? Обратиться к Оракулам?

Ответом было растерянное молчание, из которого Баччан сделал соответствующие выводы. Удрученно покачав головой, он негромко проворчал:

— А ещё считаете себя непогрешимыми по части магии, господа волшебники. Смысл тогда в магическом мире жить?.. А ведь здесь всё так просто и понятно: пантеры-нунды из тряпочных игрушек рождаются, разбуженные чистой любовью невинного дитя; цветочные феи появляются от первой улыбки младенца; друг воображаемый обретает материальность, оказавшись в волшебном месте, как когда-то то же самое случилось с овеществленным полтергейстом. Да чего уж там… Здесь даже и плохому колдовству почти удалось свершиться, как в дурной злобной сказке-притче: попытка вернуться к жизни посредством якорей… Ладно, — замолчав, Баччан обвел взглядом огромный зал, передернул плечами и проворчал: — Надеюсь только, что прямо сейчас никому не взбредет в голову воскрешать усопшего темного мага…

Гарри с Огарком посмотрели друг на друга.

— М-мурк, вот и сгинул наконец твой главный враг, Гарри, — негромко промурчала пантера, потеревшись носом о ногу мальчика.

— Верно, — бормотнул Гарри, почесал подругу за ухом и спросил: — А Дамблдор?

— Думаю, он теперь оставит тебя в покое, ведь незачем городить вокруг твоей персоны огород без главного пугала, — хмыкнул Баччан, ответив вместо Огарка. Гарри невесело хехекнул, а Северус с Регом озадаченно переглянулись, не понимая, на что ответил индиец.

— Ты останешься? — серьезно спросил Гарри, глядя в глаза Амитабху.

— Пожалуй, есть в этом смысл, — протянул тот, привычно гоняя во рту зубочистку. — Я чувствую себя вполне живым и составлю хорошую компанию господину Пивзу.

— А вы не хотите стать директором Хогвартса? — неожиданно для всех, в том числе и для самого себя, бухнул Регулус. Снейп замер, сразу вспомнив давнишний разговор с Генри Поттером, а Баччан задумался. Застыл и Гарри, сраженный невозможным предложением молодого профессора: чтобы вымышленный человек, фантом, можно сказать, стал официально утвержденным лицом, исполняющим обязанности?!

Амитабх тем временем вышел из раздумий, пощупал свою руку, подумал и хмыкнул:

— Ну, если Хогвартс не возражает против бессменного директора, занявшего должность на века, то почему бы и нет…

Так что, когда Гарри вернулся в Большой зал и его окружили любопытствующие друзья, вопрошающие о том, кто был тот незнакомец, который так своевременно пришел к ним на помощь и огрел Квиррелла по голове, то имел счастье сообщить изумительную новость.

— Это наш будущий новый директор!

— Ого, ура! — большинство ребят пришли в восторг, за исключением сестер Патил, высказавших некие сомнения.

— Как индийский актер может быть директором волшебной школы? Он же маггл.

— А он не актер, он просто похожий, — неуклюже попытался объяснить Гарри.

— Ну как похожий, если это он и есть? — засомневалась Парвати.

— Ну я не знаю! — бессильно взвыл Гарри, не в силах разъяснить народу, как его иллюзия стала столь материальной, что аж воплотилась в целого хогвартского директора.

— И можно ли иностранцу брать опеку над учебным учреждением чужой страны? — встряла в диспут Падма.

— А почему нет-то? — пожал полными плечами Варма. — Мы вон, сети ресторанов основали, больницы для своих создаем, почему б и школу не прибрать?.. И вообще, этот Амитабх такой же иностранец, как я — Папа Римский… Вы повнимательнее на него посмотрите и включите логику: откуда настоящему Баччану тут взяться и главное, зачем? Так что единственное, чем я могу объяснить его появление здесь — это магия. Верно я мыслю, Поттер? — Балрам полуутвердительно глянул, и Гарри поспешно закивал.

— Да, Рам, всё верно! Мой Амитабх не приезжал из Индии.

— Вот, он твой, что и требовалось доказать, — довольно подытожил Варма. Сестрички Патил переглянулись и посмотрели на Поттера с куда большим интересом, чем обычно. А Гарри и рад — на него обратили внимание две самые классные девчонки в Хогвартсе!

* * *

Дамблдор был очень разочарован. Так до обидного разочарован. Прямо до слез. Рухнули все надежды прославиться и занять статус Директора-спасителя. А ведь так хотелось сотворить величайшее Дело своей жизни: воспитать Героя, вырастить, выучить и стравить его со Злом! Что будет с героем после этого и выживет ли он, Дамблдора не волновало. Главное, что его интересовало, это громкая восхитительная слава. Нет, не так, Слава, с большой величественной буквы, такой же величественной, как он сам!

Тоскуя о несбывшемся, Дамблдор обвел глазами стол, заваленный бумагами, и нахмурился, приметив некий документ. Подумав, он взял его и поднес к глазам — копия стенографии из зала суда, судебное разбирательство над Пожирателями Смерти. Показания Каркарова против некоторых сторонников Темного Лорда. Хм… Помнится, «Пророк» печатал о том, что Каркарова срочно заткнули, когда тот заикнулся об одном парнишке, сыне уважаемого члена общества.

Интересненько… Глаза Альбуса вонзились в потолок: где сейчас Барти Крауч-младший? Верно ли о нём сказал Каркаров, что Барти — самый верный сторонник Волдеморта?.. Хотя, чего гадать, если можно убедиться в этом лично… Рука Дамблдора потянулась к палочке. Старшей палочке.

Барти вздрогнул, когда перед ним появился Патронус-феникс и старческим, смутно знакомым голосом проскрежетал:

— Встретимся через час в «Кабаньей голове», есть способ возродить Темного Лорда!

Неужели? Барти скосил глаза на предплечье левой руки, на которой ныла и горела Черная метка, и горько усмехнулся: надо же, есть ещё вольные сторонники, что обещают сотворить невозможное. Ведь Лорд умирает, разве у него есть ещё шанс?..

Но… как говорится: зерно посеялось, надежда проклюнулась и переросла в полную абсолютную уверенность. Вот и с Барти это сыграло дурную шутку: безумная идея, поданная безумцу, трансформировалась в безумную больную веру. И эта вера вела в «Кабанью голову», на встречу с тайным доброжелателем, союзником или спасителем.

Им оказался самый ненавистный в мире старик.

— Ты!.. — зашипел Барти Крауч-младший, моментально вставая в защитную позицию с вытянутой вперед рукой с зажатой в ней палочкой, готовый как убивать, так и бежать.

— Спокойно, мальчик мой, ты же хочешь узнать, где хранится последний крестраж твоего хозяина? — ровным голосом поприветствовал паникера Дамблдор.

— И где же он? — чуть сдал позицию самый верный сторонник Темного, почти почившего Лорда.

— Тебе всего-то и нужно, что посетить лавку «Горбин и Берк», зайти в Исчезательный шкаф, пройти сквозь него в коридор Хогвартса, подняться на восьмой этаж в Выручай комнату и найти там диадему Кандиды Когтевран, — елейно пропел старик. Однако Барти включил подозрительность, с чем и осведомился:

— А откуда тебе сие известно? И почему ты вдруг решил этим поделиться со мной? Что-то мне не верится в твою… благотворительность.

— Весьма предусмотрительно, мальчик мой, — Дамблдор с демонстративным одобрением приложил ладонь об ладонь, после чего снизошел до ответов: — Как-то раз Волдеморт пришел ко мне с ходатайством, хотел, поверишь ли, устроиться в Хогвартс на должность преподавателя, в чём я в силу обстоятельств ему отказал, а после того, как он покинул замок, забрав с собой свою группу поддержки, состоявшую из Нотта, Розье, Мальсибера и Долохова, я на всякий случай прошелся по школе, по тем её местам, где прогулялся мой незваный гость. И знаешь, моя интуиция меня не подвела: следы чуждой темной магии привели в вышеозначенную комнату, в которой я, к вящему своему изумлению, обнаружил наскоро сваянный тайник со спрятанным в нём сокровищем. А поделиться с тобой я решил по простой причине: мне нужен Темный Лорд.

Договорив, Дамблдор вынул палочку, при виде которой Барти шумно сглотнул, внезапно всё поняв.

— Старшая палочка!.. — выдохнул он. — Она у вас?!

— Да, Она у меня, — Дамблдор значительно кивнул. — И я хочу сразиться с новым Темным Лордом. Барти, мы поняли друг друга?

— Да, мы поняли: мне — живой Лорд, вам слава, — Барти отер со лба холодный пот. Хотел было подняться, но…

— Спасибо за наводку, старина, — на плечо легла тяжелая длань мракоборца, взвод ещё таких же заполонил таверну, отрезая все пути. Альбус дико оглянулся, нашел брата и униженно взревел:

— Аберфорт!

— Это не я! — поднял руки тот. — Это Ариана! Наша сестрица зачем-то слиняла с портрета и кому-то доложилась в Хогвартсе!

— Сожги доносчицу! — совсем озверел Дамблдор, вырываясь из рук. Феникс-то, если кто не помнит, давно тю-тю.

И трансгрессировать Альбус не смог, магический ОМОН действовал крайне профессионально, с честью отрабатывая гордое своё звание Hit Wizard.

— Предательница!.. — зарыдал Дамблдор, бессильно обвисая в могучих руках волшебников специального назначения.

— А по-моему — нет, — возразил сильно побледневший Аберфорт. — Кому, как не Ариане, точно знать, от руки кого она погибла?

Всё, этот вердикт прозвучал приговором, и Альбус-многоимён-Дамблдор был арестован на глазах у всех посетителей, коим посчастливилось оказаться в этом месте в это время. Арестовали и Барти, чья репутация, озвученная некогда Каркаровым, ныне подтвердилась.

Нижние камеры Азкабана пополнились двумя весьма импозантными заключенными, чьи эмоции были столь яркими, что надолго стали источником питания для дементоров, которые прямо в очередь выстраивались, желая лишний разок получить вкусную порцию.

А школа Хогвартс получила нового директора. Амитабх Баччан, великолепный, блистающий национальным одеянием, вошел в двери Большого зала, прошел по проходу, сопровождаемый сотнями восхищенных взглядов, дошел до профессорского подиума и занял законное место. Студенты вдохнули и, выдохнув, разразились счастливыми воплями, ибо новый директор обещал новые порядки и реформы. От застоялого мутного обыденного и ничем не примечательного болотца Диппета-Дамблдора народ давно уже ничего не ждал и основательно подустал.

Выручай-комната открылась директору Баччану по первому же запросу и явила склад, Хранилище Спрятанных Вещей. Для поиска конкретно диадемы призвали многоопытную Банти, и со своей задачей она отлично справилась, найдя искомое средь завалов столетнего хлама.

Опасную находку, с помощью которой Дамблдор едва не стал третьим Темным Лордом, пронесли по Хогвартсу под плотным конвоем до зала Славы и возложили пред огненные очи древнего василиска. Из подземелий Салли Слизерина одинокий змей всё же решил выбраться, и новым местом своего обитания выбрал малопосещаемую комнату, битком заполненную златом-серебром (это я о наградных кубках, если что).

Ну а дети, в том числе и курс Гарри Поттера, начали спокойное безопасное обучение в защищенной школе волшебства и чародейства Хогвартс. С Хэллоуина до Рождества, съездили домой на каникулы, вернулись и отлично проучились до летнего семестра.

— Ой, Гарри, что твоя сова наделала! — прозвенел сквозь смех веселый Джек. — Пролетела по школе во время большой перемены, пока летела, создала переполох своим видом и письмом, привязанным к лапке. Сгоряча-то, да на лету, непонятно кто и с чем. Народ разбегается, к полу пригибается, а сова в двери тараном долбится, орет, перьями сорит, дверей-то у нас там много, и все закрытые… В общем, пока до меня добралась, оставила о себе очень сильное впечатление.

Гарри слушал, представлял, хохотал, и обожал Джека. И знал — впереди целое лето. Целое лето приключений и радостных историй с любимыми братьями Джеком и Дадли. Лето действительно было таким: солнечным, теплым, беззаботным. Были переписки с друзьями, была поездка к Невиллу и знакомство с его младшим братом Десмондом. Созвонился Гарри и с Гермионой, побывал у неё в гостях, и, конечно же, подружился с Филиппом Грейнджером, братом Гермионы. Он был магглом и в Хогвартс не мог пойти.

Найджел исполнил свою мечту: приобрел попугайчика и назвал его Алексом. Сокращенно от Александра Македонского.

Лето кончилось, настала осень. И снова за окнами вагона мимо Гарри понесся Путь, загадочный, волшебный, неземной. Гарри нынче второкурсник, имеет опыт за плечами, смотрит с улыбкой на изумленного Дэсси и вместе с ним слушает снисходительные пояснения Невилла. Их в купе много, поэтому Огарок сидит у Гарри за пазухой в виде маленькой плюшевой игрушки.

Ехать предстояло долго, и Гарри решил размяться, с чем и вышел в коридор. Огарок выбралась из-за ворота мантии и радостно спрыгнула на пол, став большой, красивой грациозной кошкой.

Но в коридоре они оказались не одни: у панорамного окна стояла девочка, тоненькая и светленькая. С яркими, выразительными, какими-то нездешними глазами. Поравнявшись с ней, Гарри вдруг понял, что забыл, как знакомиться. Куда-то подевался голос и пропала обычная его решимость. Встав подле девочки, он растерянно замер, не зная, как исправить ситуацию — а познакомиться с ней очень хотелось. Солнечная девочка светло и понимающе взглянула на него, и нежно, певуче, произнесла:

— Здравствуй, Гарри, я Луна.