Знакомьтесь, я - Снежная Королева (джен)

Август — третий месяц лета. В большинстве районов Северного полушария Земли это — весьма жаркий месяц, хотя по температуре он и немного уступает июлю. Но у нас на Шпицбергене, где (надеюсь, Милые Детки, вы еще об этом не забыли) находятся мои Летние Чертоги, и где я всё лето живу с моим Сыном Каем и с моими сестрами-Снежинками) в августе температура никогда не поднимается выше минус пяти градусов. Поэтому мой дорогой Мальчик весь месяц может спокойно отдавать своим милым тетушкам-Снежинкам покрывать землю Шпицбергена красивым белым ковром, своим двоюродным бабушкам-Метелям — кружиться в замораживающем арктическом вальсе, а двоюродным дедушкам-Буйным Ветрам — дуть со всей силы и устраивать великолепные снежные бури и бураны. Но, к нашему глубочайшему сожалению, летать в умеренные, а тем более, в более южные области земного шара мы не могли — иначе бы мы наверняка растаяли бы (и даже Кай не избежал бы сей печальной участи — ведь за те шесть с половиной месяца, которые Мальчик живет со мной, он уже стал Настоящим Снежным Мальчиком). Поэтому мы вынуждены были ограничивать маршруты наших снежных путешествий Арктическими областями Земли.

Однако к началу августа мы с моим дорогим Мальчиком и уважаемыми сестрами-Снежинками начали тяготиться долгим заточением в Арктике и решили хоть один раз слетать в более южные области Земного шара, а именно — на Кавказские горы, на вершинах которых даже летом стоит отрицательная температура (и притом не каких-нибудь минус пять — а целых минус двадцать восемь градусов — совершенное число; да к тому же еще с моим любимым знаком "минус"). Это путешествие, на которое нас вдохновил Кай, сыграв на торжественном концерте в свой день рождения (напомню вам, Милые Детки, что день рождения моего дорогого Мальчика приходится на самый разгар Арктического Лета, а именно — на двадцать пятое июля) произведение датского композитора Виктора Эмануэля Бендикса "Звуки лета с юга России", посвященное именно горам Кавказа, вершины которых даже летом мои сестры-Снежинки по высочайшему приказанию Кая вполне могли бы покрыть красивым белоснежным ковром, мы совершили в субботу, 4 августа. А каким образом мы его совершили, я вам, Милые Детки, сейчас расскажу.

У вас, Милые Детки, сейчас господствует Господин Лето — не Арктическое, а Настоящее Лето. Поэтому мы с моим дорогим Мальчиком Каем и с моими уважаемыми сестричками-Снежинками, к глубочайшему снежному сожалению, не могли отправиться на Кавказ по земле в наших Больших Снежных Санях, которыми Кай за время жизни со мной так виртуозно научился управлять. Конечно, мы могли бы отправиться в Санях по воздуху — напомню вам, Милые Детки, что наши Белоснежные Кони — Декабрь, Январь и Февраль — умеют летать. Но в Санях только четыре человеческих места, и, учитывая, что два из них должны занять я и Кай, только две моих сестры могли ехать с нами в образе Женщин, а остальные должны были принять образ Снежинок, и кружиться и летать вокруг нас. Да и могли ли мы приземлить наши Сани в горах Кавказа? Сомневаюсь, чтобы там нашелся для нас удобный аэродром. Поэтому, посовещавшись, мы с Каем решили отправиться на юг России на наших Снежных Крыльях (надеюсь, Милые Детки, вы не забыли, что у нас с Мальчиком они есть), а все мои сестры примут образ Снежинок, окружат нас густым роем и будут сопровождать нас, летая и кружась вокруг нас с моим дорогим Мальчиком. Мы будем лететь на достаточной высоте, где господствуют отрицательные температуры, поэтому мы не растаем и ближайшей зимой будем регулярно радовать вас, Милые Детки, красивым белым ковром, замечательными обильными снегопадами и, конечно же, удивительными ледяными узорами.

Первые три дня августа мы усиленно готовились к нашему путешествию: тщательно проверили исправность наших с Каем Снежных Крыльев, наше состояние здоровья и состояние здоровья всех моих многочисленных сестер-Снежинок, уровень готовности к путешествию дедушки Мороза и бабушки Вьюги, дядюшек-Буйных Ветров и тетушек-Метелей, исправность наших навигационных приборов, не забыли закупить запас продуктов в дальнюю дорогу, И вот, наконец, настал долгожданный день путешествия — суббота, 4 августа 1866 года.

В этот день мы с Каем встали очень рано — в шесть часов утра, ведь нам предстояла весьма дальняя дорога, и нам желательно было добраться до места назначения не слишком поздно. Для того, чтобы встать вовремя, нам пришлось воспользоваться нашими снежными будильниками с замораживающими звонками (надеюсь, Милые Детки, вы представляете себе, что это такое?) Все мои подданные также встали в этот ранний час — в шесть часов утра. Мы с Мальчиком помолились Богу-Творцу, приготовили завтрак, позавтракали, вымыли посуду, оделись и вышли из нашего Снежного Дворца через Парадный Выход. Здесь нас уже ждали мои сестры-Снежинки (все мои старшие сестры пока пребывали в образе Красивых Женщин, а младшие — в образе Снежинок, но, надеюсь, Милые Детки, вы догадались, что самой красивой из моих младших сестер была, конечно же, Снежинка Алиса). Дядюшки-Буйные Ветры, тетушки-Метели, дедушка Мороз и бабушка Вьюга также были здесь в полной боевой готовности. Ровно в семь часов утра я дала Высочайший Приказ к началу нашего замораживающего путешествия на заснеженные вершины Кавказских гор.

Мы с Каем взмахнули нашими Снежными Крыльями и поднялись на головокружительную высоту — сорок тысяч футов, или немногим более двенадцати километров. Все мои старшие сестры приняли образ Снежинок и вместе с младшими, подгоняемые тетушками-Метелями, закружились вокруг нас с Мальчиком в замораживающем арктическом вальсе и окружили нас густым роем. Дядюшки-Буйные Ветры подогнали для нас с Каем и сестрами темное свинцовое облако, и мы сели на него — это позволило нам поберечь наши Снежные Крылья и существенно сэкономить летательную энергию.

На такой огромной высоте, практически на самом верху земной тропосферы; точнее было бы сказать — в тропопаузе, то есть в переходном слое между тропосферой и стратосферой, было очень холодно. Наш снежный термометр, который мы с Каем захватили с собой, показывал минус шестьдесят четыре градуса по Цельсию. Поэтому я могла быть твердо уверенной,, что мои сестры-Снежинки не растают в пути. Мы с Каем, который к этому времени уже практически полностью стал Снежным Мальчиком, также не растаем.

Сверху нам ярко светил наш батюшка-Красное Солнышко. Мы с Каем отдали высочайший приказ нашему дядюшке-Буйному Ветру принять северо-северо-западное направление и, таким образом, стать попутным для нас — ведь нам надо было лететь на юго-юго-восток. Поднявшись над островом Западный Шпицберген в начале восьмого часа утра, мы перелетели данный остров с северо-северо-запада на юго-юго-восток, затем над островом Эдж, также входящим в состав архипелага Шпицберген, над частью Зеркала Разума (надеюсь, Милые Детки, вы не забыли, что так я называю Северный Ледовитый океан, ведь это — лучшее и единственное зеркало в мире), над Баренцевым морем, над Норвежской губернией Финнмарк (в том числе над городами Вадсё и Киркенес), и далее — над Мурманской губернией Российской Империи. Около восьми часов утра мы пролетели над нашим Снежным Дворцом, который по прихоти Госпожи Весны мы с моим Дорогим Мальчиком и моими уважаемыми сестрами-Снежинками вынуждены были оставить 18 мая и сможем вернуться сюда не раньше второй половины октября. Кай прекрасно понимал, что в этот момент мы не могли спуститься к нашему Снежному Дворцу и немного отдохнуть там — не только потому, что при этом мы потеряли бы много драгоценного времени, но и потому, что в то время здесь господствовал Господин Лето — хоть и не слишком жаркое, но всё же не Арктическое, а Настоящее Лето. По нашему снежному радио, которое мы также взяли с собой, передали, что в тот момент — в восемь часов утра субботы, 4 августа 1866 года, в Мурманской губернии Российской имерии было плюс восемь градусов по Цельсию, а днем ожидалось от одиннадцати до шестнадцати градусов, без осадков. При такой жаре и мы с моим Дорогим Мальчиком, и мои уважаемые сестрички-Снежинки наверняка растаяли бы. Кто бы тогда порадовал вас, Милые мои Детки, ближайшей зимой мягоньким пушистым снежочком? Кто бы покрыл улочки рядом с вашими домами красивеньким беленьким ковриком? Кто бы разрисовал ваши окошки прекрасненькими ледяными узорчиками? Кто бы рассказал вам, Милые мои Детушки, про меня любимую, про Снежную Королеву Марию Первую, которая вас так любит замораживающей арктической любовью? Прекрасно понимая всё это, Кай даже не заикался о том, чтобы спуститься вниз и немножко отдохнуть, но продолжал мужественно лететь со мной и с моими сестрами-Снежинками на темном свинцовом облаке, подгоняемым нашим добрым дядюшкой — Буйным Сесеро-Северо-Западным Ветром.

Итак, мы пролетели над нашим Снежным Дворцом; в который, в связи с активной деятельностью Господина Лето, мы пока не могли вернуться. Затем мы пересекли наискосок Мурманскую, Олонецкую и Петербургскую губернии и пролетели над столицей Российской Империи — городом Санкт-Петербургом. В это время Кай решил немножко пошутить и взмахнул своим Снежным Скипетром (надеюсь, Милые Детки, вы еще не забыли, что у моего Дорогого Мальчика, как и у меня любимой, есть Снежный Скипетр). В результате данной Невинной Шутки моего Дорогого Мальчика в то летнее субботнее утро в столице Российской Империи выпал сильныйград — это наши дальние Кузинки-Градинки исполнили высочайший приказ Снежного Принца и станцевали Замораживающее Арктическое Танго (надеюсь, Милые Детки, наши Кузинки-Градинки немножко порадовали вас данным Красивым Танцем).

После Санкт-Петербурга и Петербургской губернии мы пролетели над Новгородской, Тверской и Московской губерниями и, разумеется, над самой Москвой. В Первопрестольной Кай также хотел взмахнуть своим Снежным Скипетром и отдать высочайший приказ своим дальним Кузинкам-Градинкам исполнить Замораживающее Арктическое Танго и порадовать наших Милых Московских Деток. Но по нашему снежному радио диктор объявил, что, к нашему глубокому замораживающему сожалению, в Москве нас ненамного опередил наш Субтропический Корреспондент — Илья-пророк, который решил немножко попугать Милых Московских Деток страшной грозой с настоящими молниями и настоящим громом. После этого Илье-Пророку подсобил мой старший брат — Дождевой Император, который окатил Милых Московских Деток сильным тропическим ливнем, от которого они насквозь промокли и должны были долго сушить как свои умные детские головки, так и свою красивую разноцветную одежду и обувь. Московское дело завершили наши самые дальние тринадцатиюродные братишки-комарики (а точнее, наши самые дальние тринадцатиюродные сестрички-комарихи — надеюсь, Милые мои Детки, вы не забыли, что у комариков кусаются только девочки, тогда как мальчики питаются нектаром цветов). которые сначала немножко пожужжали над самыми ушками Милых Московских Детушек, а затем множко покусали их милые нежные личики, шейки, грудочки, спиночки, рученьки и ноженьки. Ну ладно, покусали бы вас, Милые мои Детки, в тот день только кулексы, более известные как комары-пискуны. Тогда бы вам, Милые Детки, пришлось бы немножко почесать ваши милые нежные личики, шейки, грудочки, спиночки, рученьки и ноженьки, смазаться одеколончиками, парфюмчиками, лосьончиками — да и только. Это было бы для вас, Милые Детки, только полбеды. Но, к горькому вашему замораживающему сожалению, вместе с кулексами вас в тот день, Милые мои Детки, покусали и анофелесы, более известные как малярийные комары. И, несмотря ни на какие одеколончики, парфюмчики и лосьончики, вы, Милые мои Детки, через несколько дней заболели малярией и затем пару месяцев пролежали в своих красивых белоснежных постельках и пили горькие-прегорькие белоснежные таблеточки хининчика. Да, набедокурили, конечно, Милые мои Детки, у вас в Москве в августе 1866 года наши дружочки из жарких стран, набедокурили... Кай понял, что после них наши Кузинки-градинки уже не смогут порадовать Милых Деток из Москвы Замораживающим Арктическим Танго, и не стал отдавать им высочайшего приказа немножко потанцевать перед вами. Надеюсь вы поняли, Милые Детки, почему утром 4 августа 1866 года в Санкт-Петербурге был град, а в Москве града не было.

Покинув воздушное пространство Москвы, мы пролетели над Московской, Рязанской, Липецкой, Тамбовской, Воронежской, Царицынской, Ростовской и Екатеринодарской губерниями и, наконец, в половине двенадцатого утра под нами появились первые северные отроги Кавказских гор. Равнины, покрытые роскошной субтропической растительностью, постепенно сменились более суровым горным ландшафтом, лиственные породы деревьев уступили место хвойным, которые становились всё более низкими, карликовыми и, наконец, перед нами предстала величественная белоснежная панорама высокогорий Большого Кавказа — это мои самые лучшие младшие сестрички-Снежинки решили порадовать моего Дорогого Мальчика, умчались в Снежном Вихре вперед нас, покружились и полетали и, наконец, покрыли вершины Эльбруса, Казбека и других наиболее высоких Кавказских гор красивым белым ковром. За это Кай от всей своей снежной души поблагодарил своих самых лучших тетушек-Снежинок.

Нам пора было снижаться. Мы с Каем взмахнули своими Снежными Крыльями (надеюсь, Милые Детки, вы еще не забыли, что у нас с Мальчиком они есть) и слетели с темного свинцового облака, а мои сестры-Снежинки окружили нас густым роем и начали интенсивно кружиться и летать вокруг нас. Мой добрый дядюшка-Буйный Ветер сохранил северо-северо-западное направление и погнал темное свинцовое облако дальше на юго-юго-восток, чтобы оно не мешало нам. Мы с Каем и с моими сестрами-Снежинками начали постепенно снижаться и через несколько минут приземлились на достаточно длинное и широкое плато, расположенное на вершине Эльбруса, покрытой красивым белым ковром, сотканным моими лучшими младшими сестрами-Снежинками. Благодаря снежной карте, которую мы с Каем не забыли захватить с собой, мы могли быть абсолютно точно уверены в том, что мы приземлились именно на вершину Эльбруса, а не куда-нибудь в иное место Кавказского хребта. Это кто там спросил: — "А почему Вы не пользовались снежным навигатором, Ваше Снежное Величество? Ведь он же гораздо удобнее, чем снежная карта!" А, это ты, Герда! А ты не забыла, моя маленькая Неразумная Девочка, что действие снежной драмы, которую я тебе рассказываю от всей своей снежной души, происходит не в 2024, а 1866 году? Так вот, в 1866 году на белом снежном свете еще не было снежных навигаторов, моя Маленькая Миленькая Герда!

Итак, мы с Каем, окруженные густым роем моих сестер-Снежинок, летающих и кружащихся вокруг нас, приземлились на достаточно длинное и широкое плато, расположенное на вершине Эльбруса — высочайшей вершине Кавказских гор, имеющей высоту 5642 метра над уровнем моря. Мы с моим Дорогим Мальчиком после нескольких часов трудного и утомительного полета были рады ступить, наконец, на твердую снежную землю Эльбруса, покрытую красивым белым ковром, сотканным моими лучшими младшими сестрами-Снежинками. Все мои старшие сестры-Снежинки, коснувшись Земли, приняли образ Красивых Женщин, а младшие остались в образе Красивых Снежинок и, присоединившись к красивому белому ковру, легли на Землю. Чтобы поберечь наши Снежные Крылья — ведь они нам понадобятся на обратном пути, который, скорее всего, нам предстоит не менее трудный и опасный, чем прямой — мы сняли их с наших спин и положили их в снежный ящик, который по данному случаю принесла нам с Мальчиком моя сестра, Снежинка Анна. Сердечно поблагодарив мою сестру от всей нашей снежной души, мы с Каем убрали наши Снежные Крылья в снежный ящик и, чтобы размять наши снежные ноги, немного прошлись друг с другом по плато на снежной вершине Эльбруса, на которое мы приземлились.

Итак, мы с Каем и с моими сестрами-Снежинками приземлились на вершине Эльбруса — на высочайшей вершине Кавказских гор. Кавказские горы представляют собой горную систему, расположенную в Восточной Европе и Юго-Западной Азии между Черным и Каспийским морями. Центральное положение в данной горной системе занимает Главный, или Водораздельный хребет, который делит систему Кавказских гор на две подсистемы — Большой и Малый Кавказ. Высшей вершиной Малого Кавказа является гора Арагац в Армении, достигающая высоты 4090 метров над уровнем моря. На юго-восточном склоне Арагаца в 1946 году по инициативе известного армянского астронома, академика Виктора Амазасповича Амбарцумяна (1) была основана Бюраканская астрономическая обсерватория Национальной Академии Наук Республики Армения, которой впоследствии было присвоено имя основателя. Но действие драмы, которую я вам, Милые Детки, рассказываю, происходит восьмьюдесятью годами ранее — в 1866 году, когда Бюраканской обсерватории еще и в помине не было, а Армения входила в состав Российской Империи. К тому же Арагац — не такая высокая гора, как Эльбрус, так что летом на вершине Арагаца устанавливается устойчивая положительная температура, около плюс десяти градусов. — "Не жарко!" — конечно скажете вы, Милые Детки, но при такой температуре мы с моим Дорогим Мальчиком и с моими уважаемыми сестрами-Снежинками рисковали растаять . Поэтому на Арагац мы не полетели и ограничились путешествием на Эльбрус.

Эльбрус — самая высокая горная вершина России и Европы. Высота Эльбруса составляет 5642 метра над уровнем моря. Предполагается, что название данной вершины происходит из языка фарси (государственного языка Ирана) и означает "Высокая гора". Эльбрус представляет собой горный массив вулканического происхождения с диаметром основания около пятнадцати километров, с ярко выраженной парой вершин — Малый, или Восточный Эльбрус, высотой 5621 метр, и Большой, или Западный Эльбрус, высотой 5642 метра. Данная пара вершин разделена полуторакилометровым пологим перевалом, носящим название Седловина Эльбруса и имеющим высоту 5416 метров над уровнем моря. Обе вершины также простираются на несколько сотен метров широкими, длинными и практически горизонтальными плато, позволяющими нам с Каем и с моими сестрами-Снежинками гулять под небесами, не опасаясь свалиться куда-нибудь в тартарары. Кроме того, на вершине Эльбруса температура воздуха даже летом устойчиво отрицательна — в среднем от минус пяти до минус десяти градусов по Цельсию, так что мы с моим Дорогим Мальчиком и с моими уважаемыми сестрами-Снежинками можем чувствовать себя здесь вполне комфортно и не рискуем растаять.

Глава пока не закончена!