Конан и Конкин (джен)

— Ты должна найти его и принести в Хем, — голос Шииху звучал буднично, словно он предлагал ей прогуляться по саду внутри Храма Сэта. Инсаэль еще подождала несколько секунд, но Воин больше не проронил ни слова. Значит, все, он выдал всю информацию, которая предназначалась ей. Жрица встала, и отошла к краю начинающегося спуска в долину, внизу лежали развалины заколдованного города. Надо обдумать и переварить все, что она сейчас услышала. Она молча всматривалась в место, где ей предстояло или обрести великое могущество, ставившее её на один уровень с самыми великими жрецами Великого Змея, или погибнуть. В свете услышанного, все то, что произошло с ней, после того дня, как её захватили гирканийцы виделось по-другому.

Похоже, эта история закрутилась еще до того, как к ней во сне явился Змей. Ведь кто-то организовал это похищение, и теперь она уже точно понимала, что сделано это было не для получения выкупа. Дикие, не понимавшие уровень опасности, степняки могли пойти на такое, но чисто по незнанию и спонтанно. Например, встретив её паланкин случайно, и прельстившись богатым убранством. Но тут, сама организация нападения — убийство и переодевание в мытарей Короля — говорило о том, что над степняками кто-то стоял, и явно не из их племенных вождей. К такому выводу она уже пришла раньше, во время путешествия с Конаном и Конкиным. Но вот цель — получение выкупа за нее, всегда казалась не очень убедительной.

И лишь теперь, после того как Шииху раскрыл ей детали, все начало складываться. Конечно, зная о том, что Инсаэль предстоит добыть, зная всю ценность этого артефакта, любой колдун попытался бы вмешаться, чтобы заполучить это. Но кроме этого, он должен был знать, что взять Жезл могла только она — так сложились звезды, что только она подходила по всем критериям. А вот все про нее знал только сам Великий Змей, лишь он побывал в её голове. А сама она о себе, ни разу в жизни, никому не рассказывала. Ни смертный, ни колдун мог знать то, что знал Сэт. Чтобы кто-то мог узнать планы Великого Змея? Это полная глупость, даже сам Тот-Амон, Первый Жрец, самый приближенный колдун Змея, не смог бы этого сделать.

Значит, остается одно — ведунья. Лишь эти несчастные создания могли видеть планы богов, но при этом не ведать ничего о своей судьбе. Вполне возможно, кто-то великих колдунов этого мира, прочитал и услышал прорицание о том, что она Инсаэль должна забрать Жезл. Тут все и началось. Конечно, все это умозрительно, пока никаких доказательств, кроме нападения на нее, у Инсаэль нет, но она не сомневалась, что её догадка в большей или меньшей степени подтвердится. И теперь еще более важной казалась роль второго её спутника — этого странного парня с демоном внутри. Ведь как не старалась жрица, ей так и не удалось определить природу сущности находившейся в Конкине. Значит, он здесь не случайно.

И еще один, но очень важный вопрос — что станет с ней, когда он возьмет в руки Жезл. Останется ли она Инсаэль, или станет уже кем-то другим. Даже младшие послушники Храма знают, как влияют артефакты на смертных. А уж колдовская вещь такой силы! Тут главное не сломаться и не дать Жезлу взять над ней верх, не дать ему начать командовать. Но даже простое обладание столь великим артефактом, даже без подчинения реликвии её воле, должно наполнить её невиданной силой. Такова природа колдовства. Похоже, её сила должна тогда сравниться с силой Первого Жреца. И тогда посмотрим, кто будет стоять ближе к Змею. Инсаэль испуганно оглянулась, и попыталась быстрей изгнать эту мысль. Никто не должен знать о таком, наказание за подобное последует незамедлительно. Если не от самого Сэта, так от великого Стигийца точно.

Мысль о том, что она просто не сможет добраться до Жезла, Инсаэль тоже отбросила, но уже как не стоящую рассмотрения. Раз уж, Сэт выбрал её, у нее хватит сил выполнить все, что задумал Змей.

* * *

Стая рвалась в бой. Сарги ревели и выли в своем подземном каменном мешке, в исступлении бросались на решетку, высекая искры своими стальными когтями, но Ловчий не торопился выпускать их. То, что королевские собаки сейчас так беснуются, это полностью его вина — ведь они чувствуют смерть своего брата. А умер он оттого, что Ловчий выпустил еще не полностью проснувшуюся гончую. Придержи он его еще на несколько часов, жизнь вернулась бы к Саргу полностью, и тогда вряд ли кто-нибудь в сегодняшнем мире смог бы справиться с собакой Королей. Но, медлить было нельзя, когда Ловчий вернулся в мир, у него был ясный приказ — найти и остановить посланника Змея. Кроме того, Ловчий и сам, еще не полностью освоился в этом мире — не каждый день приходится просыпаться через несколько веков небытия — поэтому и действия его не отличались большой продуманностью. Но больше он такой оплошности не допустит, в стае у него осталось не столь много собак, чтобы бездумно разбрасываться этими бойцами. Хотя, конечно, там, в главном зале, сейчас приходят в себя Воины — главная сила Королей. Они ничуть не уступают Саргам, а их оружие, вообще, дает им превосходство. Но есть одно главное преимущество собак — они чувствуют слуг Сэта на расстоянии. Это бесценное качество, не раз в помогало в тех, прошлых битвах. Ловчий до сих пор считал, что будь у Королей больше Саргов, город до сих пор был бы столицей Королевства.

Ловчий был похож на кряжистый дуб, как корнями, перевитый сухожилиями и мускулами, перекатывающимися под темной дубленой кожей. Несмотря на страшную силу и мощь, двигался он легко и плавно. Сейчас, когда он готовил своих страшных питомцев к выходу в мир, выше подземелья, в чудом сохранившемся после землетрясения зале, оживали другие лица этой истории — Воины Королей. Своим видом, они не намного отличались от Ловчего, но все-таки отличались. Если Ловчий был ростом с обычного высокого человека, то воины были еще на две, а то и три головы выше. Им, конечно далеко было до Королей. Те были настоящими гигантами. Двух обычных людей этого мира, поставленных на плечи друг другу, едва хватило бы, чтобы сравняться в росте с Королями.

Ловчий, не носил никаких доспехов, всего лишь кожаный фартук поверх обычной одежды. Воины, в отличие от него, были облачены в боевой доспех, словно прямо сейчас должны были вступить в бой. Хотя оно почти так и было — в свое время, много веков назад, весь остаток гвардии, выживший в предыдущих битвах с колдунами Стигии, собрался в замке города, чтобы умереть вместе с Королями. И тут же, не вступив в последнюю битву, они погрузились в сон-небытие, мало чем отличавшийся от смерти. Ловчий и его смертоносные собаки, оказались во власти колдовского сна в тот же момент.

Точно так же, в один и тот же момент, они оказались разбужены. Битва, в которую они не успели когда-то вступить, продолжилась вновь. Уже без королей, но по их приказу.

Дворец Королей имел множество подземных залов. Некоторые из них были разграблены и разрушены Стигийцами после падения династии. Другие подверглись разграблению уже после того, как оттуда ушли темные воины Сэта. Но те залы, что находились в подземельях ниже, до сих пор оставались в том же виде, как и при Королях. Скала, в которой были выдолблены эти помещения, была слишком прочна даже для магических тварей появившихся здесь в результате переплетения эманаций древнего колдовства Королей и черного колдовства Стигийцев.

В течение многих десятилетий тут появлялись лишь случайные путники, многие из них остались здесь навсегда — белые оголенные черепа скалились своими посмертными улыбками на захламленных улицах заброшенного города. Те же, кто выбрался отсюда, рассказывали такие ужасные вещи, что даже искатели сокровищ, ничего не боявшиеся грабители могил, не рисковали отправляться в эти края. Но, как люди не боялись гнева мертвых колдунов, все равно нашлись бы такие, чья жажда золота была сильнее чувства самосохранения. Такова людская природа. Однако со временем истории о Ларше окончательно перекочевали в область легенд, в которые не верили даже самые охочие до небылиц слушатели. И город почти исчез из памяти людей.

Казалось, что это гарантировало, что заколдованный город исчезнет и физически, ведь время сильнее и камня и самого сильного колдовства. Заклинания истончаются и ветшают так же, как и неприступные было каменные стены. Так бы и произошло, ведь в этом мире бесследно сгинуло множество цивилизаций, и о них не помнят даже ветра, тысячи веков кочующие по миру, но в мире, кроме богов есть еще и люди. И иногда они вмешиваются в дела небожителей и, вольно или невольно, поворачивают ход истории в другую сторону.

Так случилось и тут — один из людей все-таки смог преодолеть трудную горную дорогу, и справиться со злобными порождениями черной магии. Его визит и столкнул всю эту историю с мертвой точки, точно так, как один камешек, сдвинувшийся под ногами неосторожного путника, порождает лавину.

Человек побывал здесь совсем недавно — всего лишь несколько лет назад, и звали его Конан из Киммерии. Хотя большинство звали его просто Конан-варвар. Скажи ему кто-нибудь, что его случайный визит в заколдованный город разбудил не только Великого Змея, но и Богов совсем в другом мире; Богов, для которых вся земная история, была всего лишь одним мазком на картине, который, если не приглядываться, то и не разглядишь, Конан лишь рассмеялся бы в ответ. Он твердо верил, что сам он никогда не лезет не в дела колдунов и магов, а тем более богов. Наоборот, это они часто вмешиваются в его дела, и ему приходится разгребать дерьмо, случившееся по воле всяких этих всесильных.

Тем более он не поверил бы, что визит в Ларшу имеет какие-то последствия. Ведь, кроме того, что он там чуть не погиб, ничего стоящего оттуда он не вынес. Правда, это дошло до него потом, потому что сначала, лежавшие в мешке драгоценности: колдовские яйца, и нефритовая змейка с бриллиантами вместо глаз, показались ему достойной платой за лишения в этом городе. Все это он нашел в одном заброшенном зале, и отбил у оживших воинов-зомби. Однако, как оказалось это были лишь колдовские штучки, и по прибытии в Шадизар, они рассыпались в прах, так что даже покутить не удалось. Тогда он хорошо прошелся по городу, и знал, что кроме возможных исчадий, типа зомби, больше тут ничего не найти. Тем более, когда он уходил отсюда, началось землетрясение и, итак полуразрушенный город, еще основательно развалило.

Потому в разговоре с Инсаэль он и предупреждал, что это место лучше обойти стороной — в прошлый раз он убил там такую тварь, что ему до сих пор не верилось. Мало ли что вылезло там из-под земли после землетрясения.

Если, о глубинных процессах их приключения не знал даже Конан, что уж говорить про «попаданца» Саньку Конкина. Конан, в своей обычной манере, не спешил знакомить своего спутника с историей этого места. Конкин, если бы узнал, что здесь пережил Киммериец, страшно удивился бы тому, что они сами, по своей воле, идут в это гиблое место. Возможно, он даже начал бы отговаривать варвара, но, подумав все равно бы согласился, ведь он сам видел, что Инсаэль направилась сюда. А Инсаэль — это совсем другое дело.