Прошлого не воротишь… Разве? (джен)

Примечания:

Прошу простить автора за такое долгое отсутствие🙏🏻 Но я сейчас вся в учебе и выпустить главу раньше не было никакой возможности. В ней нет особых событий, захотелось просто немного ламповости. Да и героям нужна передышка)

Приятного чтения❤️

* * *

— Почему ты думаешь, что это он? — после минутной паузы спросил Чэн Сяоши.

— Потому что директор Ин подходит больше всех, — пояснила Ли Донгмей свою догадку. — Сами посудите: он знаком с Жилан, а в случае, если она действительно что-то про него узнала, ему есть что терять. И у него травмирована рука.

— При чём здесь рука? — не понял парень.

— А при том, — вместо девушки ответил Лу Гуан, уже успевший переварить новую информацию. — Когда Ли Донгмей, находясь в сознании Жилан, отбивалась от маньяка, она сильно оцарапала ногтями его руку, пытаясь убрать её с шеи. Так что это вполне весомый аргумент.

Парень хорошо помнил тот момент, видя всё со стороны как незримый наблюдатель.

— А он сам как-то пояснил свою травму? — спросил Чэн Сяоши, в волнении пройдясь от стены к стене и обратно.

— Да. Сказал, что точил карандаш и порезался, — ответила Донгмей.

— Кто вообще точит карандаш ножом, а не точилкой? — удивился парень. — Звучит и впрямь подозрительно, — задумчиво протянул он.

— Ну, вообще, художники часто точат карандаши ножом, — справедливости ради заметила Ли Донгмей. — Это позволяет эффективнее и быстрее штриховать, а также выбрать нужную толщину грифеля под свои задачи. Жилан всегда так точила.

— Ваш издатель тоже художник? — задал всего один вопрос Лу Гуан.

— Нет, — беспомощно откликнулась Ли Донгмей, понимая, что все попытки найти логичное объяснение травме начальника разбиваются вдребезги словно лёгкое судёнышко о прибрежные скалы. — Шеф как-то пытался показать Жилан, что хочет видеть на обложке книги. Так вот, он просто кошмарно рисует.

Парень выразительно посмотрел на неё, словно говоря: «Вот ты сама и ответила на свой вопрос».

Не то чтобы Ли Донгмей очень уж хотелось, чтобы преступником оказался именно шеф. В конце концов она уже много лет работает под руководством директора Ина и за это время как-то привыкла к нему. Если удастся доказать его вину, всё изменится, а Ли Донгмей ненавидела перемены. Даже смена занавесок на другую расцветку сводила её с ума, а тут дело касалось целого издательства! Вдруг оказалось, что заурядную упорядоченную жизнь и полнейший хаос отделяет стенка, которая не толще мыльного пузыря. К тому же оставался ещё один вопрос: а что теперь с этим делать-то?

Девушка в замешательстве взглянула на парней. В последнее время события в её жизни происходили как-то слишком уж быстро — гораздо быстрее, чем она успевала воспринимать. Вот и сейчас догадка пришла чересчур стремительно и пока не укладывалась в голове Ли Донгмей. И уж тем более она была далека от решения этой аномальной ситуации.

— Ну а что теперь с этим делать? — озвучил её мысли вслух Чэн Сяоши. — Не можем же мы пойти в полицию и заявить, что догадались, кто убийца, но доказать не можем.

Ли Донгмей невольно улыбнулась с этого «мы». В этом был весь Сяоши — парень воспринимал чужие проблемы, как свои собственные.

— Хорошо бы проверить, имеется ли у него алиби, — задумчиво произнёс Лу Гуан. — Он есть в соцсетях?

— Насколько я знаю, нет, — покачала головой Ли Донгмей. — Он у нас слишком занятой и серьёзный, чтобы постить фотки еды и досуга. У нас, конечно, есть страничка издательства, но там только его давнишние снимки. Ей в основном Чжу Фенг, наш верстальщик, занимался, иногда Зэнзэн. Так что надежды на то, что директор Ин даже просто что-то туда подгрузил, сфотографированное им лично, никакой, — вздохнула она.

— А у него есть семья, дети? — спросил Лу Гуан.

— Вроде бы я видела у него кольцо на пальце, — припомнила Ли Донгмей и подумала о том, как мы мало порой знаем о тех, с кем работаем бок о бок.

— Ладно, — сказал Чэн Сяоши, чуть улыбнувшись. — Как говорится, утро вечера мудренее. Предлагаю сегодня отдохнуть, а завтра ещё подумать.

* * *

Ли Донгмей постелили на диване в гостиной. После ужина парни пожелали ей спокойной ночи и ушли в свою комнату. Девушка честно попыталась заснуть, тем более, что она чувствовала себя совершенно измученной и разбитой. Вот только на деле это оказалось не так-то просто. Мысли вновь и вновь возвращались к сложившейся ситуации, словно заевшая пластинка, непрерывно проигрывающая одно и то же место. Её привычный, устоявшийся мир потерял целостность и чёткость и принять это было крайне сложно. Какое-то время Ли Донгмей лежала в тусклом свете луны, пробивающемся сквозь неплотно сомкнутые занавески, и вслушиваясь в тиканье больших настенных часов, чтобы отвлечься от бесполезных размышлений, а затем медленно погрузилась в тревожный сон.

Ей снился директор Ин, точивший карандаш кухонным ножом, пожалуй, слишком большим для тонкого грифеля. Карандаш был красного цвета, с него летели стружки точно такого же оттенка киновари, но когда они достигали столешницы, то становились тяжёлыми и плотными алыми каплями, словно кто-то разбил ртутный градусник, а затем скатывались со стола, разлетаясь брызгами. Кровь, кровь, кровь. Яркая, густая, пахнущая металлом… Она была везде: на столе, на светло-бежевом ворсистом ковре, на некогда белоснежной рубашке мужчины. Наконец директор Ин заметил Ли Донгмей, стоявшую на пороге, и недобро, зловеще ухмыльнулся.

— У тебя что-то по работе? — спросил он деловито.

Донгмей испуганно мотнула головой, не в силах вымолвить ни слова.

— Тогда что ты здесь делаешь? — спросил мужчина. Его голос при этом звучал глубоко и мрачно.

— Это вы убили Жилан, — выдавила из себя девушка, переступая на месте туфлями-лодочками. — Я докажу.

— Попробуй. — Директор Ин смотрел на неё с откровенной насмешкой. — Если выживешь…

Мужчина встал и, сжимая в руке нож, начал медленно подходить к ней. Ноги Ли Донгмей словно приросли к земле, а мужчина с ножом всё приближался. Когда девушка наконец нашла в себе силы двигаться, то с ужасом обнаружила, что дверь за её спиной закрыта. Она в панике начала дёргать ручку, но та не поддавалась. Директор Ин хищно улыбнулся, обнажив ряд острых, как у мурены, зубов и занёс нож над своей подчинённой.

— Ты уволена, — холодно сказал он, обрушивая удар.

Вздрогнув, Ли Донгмей проснулась и резко села, жадно хватая ртом воздух. Сердце колотилось в груди на предельной скорости. Её всю трясло, словно сквозь каждую клеточку тела пропустили разряд тока. Сон был настолько живым и осязаемым, что сперва Ли Донгмей не могла понять, где находится. Девушка включила ночник, который предусмотрительно принёс сюда Чэн Сяоши, и посмотрела на часы, которые показывали полпервого ночи. Значит, она спала всего-то чуть больше двух часов. Надо бы попытаться уснуть снова, но было страшно вновь погрузиться в тот липкий кошмар. Девушка села на кровати и обхватила руками колени.

Может, ей подумать над новой главой, раз всё равно не спит? Но мысли текли в тревожном направлении, а после всего произошедшего впору было писать триллер или хоррор, а не лёгкую приключенческую фантастику. Даже уютная обстановка комнаты сейчас выглядела угнетающе: предметы в неверном свете настольной лампы выглядели плоскими, а тени — густыми и гуттаперчевыми.

«Здесь я в безопасности», — попыталась убедить себя Ли Донгмей, прогоняя отголоски кошмара.

Девушка повторила про себя эту фразу столько раз, что в конечном итоге она потеряла всякий смысл. В безопасности от чего? От страха? От тревог? От гнетущих воспоминаний? От собственного бессилия?

Послышались шаги и в приоткрытую дверь осторожно постучали.

— Войдите, — сказала Ли Донгмей, не задумываясь.

Ей сейчас катастрофически не хотелось оставаться одной в сумрачной гостиной. В комнату заглянул Чэн Сяоши, растрёпанный больше обычного.

— Я тут внезапно проснулся и пошёл водички попить, — немного смущённо пояснил он. — Смотрю, а у тебя свет горит. Не спится?

— Кошмар приснился, — честно призналась девушка. — С директором Ином в главной роли. Как-то боязно теперь засыпать…

— Понимаю, — кивнул Чэн Сяоши, войдя в комнату. — Тоже такое бывало после некоторых миссий. Слушай, у меня идея! Будешь какао?

— А ты разве сам спать не хочешь? — спросила Ли Донгмей.

— Не особо, — махнул рукой тот. — Ты не ответила на мой вопрос, — напомнил он.

— Буду, — кивнула девушка, сообразив, что отказ может обидеть друга.

— Вот и чудненько, — широко улыбнулся Чэн Сяоши. — Сиди здесь, сейчас принесу.

Прежде чем Ли Донгмей успела что-либо возразить, парень скрылся за дверью. Вернулся он минут через пять, неся на подносе две чашки с ароматным напитком и вазочку с имбирным печеньем. Свою чашку парень поставил на столик, а поднос пристроил на колени гостье.

«Хах, почти завтрак в постель», — невольно подумала Ли Донгмей.

— Спасибо, — искренне поблагодарила девушка, взяв чашку в руки и вдохнув мягкий шоколадный аромат. — Знаешь, когда я в детстве просыпалась среди ночи от кошмаров, папа всегда приносил мне горячий шоколад и читал сказки, пока я не засну. Воспоминание разблокировано! — поделилась она и засмеялась.

— Я рад, — улыбнулся Чэн Сяоши. — Сказки, пожалуй, читать не стану, но можем просто поговорить.

Ли Донгмей кивнула. Шоколадный аромат витал в воздухе, даря ощущение подзабытой со временем детской радости и счастья от простых мелочей. Всё, что давило на девушку, не давая вздохнуть, потихоньку теряло значимость и оставалось далеко позади. Что нужно, чтобы прогнать ночные страхи и сделать обстановку уютной и домашней? Не так много — всего-то один парень с тёплой улыбкой. Она уже и не помнила, когда последний раз с кем-то настолько свободно общалась (ну, кроме Жилан, разумеется). И это с её-то социофобией! Не так много… Но и не так мало.

— Похоже, вы с отцом хорошо ладили, — сказал невнятно из-за печенья во рту Чэн Сяоши, и Ли Донгмей пришлось переспросить. — Где он сейчас? — полюбопытствовал парень.

— Здесь же, в Пекине, — откликнулась Донгмей. — Снова женился. Но мы почти не общаемся.

— Почему? — удивился Чэн Сяоши.

— Его жене это не нравится. Она всего на пять лет старше меня, — пояснила девушка. — Видимо, там юношеский максимализм срабатывает или что-то в этом роде. Она не хочет его ни с кем делить, даже с родной дочерью. Ну а я… я не навязываюсь. Иногда мы с ним созваниваемся, но, как это часто и бывает, с каждым звонком тем для разговоров становится всё меньше, а неловких пауз всё больше…

А ведь она ещё помнит время, когда отец был для неё самым близким человеком, которому будучи маленькой девочкой она доверяла все свои детские тайны. До того как он стал пропадать на работе… До постоянных скандалов с её матерью… Донгмей помнила его большим, сильным и добрым. Помнила их походы в кино, тепло папиной руки, когда она вкладывала в неё свою детскую ладошку и шарик шоколадного мороженого в рожке — их давняя традиция по дороге домой. Это были одни из самых счастливых моментов в её жизни. Но время неумолимо…

— Мне жаль, — искренне сказал Чэн Сяоши.

— Да брось, таких историй пруд пруди, — махнула рукой Ли Донгмей и улыбнулась. — Зато мне с друзьями повезло. А где твои родители? — спросила она и смущённо добавила: — Ну, если это не секрет, конечно…

И тут же пожалела о своём вопросе, увидев, что парень помрачнел и отвёл взгляд. Похоже, она затронула ту тему, которую трогать не стоило.

Донгмей уже хотела сказать, чтобы он не отвечал, но Чэн Сяоши опередил её:

— Они ушли, — тихо сказал он. — Я тогда был ещё маленький.

— Как это ушли? — не поняла девушка. — Они тебя бросили?

— Нет, ушли, — упрямо повторил Чэн Сяоши. — Они бы ни за что меня не бросили. Однажды я обязательно узнаю, почему они исчезли, и найду их.

Ли Донгмей опустила взгляд. Она никак не могла подобрать слова, подходившие в данной ситуации. Любая фраза, сказанная в утешение, сейчас казалась бы пустой и лишённой смысла. Наконец девушка подняла глаза и сказала искренне, от всего сердца:

— Я тоже верю, что ты их обязательно найдёшь. Потому что тебе удаётся то, что не удалось бы никому другому. Просто потому, что ты не сдаёшься.

Чего стоила только история с пропавшим мальчиком. За ужином ей рассказали, что Доу Доу нашёлся, и родители, пережившие за это долгое время весь спектр эмоций, от надежды до отчаяния, вновь воссоединились с сыном.

— Это у нас с тобой общая черта, — засмеялся Сяоши. — Ты тоже готова броситься сломя голову и невзирая на последствия.

Он говорит это о ней? На полном серьёзе?

— Ты явно преувеличиваешь, — смутилась девушка. — Я не Жилан и не Оливия. Всего лишь писатель-интроверт.

Чэн Сяоши расхохотался, а так как парень в это время успел схомячить ещё одну печеньку, крошки полетели во все стороны. Ли Донгмей даже не знала: обидеться ей на его реакцию или посмеяться над ситуацией.

— Ой, прости, — виновато сказал парень, проглотив остатки печенья. — Не удержался. Просто это и впрямь забавно. Ты давно уже главная героиня этой истории, но почему-то до сих пор считаешь себя персонажем второго плана. Это ты Оливия в этой повести, — улыбнулся он, — а вовсе не Жилан или кто-то другой.

Что он такое говорит? Ну какой из неё главный персонаж? Она же и двух слов связать не может с незнакомыми людьми. Если не брать в расчёт её писательскую деятельность и приобретённые способности, то в ней и вовсе нет ничего особенного, ничего значимого. Она самый что ни на есть ординарный человек. Даже не персонаж второго плана, а просто статист.

— Да какая из меня героиня? — вспыхнула от его слов Донгмей и неосознанно озвучила свои мысли вслух: — Во мне же нет ничего особенного. Я обыкновенная.

— Ну нет, — упрямо качнул головой Чэн Сяоши. — Ты потрясающая. Не думаю, что существует много людей, способных добровольно пойти на то, на что ты пошла ради подруги. Да и ради незнакомых людей тоже. Именно ты зажгла маяк для семейства Янь. Без тебя мы бы даже не знали, что им нужна помощь. Помогла Даджину избавиться от чувства вины…

— Всё-всё, остановись! — замахала руками девушка, чувствуя, как краснеет ещё сильнее. — И так засмущал… — С одной стороны ей было неловко слушать похвалу парня, но с другой — было приятно осознавать, что кто-то считает её значимой не просто потому, что она писатель, а потому, что она такая, какая есть. — Слушай, я вот до сих пор не понимаю, как ты с этим справляешься? — задала Донгмей вопрос, который её давно уже беспокоил.

— С чем? — не понял Чэн Сяоши.

— С неудачами в миссиях, — пояснила девушка. — Ведь, наверное, не все истории заканчиваются хорошо. А если даже и наступает хэппи энд, пережить приходится немало, — вздохнула она.

Ли Донгмей помнила, какую горечь испытала, узнав о предательстве мужа Дэнг Тай; как разрывалось её сердце, когда она, находясь в сознании Даджина, разорвала бумажку с номером его любимой; какое бессилие и острое отчаяние чувствовала, когда не смогла изменить события в случае с Жилан. Это было мучительно больно, нестерпимо грустно, невыносимо тяжело… Так как же Чэн Сяоши раз за разом справляется?

— Я понимаю, о чём ты, — улыбнулся парень. — Да, ты права, не все истории заканчиваются хорошо. И после хочется опустить руки и больше не браться ни за что. В такие моменты как никогда осознаёшь собственное бессилие. Но… — он сделал паузу, чтобы подобрать слова к тому, что он чувствовал и во что верил, — среди всех рутинных миссий, среди самых грустных и мрачных событий непременно случается история со счастливым концом. И тогда понимаешь: это того стоило!

— Как в случае с Доу Доу? — понимающе спросила Донгмей.

— Да, — кивнул Чэн Сяоши. — И я обещаю, что приложу все усилия, чтобы и твоя история закончилась хорошо. Зло обязательно будет наказано.

Парень произнёс это несколько запальчиво, и Донгмей поняла, что он настроен серьёзно.

— Спасибо, — растроганно произнесла девушка в ответ на такой искренний душевный порыв.

— Ли Донгмей, а можно личный вопрос? — спросил вдруг Чэн Сяоши.

— Д-да, — кивнула она, замерев на месте.

Сердце заколотилось с удвоенной скоростью, хотя девушка и не могла пока предположить, о чём он спросит. Всё-таки Жилан оказалась права: Донгмей явно относилась к парню не просто как к другу. Что же это? Неужели и впрямь первая любовь?

— Почему именно Лико Грэмм? — с любопытством спросил Чэн Сяоши, чуть склонив голову набок.

Ли Донгмей и не подозревала до этого момента, что можно одновременно почувствовать и разочарование, и облегчение.

— Ой, — закрыла она лицо руками. — Ты об этом? Я так надеялась, что никто не спросит о моём псевдониме. Это такая дурацкая история… — покачала головой девушка.

— Ну я же не абы кто, — заметил Чэн Сяоши. — Мне-то можно рассказать.

— Ладно, — выдохнула Ли Донгмей. — Этот эпизод тоже родом из детства…

* * *

— Жилан, да ты с ума сошла? Как я могу подписаться своим именем? Все же узнают, что это я писала рассказ! — в ужасе воскликнула Ли Донгмей.

— Но это же хорошо, — не поняла причину волнения подруга. Она сидела на подоконнике, весело болтая ногами, пока Донгмей заполняла конкурсную анкету.

— Ничего хорошего! — замахала руками юная писательница. — А если провалюсь? Да меня же все одноклассники засмеют! Ох, зачем я тебя вообще послушала и согласилась в этом участвовать? — Ли Донгмей в панике обхватила руками голову.

— Потому что ты классно пишешь, — не задумываясь, ответила Жилан. — Слушай, а почему бы тебе не взять псевдоним?

— Псевдоним? — удивилась подруга.

Она несколько раз щёлкнула авторучкой, задумавшись над этой идеей.

— Ну да. Начнёшь свою карьеру с вымышленного имени, а потом, если захочешь, будешь писать под настоящим.

— Про карьеру это ты, конечно, загнула, — засмеялась Ли Донгмей. — Но с псевдонимом идея хорошая. Вот только времени, увы, маловато, чтобы что-то дельное придумать. До вечера анкету уже нужно сдать, — вздохнула она. — Не с потолка же брать имя…

— А почему бы и нет? — весело откликнулась подруга и осмотрелась. — О! А что у тебя на футболке написано? — указала девочка на принт с лошадью. — Это какой язык?

— Французский, — ответила Донгмей и пояснила: — «Licorne» переводится как «единорог». Но что это за имя «Ликорн»? — поморщилась она. — Даже на фамилию особо не смахивает.

— Вполне себе сказочное прозвище. Ты же фантастику пишешь, — заспорила подруга. — А если до «Лико» сократить? — предложила она.

— В принципе пойдёт, — кивнула юная писательница. — Тогда и фамилию нужно сказочную. Жаль что «Гримм» и «Перро» уже заняты, — засмеялась девочка.

— Нет, Лико Перро вообще не звучит, — протестующе замотала головой Жилан. — А вот Лико Гримм ещё куда ни шло. — Она покачала ребром ладони. — Если бы как-нибудь видоизменить…

— А может, «Лико Грэмм»? — тихо предложила Ли Донгмей, словно пробуя новое имя на вкус. — Всё равно это только на один конкурс…

* * *

— В итоге один конкурс перешёл в писательский псевдоним, — смущённо улыбнулась Ли Донгмей. — Говорю же, совершенно дурацкая история.

— Никогда бы не подумал, что можно сделать себе громкое имя благодаря футболке, — удивился Чэн Сяоши. — А история довольно забавная, — улыбнулся он. — Лично мне было интересно её услышать.

— Спасибо, — сказала девушка и вдруг зевнула.

— Кажется, кого-то клонит в сон, — улыбнулся Чэн Сяоши. — Закрывай глазки и постарайся уснуть, а я пока побуду тут.

— Спокойной ночи. — Ли Донгмей послушно откинулась на подушку, почувствовав, что сознание действительно начинает уплывать.

— Сладких снов, — откликнулся парень.

На этот раз сон пришёл быстро. Умиротворённая тихой беседой, Ли Донгмей быстро погрузилась в мир грёз.

Чэн Сяоши ещё немного посидел рядом, вслушиваясь в сонное дыхание девушки. Судя по мягкой полуулыбке, появившейся на её губах, кошмары Донгмей больше не мучили. Парень встал, поправил соскользнувший край одеяла, взял в одну руку поднос с опустевшими чашками и, прежде чем погасить настольную лампу, задержал ненадолго взгляд на девушке. Она уснула, трогательно подложив ладони лодочкой под щёку, — такой детский, доверчивый жест. И не скажешь, что девушка — известная писательница.

«А всё-таки здорово, что она не уехала за границу», — вдруг подумалось парню.

* * *

— Всем доброе утро! — бодро крикнула Цяо Лин, открыв дверь.

Внизу никого не было. В принципе это было логично: до начала рабочего дня оставалось ещё целых полчаса. Наверняка парни ещё завтракают или переодеваются. Чэн Сяоши, делающий всё впритык и влетающий на рабочее место секунда в секунду, так уж точно. Цяо Лин поднялась на второй этаж, чтобы поставить сумку с продуктами, которые она успела купить вчера, чтобы отпраздновать воссоединение Доу Доу с семьёй, но в гостиной, через которую нужно было пройти, её ожидал сюрприз. А точнее, он ожидал обеих девушек, потому что Ли Донгмей, услышав сквозь утреннюю дрёму чьи-то шаги, открыла глаза и удивлённо заморгала, пытаясь спросонья сообразить, где она находится.

Цяо Лин, завидев неожиданную гостью, тихо ойкнула и на автомате произнесла:

— Доброе утро.

— Доброе… — растерянно откликнулась Ли Донгмей.

Шестерёнки в ещё не проснувшемся мозгу поворачивались медленно, и девушка никак не могла сообразить, что не так в данной ситуации, а когда поняла, то резко села на постели, испуганно глядя на Цяо Лин.

— Ох, мне так неловко, что я здесь! — Ли Донгмей попыталась пригладить растрепавшиеся за время сна волосы, представляя, как она сейчас выглядит. — Прости за вторжение!

— Признаться, я действительно не ожидала тебя здесь увидеть, — кивнула Цяо Лин, пока не вполне понимая, как ей реагировать на сложившуюся ситуацию. — Тем более Лу Гуан вчера сказал, что у тебя что-то случилось.

— Да, — кивнула Донгмей и закусила губу, обдумывая как бы попонятнее объяснить, что случилось, не упоминая при этом о способностях.

К счастью, положение спас Чэн Сяоши, как нельзя кстати заглянувший в гостиную.

— О! Привет, хозяйка! — бодро поздоровался он с Цяо Лин. — И Ли Донгмей смотрю уже встала.

— Да, она как раз собиралась объяснить, почему здесь находится, — нахмурилась Цяо Лин.

Она не то чтобы была против общества Ли Донгмей, но её несколько обижал тот факт, что её не поставили в известность. Как-никак она является хозяйкой этой фотостудии.

— Видишь ли, тут такое дело… — задумчиво почесал переносицу парень. — Ли Донгмей узнала, кто убил её подругу и ей было не по себе в одиночестве, — быстро нашёлся он.

В принципе Чэн Сяоши даже и не соврал. Просто умолчал о некоторых деталях.

— А почему меня не позвали? — удивилась Цяо Лин. — К чему такая таинственность?

— Прости, — виновато опустила ресницы Ли Донгмей. — Я не собиралась никого беспокоить. Я и Чэна Сяоши с Лу Гуаном поначалу видеть не хотела. Настолько была в шоке.

— Ладно, нестрашно, — милостиво махнула рукой Цяо Лин. — Так кто же оказался убийцей? — с любопытством спросила она.

— Мой начальник, — вздохнула гостья, не видя причин это утаивать. — Директор Ин.

— Ого! — изумилась хозяйка фотостудии. — Мне бы тоже было тревожно, если бы я такое узнала. Но ты точно в этом уверена?

Ли Донгмей вздохнула и рассказала, почему она пришла к такому выводу.

— В общем-то логично, — кивнула Цяо Лин. — Я попробую разузнать побольше про него и про его семью. Может, натолкнёт на какие-то мысли.

И девушка действительно нашла нужную информацию. Ближе к обеду Ли Донгмей помогала парням рассортировывать отпечатанные снимки — решила заняться хоть чем-то полезным раз уж осталась. Вот тогда-то Цяо Лин и влетела в фотомастерскую с возгласом: «Нашла!»

— Хозяйка, ты чего? — засмеялся Чэн Сяоши, едва не выронив снимки. — Кричишь как на пожаре. И что нашла-то?

— Фотографию, балда, — хмыкнула девушка. — Лу Гуан, этот снимок подойдёт? Он сделан в день смерти Жилан. — Она протянула парню мобильный, на экране которого была открыта фотография.

— Это дочка Ина? — спросил он, взяв телефон в руки.

Чэн Сяоши и Ли Донгмей подошли ближе и склонились над экраном, едва не столкнувшись лбами. На снимке была запечатлена малышка лет пяти-шести с забавным хвостиком на макушке. Она что-то старательно рисовала на альбомном листе, высунув кончик языка от усердия.

— «Готовимся к конкурсу», — прочитал Чэн Сяоши комментарий к фотографии. — О! Так ты просто прошерстила соцсети?

— А вот и не просто, — поджала губы Цяо Лин. — Это закрытое сообщество для мамочек. Но, к счастью, среди друзей одного нашего клиента нашёлся хакер, который и помог туда влезть и раздобыть фото, — торжествующе сказала она.

— Хозяйка, ну ты прямо как мафия! Везде связи! — присвистнул Чэн Сяоши и едва не схлопотал за это подзатыльник.

— Болтун, — фыркнула Цяо Лин, когда парень увернулся.

Лу Гуан тем временем внимательно изучил снимок и покачал головой:

— На этом фото не видно, где находился в это время Ин. Невозможно посмотреть, где он был в момент убийства. Это единственный снимок, датированный этим днём?

Цяо Лин кивнула.

— Ладно, попробуем поступить по-другому. Перешли мне, пожалуйста, этот снимок. Займёмся им позже, — сказал парень.

— Ну? — спросил его Чэн Сяоши, когда Цяо Лин позвонила её давняя подруга Шаньшань, и она куда-то убежала. — И что ты придумал?

— Ничего особенного, — пожал плечами Лу Гуан. — После закрытия вы с Ли Донгмей отправитесь в снимок и поищите доказательства на месте. Если Ин действительно убийца Сюй Жилан, то в доме найдутся какие-то улики. Что-то, что указывало бы на подготовку к убийству. А может, покопавшись в его вещах, отыщется и мотив.

— Может, мне одному сгонять? — предложил Чэн Сяоши. — Зачем Ли Донгмей лишние волнения? Она и так вчера натерпелась.

Парень всё ещё помнил её безжизненный взгляд после того, как девушка пережила пять чужих смертей. Не хотелось подвергать её нервную систему новому стрессу.

— Нет, — покачала головой Ли Донгмей. — Жилан была моей лучшей подругой, и я сама хочу поставить точку в этой истории, — решительно заявила она.

Парни понимающе кивнули. На её месте они сами бы поступили точно так же.

— Хорошо, — сказал Лу Гуан, видя, что девушка уже всё для себя решила, — но Чэн Сяоши тебя подстрахует.

* * *