Берег моей надежды (гет)

Домой Егор явился поздно. С напускной сердитостью вешая куртку на плечики, он, как голодный волчонок, косился на кухню. Из глубины квартиры божественно пахло запеченой курицей с травами. Рот быстро наполнился слюной, а в желудке громко заурчало.

Отец готовил и явно не себе одному.

— Привет, — осторожно сказал подросток Штольману, заходя на кухню.

— Привет, — поднял бровь Яков.

— Что готовишь? — потянул носом сын.

— Мясо и зеленый салат. Будешь? — дружелюбно спросил отец.

— Буду, — покаянно вздохнул Егор.

— Мироновы чаем не напоили? — с явной ревностью спросил Яков.

— Я просто проводил! — закатил глаза сын. — Какие гости, Аня устала, у нее сегодня пары, работа, а потом еще шоу в полиции... Папа, а ты что, байк на хранение поставил?! Я не нашел его на стоянке.

— Так зима скоро, сын. По сугробам собираешься кататься? — примиряюще сказал Штольман. Тем более, сам видишь, какая обстановка. По весне достанем обратно. А ты у Мироновых раньше бывал?

Егор заметил, что отец тщательно скрывает свой интерес. Ходит вокруг да около, как дракон возле башни принцессы.

— Бывал пару раз, — развеселился подросток. — Чай там пил, но тебе про Мироновых ничего не расскажу, потому что это — секретная информация!

Шах и мат.

За едой Штольман решил рассказать Егору еще одну интересную новость.

— Тут наша мама вместе со своим Разумовским приезжает в Приозерск на пару дней.

— Зачем она здесь?! Еще и со своим самоваром, — поморщился Егор. — Мы ей, понятное дело, не нужны.

— Они на свадьбу едут к нашим общим друзьям Елагиным. Помнишь его?

— Он — один из совладельцев клиники, где ты работашь, и именно Елагин тебя позвал из Москвы, — кивнул Егор.

— Ну да, вот они с Софьей и задумали грандиозное семейное торжество. Нас ждут.

— Я не совсем понял, кто женится-то? Старший, младший? — заинтересовался подросток.

— Сами Елагины-старшие и решили зарегистрировать отношения. Думаю, Софье очень к лицу будет образ невесты.

— Они же старые, — фыркнул Егор. — Живут вместе сто лет. Какая невеста!

— Ну что они, не люди, что ли?! И вовсе не старые. Наше дело прийти их поздравить. А это что значит?

— Что? — не понял Егор.

— Тебе нужен хороший костюм!

— Погоди, пап... А где Нина со своим стариком жить будут?

— Егор, лучше говорить "мама", — мягко поправил сына Штольман, зная, что все равно мальчишка его просьбу проигнорирует. — Думаю, что они остановятся в какой-нибудь шикарной гостинице.

— Но точно не у нас, — рассмеялся Егор.

— Точно, — подтвердил Штольман. — Вот тебе визитка магазина мужских костюмов. У Елагиных дресс-код, сейчас покажу тебе приглашение...

Егор с любопытством рассматривал довольно пафосную карточку.

— Ты сам с покупкой костюма справишься или с тобой пойти? — улыбаясь, спросил Яков.

— Слушай, пап, давай я совсем не пойду! — поморщился парень.

— Это еще почему? — удивился Штольман. — Хорошая тусовка, вкусная дорогая еда, много молодежи, ровесников сыновей Елагиных. Наших знакомых тоже будет достаточно.

— А разве не понятно?! — разозлился на Якова Егор.

— Мне нет, — стоял на своем отец.

— Да потому что я — урод! Буду там хромать, гнусавить. А там будут девушки и парни из местного бомонда, все разодетые и пафосные! — высказал правду-матку подросток и насупился.

— Ну вот, давай теперь выпьем яду и ляжем умирать. Только вместе. Ты такой урод, а я такой отец-неудачник, — усмехнулся Штольман и потрепал сына по плечу. — Нам же на двоих катастрофически не хватает пафоса!

Егор молчал, исподлобья наблюдая за отцом. Штольман предпочитал сына не жалеть, особенно в приступы упаднического настроения.

— Девушкам нравятся уверенные, перспективные, сильные, смелые, готовые охранять и заботиться. Вот и стремись быть таким... В том, что ты опасаешься идти, есть мое упущение. Тебя нужно принудительно водить на такие мероприятия, чтобы понимал, что это просто развлечение и возможность завести новые знакомства! — твердо сказал отец.

— Я танцевать не умею, — продолжал хмуриться Егор, но уже весь накал отчаяния у него куда-то уже испарился.

— Я тоже, — подмигнул ему отец. — Костюм купишь?

— Куплю, не маленький! — буркнул подросток.

После ежевечернего осмотра собаки, Яков прилег на кушетку. Он не сомневался, что Малыш скоро начнет ходить. Динамика выздоровления у щенка была замечательная.

Штольман достал блокнот и набросал макет тренажера-вертикализатора. Знакомый сварщик сделает... Яков нарисовал эдакий легкий параллелипипед с небольшими колесами. Собаку предполагалось ставить внутрь рамы, привязывать за брюшко и заставлять потихоньку вставать на лапы. Чувствительность возвращается, это хорошо, но Малыш, похоже, забыл, как пользоваться задними лапами. Нужны были ходунки.

Лежать на кушетке было приятно "Интересно, в комнате должно пахнуть собакой, а пахнет любимой девушкой..." Яков помнил точно, как Аня пахнет — утонченным девичеством и искристым, как брызги шампанского, счастьем. Он принюхался еще раз. Определенно, запах тот самый. Вдобавок в шею впилось что-то твердое. Штольман нахмурился, шаря пальцами у изголовья. Там был небольшой кармашек.

В самом деле, на свет Божий показалась золотая сережка с голубоватым камешком. Яков внимательно рассматривал ее. В меру скромная, но достаточно дорогая. Красивый камень, аккуратный английский замочек. Вряд ли подобная вещица имелась у их новой домработницы.

— Егор! — позвал Штольман сына.

— Я уже спать ложусь! — проворчал подросток, появляясь на пороге гостиной. — Малыша искупал, как собственного младенца! Что еще?!

— Ты не знаешь, чье это украшение? — пытливо спросил сына Штольман.

— Это — Ани, — тут же признал украшение Егор. — Она тут немного полежала... вчера. Вот, кофту оставила и сережку потеряла.

Парень хотел было забрать находку, но Яков ловко спрятал украшение в нагрудный карман.

— Я сам отдам. Анна была здесь? Почему я не знал? — удивился он.

— Потому что это была типа тайна. Аня после конференции хотела навестить Малыша и пришла в гости. А вообще, мы тут пол мыли пару часов... Помнишь тот адский бардак? Мы убирали, Аня читала мне лекцию по дезинфекции, показывала что и как делать. Я потом домработницу учил, блистал знаниями...

— Блистал он... А сережка почему здесь, на кушетке? — подозрительно спросил Штольман.

— Потому что мы после уборки валялись здесь и целовались! Было классно, только тесно, кушетка то на одного... — увидев, что у отца вытянулось лицо и взгляд словно остекленел, подросток противно захихикал. Шутка снайперски попала по самому больному месту.

— Да шучу я, папа. После видения, о котором она рассказывала в полиции, Ане стало плохо, и я, как джентльмен, заставил ее полежать. Дезинфекция — страшная сила. После нашей с ней дружной уборки это была самая стерильная комната.

— А потом что? — все еще подозрительно поинтересовался Яков.

— Ну, а потом, целовались, конечно! — опять захихикал противный мальчишка.

Второй раз отец на шутку не купился, только сердито сверкнул глазами на сына. Он встал, забрав с собой еще и милую кофточку.

— Не обижайся, пап. Напоил я Аню чаем с пряниками, и она ушла, предварительно промыв мне весь мозг опасностями езды на байке.

— А прислушаться стоило! — недовольно буркнул Штольман.

Черти что! Его уже собственный сын разыгрывает. И, главное, по какому поводу...!

— Спокойной ночи, — хмуро сказал Штольман, унося с собой добычу — хлопковую кофточку с брошкой-вишенкой. Разумеется, исключительно для того, чтобы повесить этот предмет гардероба на плечики, а не для того, чтобы тайно зарыться в него носом.

— Не обижайся, пап! Это всего лишь мой дурацкий юмор. Нравится тебе Аня, женись на ней и дело с концом! — простодушно сказал Егор.

— Ты же знаешь, я ни на ком больше никогда не женюсь, — буркнул отец. — Хватит, мне хватило.

— Ну, тогда я сам женюсь! — добил Якова дерзкий сын...