Перекрёстки судеб (джен)

— А где Питер? — спросил Гарри, садясь за стол.

Сириус слегка нахмурился и уточнил недоумевающим тоном:

— А разве он не отправился вчера вечером к себе домой?

Карем помотал головой,и невнятно произнёс, набивая рот вчерашним пирогом.

— Да, но он говорил, что к завтраку снова зайдёт в гости.

— А его нигде нет, — добавил Гарри.

Блэк — старший призадумался, и отложив ложку медленно проговорил, словно взвешивая каждое слово.

— Возможно он передумал... Или решил отправиться к друзьям... — затем его лицо просветлело, и он добавил, уже более бодрым тоном, — в любом случае, Питеру уже взрослый, и думаю в свои девятнадцать лет имеет право сам выбрать, что ему делать.

Он поднялся из-за стола, и потянувшись добавил:

— А сейчас я вам предлагаю отправиться в Косой переулок на прогулку, когда Питер придёт.

— Это было бы неплохо! — воскликнул Карем, и призадумавшись осторожно произнёс, обращаясь к отцу, который был уже в гостиной, весело насвистывая.

— Па, мы с Гарри хотели... Точнее хотим... — он запнулся, не зная, как высказать столь важную для него мысль правильно, а язык не слушался.

— Что хотите? — Сириус вновь возник на пороге, сжимая в руке свежжий номер "Ежедневного пророка"

Карем набрал в лёгкие побольше воздуха и выпалил на одном дыхании:

— Мы с Гарри хотели пойти в другую школу.

В комнате повисла тишина, и спустя какое-то время Сириус произнёс:

— Вот как... В какую?

Подбодренный тем, что отец не стал возражать и проявил интерес, Карем продолжил, уже увереннее:

— Мы думаем,что в Хогвартсе... не так интересно, и хотим с ещё двумя нашими друзьями — Роном и Эваном, пойти в Вермеерскую школу... — запнувшись на недоуменный взгляд отца, он пояснил, — школа в Голландии, там здорово... Она не очень далеко, и там рарешенно много всего, что в Хогвартсе запрещено

Он умолк, с нетерпением ожидая ответа Сириуса. Тот наконец кивнул, и Гарри с Каремом просияли.

А сам Сириус опустил глаза на лежавшую перед ним газету, и с его лица сползло безмятежное выражение , едва он пробежал взглядом по заголовку, который гласил:

"ПРЯМО СЕЙЧАС! ЭКСТРЕННЫЕ НОВОСТИ! НА ДИРЕКТОРА ШКОЛЫ МАГИИ И ВОЛШЕБСТВА ХОГВАРТС БЫЛО СОВЕРШЕННО ПОКУШЕНИЕ!"

Он пробежал глазами по статье и почувствовал, как сердце обволакивает нечто склизкое. Руки задрожали, в голове бился рой мыслей, паника подкатывала к самому горлу.

Как сквозь толщу воды он услышал обеспокоенные голоса.

— Что случилось? — повторил над самым ухом голос Карема, и газета выскользнула у Сириуса из рук.

Гарри просмотрел написанное, и с его лица также сбежала краска.

— Да что там!? — уже зло воскликнул Карем, — читай вслух!

Гарри кивнул, и сглотнув, начал дрожащим голосом:

"Час назад, в 11.17 по Лондонскому времени, неизвестный мужчина вошёл в Хогвартс, и пройдя незамеченным, мощным взрывным заклятием уничтожил обоих горгудтй, по обыкновению охраняющих кабинет.

Беспрепятственно войдя вовнутрь, он застал Альбуса Дамблдораза рабочим столом, и произвёл первое оглушающие заклятье, принятое на себя семейным фениксом Дамблдором.

Когда незнакомец повторно поднял палочку, то пожилой но полный сил волшебник был готов защищаться. Встретив на своём пути сопротивление, молодой человек разбил чернильницу, стоящую на столе, и совершил попытку напасть на директора с помощью осколка стекла.

Сказать что попытки были безуспешны нельзя: первый удар пришёлся в кисть правой руки, а второй задел плечевой сустав.

Однако мы спешим заверить вас, что на данный момент жизни лучшего, за последнее столетие, директору Хогвартса, ничего не угрожает. Преступник же был оглушён вовремя подоспевшей Минервой Макгонагалл, и доставлен в министерство магии. Нападавшим также было использовано оборотное зелье, и по истечению срока его действия была раскрыта личина Питера Бернарда Маккинона.

Дальнейшая информация журналистам предоставлена не была, поэтому нам, как и нашим читателям, остаётся лишь дожидаться суда, который назначен на третье января наступающего года.

Всегда ваша,

Р. Скитер"

Когда Гарри дочитал, его голос совсем осип, и комнату окутала удушающая тишина.

* * *

Питер открыл глаза и глубоко вздохнул. Лицо Дамблдора всплыло перед его внутренним взором. Его заполнила ненависть и жгучая злость.

Он не знал почему, но был уверен, что сон — явь. Этот старик разрушил всё, и самое страшное — никто этого не помнил. Никто не знал о Мэрэлин. Никто не знал, что она убита им. Он заставил всех забыть.

А теперь ему всё вернулось. Вернулось резко, ярко.

Дамблдор не просто отнимал жизни, он стирал души, вырезая их из чужой памяти, из истории, из самих людей, выжигая из образы, а теперь осознание сжигало его изнутри, разъедая сердце.

И никто не поверит ему. Он неё знал откуда, но точно был убеждён в этом. Перед мысленным взором всплыло лицо Мэрэлин. Она всегда относилась к нему как к родному сыну... Теперь же этот свет был стёрт из этого мира, и единственный человек несёт ответственность за это.

Он нащупал в кармане волшебную палочку, и тихо, почти неслышно, выскользнул из комнаты, не заметил, как уже стоял на крыльце. Холодный рождественский ветер обжёг его лицо.

* * *

Питер шагал по коридору, его шаг отдавались гулким эхом в практически пустом замке. Воздух был холодным, как и то нечто, что поселилось внутри него самого, проникая и шевеля самые отдаленные уголки сознания.

Он заплатит за это.

Питер уже практически бежал по направлению к кабинету,ярость в нём накалилась до предела. Лёгкий взмах палочкой — и горгулья разлетелась на куски. Волна пыли на мгновение скрыла Маккинона, но когда дым рассеялся, он уже летел вверх по ступеням, сердце стучало как боевой барабан.

Двери кабинета с грохотом распахнулись, словно подчиняясь его ярости.

Цель сидела за столом. Его голубые глаза были прикованы к вошедшему, но вы них не было ни удивления, ни страха. Питер остановился напротив, палочка дрожала в его руке.

— Ты... — начал он, его голос хрипел от ярости и боли, — ты убил её... Ты убил мою семью... Всех их ты убил...

— Кого всех , мальчик мой, — проговорил директор, его голос был почти заботливым, но в нём сквозил лёд, — ты запутался в своих обвинениях...

— Не смейте говорить со мной, как с безумцем! — выкрикнул Питер, чувствуя как на лбу выступают капли пота, — я знаю что вы сделали! Вы убили её, вы... — он не мог найти слов, участвуя как беспомощность подкатывает к горлу.

Дамблдор молча встал, обойдя стол, и посмотрел на него, словно пронзая душу.

— Я сделал то, что сохранило порядок дел. А ты...ты боюсь этого никогда не поймёшь.

Питер взревел, его рука рассекла воздух, палочка нацелилась в грудь старика, но заклинание не сорвалось с его губ. Тело будто сковала невидимая сила, сердце заколотилось быстрее.

— Ты думал, что сможешь убить меня? — проговорил он с ужасающей усмешкой. Питер попытался сдвинуться с места, но тело только крепче сковал паралич.

Вдруг сердце пропустило удар, ещё один, а затем забилось с новой силой и невыносимой болью, словно в груди что-то скручивалось. Вздохи давались всё сложнее.

— Ты слишком самоуверен, — стальным голосом произнёс Дамблдор, словно откуда-то издалека, — и сейчас ты познаёшь цену этому, не правда ли?

Вдруг позади директора распахнулась дверь, и в проёме застыла Минерва Макгонагалл. Не раздумывая, она выхватила палочку, и Питер, оглушённый, рухнул на каменный пол.

Последнее, что он услышал, прежде чем потерять сознание, была произнесенная мягким голосом фраза:

"Не беспокойтесь, я не серьёзно ранен"