Победительница (гет)

— Ты справилась, — прозвучал тёплый, добрый мужской голос.

— Я знала, знала… Я всегда в тебя верила, — вторил ему тоненький детский голосок.

Затем наступила тишина. Голоса исчезли, и Вика словно провалилась в пустоту. Она попыталась вспомнить, откуда они ей знакомы, но память упрямо отказывалась сотрудничать. Стоило зацепиться за какую-то мысль, как она тут же ускользала — казалось, будто они играют в кошки-мышки где-то в невесомости.

Вика попробовала открыть глаза, но веки не слушались. Голова раскалывалась. Почему, чёрт возьми, у неё всегда страдает именно она?

— Эйлин? — с трудом вспомнив о своей странной соседке, Вика попыталась позвать её.

Ответа не было.

Сердце сжалось. Неужели всё начинается сначала? Снова исчезновение Эйлин? Или наоборот — всё вернулось на круги своя, и она проснётся у себя дома? И что пугало больше — она даже не знала. За этот год она успела привыкнуть к телу Эйлин, к не по возрасту умному Северусу, к неуравновешенному Тобиасу, к магии… ко всему этому странному, чужому, но удивительно живому миру.

Дальше гадать не имело смысла. Вика заставила себя открыть глаза.

— Пиздец, — тихо выдохнула она. И как ещё назвать ситуацию, в которой ты теряешь одну реальность, а вместо неё оказываешься снова в своей квартире, в России, на пороге родной ванны? Хотя, может быть, наоборот — это и есть нормально, а ненормальным было всё то, что происходило до этого?

Но ведь не могло же это быть просто сном? Или могло?

Внутри всё протестовало против этой мысли. Слишком ярко она помнила всё: ощущения, разговоры, боль, даже приступы паники. Разве можно такое выдумать? Разве могла она сама это придумать?

А с другой стороны… какая разница? Если это происходит в твоей голове, почему это не может быть правдой?

И Вика решила: будет считать, что всё это было на самом деле. Потому что ей так нравилось больше. А если это действительно было реальностью — то тогда оставался один вопрос:

Зачем всё это было?

— Ты должна всё понять, пока куранты не пробьют двенадцать и один год не сменит другой.

— Та, что поймёт, останется в своём теле. А вторую ждёт смерть.

— Ты справилась.

Эти фразы, внезапно всплывшие в памяти, прозвучали в голове Вики отчётливо, как будто их только что произнесли. Теперь ей стало ясно, почему она вернулась именно сейчас — в эту ночь, на стыке двух лет. Но с чем же она справилась? И что, в конце концов, поняла?

Ответов пока не было. Вика решила оставить вопросы на потом. Сначала — подняться с пола.

На удивление, голова почти перестала болеть. Поднявшись, она автоматически подошла к зеркалу. Отражение встретило её знакомым, но одновременно чужим лицом. Она — это она… и всё же нет.

За год она успела отвыкнуть от этой вызывающей одежды: платье едва прикрывало бедра, глубокое декольте, всё слишком… напоказ. Раньше бы она даже не задумалась — сочла бы, что всё в пределах нормы. Сейчас же такой образ казался почти вульгарным. У Эйлин, наверняка, случился бы сердечный приступ, если бы она увидела её в таком виде. Да и сама Вика за это время привыкла к совсем другому стилю — скромному, удобному, свободному от демонстративности.

Она всегда знала, что красива, умела этим пользоваться, подчёркивая достоинства, скрывая недостатки. Но сейчас всё это казалось чрезмерным, будто её прежняя жизнь вращалась только вокруг внешности. Даже обувь — ни одной удобной пары, только каблуки. Чтобы ноги казались длиннее…

В этот момент завибрировал телефон. Сообщение от «друзей»: «Мы уже празднуем, набирай, когда подойдёшь!»

Она растерянно смотрела на экран. За весь прошедший год она ни разу о них не вспомнила. Да и друзьями они были с натяжкой — просто знакомые для вечеринок и танцев до утра. И сейчас — меньше всего на свете ей хотелось праздновать Новый год так, как она планировала. Танцы, алкоголь, громкая музыка, случайные лица.

Нет. Сейчас хотелось другого. Того, что по-настоящему. Туда, где можно быть собой.

И тут Вика поняла: она хочет провести Новый год с Виктором и Алисой. Безумно соскучилась по ним. И она не может ждать до завтра. Всё равно, что последними её словами для него были: «Мне не нужны серьёзные отношения» и «Я не собираюсь встречать с тобой Новый год». Теперь это уже не имело значения.

Она взглянула на часы — если поторопиться, ещё можно успеть. Может, Алиса уже спит, но это было неважно. Главное — быть там. Сегодня. Сейчас.

Потому что ей казалось жизненно необходимым всё объяснить. Извиниться. Вернуться.

Вика схватила большого белого зайца, которого когда-то купила для Алисы. Тогда, на детском утреннике, та играла зайку, и Вике казалось, что этот подарок её обрадует. Подарка для Виктора у неё не было — с ним она не рассчитывала встретиться. Поэтому, на ходу приняла решение: возьмёт бутылку хорошего виски, которую собиралась подарить брату. Брат подождёт — она не привыкла приходить в гости с пустыми руками. Хотелось ещё захватить что-то сладкое, но времени на магазин не оставалось, да и в квартире конфет у неё почти не бывало. Всё-таки фигура — святое.

Сев в машину, Вика сделала глубокий вдох. Было страшно. Что, если он не пустит? Не простит? Но она не могла не попытаться. Теперь она знала цену времени — и была уверена: если Виктор любит, он даст им ещё один шанс. А если нет… Тогда хотя бы останется знание, что она сделала всё, что могла.

Ей повезло: дорога была пустой, и она добралась быстрее, чем ожидала. Ещё оставалось несколько минут, чтобы прийти в себя. Но чем дольше она сидела, тем сильнее дрожали руки. Страх подступал волнами. Вика пересела на переднее сиденье, выпрямилась, взяла в одну руку пакет с виски, в другую — белого зайца, и направилась к подъезду.

Ноги подкашивались, пальцы дрожали, несколько раз она едва не поскользнулась на ледяных плитках у входа. В который раз прокляла шпильки — красивые, но абсолютно не предназначенные для реальности. И всё же она шла. Потому что была сильной. Потому что иначе нельзя.

Она нажала кнопку домофона.

— Кто там? — раздался тонкий детский голос.

— Это я, — ответила Вика, не раздумывая.

— Вика! Я знала, что ты придёшь! — воскликнула Алиса и сразу открыла дверь.

Когда Вика поднялась на нужный этаж, девочка уже ждала у порога — взволнованная, сияющая, словно встречала самое настоящее чудо. Она решительно схватила её за руку и потянула в квартиру.

— Я говорила, что ты придёшь! — тараторила Алиса. — А папа не верил. Он говорил, что у тебя дела, а я знала — мы тебе важнее!

— Конечно, — в растерянности пробормотала Вика. — Я не могла не прийти. Это ведь семейный праздник...

Её удивляло, что Алиса до сих пор не спит — обычно в это время девочка уже видела сны. Но та будто не замечала её замешательства, весело тянула в гостиную. Там, у включённого телевизора, сидел Виктор.

— Привет, — прошептала Вика.

— И тебе привет.

— Папа, я же говорила! — победно сказала Алиса. — Дедушка Мороз не мог не исполнить моё желание!

— А что ты загадала? — мягко спросил Виктор.

— Не скажу. Это наша с ним тайна.

— Ну, раз твоё желание исполнилось, может, теперь пойдёшь спать? — с видом, что уже не в первый раз повторяет это, заметил Виктор.

— Только если Вика мне сказку почитает, — хитро прищурилась Алиса, уперев руки в бока.

— Это тебе решать, — сказал Виктор, глядя на Вику.

— Конечно, почитаю, — улыбнулась она, ставя пакет с виски на журнальный стол. Затем протянула Алисе зайца: — Это тебе. Ещё один подарок от Дедушки Мороза.

— Спасибо! — прошептала девочка и крепко прижала игрушку к себе.

Вика осторожно подхватила Алису на руки. Та уже вполне могла ходить и сама, но сейчас ей хотелось ощутить её вес, её тепло, эту доверчивую близость. Алиса обняла её за шею, в другой руке сжимая мягкого зайца, прижимаясь к Вике щекой.

Кажется, она никогда раньше не видела её такой счастливой.

Когда они устроились у кровати, Вика начала рассказывать сказку — о девочке, которая попала в другой мир, чтобы понять, как важно ценить семью. Алиса слушала затаив дыхание, не сводя с неё глаз.

— А ты будешь моей мамой? — вдруг прошептала девочка, заглядывая в её лицо. От этого вопроса у Вики перехватило дыхание. Ей показалось, что от ответа сейчас зависит целый мир.

— Я бы очень хотела. Но это надо у твоего папы спрашивать, — сказала она тихо, поднимая взгляд.

В дверях стоял Виктор. Он слышал всё.

— Спокойной ночи, малышка, — сказал он, заходя в комнату. Поцеловал дочь в лоб. Вика сделала то же самое, ласково провела рукой по её волосам и тихо вышла вместе с Виктором.

— Может объяснишь, что происходит? — уперев руки в боки спросил Виктор, — То ты меня бросаешь, говоря, что ты не готова к семье, то приходишь как ни в чем не бывало и говоришь Алисе, что хочешь быть её матерью? Я тебя не понимаю.

— Я... — Вика тяжело вздохнула, будто собираясь прыгнуть в омут с головой. — Я хочу извиниться.

Она опустила взгляд, на мгновение замолчала, собираясь с духом.

— Всю жизнь я считала себя сильной, независимой. Мне казалось, что если никому не открываешь душу — в неё не плюнут. Так было проще. Надёжнее. И, знаешь, долгое время всё действительно работало. Даже с тобой… всё начиналось легко. Просто. Без сложностей. Понятно.

Она посмотрела на него, и, увидев в его взгляде ту самую тихую, живую надежду, продолжила, уже чуть дрожащим голосом:

— А потом появилась Алиса. И всё изменилось. Наши отношения стали глубже, настоящими. Я поняла, что влюбляюсь в тебя. Что привязываюсь к Алисе. И... я испугалась.

— Испугалась чего? — тихо спросил Виктор, нахмурившись.

— Себя. Отношений. Ответственности… — Вика снова опустила глаза. — Я боялась, что не справлюсь. Что всё разрушится. Что мне снова придётся собирать себя по кусочкам. Я боялась, что сделаю Алисe больно, если окажусь не такой, какой она меня себе нарисовала. А я ведь знаю, каково это — разочаровываться в самых близких...

Наступила короткая пауза.

— И что изменилось? — осторожно спросил Виктор. — Ты перестала бояться?

— Нет. Мне всё ещё страшно. Но... я всю жизнь боролась со своими страхами. Так почему именно этот должен сломать меня? Почему я должна позволить ему разрушить жизни троих человек?

Вика подняла глаза — в них плескалась тревога, но за ней просвечивалась решимость.

— Может, я ошибаюсь. Может, будет больно. Но я хочу рискнуть. Я хочу быть с тобой. Хочу попробовать построить семью. И... я правда хочу стать для Алисы настоящей мамой.

Она замолчала, и в тишине её голос дрогнул:

— Но… если уже поздно… если ты не готов… я пойму. Я просто уйду. Так же тихо, как и пришла…

Виктор шагнул к ней. Без слов. Просто обнял. Крепко, бережно. Как будто собирал обратно то, что так долго было разбито.

— Боже… глупенькая, — выдохнул он, пряча лицо в её волосах. — Ты моя.

Он чуть отстранился, чтобы заглянуть ей в глаза.

— Ты — мой новогодний подарок. И я никуда тебя не отпущу.

Он улыбнулся сквозь волнение.

— Я люблю тебя. Хочу, чтобы ты стала моей женой. Чтобы мы жили вместе. Долго и счастливо. И чтобы Алиса каждый день засыпала с мыслью, что её мечта сбылась.

* * *

— А что было дальше? — с нетерпением спросила маленькая девочка, глаза которой сияли от любопытства.

— А дальше, Снегурочка, будет то, что совсем не предназначено для детских глаз, — с мягкой улыбкой ответил Дедушка Мороз, подмигнув ей добродушно.

— Ну и ладно, — фыркнула она, но тут же вернулась к главному. — А потом?

— А потом будет знакомство с семьёй, тёплая, настоящая свадьба и долгая жизнь — не только в радости, но и в тревогах. Но уже вместе. Через годик Алиса снова загадает своё новогоднее желание — и, разумеется, я снова не смогу ему отказать.

— Она попросит братика или сестричку? — с восторгом спросила Снегурочка.

— Угадала, — кивнул Дедушка Мороз.

— А они назовут братика Северусом? — её глаза вспыхнули ещё сильнее.

— Нет, — рассмеялся он. — Просто Серёжей. Хотя, знаешь, для них он всё равно будет волшебным. Если интересно, можешь заглянуть в Книгу Судеб.

— Так не честно, — с лёгкой обидой протянула девочка. — Но всё равно не понимаю… почему всё было так сложно? Ведь дети просто загадали настоящую семью.

— Милая, — вздохнул Дедушка Мороз, укрывая их обоих пушистым краем своей мантии, — и Виктории, и Эйлин нужно было потрясение, настоящий толчок, чтобы взглянуть на жизнь иначе. Иногда, чтобы по-настоящему понять, что ты хочешь быть рядом с кем-то, надо сначала потерять.

— А просто озарение? Раз — и понял?

— Так не бывает, — покачал он головой. — Мы не меняем людей. Мы создаём обстоятельства. А выбирать — это уже их дело.

— Почему?

— Свобода выбора, — ответил он серьёзно.

— Это из-за этого вы так редко исполняете желания?

— И поэтому тоже. А ещё потому, что взрослые почти не замечают наших чудес. Они думают, что всё случайности или совпадения.

— Я такой никогда не стану, — искренне произнесла Снегурочка, сжав кулачки.

— Конечно, — с лёгкой грустью улыбнулся он. — Все дети так говорят. А потом вырастают… и чудеса куда-то исчезают.

— А можно… можно посмотреть, что стало с Эйлин и Северусом? Он мне понравился… — спросила она, делая самое умильное лицо на свете.

— Ах ты моя любопытная… — Дедушка Мороз рассмеялся и покачал головой. — Ну что ж… чего не сделаешь ради любимой внучки.

Он открыл Книгу Судеб — страницы сами начали листаться, искрясь золотым светом…

Примечания:

История Вики, официально закончена, но, несмотря на это, будет ещё одна бонусная глава о том, как сложилась жизнь Эйлин и Северуса.