Эпидемия (джен)

Принстон-Плэйсборо. Палата онкологического отделения 12.25

Уилсон с тревогой в сердце пробирался сквозь наполненные снующими туда-сюда санитарами, пациентами, коридоры к заветной палате, где находилась его любимая. Добравшись, наконец, до двери палаты, он отворил её и зашёл внутрь.

В палате было тихо. Постель была пуста и он взволнованно оглядел комнату. Мэри стояла у окна, спиной к Уилсону и не двигалась.

— Мэри… — осторожно прошептал Джеймс, подходя к стоящей у окна, — Я вернулся, как и обещал… Что с тобой?

Он коснулся её за плечо и она медленно развернулась. Мертвецки бледное лицо не выражало никаких эмоций, а блистающие нездоровыми огоньками угольки её глаз внимательно, словно пытаясь вспомнить, осматривали Уилсона.

— Мэри! — улыбнувшись произнёс Джеймс, — Это я — твой Джейми! Ты не узнаёшь меня, милая?

Уилсону стало не по себе от этого взгляда. Он подошёл к Мэри вплотную и заключил её в свои объятья.

— Не бойся, жемчужинка, я о тебе позабочусь… — он поцеловал её в шею. Мэри была холодна как лёд, — Всё будет хорошо, милая, теперь я тебя никогда не брошу…

Острая боль заставила его вскрикнуть и отскочить в сторону. Приятная теплота растеклась по груди, а сорочка пропиталась влагой. Уилсон с ужасом увидел, что из шеи у него брызжет фонтаном алая кровь, падая на покрытый белым кафелем пол. Не понимая, что произошло, он посмотрел на Мэри. Горящие исступленным безумием глаза с вожделенной, животной страстью смотрели на Уилсона, рот был обезображен оскалом плотно сцепленных зубов, с губ на подбородок стекала багряно-красная кровь. Уилсон захрипел, отхаркивая кровавую пену и повалился на пол. Конечности стали неметь, сознание постепенно угасало и он понял, что умирает…