Танцующая на облаках (гет)

— Говорит командир воздушного судна Boeing 737 американской авиакомпании Southwest Airlines Сэнди Старлинг. Подтвердите разрешение на взлет. Пункт прибытия — Мексика, более точными сведениями не располагаем.

— Вылет разрешаем. Страна прибытия вас ожидает, командир. Топлива хватит.

— Экипаж готовится к взлету, — сказала Сэнди. — Находящиеся в салоне, займите места и пристегните ремни безопасности, — она посмотрела на второго террориста, сейчас находящегося в кабине пилота. — Покиньте кабину, займите место в салоне.

Получив молчаливый кивок головой от главаря, мужчина удалился.

Лайнер вырулил на взлетную полосу, через время увеличил тягу и начал разгоняться. Сэнди была сосредоточенна и со стороны не скажешь, что сейчас этот борт захвачен террористами, и главарь сидит на месте второго пилота, зло глядя то в сторону девушки, то в лобовое стекло. И чувствовалось, что он испытывает неудобство от отсутствия контроля со своей стороны за тем, что сейчас делает пилот. Он потянулся к датчикам, но тут же на него громко и требовательным тоном отреагировала Сэнди.

— Ничего не трогайте! Сидите тихо, не мешайте. Самолет большой, полные баки топлива. Мало ли что произойдет, — после ее слов террорист напрягся еще больше, но уже ничего не трогал.

С момента, когда лайнер поднялся в воздух, его сопровождали два истребителя ВВС США, сначала незаметно для пассажиров-террористов и главаря, но очевидно для Сэнди, которая по приборам видела присутствие двух самолетов чуть ниже их борта. На душе от этого соседства было спокойно.

— Что происходит? Почему военная авиация с двух сторон? — психовал главарь, не сразу увидевший, что истребители некоторое время уже летят параллельно с их Boeing, а сейчас особенно близко с двух сторон приблизились к борту.

— Судно захвачено террористами. По всем законам и инструкциям они обязаны нас сопровождать до воздушной границы государства, — голос пилота поражал террориста своей уверенностью и спокойствием.

— Говорит диспетчерская служба. Прием. Командир Старлинг, воздушное пространство Мексики ждет вашего прибытия. Подтверждение получено.

— Вас поняла. Спасибо.

Но террорист заорал в рацию.

— Если нас будет и дальше сопровождать военная авиация, мы взорвем самолет! Уберите военных! Я убью пилота! Нам нечего терять!

— Говорит командир Сэнди Старлинг, — девушка обратилась к диспетчеру уверенным и четким голосом. — Прошу выполнить требования террористов и убрать из сопровождения военную авиацию. До пересечения воздушной границы США осталось несколько десятков миль. Мы справимся.

Через 10 минут полета два самолета ВВС США, ранее сопровождавшие Boeing 737, стали менять курс, отклоняясь от авиалайнера, при этом как бы «помахав» крыльями, что в душе вызвало улыбку Сэнди. Такая поддержка очень важна для пилота, тем более в неординарной ситуации. В ответ Сэнди слегка наклонила самолет на правое крыло.

«У меня чувство, что в этих самолетах Стивен и Бред. Мои любимые парни», — на сердце девушки от этой мысли стало легко, словно появились дополнительные крылья, но уже у нее за спиной, а это значит, полет пройдет хорошо.

— Что происходит? Что ты делаешь? — террорист направил на Сэнди пистолет.

— Предупреждаю, чтобы они не приближались, — спокойно ответила командир воздушного судна, зная, что ее ложь не распознана.

Через непродолжительное время лайнер попал в зону турбулентности.

— Ты издеваешься? — заорал главарь, направляя пистолет на девушку. — Почему нас так трясет? Решила всех угробить?

И тут в кабину пилота заглянул еще один террорист, сообщивший, что как-то странно трясутся крылья. Это вызвало новый всплеск гнева главаря, который не выпускал пистолет из рук, практически постоянно направляя его в сторону пилота.

— Прекращайте орать в эфире! — жестко пресекла их истерику Сэнди. — Трясущееся крыло во время болтанки нормально. В этот момент крыло занимает то положение, в котором оно испытывает наименьшую нагрузку на себя, — сказав это, она чуть повернула голову в сторону главаря. — Скажите своим людям не бродить по салону. Это опасно. А со взрывчаткой, тем более.

Террорист дал знак, и второй преступник вышел из кабины пилота.

— Ты мне будешь указывать, что делать? — главарь передернул затвор пистолета и снова направил его на пилота. — Сэнди Старлинг, ты будешь делать то, что нужно мне! Скажу развернуть самолет, развернешь. Скажу снизить высоту, подчинишься!

«Слишком много умалишенных на борту», — подумала Сэнди и даже не повернула головы в сторону разгневанного преступника, что, соответственно, злило последнего еще больше.

«Она абсолютно неуправляемая», — думал он, ловя себя на мысли, что с пилотом каждую минуту становится все сложнее.

— Американская пословица гласит: «Тигр еще никогда не терял столько времени, когда решил учиться у ворона», — спокойно произнесла она.

— Это ты о чем? — переспросил мужчина.

— О том, что кто-то рожден мудрым, а кто-то бесстрашным и сильным. Но если мудрые будут атаковать врага, а бесстрашные — писать законы, мир рухнет, — она бросила секундный взгляд на смотрящие сейчас на нее глаза ничего непонимающего преступника, и снова отвернулась. — Одним словом, заткнитесь. Ни чьи, кроме команд диспетчерской службы, исполнять не буду. Не устраивает, пристрелите меня и сами принимайте пилотирование.

«Брат был прав. Такая заслуживает всего, что только пожелает. Я с ней рядом уже много часов и оторвать взгляд от этой девочки трудно. Странно, но ей хочется подчиниться. Её воле, духу воина, который сломить невозможно, — думал Сабир. — Но Сэнди живьем не дастся. Опасная Восточная сладость».

Оставшееся время полета преступник молчал, внимательно наблюдая за каждым действием пилота, как она контролирует показания приборов, вслушиваясь в радиопереговоры Сэнди с землей, сначала со службами Америки, потом Мексики.

— Скоро нам начинать снижение, — обратилась она к главарю. —Рекомендую проверить, чтобы взрывчатка при соприкосновении со взлетно-посадочной полосой не сдетонировала. Мне качество покрытия неизвестно, мы не загружены, и в баках еще осталось топливо.

На удивление террорист только кивнул головой, поднялся с места второго пилота и на время покинул кабину экипажа.

— Говорит командир воздушного судна Сэнди Старлинг, наш самолет начинает снижение, прошу всех занять места и пристегнуть ремни безопасности. Посадка может быть жесткой.

Пока она говорила, в кабину вернулся главарь, снова занял прежнее место, пристегнулся, а Сэнди уловила его волнение.

«Видимо, нафаршированы мы взрывчаткой, как рождественский гусь яблоками, раз они сами боятся соприкосновения с землей», — подумала и начала переговоры с диспетчерской службой аэропорта на окраине Мексики.

«Нам выделили, если судить по карте аэропорта, самую дальнюю полосу. Тут два варианта: спецслужбы предпримут попытку захватить; я останусь заложницей и, прикрываясь пилотом, террористы пересядут на другой самолет. Второй вариант вероятнее всего, если анализировать их переговоры между собой. Хотя нет, третий тоже нельзя исключать — сговор местных с преступниками. Не зря же выбрана Мексика, здесь с соблюдением законов все сложно. Тогда нам дадут покинуть этот аэропорт, и уже с другого, частного, мы вылетим. Но вот куда?»

После успешного, но не сказать, что легкого, приземления на взлетно-посадочную полосу, которая оказалась достаточно древней и использовалась, скорее всего, в крайних ситуациях, в связи с чем тяжело было контролировать торможение самолета, двигатель после рулежки был заглушен, и на несколько минут наступила тишина.

— Пассажиров прошу оставаться на местах до подачи трапа, — сказала Сэнди и в лобовое стекло увидела, как медленно приближается трап, и из трех джипов, подъехавших к самолету, вышли вооруженные люди, тоже все в масках.

Девушка сняла наушники, расслабившись в кресле, глядя на суету бандитов вокруг самолета, поймав себя на мысли, что очень устала, ведь ей в полете пришлось совмещать задачи первого и второго пилотов, а это было достаточно трудно, а еще чувствовала, что с нее не спускает глаз главарь. Тишина в кабине длилась минут десять, и Сэнди была благодарна за то, что ей дали время для передышки.

«Она не человек, — думал Сабир, наблюдая и где-то даже любуясь Сэнди. — Человек такое не выдержит. Она подобна повелительнице Аль-Кахине».

* * *

Сразу после освобождения из захваченного террористами самолета пассажирам и членам экипажа начали оказывать медицинскую помощь, а с теми, кто в ней не нуждался, работали детективы и спецслужбы.

Крис видел со стороны, как его мать и старший брат вошли в зал ожидания аэропорта г. Финикс Аризоны, где разместился оперативный штаб, работали специалисты, как к ним подошел отец. Но у него самого не было ни малейшего желания присоединиться к этим людям. Бывшие родственники не вызывали жалости, не было страха по поводу их самочувствия. Крис был шокирован новостью о том, что сделала его мать незадолго до вылета Сэнди в этот рейс.

Эту информацию он получил из достоверного источника и даже ознакомился с текстом жалобы. Сейчас мужчина думал о том, что его родственники с годами стали страшнее, и ему стыдно перед девушкой, которую он любит, за судьбу которой не просто волнуется, нет, его сердце разрывается от внутренней боли и осознания невозможности ей помочь.

— Подойти не хочешь? — поинтересовался Фил, на что Крис отрицательно дернул головой.

— Пока она не принесет извинения Сэнди, спасшей жизнь ей и ее сыночку, не признается в преднамеренной лжи и подлости, и близко не подойду. Я все равно уже не имею отношения к этой семейке. Мадам Бентом получила по заслугам, показушный лоск пропал, и жизнь оскалилась ей прямо в лицо, в наказание продемонстрировав острые клыки, — Фил понимающе посмотрел на друга и просто остался с ним рядом.

Когда матери Криса была оказана первая помощь, она начала искать своего младшего сына, но телефон того был выключен, а отец, с которым общался Крис до этого, не смог пояснить, в какой момент потерял его из вида.

— Найдите мне его, — в голосе мадам больше было просящих, даже умоляющих нот, и это сильно удивило членов семьи, ведь женщина всегда только приказывала и требовала, презирая всех, кто мог не согласиться с ее мнением, тем более младшего ребенка. — Я должна поговорить с Крисом.

Но ее просьбу выполнить не получилось, так как оклемавшихся пассажиров с фамилией Бентом начали допрашивать сотрудники спецслужб.

После того, как они вышли из кабинетов, дав соответствующие показания о событиях, произошедших на борту самолета, к ним подошли репортеры, освещающие обстановку в аэропорту, задающие вопросы освобожденным пассажирам.

Члены экипажа сразу были выведены в отдельное помещение, где с ними работали сотрудники сразу нескольких ведомств. Второй пилот Дастин Парсон, несмотря на то что был избит террористами, все равно в числе первых дал показания, и его в сопровождении и под охраной полиции отвезли в госпиталь.

Бортпроводники Ингрид и София, до окончания допроса державшиеся из последних сил, сейчас плакали, а прибывший к ним руководитель отдела организации работы летных экипажей авиакомпании Southwest Airlines Шелдон Хейз не находил места, виня в трагедии себя, мысленно молясь, чтобы Сэнди Старлинг осталась жива.

Когда бортпроводники успокоились, он пошел в кабинет, где расположились сотрудники силовых ведомств, и дал показания по обстоятельствам, предшествовавшим ЧП.

* * *

В штабе армии проходило совещание, начавшееся сразу же после того, как захваченный борт пересек воздушные границы страны, на котором в числе прочих присутствовал генерал Фрэнк Старлинг, офицеры ВВС США Стивен Старлинг и Бред Джойс.

— Все освобожденные заложники и члены экипажа говорят, что между собой террористы общались на иностранном языке, а с пассажирами и экипажем на английском. Старший бортпроводник сообщила, что командир воздушного судна Сэнди Старлинг сказала странную фразу, — сейчас один из офицеров — сотрудников ФБР начал доклад, — которая пока нам не ясна, но заложница утверждает, что по тону пилота поняла, что она должна была эти слова запомнить: «Встречать закаты и провожать рассветы».

— Танцуя вальс на облаках, — продолжил Стивен, и после этого все посмотрели на его сосредоточенное и суровое лицо. — Она дала понять, что преступники не намерены оставаться в Мексике. Конечный пункт — какая-то местность, где говорят на арабском языке, на котором и велись разговоры террористами между собой на борту самолета.

— Поясните, офицер, — к нему обратился сотрудник ФБР, — откуда столько выводов.

— Сэнди Старлинг в совершенстве знает арабский язык. Если вы внимательно разберете фразу, сказанную ею бортпроводнику, то обратите внимание вот на что. Мы привыкли встречать рассветы и провожать закаты. Так говорят все. А поскольку в арабской письменности все справа налево, то Сэнди и сделала акцент на этом, говоря, что все будет наоборот — встреча заката и проводы рассвета. Она дала нам понять, что террористы — выходцы из страны с арабской письменностью. Никто не знает, что Сэнди Старлинг владеет этим языком, в том числе и террористы.

— Да, в личном деле нет таких данных, — сказал руководитель летного состава авиакомпании.

— Она его выучила просто так, ради интереса, — отметил Стивен. — Но именно он и поможет ей, уверен. К тому же, ваша авиакомпания не совершает рейсы в арабские страны. Ничего удивительного, что вам неизвестен этот факт, и вы им не интересовались.

— Нужно связываться с военными и службой госбезопасности Мексики, еще раз проконтролировать, чтобы они вовремя предоставляли нам сведения о дальнейшем перемещении захваченного самолета и террористов по их территории, — генерал Фрэнк Старлинг дал задание одному из своих подчиненных заняться этим вопросом, сделал несколько звонков по спецсвязи.

Сейчас отец и сын Старлинги смотрели в глаза друг другу, понимая, что творится у каждого внутри. Бред стоял в стороне и смотрел в окно, сжимая кулаки.

«Если с моей голубоглазой малышкой что-то случится, я этого не вынесу. Но надо верить только в хорошее. Не может наша девочка вот так покинуть любящих ее людей. Она боевая, выросла среди военных. Обязана выжить», — внутренними рассуждениями Бред старался заглушить душевную боль и страх за родного человека.

— Она помахала нам крылом, — слабая улыбка и нотки задумчивости появились на лице Стивена. — Ответила.

— Все будет хорошо. Давай в нее верить. А почему танцуя вальс на облаках? — отец старался сохранять выдержку и не подавал даже намека на то, что сейчас творилось в его сердце, будучи уверенным, что сын поступает точно также.

— Сэнди до сих пор мечтает управлять военным самолетом и выполнять фигуры высшего пилотажа. Говорила, когда их видит, ей кажется, что самолеты танцуют на облаках, и со мной хотела так станцевать вальс.