Предел свободы. Часть четвёртая (джен)

Азкабан, июнь 1996.

Азкабан горел. Древняя крепость, обитель воплощенного ужаса, превращенная в тюрьму . И хотя в сырых, холодных переходах и камерах гореть было практически нечему, темные языки магического пламени, пытавшиеся охватить как можно большую площадь, были видны практически по всему радиусу крепости. Дамблдор в очередной раз проклял открытые галереи Азкабана, глядя как уровнем выше магическое пламя пожирает одного из невыразимцев, который просто сидел на полу скрестив ноги по турецки, бесстрастно наблюдая за тем, как прогорают его ноги. Пустая оболочка, бывшая когда то человеком не кричала и если издавала какие то звуки , то они, к счастью, были полностью поглощены расстоянием. Чем ниже опускался , ведомый Дамблдором, отряд тем мрачнее становились мысли директора. И дело было не только в воздействии дементоров. К моменту когда им удалось деблокировать дюжину уцелевших бойцов ударного отряда, Альбус понял, что проиграл. Воландеморт и не думал лично вызволять своих подручных, бросив на штурм крепости все свободные силы. Удивительно, но не раз выручавшее умение видеть во всем двойное дно сыграло со старым волшебником злую шутку. Сведения о непонятных передвижениях пожирателей, поступившие в обход Снейпа, заставили заподозрить подвох и стали определяющими в его решении объединить силы с министерством и попытаться отбить Азкабан.

С другой стороны, любое другое решение могло привести к открытому столкновению и, безотносительно возможного исхода, силы Альбус все равно не успели бы на помощь к Гарри. Альбусу было искренне жаль этого не по годам взрослого мальчика, но теперь он не мог ничего поделать. Сейчас у них появилась возможность ликвидировать угрозу дементоров и хотя бы так ограничить мощь темного лорда.

Они опускались все ниже и ниже, загоняя тварей перед собой и постоянно теряя людей. Многие просто падали на пол и

отказывались идти дальше — концентрированное воздействие дементоров становилось непереносимым. Приходилось сгонять потерявших волю людей в толпы и оставлять охрану, чтобы несчастные не стали жертвами затаившихся тварей. Были и те, чья участь была более печальной. Тот же давешний невыразимец, например. Да, уж из синих то плащей не отстал не один. Сотрудники ОТ выигрышно смотрелись даже на фоне наемников, которые подбадривали себя ядреным матом и огневиски, который пошел по рукам после первого уровня. Заклятья темного пламени летели в каждую щель, тогда как , полагавшиеся на светлую защитную магию Патронуса, авроры сдавали один за другим.

Внезапно Альбус был вынужден вернуться в реальность. Один из волшебников передового дозора был атакован, затаившимся в одной из камер, дементором, который вытолкнул свою жертву с галереи и торопливо, на лету запечатлел поцелуй.

Никто не прокомментировал случившееся. И Дамблдор с отрядом наемников спустился к первому уровню, где их уже ждал Руфус Скримджер с остатками авроров. Первым, что увидел Альбус был молодой аврор, сжавшийся в углу от страха и невпопад качавший головой. Его коллега с нашивками старшего аврора попытался привести парня в чувство с помощью затрещины.

— Ну вставай же ты, тряпка! — в голосе старшего аврора слышалось отчаяние. . Не добившись какой либо реакции, старший аврор применил веселящие чары и примерно через минуту его молодой коллега в какой то степени пришел в себя. Альбус неодобрительно покачал головой. Несмотря на то, что им мог потребоваться каждый боец, Дамблдор не думал, что человек с выражением ужаса и отчаяния на лице, который, к тому же, едва мог сдержать, наведенный магией, смех будет хоть сколько то полезен.

-Приготовились...Вперед! — скомандовал Скримджер и один из его подчиненных отодвинул массивный металлический засов, открывая во внутрь башни дубовую дверь.

Снаружи тут же повеяло холодом, многочисленные патронусы потускнели. Следовало как то переломить ситуацию.

К счастью, на помощь своему компаньону пришел Фокус.. Звук его крика наполнил сердца окружающих людей мужеством и решимостью. Патронусы, снова обретя вторую жизнь, двинулись вперед отжимая дементоров в центр поляны, к довольно большой, не менее трех метров, норе. С противоположного конца поля тем же самым занимались невыразимцы.

Они шли по высокой, чуть ниже уровня колена, траве, в густом тумане, который не превратился в непроглядную мглу лишь благодаря свету от патронусов да еще пламени пожаров на верхних уровнях Азкабана.

По мере того, как кольцо дементоров сужалось , участники операции смогли по настоящему оценить помощь феникса,. Живое воплощение огненной стихии металось между рядами стражей азкабана, не позволяя им всей массой обрушиться на людей. Едва ли, выдвинувшиеся вперед на соединение с невыразимцами, фланговые отряды смогли бы выдержать подобный удар. Сгустившийся туман, ограничил видимость расстоянием вытянутой руки, что значительно снижало шансы на мгновенное прибытие подкрепления. В ситуации, когда волшебники видели лишь тусклое голубоватое сияние неподалеку, рассчитывать на оперативное управление отрядами не приходилоь.

И все же люди продолжали решительно наступать. Как ни странно, но постоянно нарастающий страх из за которого наземного уровня тюрьмы смогла достичь лишь пятая часть, участвовавших в штурме, мотивировал людей сильнее, чем приказы командиров, неровное свечение патронусов и даже живительная песнь феникса.

Упасть и затеряться в тумане и высокой траве означало обречь себя на участь, которая справедливо считалась худшей, чем смерть. И потому они шли, направляя патронусы на огромную стаю дементоров, загоняя последних в нору., где, как считали немногочисленные эксперты по этим жутким тварям, находилось их логово .

Некоторое время спустя стало очевидно, что их усилия приносят плоды. Воздействие стражей Азкабана стало ослабевать и даже висевший в воздухе густой туман постепенно рассеивался. По какой то причине загнанные под землю дементоры не оказывали на окружающий мир столь мощного воздействия.

Последний удар нанесли невыразимцы. Четверо волшебников в темно-синих мантиях левитировали огромный, поросший мхом валун, на свободной от растительности которого, угадывались нанесенные в глубокой древности руны. Предназначение этой глыбы окончательно разъяснилось, когда сотрудники отдела тайн заткнули камнем дыру в земле и, торопливо принялись запечатывать вход. Часть невыразимцев накладывала заклинания, другие вычерчивали вокруг камня замысловатые магические узоры, а остальные вместе с главой отдела щедро поливали вычерченные на камне руны собственной кровью, ничуть не смущаясь присутствия величайшего светлого волшебника и главы аврората, которые с интересом смотрели на творящуюся у них под носом кровную магию.

Древняя печать наливалась магией и словно бы впитывала в себя гнетущую атмосферу древней крепости. Вокруг становилось светлее и находившиеся поблизости волшебники ощущали облегчение, но ровно до тех пор пока их взгляд не падал на камень. Древняя печать впитывала в себя многовековую атмосферу зла и страданий и перенаправляла на себя древнюю магию крепости. Примерно через двадцать минут волошбы невыразимцы , заклинавшие камень, стали терять сознание один за другим. Их товарищи левитировали их за пределы рунного круга.

Последним покинул, огороженную магическими знаками, площадку перед печатью глава отдела тайн.,нетвердой походкой двинувшийся в сторону Дамблдора и Скримджера.

— Куда делся Фадж? — прохрипел невыразимец.

— Министр осознал, что в складывающейся ситуации он стал лишним...— отстранено произнес Дамблдор — Корнелиус всегда обладал удивительным политическим чутьем...

— Следует ли понимать, что вы поддержите наш с Руфусом курс? — мгновенно уловив подтекст , спросил глава отдела тайн.

— У меня нет иного выбора — сухо отозвался директор Хогвартса — Несмотря на то, что вы сорвали мой замысел и обрекли на смерть хороших людей...Борьба с Воландемортом стоит на первом месте. Наше противостояние будет...контрпродуктивно.

Невыразимец молчал. Скримджер же , полностью игнорировал беседу, сосредоточившись на отдаче приказов аврорам. Последние, стремительно покидали наземный уровень Азкабана, стремясь убраться подальше, от источавшего эманации зла, камня.

— Скажите.. все это...— Дамблдор кивнул в сторону запечатанного входа в логово дементоров. — также было частью плана?

— Не все идет так как задумано. Уж вам ли этого не знать, Дамблдор — пожал плечами невыразимец — Теперь у нас нет времени на игры с Визенгамотом. Фадж не станет козлом отпущения, но жертвой собственной недальновидности. Руфус станет временно исполняющим обязанности министра и объявит чрезвычайное положение. Поддержка верховного чародея была бы не лишней.

— Я не стану препятствовать. — покачал головой Дамблдор — Что касается всего остального — выпутывайтесь сами. Моя главная цель — одолеть темного лорда. Полагаю, пора обсудить наши дальнейшие действия?

— Да какие, к гриндлоу действия! -внезапно вмешался Скримджер — Три четверти авроров небоеспособны как минимум до завтра!

— Первым делом нужно позаботится о Фадже и смене власти, Руфус . — не обращая внимания на вспышку гнева главы аврората.

— Фадж никуда не денется. — отмахнулся Скримджер — что делать с дементорами? Насколько надежно они запечатаны?

— Насколько это вообще возможно... — устало ответил невыразимец — Пока мы удерживаем крепость , дементоры никуда не денутся.

— Значит будем удерживать Азкабан . — решительно кивнул глава аврората — Любой ценой.

— Пожалуй, я передумал — внезапно заявил Дамблдор — Я помогу вам взять власть в стране. Я надеюсь, что и ее вы будете удерживать до последней возможности...

Хогвартс, больничное крыло, июнь 1996.

-.... Я не позволю вам нарушать покой моих пациентов...

Слова доносились обрывками, вызывая приступы острой головной боли. Частота звуков колебалась в очень широком диапазоне, мешая осознать смысл сказанного...

— ...Поппи, мы должны знать что происходит.... от Альбуса нет никаких вестей...

Кажется,, четверо. Разговор на повышенных тонах, едва не переходящий в крик.

— ПОСТОЯННАЯ БДИТЕЛЬНОСТЬ! Пожиратели уже могут быть на подходе к замку!

Аластор Мудию Кажется, теперь мозг окончательно проснулся и начал идентифицировать источники звука. Снейп , Макгонагал и Мадам Помфри. Спор все не прекращается, но кажется, школьная медсестра вот вот готова сдаться.

Осторожно, не спеша, Гарри начал приоткрывать глаза и тут же зажмурил их обратно. Вместо четкой или хоть какой нибудь картинки перед ним раскинулась мутная сероватая пелена.

— Профессор Макгонагал! Профессор Макгонагал! — новый голос. Кажется это кто то из старост — Ученики атаковали профессора Амбридж и инспекционную дружину. Там творится такое! Профессор Флитклив просил...

Вторая попытка открыть глаза была более удачной. Перед глазами появились неясные очертания предметов и контуры людей, находившихся в палате.

— Аластор, мне понадобится твоя помощь. Клянусь Мерлином, я знала, что выходки этой ...женщины...так просто не закончатся...ты не представляешь что здесь творилось четыре года назад и вот опять...

Звук шагов и в палате остаются трое.

— Потом покажешь мне воспоминание — угрожающе прорычал старый аврор и поспешил вслед за Макгонагал.

Зрение наконец прояснилось, но приятного в этом было мало. Кислая физиономия Снейпа убеждавшего мадам Помфри покинуть помещение, поскольку она может ненароком услышать конфиденциальную информацию. Оставшись с Поттером наедине, Снейп обратился к Гарри:

— Поттер, вы меня слышите? Расскажите что произошло в министерстве. Важна каждая деталь.

Гарри попытался ответить, но вместо слов из его горла вырвался лишь вымученный полу стон-полухрип.

— Понятно. Смотрите мне в глаза , Поттер. Я должен знать.

С этими словами, Снейп направил на Гарри палочку и произнес :»Лиггимелис!».

Секунду спустя Гарри почувствовал новый приступ головной боли, которая в этот раз была намного сильнее. Поттеру казалось, что Снейп с садисткой ухмылкой вырезает матерные слова на изнанке его черепа.

— Откройте сознание, Поттер. — рявкнул мастер зелий — Не сопротивляйтесь.

Но Гарри не обращал внимания на слова Снейпа. Боль достигла такого уровня, что из глаз Поттера брызнули слезы.

— Кхххх!! — прошипел Гарри — Снейпу удалось пробить брешь в его стихийной защите. Теперь ему казалось, что слизеринский декан проткнул его череп раскаленным докрасна стальным прутом. Гарри пытался оттолкнуть этот воображаемый прут. В отчаянной попытке избавиться от боли он ухватился за него и внезапно ….все исчезло...

Гарри стоял в полной темноте, не понимая что происходит.. Он попробовал пройти вперед и внезапно окружение стало наполняться красками, словно неведомые декораторы разрисовывали фон по ходу его продвижения вперед.

Он смотрел сквозь кусты как две маленькие девочки играли в парке. Старшая качалась на качелях, присматривая за сестрой, которая вертела в руках маргаритку. Внезапно маргаритка в руках девочки превратилась в бабочку и он впервые увидел эти зеленые, полные удивления и восторга ,глаза.

— -Мама...-прошептал Гарри и в ту же секунду декорации сменились. Теперь он смотрел на худую черноволосую женщину с усталым лицом и темными кругами под глазами. Женщина ласково улыбалась ему, в то время как Гарри— Северус что то рассказывал:

— Ее зовут Лили — она волшебница... ее сестра Петунья называла нас ненормальными...

— Петунья? — удивился Гарри и декорации сменились в очередной раз.

Обстановку дома, в котором прожил всю сознательную жизнь , Гарри узнал сразу, несмотря на то, что сейчас он видел обычно практически стерильную кухню тети Петуньи полностью разгромленной Разбитая посуда, опрокинутый холодильник и разбитый в щепке стол вызвали целую бурю эмоций, но это было лишь началом. Тетя Петунья полусидела , облокотившись о раковину, прикрыв глаза , и зажимала страшную рану на левом боку.

— Заканчивай с этой маглой, Снейп — послышался незнакомый голос сзади — Этот боров практически снес Яксли башку...Но теперь он мертв...

— Мертв— бездумно повторил Гарри. Горечь утраты навалилась с новой силой. А тем временем картинка снова потускнела и Гарри оказался в кабинете директора.

— ...Теперь, когда Поттер мертв...я просто не знаю что делать — произнес Гарри-Северус, глядя на сидевшего в кресле напротив Дамблдора.

— Мы должны сражаться, мой мальчик. Еще не все потеряно. — с грустью ответил директор. — Мы должны сражаться, Северус. Хотя бы в память о тех, кого уже не вернуть.

— Вы правы, Альбус... Но... Я, честно не представляю как теперь показаться на глаза Лорду. Его лицо изуродовано и, видимо , сильно болит..Говорят он просто в ярости. Да что там, Люциус умирал два дня. Яксли сказал, что это было сделано в назидание предателям. И теперь большинство радуется, что отделались круциатусом... Боюсь, что если я объявлюсь в его ставке это будет последним что я сделаю...

Альбус задумался, а затем медленно произнес:

— Может и нет... Думаю, чтобы продолжить твою деятельность, требуется что то, что поможет утихомирить Тома и, вместе с тем, докажет твою полезность...

Снейп молчал, ожидая продолжения, которое вскоре последовало:

— Том...всегда отличался мстительностью. Если кто то осмеливался оказать ему хоть малейшее сопротивление он всегда уничтожал весь рож этого человека...

— Альбус, неужели вы хотите, чтобы я... — немедленно вскинулся Снейп.

— Я не могу тебе приказать. Но иногда, ради высшего блага, мы вынуждены совершать чудовищные поступки...

Возвращение в реальность было столь стремительным, что Гарри , в очередной раз, не сумел осознать что происходит.

— Поттер! Да как ты посмел! — кричал Снейп с ненавистью глядя на Гарри.

Внезапно из за двери послышался голос Рона:

— Профессор, мы бы хотели...

— Вон! Убирайтесь отсюда, гриффиндорские выродки! — не отрывая взгляда от Гарри заорал Снейп. Ненависть настолько затуманила ему разум, что он даже не попытался среагировать на оглушающее.

Гарри снова прикрыл глаза. Обжигающая боль мешала сосредоточиться и осознать все, что он только что увидел. На грани восприятия он слышал голоса.

— Неввил, да ты с ума сошел! Снейп сожрет нас заживо!

— Плевать! Мы убираемся отсюда. Дин, подними Гарри

— Какой на хрен приподними, давай отлевитируем его!

— Постойте , парни! — в голосе Рона слышалось недоумение — Что происходит?

— Мы уходим из замка — неожиданно твердо ответил Неввил. — Симус пишет, что в министерстве происходит нечто непонятное. Никто ничего толком не знает, но происходит нечто явно нехорошее. Мы уже обсуждали подобный вариант и потому я спрошу всего один раз: ты с нами Рон?

— Я...я...я не могу...у меня семья. И ребенок,я не могу...

— Ладно, не терзай себя. — сказал Неввил — Мы понимаем и остальные, уверен, поймут. Помоги нам выбраться из замка, а об остальном не думай.

Потом его куда то перемещали. Гарри слышал взбудораженные голоса, призывы поторопиться. Заминка возникла лишь один раз.

— Забини?! — удивленно воскликнул Рон — Как ты узнал про этот вход?

— Заплатил нехило твоим братьям. — ответил слизеринец. — Как видишь, пригодилось. Для Трэйси стало небезопасно оставаться в замке.

Едва слышный девичий всхлип как бы подтвердил правоту Блейза.

— Кстати, если вдруг встретите Крйдже или Уоррингтона, можете не церемониться. Ублюдки стали пожирателями.

Послышался скрип поворотного механизма и, судя по ощущениям, Вся группа перешла в один из подземных ходов.

— Весьма неожиданно для слизеринца. На чьей ты стороне? — весьма агрессивно спросил Дин.

— Я, видишь ли , не на стороне — охотно пояснил Забини— Я в стороне. В стороне от всего этого кошмара. В некоторых действах лучше быть зрителем, чем участником. На похоронах, например.

После этого все замолчали и дальнейший путь Гарри помнил смутно. Понять что то было сложно, по крайней мере до тех пор, пока тонкие ветки не начали хлестать его по лицу. Гарри не знал что они забыли в лесу, но в его состоянии протестовать было затруднительно. И снова ветки, сдержанное переругивание Неввила и Дина, которое продолжалось до тех пор пока до них не донеслись голоса.

— Ты такой же грязный предатель крови, как и твой отец , Малфой. Уверен, темный лорд вознаградит нас если мы доставим ему...

— Авада кедавра! — донесся издалека полный ярости голос Драко. Ему вторил звук выстрела. Затем еще один. И наконец все стихло. Гарри постарался прислушаться к происходящему, когда внезапно осознал, что остался совершенно один. Нервное напряжение, в котором он пребывал с момента пробуждения в больничном крыле в конечном итоге взяли свое и, не пытаясь бороться, сознание Поттера ускользнуло в блаженную темноту...

Министерство магии, июнь 1996.

Корнелиус Фадж сидел в своем кабинете, в окружении портретов предшественников и задумчиво разглядывал бутылку коллекционного вина на столе. Пока еще министр знал, что в бутылке находится быстродействующий яд, но этот факт его нисколько не беспокоил хотя бы потому что он лично его туда налил.

Пора было признать поражение. В своем отрицании возвращения темного лорда он вырыл себе могилу. Ситуация обострилась настолько, что последнее перестало быть метафорой. Размышляя на тему того, как же так все-таки вышло, Фадж пришел к выводу, что причиной стал шок от крушения его мира. Того самого, что он старательно выстраивал десять лет.

Ему казалось, что магическая Британия стала лучшим местом, чем она была до войны. Все эти чистокровные, державшие экономику в своих руках плевать хотели на общественные нужды. Но , после того , как некоторая их часть избежала Азкабана благодаря его стараниям, проявить понимание им пришлось неоднократно. Все просто — частота рейдов аврората напрямую зависела от сумм «пожертвований». Была создана целая система получения дани, при полном соблюдении приличий. На эти деньги удалось расширить больницу святого Мунго, улучшить жизнь обитателей лютного, а также решить некоторые другие многолетние проблемы. Но теперь все было кончено.

Ему не простят сокращения аврората, абсолютно логичные в период полной перестройки экономики.

Корнелиус был уверен, что через десять пятнадцать лет ему бы удалось изменить экономику английского волшебного сообщества,а вслед за этим последовали бы и перемены общественно-политические. Фадж был прекрасно осведомлен о том, как происходили буржуазные революции у магглов.

Пока еще министр Фадж еще пару минут поразмышлял о обществе, которого теперь никогда не будет и, глядя на открытую бутылку с отравленным вином осушил заполненный янтарно-красной жидкостью бокал. На его лице не было страха или волнения. Уже хотя бы потому, что в этот бокал он подлил большую дозу напитка живой смерти.

Корнелиус твердо решил, что козлом отпущения он не станет.

— Король умер. Да здравствует король! — воскликнул Фадж и секунду спустя его тело опрокинулось на пол.