Между разумом и сердцем (гет)

— Нет. Ко мне приходил М... Мортис Данилович, — пробормотал Кирилл и сглотнул.

— Ты можешь рассказать, что было? — спросил Дмитрий, внимательно глядя на Кирилла.

— Он... он пришёл и сказал, что... он... — мальчик закрыл лицо руками. — убьёт бабушку и дедушку.

— Кирилл, посмотри на меня, — сказал Дмитрий, беря ребёнка за руку. — Я обещаю, что с твоими бабушкой и дедом ничего не случится. Что он тебе сказал?

— Он пугал меня. Он схватил меня за горло, — мальчик всхлипнул, — и сказал, что... я не могу. С ними точно ничего не будет?

— Что тебе сказала эта мразь?! — рявкнул Роберт. — Отвечай!

От этого неожиданного рявканья вздрогнули все, но Кирилл ещё и побледнел. Женя покачала головой посмотрела на хозяина рыбного завода, который был бледен и тяжело опирался на свою трость. Положила руку на его ладонь и погладила по ней. Дмитрий помассировал виски, а Паша, кажется, не совсем хорошо улавливал нить разговора. Кожа приобрела зеленоватый оттенок, а под глазами появились синяки. Да и пластырь на лбу пропитался кровью. У парня было сотрясение, и с этим нужно лежать дома, а не бегать, как они это делали. Из шести человек, находившихся в этом маленьком помещении, только они с Никитой были здоровыми и нормальными. Бедный Кирилл прижимался к брату, он был очень сильно напуган, а Никита смотрел на посетителей хмуро и строго. Евгения вздохнула.

— Я... я помню, что это вы натравили на меня собак, — на одном дыхании выпалил мальчик, а потом задрожал и снова закрыл лицо руками.

— Вы же не верите в эту ересь, Гончаров?! — рявкнул Роберт, от чего снова все вздрогнули. — Неужели вы думаете, что я могу причинить боль своему дорогому мальчику? Как я мог спустить собак, если это я его нашёл?! Да вы в своём уме?! Этот маньяк разгуливает на свободе, а вы тем временем кошмарите достойных и нормальных людей! Да я напишу на вас жалобу!

— Я пока еще никого не обвиняю, — покачал головой Дмитрий и посмотрел на мальчика. — Кирилл, ты можешь рассказать мне, что случилось в лесу?

— Я... увидел силуэт... его силуэт... и услышал голос, который сказал "убить", — Кирилл закрыл глаза, пытаясь что-то вспомнить, но всё было окутано туманом. — Я больше не помню ничего, простите. — Мальчик стёр слёзы и сопли и посмотрел на посетителей, а потом прижался к брату. — Никита, можно мне домой? Я устал и хочу к бабушке. С ними ведь ничего не будет?

— Мой мальчик, как же ты мог подумать, что я мог причинить тебе боль? Ведь ты мне как сын, и я не могу представить, что ты можешь на меня наговаривать. Гончаров, это клевета! Я подам жалобу на клевету! Этот ребёнок сговорился с моим братом и хочет оклеветать меня!

— Вы в своём уме, Роберт Данилович?! — Никита, который выглядел спокойно, потерял контроль над собой. Только что обвиняли его родного и любимого брата в клевете и чуть ли не в сговоре. Этого он простить не мог никому. За брата он порвёт любого!

— Вы точно не попутали берега?! — Никита подошёл вплотную к Роберту и взялся за края его чёрного кашемирового пальто. — Как вы смеете наговаривать на моего брата? Да вы знаете, что я с вами сделаю?!

— Достаточно, — Дмитрий оттащил Никиту от мужчины. Тот ухмыльнулся, прищурился и аккуратно тыльной стороной ладони стряхнул невидимую пыль с пальто.

— Заявление мне на стол, Лагутенко!

— Да пошел ты!

Никита вырвался из хватки Дмитрия, и прежде чем тот успел что-то сделать, впечатал свой кулак в наглую и самодовольную физиономию Роберта. Тот отшатнулся и позорно упал на пол. Дмитрий скрутил Никиту.

— Он опасен для общества! — взвизгнул Роберт, увидев на своём кашемировом пальто и белоснежной рубашке капли крови. — Я буду жаловаться, Гончаров! Я вас закидаю жалобами!

В этот момент произошло что-то странное. Свет на секунду выключился, а когда включился, то одна лампочка взорвалась, и её осколки разлетелись по палате. Почувствовался запах гари. Кирилл вздрогнул и всхлипнул. Никита вырвался из хватки Дмитрия и подошёл к брату.

— Вы что тут все делаете? — в помещение вошла Надежда Викторовна. За последние дни она устала, но старалась держаться. Кроме неё никто больше не поможет ни Марии Ивановне, ни кому-то ещё из жителей. Даже Ваську, который на тракторе въехал в дерево, она осматривала. — Если вы все ко мне, то займите очередь.

— Я заберу брата. Дома ему будет лучше, — холодно бросил Никита.

Женщина осмотрела мальчика и кивнула. Никита помог одеться брату, и они покинули это неприятное помещение. Кирилл уже лучше передвигался на костылях, а Никита шёл рядом и думал. Наверное, он был неправ, но не мог поступить по-другому. Никто не смеет наговаривать на его брата, и он порвет кажого, даже своего начальника. Конечно, если его уволят, то будет непросто, но он постарается что-нибудь придумать. Может, поедет в город и устроится там на работу. Безвыходных ситуаций нет, и выход есть всегда. Только иногда он не светится.

* * *

Павел и Дмитрий помогли Роберту подняться на ноги и сесть на кровать. Женя вставила в ноздри специальные кровоостанавливающие губки и принесла лёд, чтобы приложить к переносице. Роберт задрал голову, но девушка сказала, что так делать нельзя, и посмотрела на коллег. Дмитрий ушёл на улицу и прислонился затылком к холодной стене дома. Посмотрел на рассеянный свет и закрыл глаза из-за резкой в них боли. Паша встал рядом.

— Надо допросить его брата, — нарушил гнетущее молчание мужчина и, вздохнув, оторвался от стены. — Ты ступай на завод и уточни, где Мортис. А я наведаюсь в особняк Роберта.

А Женя тем временем помогла Надежде Викторовне установить аппарат для снятия ЭКГ.

— Как вы себя чувствуете? Голова кружится?

— За что он меня так? — упавшим тоном спросил мужчина, мотнув головой. — Неужели они поверили, что я мог натравить своих мальчиков на Кирилла? Я ведь так люблю этого мальчика. Да и Никиту тоже, а они вот так...

Девушка покачала головой и вытащила тампоны. Кровотечение остановилось, и можно было сделать ЭКГ. Когда Роберт лёг на кровать, Надежда Викторовна начала прикреплять датчики к грудной клетке мужчины и прищепки к рукам и ногам. Женя обратила внимание на дырку на носке, а также, несмотря на то, что они были черные, запёкшиеся следы крови. Обувь была новая и, скорее всего неразношенная.

— Вроде график показывает, что все у вас хорошо. — раздался голос Надежды Викторовны. — Где, вы говорите, у вас болело?

— Вот тут, — мужчина положил руку на левую грудь, — началась резко, а потом стала тянущей. Это всё из-за Гончарова.

— Одевайтесь. Я вам выпишу направление к кардиологу и на УЗИ сердца. Постарайтесь воспользоваться им и пройти обследование.

Роберт застегнул белую рубашку и встал с кровати. Голова кружилась, но он надел свои туфли и пальто. Попрощался с врачом и вышел на улицу. Девушка вышла за ним. Он шёл, опираясь на свою трость, был задумчив и пальцами иногда массировал переносицу. Женя шла рядом, уверенная, что ему может понадобиться помощь. Удар был достаточно сильный, и кровотечение, кажется, вернулось. Мужчина выглядел плохо, и, подойдя к лавочке, тяжело опустился на неё. Женя села рядом и осторожно погладила его по руке. Протянула бумажный платочек.

— Почему вы остались?

— Вам было плохо, и я осталась. Вам очень больно?

— Голова болит. Вы тоже думаете, что я мог напасть на своего дорогого мальчика? Но ведь это глупо. Я действительно отношусь к нему как к сыну и хотел, чтобы они с Денисом дружили. Но, вероятно, плохое воспитание или его отсутствие, сделали из этого славного мальчика обманщика. Мне сын сказал вчера, что это Кирилл его повел в лес. Но мой сын знает, что гулять нельзя там, поэтому и не пошёл.

— Но Кирилл говорил совсем другое, — пожала плечами девушка.

— Они меня не любят? Считают монстром? Но почему? Я так много для них сделал. А они... Евгения, мне так плохо.

— Почему вы думаете, что вас не любят? Как по мне, так вас уважают и ценят. Просто все это очень странно и непонятно. Если это действительно всё делает ваш брат, то возникает резонный вопрос — зачем вы его взяли сюда?

— Знаете, я тоже думал об этом. Я надеялся, что тюрьма его изменит и он станет спокойнее. Но, наверное, такие люди не меняются. Это была моя ошибка. Я слишком сильно его люблю. Он же все-таки брат мой.

— То есть вы хотите сказать, что в его биографии есть какие-то убийства? Там, в Штатах?

— Я не знаю, — пожал плечами Роберт, а потом поморщился и резво встал с лавочки. — Спасибо вам, Евгения, за поддержку. Мне уже лучше.

Девушка задумчиво посмотрела ему вслед и нахмурилась.

— Роберт Данилович, — она подошла к нему, — вы можете не увольнять Никиту? Он славный парень.

— Я подумаю.

— Вы натёрли ногу? Вы хромаете.

— Да, купил недавно новые туфли. Видимо, еще не разносил, — мужчина слегка склонил голову в знак прощания, а потом ушёл.

Женя еще некоторое время смотрела ему вслед, а потом увидела подходящего Дмитрия и направилась к нему.

— Мортиса нет на заводе и в особняке, жена Роберта не знает, где он.

— Нападение на Эмилию было вечером, и алиби у Мортиса нет.

— Если он пустился в бега, то это плохо, — сказала девушка. — Знаете, я вот что думаю. Поведение Кирилла какое-то странное. Как будто он что-то не договаривает. И ещё. Вы же были там, в лесу. Вы говорили, что поводки висели на ветке.

— Да, мне это показалось странным.

— Вы можете мне показать это место, где произошло нападение на Кирилла?

Дмитрий задумчиво посмотрел на девушку и кивнул. Они направились в сторону леса, думая, что делать дальше. Надо поговорить с Мортисом. Пока никаких подозрений и обвинений, просто разговор. Женя что-то искала в интернете. Почти вся информация находится в доступе, нужно только правильно запрашивать. Нашла интересную статью и протянула телефон Дмитрию. Он посмотрел на экран, но буквы почему-то расплывались, а текст не доходил до сознания. Мотнув головой, он отдал телефон девушке и снова помассировал виски. Головная боль не утихала, а попросить лекарство не удалось. Женя рассказала ему, что в школе Мортис не отличался спокойным характером, часто в его присутствии устраивались стычки с одноклассниками. Ребята уверяли, что он всегда угрожал убийством и часто сжимал чьё-нибудь горло.

— А здесь у него никого не было. Только одна женщина, которая на суде выступала против него. Она часто жаловалась, что он её бьёт.

— И теперь он дошел до убийства, — Дмитрий помассировал виски пальцами рук.

— Дмитрий Витальевич, вам плохо? — Женя участливо погладила его по руке. — Может, вам стоит отдохнуть, а я пока поговорю с Мортисом? Я же и Роберта могу попросить показать мне это место.

Мужчина остановился и вытащил из кармана куртки мобильный телефон. Оказалось, что было двенадцать пропущенных от Алёны, и он, ощущая накатывающую волну страха, набрал её номер. Долго не было ответа.

— Гончаров Дмитрий Витальевич? — послышался на том конце незнакомый женский голос.

— Д-да, — волна страха стала интенсивнее, а голова стала разрываться от новой вспышки боли.

— Ваша жена сейчас на операции. Утром были осложнения. Она не смогла до вас дозвониться. Приезжайте в больницу.

— Что... что с ней? — спросил Дмитрий срывающимся голосом.

— Операция уже заканчивается, всё вам расскажет врач.

И связь отключилась. Дмитрий еще несколько секунд смотрел на экран телефона, а потом мотнул головой. Стало ещё хуже, и мир пошатнулся.

— Мне надо уехать. С Алёной что-то случилось. Найди Пашу и... — он вдруг резко вздрогнул и, выругавшись, сорвался с места. Девушка побежала за ним.

Он прибежал домой. Там были Паша и Вика. Девочка кушала, а молодой человек сидел напротив. Увидев папу, девочка подбежала к нему. А Павел вскочил со стула и смущённо опустил голову.

— Я... вспомнил, что Вика осталась одна. Простите, если взял на себя больше.

— Спасибо, — пробормотал мужчина. От бега стало тяжело дышать, а головная боль стала сильней. — Ты останешься с ней? Мне надо уехать к жене.

— Я тоже хочу к маме. Ты мне не читаешь сказку на ночь, а мама всегда читает.

— Ты останешься сегодня с Пашей.

— Я побуду с ней Дмитрий Витальевич, — сказал Павел.

Мужчина кивнул ему и посмотрел на девушку, которая топталась на пороге. Попросил её быть осторожной и обо всем докладывать ему. А потом, когда план был готов, ушёл. Сел в машину и включил двигатель. Состояние немного нормализовалось, и он выехал со стоянки и поехал по дороге. Приближаясь с каждым километром к больнице, он ощущал какую-то тревогу. Жена снова на операционном столе, она много раз звонила, а он почему-то не брал трубку. Он не слышал телефон, он на беззвучном стоял. Наверное, вчера в больнице выключил, а потом включить забыл. Да и не до телефона было потом... Только бы с ней ничего не случилось. Он никогда не простит себе, если с ней что-то случится.

К счастью, когда он приехал, Алена уже была в реанимации, отходила от наркоза. Никто не говорил, что там случилось такого, что её срочно положили под скальпель. Первые роды были самостоятельными, без вмешательства, а сейчас с самого начала все пошло наперекосяк. Это злило, и пришлось воспользоваться своим положением и надавить на врача. Тот сказал, что у нее началось кровотечение и еще что-то, и пообещал Дмитрию большие проблемы за превышение своих полномочий. Здесь он не был хозяином и размахивать тут своей корочкой не имел права. Поругавшись, Дмитрий тяжело опустился на сиденье в коридоре и прикрыл глаза.

А вот медсестра, которая ассистировала хирургу, рассказала настоящую причину. Врачебная халатность чуть не привела к серьезным последствиям. Но Алена уже отошла от наркоза, и через некоторое время её собираются перевести в палату. Дмитрий спросил про ребёнка и узнал, что ему дадут подержать сына.

* * *

Женя подошла к особняку Роберта и открыла калитку. Вошла на территорию и осмотрелась. Собак не было, и она пошла по тропинке к дому. Поднялась по ступеням крыльца и постучалась в дверь. Послышались шаги, и дверь открыл Роберт Данилович. Одет он был в халат из красного бархата, расшитого золотыми нитями, и в мягкие бордовые тапочки. Увидев неожиданную гостью, он выгнул бровь и улыбнулся.

— Вы соскучились по мне, Евгения Владимировна? Я польщён.

— Роберт Данилович, а где сейчас ваш брат? Я хочу с ним поговорить.

— Он недавно ушел с мальчиками гулять. Странно, что вы его не видели. — Роберт махнул рукой, указывая направление, — я бы вас проводил, но у меня сильно болит голова.

— Да, я понимаю.

— Будьте осторожны, Евгения. Мне бы не хотелось, чтобы с вами что-нибудь случилось.

— Я польщена, Роберт Данилович, — девушка склонила голову в знак почтения и, попрощавшись с ним, отправилась искать Мортиса.

Лес днём не кажется таким густым и страшным, как в тёмное время суток. Девушка бесшумно передвигалась по лесу и прислушивалась к посторонним звукам. Вскоре послышался свист, и она направилась туда. Рычание становилось все ближе, и девушка остановилась около дерева. В нескольких метрах от нее Мортис играл с собаками. Кидал палку им, а они приносили её. Они были без поводков, а поводки висели на ветке дерева. Мужчина свистел, использовал какие-то жесты, а потом посмотрел в ее сторону. Она спряталась за дерево. Когда выглянула, ни Мортиса, ни собак уже не было. Чувствуя приближающийся страх, девушка направилась к тому месту, где были мужчина и собаки.

Сзади скрипнула ветка, и она обернулась...