Кузены (джен)

Хэнк напряженно смотрел в зеркало заднего вида, где сидела Гарри и их пластиковый приятель и думал о том, что случилось у Камски.

Ему стало легче от того, что была наконец разгадана тайна фальшивых документов кузины, висящих в базе копов, и расшифрована та чертова надпись, которую девианты чиркали на всех стенах подряд. Но в то же время расследование почти не двигалось с места, сроки поджимали, а Коннор-мальчик явно был на грани того, чтобы тоже стать одним из тех, на кого они охотились.

А охотились ли?

Он уже не был так в этом уверен. Нельзя было отрицать, что эти чертовы куклы были живы и это факт. Нельзя было и отрицать, что ему было тошно от мысли, что они загоняли в угол тех, кто просто хотели жить и это тоже факт. Хэнк был уверен, что Гарри была с ним полностью согласна, и не сомневался, что в ее буйной голове уже обрисовывался план того, как им помочь. А то и мысли насчет того, чтобы поучаствовать в их революции лично. Она же такая деятельная и совсем чокнутая.

— Нужно найти «Иерихон», — вдруг сказал Коннор, отворачиваясь от окна.

Хэнк вскинул бровь, краем глаза видя в зеркале, как Гарри тоже встрепенулась и удивленно уставилась на эту глупую консервную банку, к которой, кажется, не ровно дышала.

— Чего хон? — хрипло спросил он. — Поясней выражайся, приятель, тут не у всех высокоточный продвинутый новомодный процессор вместо мозга.

— «Иерихон», — повторил Коннор, переведя взгляд с Хэнка на Гарри и обратно. — Это слово было последним в памяти того андроида с крыши, который стрелял в тебя, Гарриет. Я сумел его считать перед тем, как его системы окончательно вышли из строя. Думаю, это то место, где прячутся девианты, или место их следующей встречи перед новым шагом.

Хэнк вскинул бровь, про себя отмечая, как Коннор выделял имя Гарри, и будто бы даже смаковал его, что было так же странно, как и то, что его кузина нянчилась с этим дуриком.

— Ты об этом раньше не упоминал, умник, — возмутился он, хотя на самом деле даже не читал толком отчеты о том, что было в телебашне, и особо не расспрашивал о чем-либо Коннора, отвлеченный мыслями о подстреленной кузине.

Коннор отвел взгляд обратно к окну и замолчал.

— Ты что, надулся? — изумленно спросил Хэнк, когда тишина затянулась.

Вдруг Гарри нагнулась вперед.

— Останови машину! Ну, давай же! — торопливо произнесла она, и потянулась к двери.

Естественно, он тут же затормозил, а то зная кузину, та бы и на ходу вышла, куда бы там ни собралась. Хэнк выругался и вышел наружу, следом за выскочившей Гарри, готовый обрушить на нее все кары небесные за то, что так его напугала.

— Ты чуть не угрохала нас в аварии, чтобы телек посмотреть? — сердито воскликнул он, заметив, что кузина застыла перед магазином теле-электроники, где были включены десятки экранов сразу, по которым шли какие-то новости.

Гарри только шикнула на него и продолжила пялиться в витрину.

Хэнк нахмурился еще больше, увидев, как к ней подтянулся и Коннор, а также местные зеваки, бродящий вокруг. Его интерес тоже был задет и, захлопнув дверцу машины, он подошел ближе, протиснувшись мимо неодобрительно зыркнувшей на него бабушки с тростью и авоськой.

— …они просто идут, — недоуменно вещал ведущий новостей из вертолета, который кружил над Вудвэрд авеню, одной из главных улиц Детройта.

Потом камера сменила фокус и приблизила ближе мирно идущих людей. А точнее… андроидов. Впереди них шел уже знакомый им Маркус, ведущий это марш, к которому с каждой минутой присоединялось все больше других андроидов. Рабочие, няньки, продавцы и помощники. Один за другим они покидали своих хозяев и вступали в ряды своих уже свободных товарищей, которые взламывали экраны и оставляли на них тот символ, как в том парке, и мирные лозунги, просящие о мире, дипломатично заявляющие их правах и праве на свободу.

— Твою мать, — впечатлено выругался Хэнк, видя, что люди вокруг него были того же мнения.

Вдруг на экране показали, как копы встали на пути демонстрантов, но те не остановились. Они лишь подняли руку в знак миролюбия и начали громко выкрикивать разные призывы: «долой рабство», «мы тоже люди», «свободу всем андроидам», «равных прав» и так далее. Потом внимание вновь вернулось к ведущему, что-то все это время бормочущему на заднем фоне о том, как это невероятно и немыслимо, но ненадолго. Вскоре внимание камеры вновь вернулось к демонстрантам, которые дошли до конца улицы, и появившимся с оружием на перевес копам, перегородившим им путь.

Хэнк был уверен, что ничем хорошим это не кончится.

Это либо кончится разгоном толпы, продолжением марша, или кровавым побоищем. Он искренне надеялся, что не последним, иначе эта недореволюция превратится в гражданскую войну, локального характера. А отношение к андроидам, постепенно обретающим сторонников не только в лице Гарри, никогда не видевший в них машины, испортится навсегда. Хэнка это не должно волновать, потому что он коп и не любил этих пластиковых придурков, но… но…

Черт!

Тем временем демонстранты на экране замерли и Маркус начал толкать речь, а Гарри начала толкать его. Причем очень даже буквально.

— Что? — прошипел он, получив еще один хмурый взгляд той вездесущей старухи, которая стояла неподалеку и внимательно смотрела на экраны, вместе с толпой, образовавшейся вокруг них и магазина.

— Эта улица далеко? — шепотом спросила Гарри, кивая на экран, где копы приказывали андроидам разойтись.

— Вудвэрд авеню, один квартал отсюда, — ответил ей Коннор и еще до того, как кузина хоть что-то произнесла, Хэнк понял, куда та намылилась.

Он застонал.

— Нет, мы туда не пойдем, — ворчал Хэнк, тем не менее послушно идя за кузиной, которая потянула его прочь от экранов и столпившегося народу.

— Мы не пойдем прямиком в гущу, мы пойдем в канализацию, — «утешила» его Гарри, продолжая тянуть за собой. — Они не будут нападать, и наверняка будут уходить именно через нее. Жаль, у нас карты нет, но…

— Я уже загрузил план городских коммуникаций, — бойко вставил Коннор, кажется, решивший поддержать безумный план Гарри, каким бы тот ни был. — И эта улица напрямую пересекается с каналами квартала, где расположена Вудвэрд авеню.

Хэнк застыл, отчего кузина и эта чокнутая консервная банка тоже замерли и ошалело на них посмотрел.

— Да вы оба чокнулись! — резко рявкнул он, с трудом сдерживая желание покрутить пальцем у виска для более явно демонстрации их идиотизма. — Даже если этих дуриков не превратят в дуршлаги и они пойдут именно через канализацию, с чего вы взяли, что нас они на лоскутки не порвут? Их десятки, а нас всего трое! А из мяса и того, двое! Очень смертного и хрупкого мяса, прошу заметить…

— Ну так стой здесь, — раздраженно сказала Гарри, приседая перед люком, к которому его тащила.

Хэнк разочарованно фыркнул.

— Ты же знаешь, что я не могу, — сердито воскликнул он, сжимая по бокам кулаки и обернулся к Коннору, понимая, что кузину было не уговорить, если не сыскать поддержки со стороны. — Ну а ты, пластиковый болван, ты что, в девианты решил податься, и поэтому так рвешься слушать эту ненормальную?

Коннор подвис, взгляд забегал, а диод на виске опять начал мигать то желтым, то красным цветом.

— Коннор! — громче рявкнул он, и, одновременно с ним, Гарри, вскинув бровки и проникновенно взглянув в карие глаза этого идиота, мягко произнесла: — Коннор?..

Хэнк тут же понял, что проиграл.

Этот якобы совершенный андроид растаял под прицелом пары зеленых глаза так же, как и любой другой обычный втрескавшийся по уши парень. Даром, что эта бестолочь была сделана из дурацкого пластика, чипов, насосов, разных кабелей и синей жижи, заменяющей ему кровь.

— А, все равно нас уволят, а тебя, консервная банка, скорее всего отправят в утиль, — несчастно произнес он. — Это уже не рядовое дело, а гражданская война, так что…

Гарри торжествующе ухмыльнулась и многозначительным взглядом посмотрела на Коннора, чтобы тот помог ей поднять крышку люка, что этот пластиковый Ромео тут же сделал. После чего они начали свой спуск вниз, и Хэнк искренне надеялся, что они не идут на верную смерть.

* * *

Гарриет чувствовала, что они на верном пути.

Она не имела в виду фактическую дорогу в удивительно неплохо освященных и почти не вонючих, не считая запаха сырости, туннелях, куда они спустились, и по которым сейчас бродили в поисках девиантов. Нет. Гарриет имела виду личный выбор в том, чтобы принять сторону нового вида, борющегося за свободу и равенство с людьми. Она уверена, что и Хэнк это понимал и медленно начинал принимать, а Коннор…

Он светился, как гребаный голубой планктон, стоило ей перейти на свой режим ауровидения.

Гарриет не могла не отметить, как это красиво, и не могла не беспокоиться о том, какая же это жопа. В отличии от остальных девиантов, Коннор был привязан напрямую к Киберлайф и она беспокоилась о том, что его могу отключить, или уничтожить, на расстоянии. Но это не точно, а узнать не у кого. Не Коннора же напрямую спрашивать об этом, ей Мерлин. К тому же ей казалось, что он еще не до конца понял, что стал тем, на кого должен охотиться. Или не принял это.

Вдруг предмет ее дум замер.

— Сюда кто-то идет и их много, — тихо произнес Коннор, повернув голову в сторону очередного разветвление туннелей, неподалеку от которого они были.

Гарриет и сама это услышала.

Топот многочисленных ног никто не пытался скрыть эхом разносился по пустым туннелям, как и громкий взволнованный шепот. Не прошло и минуты, как перед ними появились первые девианты, и выглядели они так себе. Голубая кровь на одежде, и дыры, из которых та сочилась…

— До стрельбы дошло, — тихо заметил Хэнк, нервно сжимая кулак, явно желая нырнуть за пистолетом, который был у него за пазухой.

Гарриет нахмурилась, и тут ее взгляд наткнулся на знакомое лицо, которое с двух сторон поддерживали, не давая ему упасть из-за дыры в груди, откуда сочился тириум. Слева была девушка, чью модель она ранее видела в клубе «Эдем», а справа был смуглый парень, чье лицо она видела впервые.

— Маркус, — выдохнула она, невольно делая небольшой шаг вперед, совсем не боясь девиантов, которыми сейчас был заполнен почти весь туннель перед ней.

Лидер восстания андроидов внимательно посмотрел на нее своими теперь уже разноцветными глазами, и слегка улыбнулся.

— Девушка из парка, — произнес он и повернулся к своей соратнице, помогавшей ему стоять вертикально. — Норт, познакомься, это один из людей, который относился ко мне как к равному…

Маркус перевел взгляд обратно на Гарриет и улыбнулся шире, кажется, решив не обращать внимание на то, что эта Норт была не так уж и рада их видеть. А может она не любила весь род человеческий в целом, если учесть, что ты была из линейки андроидов для утех, так что…

— …и помог мне научиться, что словами можно решить так же много, как и кулаками, — добавил он, причем с вполне себе человеческим поддразнивание в голосе.

Гарриет усмехнулась и покачала головой.

— Я думаю, что ты и сам бы до всего дошел, Маркус, — в тон ему ответила она и вскинула бровь. — Кстати, я так и не представилась тогда. Я Гарриет.

— Ну и чего ты хочешь, Гарриет? — с издевкой спросила Норт, обратив внимание на себя.

Хэнк громко фыркнул.

— Знаете, леди, если вы правда хотите свободы и равного себе отношения, нужно быть повежливее и искать себе союзников среди людей, — саркастично сказал он, сложив руки на груди. — Потому что на одном общественном исключительно духовном одобрении и чистом упрямстве далеко не уедешь.

— Они копы, которые охотятся на нас! — крикнул кто-то из толпы, сверкая рыжей головой. — Вы меня преследовали по крышам! Избавимся от них!..

Гарриет с трудом удержалась оттого, чтобы не закатить глаза. Ну, конечно, где-то среди этих революционеров затесался тот, кого они преследовали ранее, когда еще охотились на девиантов.

— Тихо, — спокойно сказал Маркус, отчего было начавшая согласно улюлюкать толпа, затихла. — Мы не будем прибегать к ненужному насилию.

Он пристально взглянул на их троицу.

— Двое из вас люди, один из которых полицейский, охотящейся на андроидов, — четко произнес Маркус, задержавшись взглядом на Конноре. — И один андроид, созданный с целью преследования себе подобных. Ответьте, зачем вы здесь? Поймать нас, или…

Гарриет сделала еще один шаг вперед.

— Как и вы, я отличаюсь от обычных людей, — начала она, смотря, по возможности, на лицо каждого андроида перед ней, а потом махнула на Хэнка. — Эта седая брюзга, мой кузен. У нас разница в возрасте всего чуть больше месяц. По мне скажешь, что мне почти пятьдесят лет?..

Увидев пару медленных отрицательных мотаний головой от андроидов, который наверняка уже просканировали ее физиологические данные, как и Коннор, Гарриет кивнула.

— Вооот, — протянула она. — Помимо этого, у меня еще есть некие способности, которые для вашего точного практичного сознания могут быть очень странным. Например, я могу видеть ауры живых существа, которых нет у неодушевленных предметов.

— Как мы, да? — едко сказала Норт, гордо и задиристо вскинув подбородок.

Гарриет ухмыльнулась.

— Нет, — задорно сказала она, потерев руку об руку. — Вот почему мы здесь. Первые андроиды, которых я встретила, ничем не отличались от шкафа, у которого нет никакого присутствия. Но вы!.. Когда я смотрю на вас, я вижу, как вы переливаетесь всеми оттенками лазури, почти так же ярко, как люди, и понимаю, что вы не просто сломавшиеся машины. Вы живые и имеете право на самоопределение!..

Она еще раз окинула взглядом андроидов, чье взгляды стали более заинтересованными, чем враждебными.

— Поэтому, нет, — добавила Гарриет. — Мы не пришли к вам с недоброй волей и не собираемся вас ловить, или сдавать.

Маркус несколько мгновений молчал, и ей показалось, что все андроиды подключились к общей сети, обсуждая, что с ними делать, а потом он медленно кивнул.

— Тогда я приглашаю вас присоединиться к нам «Иерихоне», где любой может быть волен быть тем, кем желает, — торжественно сказал он, и вот тут Гарриет поняла, что их таки приняли в клуб андроидов-революционеров.

Осталось теперь только понять, что с этим делать.