Вместо Ночного дозора (джен)

Суд на Серсеей проводился торжественно в Тронном зале с выступлениями свидетелей, среди которых наибольшим успехом пользовались показания северян, рассказавших о недавно овдовевшей королеве, представшей перед ними практически голой и с мужским семенем на животе. Затем последовали показания ее служанок о ее встречах с Джейме, слова предавшего ее Ланселя о спаивании Роберта, а также рассказ самого Джона о ее соитии с братом в Винтерфелле и двух попытках убийства Брана прошли на ура, не вызвав никак сомнений. Слова «королева-шлюха» в показаниях свидетелей звучали не как оскорбления, а почти как личное имя бывшей королевы. Разорванное ею завещание ее мужа-короля было вишенкой на торте.

Но, вопреки ожиданиям Джона, Серсея держалась твердо, надменно смотрела в зал и на самого Джона, сидевшего на троне, и не спорила ни с кем из свидетелей, лишь повторяя слова «Свидетель ошибается», если говорил Джон, и «Свидетель лжет, чтобы опорочить королеву», если говорили другие, и не вдавалась ни в какие подробности.

А когда ее спрашивали об ее признаниях на предварительном следствии, то она отвечала, что все ее признания, даже наименее завуалированные и двусмысленные, в государственной измене, кровосмешении, убийстве короля, и т.д. были ложными, что ее неправильно поняли, что ее заставили их произнести, угрожая пытками ей самой и ее детям. Надо сказать, что слова об угрозах не были полной правдой, часть признаний, особенно о сексе с Ланселем и разорванном завещании, ей пришлось сделать из-за полной невозможности опровергнуть показания множества свидетелей, но все же ее ответ про угрозы не был полной ложью, как полагал Джон.

Когда наконец ей предоставили слово, чтобы она по порядку ответила всем своим обвинителям, то она произнесла только одну фразу:

— Я требую суда поединком!

Стало ясно, что весь ее расчет строился на суде поединком и на воинских талантах Джейме, которого Робб и Джон, по ее мнению, обязаны выпустить на время и доставить в столицу для столь важного дела. При этом она была уверена, что даже после трехмесячного плена Джейме победит любого соперника, кроме, разве что Барристана Селми, но тот состарился за последние годы и после отчисления из Королевской гвардии бесследно исчез. А остальные соперники, даже Джон Амбер, для великого Джейме — это пыль под ногами.

Но Джон, которому Тирион рассказал о суде над ним в Орлином гнезде, был готов к заявлению Серсеи, и в ответ произнес целую речь, которая определил ход всех последующих судов:

— Даже если бы я следовал этому правилу, то ты бы ничего не получила. Королеву должна защищать Королевская гвардия, а ее больше нет, вообще нет, она расформирована, да и вряд ли будет восстановлена.

— Но я не следую этому правилу. Суд поединком должен заменять человеческий суд только тогда, когда люди бессильны понять, кто прав, кто виноват, и только боги могут вынести правильное решение. С тобой же все ясно, ты была поймана с поличным, сама созналась в других своих преступлениях.

— И впредь я не буду выслушивать бешеные крики о суде поединком. Вы все поклоняетесь богам, большинство Семерым, некоторые, как и я, Старым богам, но подумайте сами — если бы Гора защищал каждого негодяя, многим ли негодяям отрубили бы головы?

— Вы же не верите, что боги настолько справедливы и внимательны к нам, что в любом поединке правый обязательно победит, как бы не был силен его соперник, что хрупкая девушка одолеет вооруженного насильника, а старуха защитит свой дом от банды грабителей. Но вы верите или делаете вид, что верите, что боги, которые не вмешиваются, когда преступники совершают свои преступления, обязательно вмешиваются в судебный поединок и обеспечивают победу правого, как бы не был силен защитник виновного. Вы на самом деле думаете, что боги настолько глупы, что добиваются правильного исхода каждого судебного поединка, когда им гораздо проще было бы просто предотвратить преступление?

— Нет, на самом деле, и вы, и я, и мы все знаем, что несмотря на все наши молитвы боги редко вмешиваются в земные дела, предоставляя самим людям решать, что им угодно совершать — праведные дела или преступления. Мы видим, что большинства поединков, обычных или судебных, заканчиваются победой не правого, а сильного.

— Поэтому требования о суде поединком я больше слушать не буду, я сам буду назначать суд поединком в тех редких случаях, когда ни я, ни мои помощники не смогут понять, кто прав, кто виноват, и нам останется только полагаться на волю богов, чтобы понять истину.

— Приказываю заткнуть ей рот и отвести ее к септе Бейлора, где будет публично прочтен приговор и начато наказание в виде позорного прохода обнаженной от септы Бейлора до ворот Красного замка, где ее ждет казнь. А если она откажется идти или начнет сопротивляться, то ее ждет не быстрая казнь, а долгая и мучительная смерть от голода в черных клетках.

Вряд ли эта угроза, включавшая в себя еще надежду прожить некоторое время, заставила бы Серсею пойти на такое унижение перед смертью, но северяне-стражники, не столь щепетильные, как сам Джон, пригрозили Серсее, что в случае отказа от позорного прохода по городу медленная и мучительная смерть в черных клетках будет ждать не только ее, но и всех ее детей, и она смирилась со своей судьбой.

У септы Бейлора герольд зачитал длинный список ее преступлений и потом объявил, что наказание королеве-шлюхе будет таким, какое подобает шлюхам. На глазах толпы ее раздели, сбрили все волосы на голове и между ног, умудрившись при этом не поранить нежную кожу вокруг ее лона, и заставили идти голой и босой к Красному замку под бой барабанов и зачитывание списка ее преступлений. К месту казни она приползла на четырех конечностях, почти лежа, с израненными руками и ногами, покрытая помоями и нечистотами, которые бросали в нее ее бывшие подданные, и в которые она падала сама, не имея ни физических, ни моральных сил идти или ползти дальше. Джон изначально против такого унижающего наказания, считая, что ее надо унизить перечислением ее измен и рассказом о том, как она вышла к северянам почти голой и с семенем на животе, но все же казнить также, как и мужчин, не сопровождая это столь сильным унижением. Но едва ли не все окружающие его мужчины, от северных воинов до септонов, и особенно те бывшие придворные, которые добивались ее благосклонности, но не смогли добиться, настаивали на этом. И Джон не стал с ними спорить.

Для казни Серсеи и Джоффри Джон сперва хотел использовать Лёд, переданный ему Илиным Пейном, чей помощник, оруженосец или просто слуга, сопровождавший королевского палача, сказал, что Илин Пейн кается в торопливом исполнении приказа Джоффри, но он не мог ослушаться короля, помня, что сделал с ним Эйрис за непочтение к королю. Джону очень хотел казнить Пейна за убийство отца, но он сдержал себя, памятуя о том, что Пейн никого не судил, а лишь выполнял приказ. Самого Пейна он уволил из Красного замка — ему, северянину, не нужен был палач, но оставил Пейна на менее почетной должности одного из городских палачей для казней по приказам городских судей. Не пригодился и сам Лёд, он оказался слишком велик для рук Джона, не привыкшего использовать двуручный меч. Джону осталось лишь приказать положить Лёд в королевскую сокровищницу, чтоб он там дожидался своего законного владельца Робба.

Серсею и Джоффри Джон казнил Длинным когтем, причем каждому он отрубил голову одним метким сильным ударом. Серсея в качестве последнего слова плакала и просила его пожалеть ее детей, к удивлению Джона она больше рыдала не о Джоффри, находившемся рядом и тоже ожидавшем казни, а о Томмене и Мирцелле, хотя Джон не видел за ними никаких преступлений и не собирался их наказывать за то, что они родились от преступного инцеста. Он пообещал ей, что обеспечит Томмену и Мирцелле скромную, но достойную судьбу, и без капли жалости взмахнул мечом, волнуясь лишь о том, получится ли у него отсечь голову с одного удара. Джоффри тоже без особого волнения перенес казнь матери, он еще на следствии пытался переложить всю вину на нее — это она вступила в преступную связь с братом, лишив сына законного права на престол, убила человека, который должен был стать его отцом, и не сумела договориться с Эддардом Старком, из-за чего Джоффри пришлось его казнить. Но перед своей казнью Джоффри стоял на коленях, плакал и молил о пощаде и Ночного дозоре, чтобы было совсем глупо после того, как он сам заменил отцу Джона Ночной дозор публичной казнью.

Письма о преступлениях Серсеи и Джоффри Джон писал особо подробно, чтобы ни у кого не оставалось сомнений, что у них нет никаких прав на Железный трон. Правда, за ними в очереди (и очень близко от столицы) на неудобное кресло стояли Станнис, прямой наследник Роберта, и Ренли с его огромной армией, но Джон старался об этом не думать. Он не будет сражаться за свое несуществующее право сидеть на троне, он уступит трон, а вот кому его придется уступать, решат обстоятельства, военная сила, умение убеждать, хитрость или, возможно, божья воля. К наследственному праву бастард Джон относился прохладно или даже скептически, считая его лишь средством поддержания порядка, причем не единственным. Роберт получил трон и дал стране пятнадцать лет спокойной жизни, имея очень сомнительные права занять престол.

13.05 Королевская гавань

Лорды, Леди, Рыцари и все добрые люди Семи королевств,

Королева-шлюха Серсея Ланнистер была захвачена в постели с сиром Ланселем Ланнистером с его семенем на животе.

Суд подтвердил утверждения лорда Станниса, что Серсея состояла также в кровосмесительной связи со своим братом сиром Джейме Ланнистером, и все ее дети суть бастарды, рожденные от этого гнусного кровосмешения.

Суд установил:

— Серсея и ее брат дважды пытались убить и в результате искалечили 8‑летнего Брандона, сына лорда Старка, заставшего их во время любовной связи;

— Серсея вместе с бывшем великим мейстером Пицелем воспрепятствовали лечению отравленного лорда Аррена, уличившего ее в связи с братом;

— Серсея и ее любовник Лансель Ланнистер опоили короля Роберта отравленным крепким вином, что привело к гибели короля на охоте;

— Серсея уничтожила завещание короля Роберта и незаконно заняла место регента, назначенное лорду Старку;

— Серсея и ее бастард Джоффри приказали убить всех гвардейцев и слуг Лорда Старка, включая септу;

— Серсея с помощью угроз убийства дочерей заставила лорда Старка сделать ложное признание в измене.

Бывшая королева приговорена к позорному проходу в обнаженном виде по Королевской гавани и казни. Приговор приведен в исполнение.

Временный лорд-регент Семи Королевств Джон Сноу

22-30.05.299 Королевская Гавань

Суд установил, что Джоффри, бастард преступной королевы Серсеи Ланнистер и ее брата, бывшего лорда-коммандера Королевской гвардии, цареубийцы сира Джейме Ланнистера, за время своего незаконного правления Семью королевствами:

— приказал казнить лорда Старка, ложно обвиненного в измене, несмотря на свое обещание проявить милосердие;

— приказал убить всех гвардейцев и слуг лорда Старка, включая септу;

— незаконно уволил из Королевской гвардии ее лорда-коммандера, знаменитого сира Барристана Селми;

— многократно приказывал своей Королевской гвардии публично избивать и унижать свою невесту, Сансу Старк;

— наградил предателя и вора Слинта замком Харренхолл, безосновательно отобранным у дома Уэнтов;

— многократно приказывал казнить и калечить рыцарей и простолюдинов, не совершивших преступлений.

Джоффри казнен. Лжерыцари, бывшие члены Королевской Гвардии лишены рыцарских званий и отправлены в Ночной Дозор.

Временный лорд-регент Семи Королевств Джон Сноу