Четыре способа убить систему (гет)

— Ну давай, поживёшь у Джима или у Меди... Не возвращайся домой, — Эмма переминалась с ноги на ногу в тамбуре поезда, куда они с Сириусом вышли под разными предлогами.

— Нет. Не хочу провоцировать Регулуса, — Сириус мрачно уставился в пейзаж, постепенно замедляющийся за окном. — Хотя... Я с трудом представляю, как проживу без тебя два месяца...

Он повернулся к ней, и в его глазах появилась редкая серьёзность:

— Знаешь, это последнее лето, когда я там живу. После семнадцати — никогда не вернусь в этот проклятый дворец. Найду работу среди магглов, сниму квартиру... И следующим летом мы сможем видеться, когда только захочешь.

— Звучит неплохо, — Эмма улыбнулась. — Летом мы сможем видеться без Джима. Можно будет даже сосаться чаще, чем раз в сутки. Поскорей бы тебе исполнилось семнадцать...

— Поскорей бы первое сентября... — он слабо ухмыльнулся. — Ты-то чем будешь летом заниматься?

— Понятия не имею. Джон, родители, Поттер, который заявится к нам домой, когда ему это взбредет в голову. В общем, всё как обычно, — пожала плечами девушка.

Она сжала пальцы, чувствуя, как сильно хочет прижаться к нему, сказать, как сильно она будет скучать, как она жалеет, что он опять вернётся в свой домашний ад. Но она просто стояла рядом. Она не понимала, что это за странный барьер. Вроде как уже всё давно понятно. Но с самого начала их отношений она ни разу не говорила ему «люблю». Казалось, это лишнее — ведь и так всё ясно.

Поезд замедлял ход, приближаясь к станции. Время кончалось.

— Ты чего зависла? — растерянно спросил Сириус. — Хочешь, вернёмся в купе?

— Да, наверное... — Эмма вздохнула, сильнее сжав пальцы. — Я только хотела сказать... что буду очень скучать. Боже, когда мы были просто друзьями, говорить такое было гораздо проще...

— Тебе правда так сложно это говорить? — он усмехнулся, но в глазах читалась нежность.

— Не люблю показывать слабость.

— Знаю, знаю... — Сириус потянулся, делая вид, что это неважно. — Я тоже буду скучать. По тебе. И по свободе. Ладно, пошли, а то Джим скоро объявит поисковую операцию.

Он уже повернулся к выходу, но Эмма вдруг поймала его за рукав. На мгновение. Всего на одно короткое мгновение она прижалась к нему.

— Держись, пожалуйста, ладно? — только и успела прошептать она, прежде чем поезд окончательно остановился, и дверь вагона с грохотом распахнулась, впуская шум платформы.

— Всё будет хорошо, — улыбнулся он успокаивающе. — Это в последний раз.

— Ладно, пошли за вещами, — Эмма резко отвернулась, делая безразличный вид, и направилась в купе.

Сириус смотрел ей вслед с задумчивой улыбкой, которая всегда появлялась, когда он думал о ней. Потом тряхнул волосами и пошёл следом, быстро догоняя её.

В купе их уже ждал Джеймс, развалившийся на сиденье с видом человека, который вот-вот начнёт бить тревогу.

* * *

Июльское солнце заливало город золотистым светом. По широкой городской улице шли Эмма, Джеймс и Алекс. Между ними важно вышагивал маленький Джон, крепко держась за мамину руку.

Все были одеты по-летнему — шорты, майки, солнцезащитные очки. Джон, старательно копирующий взрослую походку, казался особенно забавным в своих крошечных кроссовках и панамке. В свои три с половиной года он уже чувствовал себя полноправным участником компании.

Его загорелая кожа отливала золотом, как и у сестры, тёмно-русые кудряшки беспорядочно торчали из-под панамки, а огромные карие глаза с любопытством изучали всё вокруг.

— Ненавижу выбираться в город, — Алекс поморщилась, щурясь от яркого света. — Столько народу... Даже укуренной нормально не походить.

— У тебя там грандиозные планы, мама? — Эмма с опаской посмотрела на нее.

— Естественно, — зловеще протянула Алекс. — Сегодня я покажу твоим друзьям маггловские развлечения... Они должны с ума сойти от восторга.

— А Джон не повзрослеет слишком быстро? — Эмма кивнула на брата, который сосредоточенно жевал собственный палец.

— Джона уже ничем не удивить, — Джеймс закатил глаза. — Он же живёт с Алекс и Джером...

— Разве мы не лучшие родители? — Алекс сделала обиженное лицо. — Джон, скажи, кого ты любишь больше всех?

— Эму, — невнятно пробормотал мальчик, не выпуская палец изо рта.

— О, я всех сделала! — Эмма торжествующе ухмыльнулась.

— Обидно так-то... — Алекс вздохнула, поправляя солнцезащитные очки. — Ладно, где там Рем?

— Должен быть... У какого-то музея, — Джеймс скривился, вглядываясь в толпу. — Где же ещё ему быть?

— Вы ему что, сказали, что мы в музей идем? — рассмеялась Алекс.

— А зачем его пугать заранее?..

— А Вилли тоже с ним? — спросила Алекс. — Я его даже ни разу не видела... Эм, ты хоть с ним встречаться собираешься? Или он тоже, по традиции, «просто лучший друг»?

— Э-э... Нет, с Вилли я встречаться не буду, — Эмма скривила нос.

— Почему? — Алекс удивлённо подняла брови.

— Можно я скажу? Ну пожалуйста... — Джеймс наклонился к Эмме, шепча ей на ухо. — Ужасно хочу увидеть её лицо, когда она узнает про тебя и Сириуса...

— Не смей, — Эмма шикнула, толкая его локтем. — Никому — значит, никому.

— Отстой... — Джеймс разочарованно вздохнул, засунув руки в карманы.

Они подошли к величественному зданию музея, где на ступеньках, прикрывая глаза от солнца, стояли Ремус и Вилли. В лёгких летних футболках и шортах они выглядели непривычно — без школьных мантий, почти как обычные маггловские подростки.

Эмма и Джеймс переглянулись, затем с радостными криками бросились к друзьям. Те сразу заметили их и бросились навстречу.

— Привет! — Эмма влетела в объятия, едва не сбив Вилли с ног. — Целый месяц не виделись! Я уже забыла, как вы выглядите!

— Сварю тебе зелье для памяти, — Вилли рассмеялся, ловя её.

— Привет, привет, — Ремус смеялся, обнимая Джеймса, который буквально повис на нем.

— А вы правда поверили, что мы идём в музей? — с интересом спросила Эмма.

— А мы не идем в музей? — разочарованно протянул Ремус.

— Нет, естественно.

— Гони галлион, — Вилли толкнул Ремуса плечом. — Я выиграл. Не могли Эмма с Джеймсом позвать нас в музей.

— Я так надеялся на музей... — Ремус вздохнул.

— Я же говорила, что с нами мама, — Эмма закатила глаза. — Рем, ну как ты можешь быть таким наивным?..

— Мама? — удивленно спросил Вилли.

— К вечеру мы на ногах стоять не сможем, — Ремус обречённо посмотрел на небо. — Нас точно накурят...

По мраморным ступеням поднималась Алекс, а перед ней семенил маленький Джон, с любопытством разглядывая новые лица.

— Всем привет, — Алекс щурилась от солнца, окидывая компанию взглядом. — Ого... — она замерла, увидев Вилли. — Приветик...

— Здравствуйте, — растерянно протянул он, глядя на молодую женщину.

— Не надо на «вы», — хором сказали Джеймс, Ремус и Эмма.

— Ну ты и красавчик, — Алекс восхищённо свистнула. — Я думала, после Сириуса меня уже ничем не удивить. У вас там школа магии или модельное агентство?.. Так, я Алекс, — она стремительно протянула руку.

— Очень приятно...

— Не бойся маму, Вилли, — Эмма ободряюще похлопала друга по плечу. — Ты к ней быстро привыкнешь. Все остальные ее тоже сначала боялись.

— Я не боялся, — Джеймс закатил глаза.

— Потому что вы с ней удивительно похожи, — Ремус усмехнулся. — Алекс, что за подстава? Я честно думал, мы идём в музей.

— Рем, не будь идиотом, — скривилась Алекс. — Сейчас лето, и мы все пришли в город... Что это значит? Сначала бар... А потом просто пойти на проспект и заходить в каждый павильон. И вот тогда мы реально оторвемся. Я угощаю. Погнали!

— А я-то думал, что после знакомства с вами меня уже ничем не удивить, — Вилли всё ещё пытался осознать ситуацию, пока компания уже тянула его за собой вперёд.

— Вот, кстати, знакомься, это Джон, — сказала Эмма, поднимая брата на руки. — Джон, что надо сказать?

— Пивет, — беспорядочно помахал рукой мальчик. — Глаза азные, — протянул он, тыкая в лицо Вилли.

— Привет, — Вилли улыбнулся, наклоняясь к малышу. — Да, есть такое.

— Почему? — Джон склонил голову набок.

— Он и сам не знает, почему, — Эмма засмеялась, поправляя брата на руках.

— Так, теперь, когда мы все собрались, — Алекс оглядела компанию. — Где аристократ? Не видела его с прошлого Рождества. Ну, помнишь, Эм, когда вы ещё все в засосах были?

— Не помню я! — воскликнула Эмма. — Мы тогда были укуренные в хлам. До сих пор боимся, что это Джеймс нам засосов наставил.

— Фу! — Ремус и Вилли синхронно поморщились.

— Да точно не я, — уверенно сказал Джеймс. — Я тогда сутки блевал — мы же траву с виски мешали. Так что они сами друг друга разукрасили. А за Сириусом мы пойти не можем — он в заложниках в своём ебучем дворце... Ну ничего, недолго ему терпеть этот ад.

— Кошмар какой-то, — вздохнула Алекс.

— Кошмар — это четырнадцатилетки, мешающие траву с виски, — Ремус строго поднял брови. — Вы мне про это даже не рассказывали!

— Потому что мы тебя боимся, Рем, — притворно зашептала Алекс, делая испуганное лицо.

— Ну... — Эмма прикусила губу. — Сириусу уже было пятнадцать, мне почти тоже... Так что только Джим там малолеткой был.

— Ну это, естественно, в корне меняет дело, — Ремус скептически скрестил руки. — Может, поэтому вы такими отбитыми и стали?

— Не будь занудой, — Алекс поморщилась и ткнула его локтем в бок.

— А где Джер? — осмотрелся Ремус, внезапно заметив отсутствие самого шумного из компании.

— А у него новая любовь, — усмехнулась Эмма. — Папочка почти ушел из семьи...

— Что? — Ремус округлил глаза, и в его голосе прозвучала искренняя тревога.

— Он купил себе новый мотоцикл, — пояснила Алекс. — И теперь живет в гараже. Не выходил оттуда уже... дня три, не меньше. Надо будет, кстати, проверить, жив ли он.

Тем временем они вышли на стильный проспект, где все павильоны были выдержаны в едином сиренево-фиолетовом стиле, создавая уютную и необычную атмосферу.

— Обожаю такие арт-пространства, — Алекс с восхищением осмотрелась. — Держите Джона. Пойду возьму вискарь. Пить в основном будете вы — я ведь тут официально как мамаша с ребёнком.

Она исчезла за дверью одного из баров, оставив компанию в лёгком замешательстве.

— Что это было? — Вилли слабо моргнул.

— Прости, что не предупредила, — виновато вздохнула Эмма.

— Всё в порядке... Просто это многое объясняет, — Вилли задумчиво провёл рукой по волосам.

— Я сказал то же самое после знакомства с родителями Эммы, — Ремус понимающе кивнул.

— А я вот люблю Алекс, — твёрдо заявил Джеймс. — Мои родители лучшие, но я никогда с ними не пил... И при них всегда слежу за языком.

— В моей семье это считается лишним, — Эмма пожала плечами. — Все знают, что и взрослые, и дети матерятся. Зачем притворяться? Что до алкоголя... Родители пьют куда меньше меня.

— А сколько им лет? — поинтересовался Вилли.

— Тридцать три, — ответила Эмма. — А твоя семья осталась во Франции или они здесь?

— У меня нет семьи, — спокойно произнёс Вилли, глядя куда-то вдаль.

Ребята испуганно переглянулись.

— Ты не говорил, — растерянно сказал Ремус.

— А зачем? — Вилли безразлично пожал плечами.

— Они... — Джеймс осторожно подобрал слова. — Они умерли?

— Да. Очень давно, — Вилли кивнул, и в его глазах мелькнуло что-то неуловимое.

— Кошмар... — расстроенно протянула Эмма.

Она внимательно разглядывала Вилли, к которому уже подбежал Джон. Тот с легкостью взял его на руки. Эмма с удивлением смотрела в глаза друга — они светились чем-то... особенным, неземным, по-настоящему добрым.

Он был совсем не похож на них, но при этом идеально вписывался в компанию. Всегда готовый помочь, решить любые проблемы. Но при этом — будто окружён невидимой стеной. Никогда не говорил о прошлом, о семье, о том, что происходит за стенами Хогвартса.

Эмма вспомнила, как Сириус когда-то был точно таким же — закрытым, недоверчивым. Но это проходило. Она знала: если человек так держится, значит, его жизнь не слишком хороша и приятна.

Она очнулась от мыслей, оглядев друзей. Они уже весело о чем-то разговаривали, Джеймс подкидывал Джона над головой, а тот заливался смехом. Эмма невольно улыбнулась.

Из магазина вышла Алекс, размахивая двумя бутылками виски. Компания двинулась дальше по сиреневой улице, разглядывая вывески. Караоке, боулинг, кафе, зоомагазин — заходили везде. Правда, в зоомагазине Алекс тут же начала чихать, а её глаза покраснели. Они бродили так часа три, пока не остановились как вкопанные перед огромным тату-салоном с витриной в стиле панк.

— Ну что, кто хочет? — Алекс азартно потирала руки, изучая свои татуировки в поисках свободного места.

— Даже не знаю, — Эмма отхлебнула виски прямо из горла. — Я так и не придумала, что набивать, хотя думаю об этом всю жизнь.

— Это же на всю жизнь, — с опаской протянул Ремус.

— Правда? На всю? — Джеймс оживился. — Я хочу!

— Я боюсь спрашивать, что ты хочешь набить на всю жизнь, — покачал головой Вилли.

— Сам как думаешь? — Эмма засмеялась. — Портрет Лили на всю грудь хочет.

— Что? — Джеймс застыл. — Блин... А я хотел "Д + С" набить. Точно! Есть же Эванс!

— Серьёзно? — Эмма скривила нос. — Ты хотел Сириусу тату посвятить? Джим, скажи честно — Лили это прикрытие?

— А что плохого в том, что я люблю Сириуса? — Джеймс гордо поднял подбородок. — Он, кстати, меня любит больше, чем тебя... Но ты права — тату надо посвящать Эванс.

— Сириус не любит тебя больше, чем меня, — Эмма обиженно скрестила руки. — Неправда.

— Правда-правда, — Джеймс самодовольно закивал.

— Что правда? — Эмма повернулась к остальным. — Он вам не говорил, кого любит больше?

— Нет, — удивлённо сказал Ремус. — Но думаю, тебя. Ты же девушка, а он любит девушек.

— Что? — Джеймс прищурился. — Ну уж нет... Ладно, сделаю две тату! С Сириусом и Лили.

— Ах так? — Эмма прищурилась. — Тогда и я сделаю тату с Сириусом... И ему моя понравится больше!

— Грандиозное сражение за аристократа, — Алекс закатила глаза, но улыбка выдавала её удовольствие. — Вам бы Джера сюда... Он бы тоже сделал тату, посвященное Сириусу. И еще одну, посвященную мотоциклу... Ну идемте.

Они вошли в просторный салон, где воздух пах краской и антисептиком. Мастера выглядели впечатляюще — сплошь в татуировках, пирсинге и металлических цепях. Даже воздух здесь казался другим — густым, насыщенным творческим хаосом.

— Когда я работал в больнице, — Вилли огляделся, — психиатрическое отделение выглядело почти так же.

— Адрес не напомнишь? — вздохнул Ремус. — Скоро Браун с Поттером туда повезем.

— Здрасьте, — протянула Алекс, подталкивая Джеймса с Эммой вперед. — Вот вам два клиента... Можно им сделать парные тату с их кумиром?

— А че за кумир? — мастер, напоминающий медведя в человеческом обличье, сплюнул на пол. — "Оазис"? "Радиохед"? "Рамштайн"?

— Не-не-не, всё не то, — покачала головой Алекс. — Нам бледненького вампира... Они сами расскажут.

— Можно мне мастера-женщину? — сдавленно попросила Эмма, испуганно глядя на гиганта.

— И мне, — тут же подхватил Джеймс.

— Мы подождем вас на улице, — бросила Алекс. — Или в баре напротив. Пойдем, пацаны.

К Эмме подошла девушка лет двадцати пяти — её кожу почти не было видно под переплетением татуировок.

— Где бьём? — она оценивающе осмотрела чистую кожу Эммы.

— Так... — Эмма бросила вызов Джеймсу взглядом. — Мне нужна готическая надпись «люблю Блэка» где-нибудь... на груди или ближе к заднице, чтобы только парень мог увидеть. И «AC/DC» на шее. И ещё «теку по Курту Кобейну» — это можно где угодно.

— Только надписи? — мастер усмехнулась. — Часа за полтора сделаем. Пойдём.

— А можно с вами? — Джеймс жалобно смотрел в след подруге, затем на ожидающего его гиганта. — Браун, нечестно бить тату про Сириуса на заднице! Конечно, ему твоя больше понравится!

— Че тебе-то надо? — мужик в недоумении почесал затылок. — Тоже про Блэка на заднице?

— Что?! — в ужасе вскрикнул Джеймс. — Нет! Мне нужно «Люблю Эванс до конца жизни» огромными буквами на самом видном месте!

— На лбу, что ли?

— Нет! Ну... на руке. И лилию рядом. И ещё «Сириус больше всех любит меня» — на груди. Слева, чтобы поближе к сердцу.

— Часа три займёт, — мужик пожал плечами. — Садись. Обезболивающее надо?

— Да нафига? — Джеймс гордо сел в кресло, но тут же замер, услышав жужжание машинки.

Как только игла коснулась его кожи, он завопил на все помещение, а на глазах выступили слезы.

— Слабак, — послышался голос Эммы из-за шторы.

Через полтора часа Эмма зашла в полутемный бар, где за стойкой сидели Алекс, Вилли и Ремус, оживлённо обсуждая что-то. В воздухе витал запах виски. Джон уютно устроился у матери на коленях, с любопытством разглядывая окружающих через соломинку своего сока.

— О, привет! — Алекс первая заметила дочь, поднимая бокал. — Поздравляю с первыми тату! Ну-ка, показывай!

Эмма торжествующе сняла пластырь с шеи, демонстрируя изящную готическую надпись «AC/DC». Затем вальяжно встряхнула правой рукой, где под плёнкой была надпись про Кобейна.

— Боже мой... — Алекс прижала руки к груди. — Папа будет так гордиться тобой!

— Знаю, — Эмма самодовольно улыбнулась.

— Ты передумала насчёт тату про Сириуса? — Ремус одобрительно кивнул. — Разумное решение. Всё это выглядело как детский сад.

— Ага, щас, — Эмма язвительно скривила губы. — Рем, неужели за столько лет ты не понял, что я не могу позволить Поттеру выиграть? Просто я не могу показать вам это тату... Раздеваться в людных местах неприлично.

— Ну да... И с чего это я поверил в твоё благоразумие? — Ремус покачал головой.

— Ты что, наколола тату с Сириусом на груди? — Алекс с уважением присвистнула. — Нет, победа точно твоя. А как ты ему это показывать-то собралась? Вы с ним, случайно, не вместе?..

— Нет, — резко сказала Эмма. — Но он уже тысячу раз видел мои сиськи, так что ради победы... Посмотрит ещё разок.

— Ну да, конечно, — Алекс недоверчиво подняла бровь. — А Поттер-то там ещё жив?

— Не уверена, — Эмма усмехнулась. — Когда я уходила, он выглядел так, будто в коме. Только орёт как потерпевший.

— Джон, хочешь посмотреть шоу? — Алекс повернулась к сыну.

— Хочу, — мальчик оживился.

— Пойдём посмотрим, как Джим делает тату...

— Я с вами, — кивнул Ремус.

— Что, за ручку хочешь его подержать? — засмеялась Эмма.

— Да у него болевой порог ниже плинтуса, — Ремус серьёзно нахмурился. — Он ведь и умереть может.

— Зато я выиграю наш спор, — Эмма беззаботно пожала плечами, наблюдая, как они направляются к выходу.

Оставшись вдвоём с Вилли у барной стойки, она нервно схватила бутылку и сделала несколько глотков прямо из горлышка.

— У тебя очень классная мама, — Вилли улыбнулся, перебирая этикетку на своей бутылке. — И, судя по историям, папа не менее интересный. Алекс рассказывала о нём так, будто это были ваши с Джеймсом приключения...

— Да, они у меня... Интересные личности, — Эмма усмехнулась, потирая свежую татуировку. — Мы типа не семья, а друзья.

— Это здорово.

— Да, в каком-то смысле. Послушай, Вилли... — Эмма вдруг нахмурилась. — Мне правда стыдно за тот вопрос про твою семью. Это было глупо и бестактно.

— Да всё в порядке, — он мягко улыбнулся. — Серьёзно.

— Просто среди моих родителей и Мародёров я совсем разучилась вести себя прилично, — она снова отхлебнула из бутылки.

— Не переживай, — Вилли спокойно посмотрел ей в глаза. — Это давно перестало быть больной темой.

— Даже если тебе неприятно, ты никогда не покажешь, — Эмма задумчиво покрутила бутылку в руках. — Ты тактичен до безумия...

— Правда? — он удивлённо приподнял бровь. — Не знаю... Мне кажется, вы уже успели на меня повлиять.

— Ну, чуть-чуть, — она улыбнулась. — Ты словно перестал бояться людей. Это хорошо.

— Да, находиться в социуме довольно приятно, — Вилли кивнул, и в его глазах мелькнуло что-то тёплое.

— Конечно. Ты наш друг, — Эмма легко толкнула его плечом. — Не думала, что кто-то ещё сможет вписаться в нашу безумную компанию. Думала, так и останемся вчетвером до старости. Но ты... Ты идеально подошёл.

— Друг? — он замер, будто не расслышал. — Вы... считаете меня другом?

— А что тут странного? — Эмма нахмурилась. — Ты разве не считаешь нас друзьями? Мы же почти весь год впятером провели.

— Просто... не думал о статусах, — Вилли растерянно провёл рукой по волосам. — Мне хорошо с вами. Но раньше у меня никогда не было друзей. Но это... классное чувство — услышать, что ты чей-то друг.

— Ты такой умный, но такой дурак, — засмеялась Эмма. — Видишь ли, Сириус обычно с другими парнями ведёт себя как с прислугой — делает важный вид и смотрит свысока. Джеймс сразу всех воспринимает как врагов — ему кажется, любой парень опасен, потому что может подойти к его Эванс. А Рем... Ну, он вообще ни с кем, кроме нас, не разговаривает. Но ты видишь, как они общаются с тобой? Как с равным.

Она сделала паузу, крутя бутылку виски в руках.

— А это может значить только одно. Ты их друг. Ну и мой, конечно. Потому что я обычно с парнями... как с вещами общалась, если честно. Звучит не очень, конечно, но это так. А с тобой вот сидим, болтаем, пьём. Нам просто. А значит, мы друзья.

— Это здорово, — задумчиво улыбнулся он. — Ты самый необычный человек из всех, кого я встречал...

— Почему? — Эмма приподняла бровь.

— Ну... Не знаю, как сказать... — растерянно проговорил Вилли. — Со стороны кажешься такой... лёгкой. Весёлой. Но когда говоришь с тобой вот так, наедине... Ты умеешь выражать мысли так чётко. Даже мудро.

— Ну, я ведь женщина, — улыбнулась Эмма. — Не сложно умещать в себе две личности, когда знаешь, что такое ПМС. А почему раньше у тебя не было друзей? С тобой вроде просто общаться...

— Не хотелось никого к себе подпускать, — задумчиво сказал он. — Но вы особенно не спрашивали разрешения.

— Да, это наш стиль, — засмеялась девушка. — Слушай, а вот ты такой умный... Ты хорошо пишешь? Ну, в плане грамотности.

— Вроде да, — он пожал плечами. — А тебе зачем?

— Мы с Поттером ищем редактора для одного... произведения.

— Вы пишете? — изумленно протянул Вилли. — Мне уже страшно. И что это за произведение?

— Называется... «Чёрная Луна», — Эмма прикусила губу, сдерживая смех. — Про двух Мародёров.

— О боже, — Вилли закатил глаза, прикрывая лицо руками. — Это про Сириуса с Ремусом? Боюсь спрашивать жанр...

— Ну там... всего понемногу, — она развела руками. — Приключения, фэнтези, драма... романтика.

Вилли рассмеялся, снова прикрывая лицо руками.

— Так ты будешь нашим редактором? Если попросить Рема, он нас убьёт, наверное...

— Ладно, подредактирую, — согласился он, давясь смехом. — Мне нужно это прочитать... Я умру, если не прочитаю это.

— Супер! Только... — она понизила голос. — Рему ни слова. И главное — никто не должен знать, что Поттер соавтор. Он меня прибьёт, если узнают о его причастности.

Они провели в баре ещё минут сорок, напиваясь, смеясь и перебрасываясь шутками. Когда дверь наконец распахнулась, на пороге стоял бледный как полотно Джеймс с перебинтованной рукой, за ним — остальные.

— Ну что, Джим, как ощущения? — Эмма пьяно протянула бутылку в его сторону.

— Его пять минут подряд тошнило у дверей салона, — сухо прокомментировал Ремус.

— Я не могу терпеть такую адскую боль! — Джеймс схватился за голову. — Дайте мне виски, чёрт возьми!

— Тебе будет еще хуже, если после обезвоживания ты еще и напьешься... — покачал головой Вилли. — Может, воды?

— Мне нужно забыться, — Джеймс с отчаянием ухватился за бутылку.

Когда они наконец выбрались на улицу, вечер уже опустился на город. Проспект светился огнями, а в воздухе витал запах летней ночи.

— Я хочу к Сириусу, — вдруг сказал Джеймс, пошатываясь. — Невыносимо знать, что ему там плохо... И просто ждать сентября.

— Это тебе невыносимо? — Эмма скривилась, едва держась на ногах. — Да что ты вообще понимаешь? Я бы сейчас ещё раз круциатусом получила, только бы вытащить его оттуда!

— Так пойдём! — Джеймс резко остановился, глаза его горели. — Просто зайдём под мантией... Как в прошлом году... Вытащим его...

— Там, видимо, план какой-то намечается, — Алекс прищурилась, наблюдая, как Эмма с Джеймсом, горячо обсуждая что-то, идут метрах в пяти впереди.

— Да, мы, похоже, сейчас Сириуса пойдем из дома вытаскивать, — устало кивнул Ремус. — Благо тут недалеко. Пару километров как-нибудь пройдем...

— Блин, уже почти девять, — Алекс закусила губу, поправляя спящего Джона на руках. — Может, как-нибудь быстро разберёмся с этим? Малому-то спать пора.

— Да они не дойдут, — Ремус махнул рукой. — Если хочешь — иди домой, мы их потом приведём.

— Не-не, я подожду... — в голосе Алексы зазвучал азарт. — Мы с Джоном тоже Сириуса давно не видели.

— Вообще-то... — Ремус нахмурился. — Будет лучше, если мы с ним не встретимся. В прошлую нашу встречу летом все закончилось очень плачевно. Так что я очень надеюсь, что эти двое просто вырубятся по дороге.

— Ну... Посмотрим, — пожала плечами Алекс.

Они брели по пустеющим улицам. Ночь сгущалась, и все нормальные люди постепенно трезвели и с интересом разглядывали незнакомые дома. Лишь Эмма с Джеймсом, всё ещё страшно шатаясь, шли впереди, облокотившись друг на друга, — казалось, выпитый виски не выветрится из них и за неделю.

Они свернули на мрачную улицу с редкими тусклыми фонарями и угрюмыми особняками.

— Не думал, что мы дойдем, — Ремус вздохнул, оглядываясь.

— Сириус говорил, что живёт во дворце, — Алекс скривилась, осматривая мрачные фасады. — Но не уточнял, что это дворец графа Дракулы... Жутковатое местечко.

— Почему аристократы живут в маггловском районе? — спросил Вилли, тоже оглядываясь с опаской.

— Без понятия, — Ремус пожал плечами. — Знаю только, что внутри ещё мрачнее. Хотя обстановка... будто для королевской семьи.

— Какой из этих домов его? — Джеймс сел на бордюр, с трудом фокусируя взгляд.

— Двенадцать, кажется... — Эмма прищурилась, пытаясь разглядеть номера.

Они еле передвигали ногами, почти доползая до нужного порога. Алекс, Вилли и Ремус наблюдали за этим издалека, скептически скрестив руки.

— Всё, Поттер, доставай мантию...

— Так, стоп, — Ремус подбежал к ним. — Вы же пьяные в стельку. Вы понимаете, что сейчас просто выпадете из-под мантии и вас в лучшем случае убьют. Не надо, прошу вас...

— Рем, мы же уже дошли, — обиженно протянула Эмма.

— А я мантию не взял, — Джеймс виновато закусил губу.

— Поттер... — Эмма с несчастным видом закрыла лицо руками.

— Ничего... Позовём Сириуса, — оживился Джеймс. — Покричим — он услышит.

— Сириус! — Эмма закричала, растягиваясь на ступеньках.

— Сириус! Выходи!!! — завопил Джеймс, ложась рядом с подругой.

— Ну и через сколько примерно их будет пиздить мать Сириуса? — Алекс скривилась, наблюдая с безопасного расстояния.

— Тут особенная магия, — спокойно объяснил Ремус, возвращаясь к зрителям. — В этом доме звуки с улицы не проникают внутрь. Они быстренько охрипнут — и пойдём домой.

— Отлично, — Алекс довольно улыбнулась.

Они с Вилли и Ремусом отошли подальше, сели на лавочке и стали ждать.

* * *

В это время в особняке Блэков царила торжественная атмосфера. Гостиная была переполнена важными гостями — Лестрейндж, Малфои, Нотт, Розье... Всюду мелькали напыщенные лица, от одного вида которых Сириуса тошнило. Он сидел на верхней ступеньке лестницы, презрительно наблюдая за чинно беседующими гостями с их идеальными осанками и высокомерными взглядами. В пальцах он нервно вертел последнюю сигарету, думая только о том, выкурить ли ее сейчас или утром.

По лестнице начала подниматься Диана. Сириус быстро сунул сигарету в карман рубашки, приняв равнодушное выражение лица.

— Привет, — девушка осторожно присела рядом. — Ты выглядишь расстроенным.

— Чего тебе? — Сириус поморщился. — Там очень весело, возвращайся.

— Твой брат рассказал, что ты помолвлен с Нарциссой Блэк, — Диана проигнорировала его раздражение.

— Значит, мой брат сегодня получит, — Сириус равнодушно пожал плечами.

— Не надо... — она улыбнулась. — Сириус, моя мама поговорила с твоей. Твоя мать не против, если ты женишься на мне. Она сказала, что наша семья достойна. Теперь тебе не придётся жениться на кузине. Ты рад?

— По мне не видно, что я рад? — Сириус закатил глаза. — Диана, мне плевать, на ком из вас жениться, ясно? Сам факт брака вызывает у меня отвращение, и это никто не изменит.

— Но я... думала, тебе будет приятно, — Диана растерянно опустила глаза. — Мы же любили друг друга... Совсем недавно.

— Любили? — Сириус горько усмехнулся. — Ты серьёзно? Мы расстались после той дурацкой ссоры именно потому, что между нами ничего не было. Я не женюсь на тебе.

— Значит, предпочитаешь кузину? — Диана холодно подняла бровь.

— Как бы это ни звучало... Да. Ей на меня плевать, мне на нее плевать... Настоящий аристократический брак — без чувств с обеих сторон. Оставь меня в покое.

— Злись сколько хочешь, — Диана мягко улыбнулась, вставая. — Я просто сообщила — теперь мы помолвлены.

— Да, спасибо, — Сириус язвительно кивнул. — Чувствую себя дешевой шлюшкой, которой торгует мать...

Диана лишь улыбнулась, поправила платье и спокойно спустилась вниз. Сириус озадаченно смотрел ей вслед, затем тоже встал с места и зашел в свою комнату.

Мысли его были мрачны, как и обстановка в этом проклятом доме. Все эти надменные лица, фальшивые улыбки, чинные речи... С каждой секундой ненависть к этому месту разгоралась в нём всё сильнее.

Он медленно стянул с себя белоснежную рубашку, сбросил брюки, швырнул их на пол и достал волшебную палочку:

— Лакарнум инфламарэ, — прошептал он с неподдельным удовольствием.

Одежда вспыхнула пламенем. Сириус быстро достал из-под кровати свою привычную потертую чёрную одежду с мрачными принтами. Одним взмахом палочки он распахнул окно — из комнаты полетели рюкзак, метла и гитара.

Он быстро зашнуровал кеды, окинул взглядом комнату в последний раз, достал из-под кровати полупустую бутылку виски и начал пить большими глотками. Затем опустился на кровать, дожидаясь, когда ноги начнут неметь, а на лице появится давно забытая улыбка.

Как только это произошло, он встал и, слегка пошатываясь, направился к двери. В глазах горел огонь свободы.

Он спустился по лестнице, чувствуя, как счастье и решительность переполняют его. Затянувшись последней сигаретой, он вошёл в гостиную, где продолжался чопорный приём.

— Приветствую, — громко крикнул Сириус, размашисто помахав рукой с дымящейся сигаретой.

— Сириус... — Регулус первым подошёл к нему, прищурившись. — Ты что... пьян?

— Ага, — он самодовольно растянул губы в улыбке.

— Прошу прощения, — Вальбурга Блэк обратилась к гостям, но голос её дрожал от ярости. — Сириус, ты что себе позволяешь? Немедленно в свою комнату!

— Неа, — он весело замотал головой. — Я пришёл попрощаться, мать моя...

— Что ты несешь? — Регулус побледнел.

— Ну... Решил, что пора валить отсюда, — Сириус пожал плечами, выпуская кольца дыма. — И не стану жениться на Диане Нотт, кстати.

Он пристально смотрел на мать, а в глазах его горел вызов.

— Я люблю грязнокровок, всем понятно? — продолжал он, хватая с подноса бокал шампанского. — И кстати, Малфой, можешь радоваться! Ты можешь забирать в жены Нарциссу. Потому что я отказываюсь трахать свою сестру! Для меня нормальнее спать с грязнокровками, чем с родственниками!

Он быстро допил шампанское одним глотком и швырнул бокал в стену. Хрусталь разлетелся на осколки под возгласы ужаса гостей.

— И ещё, — его голос стал тише, но от этого только опаснее, — я презираю вас всех. Меня буквально тошнит от каждого. Вы все жалкие, отвратительные, невыносимые... Вы пытались мной манипулировать, пытались приучить к своим идиотским правилам. И я счастлив сообщить, что ничего у вас не вышло! Всем пока!

Он развернулся и пошел к выходу. Послышались торопливые шаги сзади, и кто-то схватил его за локоть. Он поморщился и повернулся.

— Беллатриса... — Сириус брезгливо скривился, высвобождая руку. — Тебе чего?

— Как ты смеешь?! — её шёпот напоминал шипение змеи.

— Ой, иди нахуй.

— Это твоя семья! — Беллатриса вскинула подбородок. — Нас, чистокровных, осталось так мало... Как ты можешь так с матерью?!

— Белла... — Сириус устало провёл рукой по лицу. — Мне наплевать на вашу статистику. Я просто хочу... Не видеть вас всех больше никогда.

— Но я хотела представить тебя Тёмному Лорду! — Она понизила голос, в глазах вспыхнул фанатичный блеск. — Ты сильнейший волшебник. Регулус уже согласился присоединиться. Я думала, что после того, как ты согласился на брак с Нарциссой, ты что-то осознал!

— Тёмный Лорд? — скривился Сириус. — Волдеморт, что ли?

Беллатриса отпрянула, будто её ударили.

— Не смей так его называть! — Её голос сорвался на крик.

— Ага... То есть ты всерьёз предлагала мне вступить в его ряды? — Сириус рассмеялся. — Ты дура совсем? Я не стану темным волшебником. Ты слышала вообще мою пламенную речь?

— Значит, мы будем по разные стороны, — Беллатриса холодно выпрямилась.

— Это и так понятно было, — поморщился Сириус. — Погоди... Ты сказала, Регулус согласился?..

— Естественно. Твой брат без ума от его идей.

— Мой брат без ума, — Сириус медленно провёл рукой по лицу. — Вот и вся характеристика. Безмозглый придурок...

— Сириус! — В дверном проёме возникла Вальбурга Блэк, её лицо искажено яростью. — Нам нужно поговорить.

— Белла, это всё из-за тебя, — Сириус скривился. — Я мог бы уже быть на свободе. — Его рука молниеносно выхватила палочку. — Остолбеней!

Вальбурга замерла на месте и рухнула на пол, как подкошенная.

— Могу проделать то же самое с тобой, — Сириус пристально смотрел в глаза Беллатрисе, его голос звучал опасно тихо. — Или просто отъебись от меня.

— Мы ещё встретимся, — Беллатриса отступила, но в её глазах горела угроза.

— Не сомневаюсь.

Сириус, задыхаясь от нахлынувших эмоций, подошёл к двери. Глубокий вдох — и он с размаху распахнул дверь ногой. Ночной воздух ударил в лицо, холодный и освежающий. Он замер на пороге, закрыл глаза и широко улыбнулся, впервые за долгое время чувствуя себя свободным.

— Сириус! — Раздался знакомый крик.

Он вздрогнул, открыл глаза и прищурился. По тёмной улице к нему неслись Эмма и Джеймс, наперегонки толкая друг друга. Сердце Сириуса бешено заколотилось — он не верил своим глазам.

— Это правда он, или у нас уже галюны от сегодняшней попойки? — донёсся хриплый голос Джеймса.

— Сейчас проверим, — задыхаясь протянула Эмма.

Она стремительно подлетела к Сириусу, запрыгнула ему на руки, вцепилась пальцами в его волосы и страстно прижалась губами к его губам. Сириус на миг замер от неожиданности, затем крепко обнял её, забыв обо всём на свете.

— Эй! — возмутился Джеймс, дёргая Эмму за рукав. — Эй! Я тоже по нему скучал!

Но они не отлипали друг от друга.

— Вы сосётесь на пороге дворца Блэк, — Джеймс развёл руками.

— Ах да, — Эмма наконец спрыгнула на землю и вытерла рот рукавом. — Здорова, Сириус! Ты как выбрался-то?

Но ответа не последовало — едва она отошла, как Джеймс врезался в Сириуса, обвил его шею руками и впечатал в стену с таким восторгом, будто тот только что вернулся с того света.

— Как трогательно... — раздался скептический комментарий со стороны улицы.

Сириус оторвал взгляд от Джеймса и вздрогнул. Там, на дороге, стояли Вилли, Ремус и Алекс, прижимающая к груди спящего Джона.

— А... Вы все как сюда попали? — голос Сириуса дрогнул, пока он спускался к ним, ступенька за ступенькой.

Он быстро обнял друзей и уставился на Алекс.

— Что за удивление во взгляде? — она усмехнулась, но в уголках глаз теплилось что-то мягкое. — Я сегодня сопровождающий. Иди сюда, аристократ.

Она сунула Джона в руки Ремусу и притянула Сириуса к себе. Он обнял её в ответ, улыбка не сходила с лица, хотя в голове крутился один вопрос: какого чёрта здесь происходит?

— Ты как выбрался? — осторожно спросил Ремус, качая ребёнка на руках. — Амнистия?

— Да всё... Я свалил навсегда, — Сириус провёл рукой по волосам. — Там сегодня уровень идиотизма перешёл все границы.

— Поздравляем! — завопили ребята бросаясь его обнимать.

— Да... Спасибо. А вы... — он отстранился на шаг, окидывая их взглядом, в котором читалось и радость, и лёгкое недоумение. — Вам гулять больше негде было?

— Да нас двое алкашей сюда привели, — Вилли усмехнулся, кивнув в сторону Эммы и Джеймса. — Мы тут уже пару часов тусуемся. Они сначала тебя звали, а потом уснули на крыльце. Мы только их разбудили и домой собирались идти, а ты вышел.

— Ну вы... Как обычно, — Сириус со смехом смотрел на Эмму с Джеймсом. — Сиги есть у кого-нибудь?

— Держи, — Вилли протянул ему пачку.

— О... Класс. Спасибо.

— Так, — Алекс прищурилась, переводя взгляд с Эммы на Сириуса. — А мне показалось, или вы сосались?

— Тебе показалось, — отчеканила Эмма так уверенно, будто заранее отрепетировала ответ.

— Да, они встречаются, — Джеймс закатил глаза с таким видом, словно это было самым очевидным фактом в мире. — Не то чтобы это такая важная информация... Сириус, ну-ка, смотри сюда.

Одним резким движением он стянул с себя толстовку и футболку, с торжествующим видом демонстрируя свежую татуировку на груди.

— О... Боже, — Сириус замер, глаза его расширились. — Джеймс, ты тату с моим именем набил?.. Ты в хлам что ли был? Это ужасно мило...

— Слышала? — Джеймс самодовольно повернулся к Эмме. — Съела?

— Он просто еще мою не видел, — Эмма скрестила руки на груди, и в ее голосе звенела непоколебимая уверенность. — Поверь, у тебя не будет шансов. Сириус, если после того, как ты увидишь мою татушку, ты не скажешь, что любишь меня больше, чем его, я тебя ударю. Ты знаешь, как сильно я бью.

— Он все равно меня любит больше, — Скривился Джеймс.

Они опять завели дневной спор, с еще большей ожесточенностью. Сириус немного отстал от них, скрывая счастливую улыбку. Алекс шла рядом с ним, задумчиво улыбаясь.

— Совсем не грустно? — спросила она тихо, глядя куда-то вдаль.

— Грустно? — он искренне удивился, повернув к ней голову.

— Этот дом был твоим родным. Хотя, — она слегка пожала плечами, — я не в полной мере посвящена в то, что там у вас происходило...

— Алекс... — Сириус усмехнулся, но в его глазах мелькнуло что-то тяжелое. — Вот тебе было грустно сбегать из интерната?

— Нет, конечно. Но я никогда не знала своих родителей... А ты провел с ними всю жизнь.

— Я их тоже не знал... — Сириус прикусил губу, будто слова давались ему с трудом. — Ощущение, что у меня никогда и не было родителей. Я, кажется... по-настоящему их ненавижу.

— Послушай... — Алекс слегка наклонилась, чтобы поймать его взгляд. — Сириус, ты очень хороший человек. — В ее улыбке было что-то теплое, почти материнское. — И ты прекрасно знаешь, что все мы тебя любим. Ты уже давно часть нашей семьи... И родители Джима относятся к тебе точно так же.

Она замолчала на секунду.

— И я знаю, что тебе нельзя жить с нами. Из-за... ну, этой всей разницы по крови. Но ты всегда можешь приходить. В любое время. Если что-то понадобится — просто скажи, ладно?

— Да... Спасибо, — Сириус ответил тихо, но в его голосе вдруг появилась какая-то новая мягкость. — Вы и есть моя семья. Все вы. — Он обвел взглядом ребят, которые к тому времени уже разбрелись по дороге, смеясь и толкаясь.

Потом вдруг хитро прищурился:

— И кстати, ты же не против того, что я встречаюсь с Эммой?

— Очень смешно, — Скривилась Алекс. — Меня уже задолбали ее тупые качки... Так что совет да любовь. Только давайте без внуков, лады? Нам с Джером по тридцать три...

— Очень смешно, — Сириус закатил глаза, но улыбка так и не сошла с его лица. — Вот черт... — он вдруг закусил губу и резко остановился. — Я забыл все свои шмотки на земле под окном... Пойдем обратно.