Снейп. Инструкция по применению: встряхнуть, но не смешивать (гет)

Примечания:

PG-13, пре-гет, AU, времена Мародёров, приквел «Рождественского бала»

Тени от пляшущих языков пламени в камине вытягивались по каменным стенам подземного класса зельеварения, создавая причудливый узор из света и тьмы. Северус Снейп вызвался остаться после занятий один — как обычно. Его длинные пальцы сейчас методично, почти механически, протирали хрустальный флакон, прежде чем вернуть его на законное место.

«Идиотский бал. Идиотские традиции. Идиотские люди, которые на всё это ведутся».

Он живо представлял, как сейчас во всех уголках замка обсуждают, кто с кем пойдёт на бал: Поттер, конечно, уже застолбил новенькую, Блэк наверняка выбрал кого-то из своих фанаток, а Люпин… ну, Люпину было не до того — полнолуние как раз накануне.

«А я? Я буду, как всегда, тенью в углу. Как мне и положено».

Склянка в его руках зазвенела от слишком сильного нажима.

— Северус?

Голос. Её голос.

Он вздрогнул так сильно, что едва не уронил сосуд. Мгновенно ощетинившись, он резко повернулся; чёрные волосы скользнули по бледным щекам.

Гермиона Грейнджер стояла в дверях, освещённая дрожащим светом факелов. Её карие глаза в этом свете излучали тепло, словно золотистая листва дуба по осени, а вьющиеся пряди были такими же воздушными, как пар, клубящийся над зельями на уроках.

— Ты… что тебе нужно? — его собственный голос прозвучал резче, чем он планировал.

Она вошла, и лёгкий аромат пергамента и чего-то цветочного — скорее всего, шампуня — достиг его ноздрей.

— Я просто хотела спросить… — её пальцы слегка сжали край стола, — Ты уже пригласил кого-нибудь на бал?

В его груди что-то дико рванулось, словно пытаясь выбраться наружу.

— Нет, — он ответил слишком быстро, почти выпалил.

«Глупо. Ты звучишь как сопливый первокурсник».

— Понятно, — она кивнула, и в её голосе прозвучало… разочарование?

Тишина повисла между ними, густая, как сироп.

«Скажи что-нибудь. Что угодно. Пригласи её, давай, идиот!»

Но его язык будто прилип к нёбу.

«Она же не пойдёт с тобой. Посмотри на неё — она умна, как одна из орлят, при этом храбра, как сам Годрик Гриффиндор, и в ней столько жизни, что тебе хватило бы на десятерых. А ты? Ты просто бледный, нищий злобный ублюдок из трущоб, которого терпят только за способности в зельях».

— Ладно, — наконец произнесла Гермиона, и в её тоне чувствовалась лёгкая досада.

«Вот и всё. Она сейчас уйдёт. И правильно».

Но затем она резко подняла голову, а в её глазах вспыхнул тот самый огонь, который он видел, когда она спорила с профессорами или доказывала свою правоту на уроках.

— Тогда я приглашаю тебя.

Он почувствовал, как земля уходит из-под ног.

— …Что?

— Я хочу, чтобы ты пошёл со мной на бал, — повторила она чётко и медленно, с неподдельным терпением человека, объясняющего, что палочку следует держать в руке, а не заднице.

Его сердце колотилось так сильно, что, казалось, рвётся наружу.

— Это… шутка? — его голос прозвучал хрипло.

— Нет.

— Но… почему?

Гермиона вздохнула, затем неожиданно по-настоящему улыбнулась — не той вежливой улыбкой, что она дарила другим.

— Потому что ты мне нравишься.

Кровь прилила к его лицу так быстро, что в висках застучало, и голова пошла кругом.

— Ты… издеваешься, — он попытался звучать презрительно, но получилось только испуганно.

Она сделала шаг вперёд. Теперь между ними оставалось меньше трёх футов. Он мог разглядеть веснушки на её носу и лёгкие морщинки у глаз от постоянного чтения.

— Северус, — её голос стал мягче, — Я провела здесь всего пару месяцев, но уже поняла, что ты единственный, с кем мне действительно интересно.

Она сделала ещё один шаг.

— Думаю, ты умнее всех в этом замке.

Ещё шаг. Теперь он чувствовал её дыхание.

— И… — она опустила голос до шёпота, — я вижу, какой ты на самом деле.

Его мир перевернулся.

«Это ловушка. Это должна быть ловушка. Может, Поттер подговорил её? Или Блэк? Нет… она не такая. Но почему… почему она…?»

— Ты уверена? — выдавил из себя он, и голос предательски дрогнул.

— Абсолютно.

Он медленно кивнул, боясь, что если пошевелится резче, всё рассыпется, как мираж.

— Хорошо.

Гермиона засияла, как будто кто-то зажёг внутри неё Люмос, и теперь этот свет пробивался сквозь кожу, глаза, даже сквозь вздыбившиеся от восторга волосы.

— Отлично! Тогда… я зайду за тобой в восемь?

— Зайдёшь… за мной? — он почувствовал, как его брови поползли вверх.

— Ну да, — она слегка наклонила голову, и кудри качнулись, — Раз уж я тебя пригласила, значит, я и веду.

И прежде чем он успел что-то возразить — хотя в его голове не было ни одной связной мысли, — она развернулась и вышла, оставив за собой лёгкий шлейф аромата и полный хаос в его всегда строго организованном сознании.

Только когда дверь закрылась с тихим щелчком, он осознал, что до сих пор сжимает в руке ту самую склянку. Его пальцы дрожали.

«Салазар…»

Но впервые за долгое время — может, вообще впервые — в его груди было не привычное ледяное одиночество, а тепло, медленно растекающееся по всему телу.

Где-то вдали прозвенел колокол, отсчитывая часы до бала. До их бала. И Северус Снейп, к собственному удивлению, обнаружил, что ждёт.