Мертвая тишина (джен)

POV Скорпиуса

Июнь тогда начался рано, сразу же после Пасхи пришла устойчивая теплая погода, поэтому теплые мантии в Хогвартсе рано спрятали в чемоданы. Тяжело было сидеть на уроках, особенно мне, толком не понимающему, зачем нужны были многочисленные магические приемы. Возле меня сидела какая-то девочка, торопливо записывающая за профессором МакГонагалл какие-то замысловатые предложения, а я, то и дело поглядывая на часы, рисовал на пергаменте незамысловатые узоры. Через нелелю у меня должен был быть первый экзамен С.О.В., но мне, учащемуся на факультете заучек и ботаников, было явственно наплевать.

Десять месяцев назад у меня умерла мать. Уже некому будет кричать на меня за плохие оценки.

Передо мной сидит Вероника Дэй. Конспектирует теорию трансфигурации, при этом умудряясь повторять зельеварение, учебник по которому лежит у нее на коленях. Она хочет сдать С.О.В. и порадовать родителей.

Но она еще не знает, что жить ей осталось чуть больше восьми часов. Да и я тогда не знал.

Я не дружил с ней. Я не любил ее. Ее словно вообще не было, настолько она была незаметной. Не самая красивая, не самая умная, не самая храбрая, да и друзей-то у нее особо не было.

Зато, когда с ней прощались в Большом Зале, оказалось, что с ней дружил каждый ученик.

Похороны — день, когда тебя все любят.

Урок окончен, Вероника складывает свои учебники в сумку. Выходит из класса и спешит на Уход за Магическими Существами. Я любил этот предмет, мне нравился учитель, было не скучно, по крайней мере, я все ждал, когда какая-нибудь тварь отгрызет кому-нибудь руку.

Весь урок Вероника стояла, брезгливо глядя на соплохвостов, боясь, что они ее покалечат. Интересно было бы взглянуть на это. Наверное, я садист.

Вероника учит уроки в Общей гостиной.

Идет в библиотеку.

Нет, я не слежу за ней, мы просто часто сталкиваемся. Она улыбается мне, пытается говорить, видимо, я ей интересен, но у нее такой раздражающий голос, что хочется поскорее убежать.

Ночью Вероники Дэй не стало. Началась паника, Боже, как они все кричали...

А я что? Я клялся, что оставил ее у озера.

— Я по прежнему слушаю тебя, — как можно спокойнее сказал Гарри. — Я обещал тебе, что не буду судить? Я спокоен.

— Я верю вам.

— Зачем ты это сделал?

— Я не знаю. Не помню, — признался Скорпиус. — Может, потому что я псих.

Гарри почти не чувствовал, как его сердце бьется в бешеном ритме, но, что интересно, не пришлось заставлять свой голос звучать тихо и спокойно.

— Я клянусь, что оставил ее у озера, — прошептал Скорпиус, словно стараясь его заверить.

— И?

— И больше я не помню ничего.

Теперь для Гарри все встало на свои места. Было ясно, почему Скорпиус не вернулся в Хогвартс, было ясно, зачем к нему был приставлен информатор. Загадкой оставался лишь мотив, как, собственно и в деле уайтчепельского убийцы.

— Воспоминание, которое принесла Лили, — спокойно сказал Гарри. — О чем оно?

— В Хогвартс тогда приехали из Особой комиссии, в воспоминании была речь Главы комиссии, она говорила о том, что меньшее, что может сделать Хогвартс — обезопасить остальных учеников, — тихо сказал Скорпиус, слегка осипшим голосом. — Потом было голосование, в результате которого меня отправили к магглам.

— Голосование? А следствие?

— Я не помню. Помню только голосование.

— Как можно не помнить процесс следствия?

— Оказывается можно.

Гарри осторожно погладил его по худенькой спине, словно перед ним сидел не убийца, а напуганный ребенок.

— Я не хочу в это верить, — отрезал Гарри. — Я не верю в то, что ты убил Веронику Дэй. И пока я не увижу материалы того следствия, я не буду верить.

— Итого вас уже четверо, — невесело улыбнулся Скорпиус. — Альбус, Хагрид, Плакса Миртл и вы.

Его серые глаза опять выглядели безжизненно. Будто он сам умер тогда, у озера, рядом с Вероникой.

— Поэтому Блейз не мог найти тебя? — спросил Гарри. — Потому что магглы признали тебя невменяемым и заперли в лечебнице?

— Тогда я не хотел, чтоб Блейз забрал меня.

— Почему? Он любит тебя.

— Я был глупым, и не видел этого. Я видел только, что он всегда был рядом, мне тогда казалось, что он хочет заменить мне отца, и меня это бесило. Какой-то мужик занимает место моего папы, разве это правильно? Только после того, как отец умер, я понял, что для меня значит Блейз. По сути, только он у меня и остался.

— Кто знает о Веронике? — неожиданно резко спросил Гарри.

От смены интонации Скорпиус вздрогнул.

— Вы, Блейз, Бруствер, Изабелла Блоут, Люциус и весь Хогвартс. Почему вы спрашиваете?

— Думаю, кто может помочь тебе, — ответил Гарри.

В глазах Скорпиуса появилось непонимание.

— Мы с Блейзом, это само собой, — произнес Гарри.

— Зачем вы это делаете? — тихо проговорил Скорпиус. — Три года уже прошло. Всем плевать.

— Я сказал, что пока не разберусь сам, тебя никто не будет считать убийцей. И тебе самому я запрещаю так думать, — твердо сказал Гарри. — Ты бесконечное количество раз помогал мне, я хочу тебе отплатить.

— Это безумие. Вы не попрете против Бруствера.

— Уже попер. Вошел во вкус. И если у тебя что-то есть на Кингсли, или на министерство, я разрешаю тебе использовать это в свою защиту.

Скорпиус слабо усмехнулся и оценивающе взглянул на Главного Аврора.

— Ты нашел в себе силы довериться мне, — произнес Гарри. — Это стоит того, чтоб бороться за тебя. Ну чего ты напрягся, Скорпиус? Я же сказал, что не верю. Все, не было этого разговора! Забыли! Послышалось мне! Не знаю я Вероники Дэй!

— Вы Глава Аврората, не разгоняйтесь, — напомнил Скорпиус.

— Знаешь кем важнее быть, чем Главой Аврората?

— Кем?

— Человеком.

Скорпиус не ответил, но внутри него будто разжегся слабый огонек надежды.

— Будем работать? — спросил он.

— Будем, — согласился Гарри. — Пошли только чай попьем, а то ты сейчас в обморок грохнешься. Спокойнее, старый аврор тебе верит и в тебя верит!

* * *

— Ты ведь что-то узнал, правильно? — спросил Гарри, глядя, как Скорпиус, немного успокоившись, засыпает чай из разных мешочков в заварник.

Скорпиус неопределенно кивнул.

— Скорее не узнал, а додумываешь еще? — уточнил Гарри.

Скорпиус опять кивнул.

— То есть, наметки уже есть?

Опять кивок.

— Слушай, ну поговори со мной! — воскликнул Гарри. — Хочешь — нахами, но не молчи, а то я начинаю думать, что у тебя кататонический ступор.

— Мистер Поттер, я думаю, — раздраженно произнес Скорпиус.

У Гарри отлегло от сердца.

— Над этими пятнами на бумаге? — спросил он.

— Да, — подтвердил Скорпиус, залив чаинки кипятком.

Поставив заварник на стол, он достал из кармана рваных джинс сложенное вдвое письмо и протянул Гарри.

— Я думаю, следы оставил убийца, а не кто-то из нас, когда читал письмо. Во-первых, чернила, в этих местах слегка смазались, во-вторых, письмо читали четверо: вы, Гермиона, Смит и я. Вы ничего жирного в руках не держали, это точно, вы бы помнили. Гермиона — тоже. Она пользуется кремом для рук перед сном, то есть, к утру он впитывается и следов она бы тоже не могла оставить. Смит — не вариант, вы разбудили его утром, он ничего в руках еще не держал. И я тоже не мог, так как жирную пищу не ем вообще, а кремами для рук не пользуюсь.

— Кстати, а когда ты ел в последний раз? — строго спросил Гарри.

— Ну давайте еще об этом поговорим! И вообще, не сбивайте меня.

— Пардон, — усмехнулся Гарри, налив себе чаю.

— И еще такой момент. Письмо чем-то пахнет. Слабо, но все же запах есть, — сказал Скорпиус.

— Да ладно? — удивился Гарри. — Не замечал.

— А вы попробуйте понюхать.

Чувствуя себя полным идиотом, Гарри поднес письмо к носу. Скорпиус сделал глоток чая и пристально смотрел на Главного Аврора.

— Знаешь, а что-то и правда есть, — протянул Гарри.

— Ёлкой пахнет, да?

— Ёлкой? У тебя что-то не то с восприятием запахов.

— Ну ёлкой же.

— Да почему же ёлкой? Кремом для рук пахнет, — сказал Гарри. — Причем очень ядреным, иначе запах бы выветрился. У моей жены тоже был такой крем для рук, что его запах прополиса чуяла вся Годрикова Впадина.

— Но мне пахнет ёлкой, — уперся Скорпиус. — Хотите, у Гермионы спросим? Заодно и эксперимент проведем: оставляет ли крем для рук пятна на бумаге.

Гарри согласно кивнул, понимая, что этому фанату ёлочного запаха если что-то приспичит, то это надолго. Скорпиус поднялся наверх, и миновав курившего на лестнице Блейза (немного нетрезвого), постучал в спальню Гермионы и заглянув в комнату, крикнул:

— Гермиона, у вас крем есть?!

Блейз подавился дымом и закашлялся.

— Я надеюсь, это не связанно с тем, что ты притащил сюда фаллоимитатор? — вскинул брови он.

— Ты узнаешь первым, если я захочу использовать его, — пообещал Скорпиус.

Гермиона вышла из комнаты, толком ничего не понимая, но протянула Скорпиусу баночку с кремом.

— А это зачем? — рассеянно спросила она.

— Следственный эксперимент, — сказал Скорпиус. За его спиной Блейз повертел пальцем у виска.

Скорпиус спустился вниз, и, пока Гарри допивал чай, зачерпнул немного крема и размазал по чистому листу бумаги.

— Ну, немного похоже, — произнес Гарри. — Только то, чем замазал бумагу убийца, немного гуще.

— И с запахом ёлки.

— Да ты достал со своей ёлкой! Ты другие запахи знаешь?

— Да, хвоя например.

— А кроме?

— Пихта.

— А пихта — не хвоя?

— Ну тогда, туя. Или сосна.

— Придурок, — простонал Гарри.

Скорпиус хихикнул и пошел заварить еще чая. Гарри встал на ноги, запрятал письмо убийцы в карман, и вышел на улицу, подышать непрокуренным воздухом.

На улице крутился Тао Ранг, в своем вечном красном халате и тапочках, напевая себе под нос что-то похожее на «Hit Me Baby One More Time».

— О! — крикнул Тао Ранг, так и не допев куплет. — Лучший друг явился так же резко, как выныривает из воды касатка! Чего стоишь? Пошли, пошли говорю к Тао Рангу маотай пить! Пошли-пошли!

— Здравствуйте. — Гарри был в Уайтчепеле единственным, кто называл Тао Ранга на «вы». — Тао Ранг, выручайте.

— Тао Ранг любит помогать людям, как фея любит летать над цветущей вишней, — гордо сказал Тао Ранг, поглаживая свою неизменную спутницу — храмовую куфию Шень. — Давай-давай, не тяни кота за яйца, чем Тао Ранг может помочь?

— Чем пахнет эта бумага? — спросил Гарри, решив не говорить, что это письмо от убийцы.

Тао Ранг так сильно вдохнул, что Гарри показалось, будто его ноздри засосут лист.

— Монтажной пеной, — констатировал Тао Ранг.

— Бляха муха, — протянул Гарри. — Вы со Скорпиусом два сапога пара!

— Я сразу сказал, что мой милый котенок рыси — хорошее дополнение Тао Рангу.

— Чем-чем пахнет? — В дверях появился и Скорпиус.

— Монтажной пеной, — повторил Тао Ранг.

— Но с запахом ёлки?

— Естественно.

* * *

Оставив Тао Ранга прогуливаться на улице, Гарри и Скорпиус вернулись в мотель. Скорпиус так и не выпускал из рук заварник. Гарри еще раз взглянул на письмо и, матернувшись, опять запрятал его подальше.

— Пошли «Симпсонов» смотреть, — неожиданно сказал он.

Скорпиус удивился, но согласно кивнул. Он поднялся по лестнице, Гарри шел следом. Скорпиус молча включил ноутбук, и поставил серию на загрузку.

Оба легли на кровать, как-будто ничего и не случилось. Как будто Вероники Дэй и правда не было.

— Просто знай, что я с тобой, — тихо сказал Гарри, даже не повернув к напарнику голову.

— Спасибо, — прошептал Скорпиус, и облокотившись на плечо Главного Аврора, явно приготовился уснуть.