Обратный отсчет (джен)

— Здоро́во, Плащ. Слыхал новость?

— Какую новость?

Гризликов с мрачноватой усмешкой выглянул из-за монитора.

— Роберт Кингсли сбежал из больницы.

— Кингсли? — Черному Плащу потребовалось некоторое время, чтобы сообразить, о ком идет речь. — Какой еще Кингсли?

— Да тот парень, которого нашли в наручниках возле дома Войта. Забыл?

— Ну-ну, — Дрейк осторожно почесал подбородок. — Скажи об этом Пауэру.

— Ах да, ты же теперь не занимаешься этим делом… — Гризликов бросил на напарника мимолетный взгляд — и удивленно приподнял брови. — Что случилось? Це з тобой, друже? Обо что это ты так основательно приложился? Об увесистые кулаки тех портовых контрабандистов?

Черный Плащ поднял руку и аккуратно, кончиками пальцев пощупал основательную шишку на подбородке. Увы. Он как раз недавно получил крепкий, до искр из глаз апперкот в подбородок — и теперь, болезненно морщась, время от времени пострадавшую часть лица осторожно ощупывал.

— Ну. Я накрыл всю шайку аккурат с новой партией товара. Но кто знал, что эти бравые парни станут так отчаянно сопротивляться?.. Представляешь, — небрежно, чуть свысока поглядывая на Гризликова, он выпятил нижнюю губу — стараясь все же, чтобы это не вышло очень уж самодовольно. — Представляешь, их, этих мерзавцев, было шестеро — против меня одного!

— Шестеро? Да ну? Неужели? — Гризликов живо изобразил удивление. — А шефу ты говорил — двое.

— Ну… — Дрейк недовольно поморщился. — Сначала — двое… а потом еще набежали.

— Правда? Да это какая-то новая, расширенная версия, я такой еще не слыхивал… Ну, ну? И чем же дело закончилось? Ты, конечно, всех раскидал? Всех, гм, восьмерых?

— Да что-то вроде того. — Дрейк скромно почесал подбородок. — Но пришлось все-таки попотеть… Для начала я применил «поцелуй ежа» и «скорпиона на цветке жасмина», а потом одним-единственным «взлетом жаворонка» вырубил подкравшегося ко мне гада по шее…

— А потом режиссер сказал: «Стоп, снято»?

— Издеваешься, да? — Черный Плащ уязвленно поджал губы. — К чему этот сарказм, Гриз? К чему эта злобная кривая ухмылка? По-твоему, я все вру?

— Ну зачем же так самокритично? Всего-навсего малость привираешь…

— Ладно, ладно. Хватит ржать!.. Так что́ там с тем парнем, который удрал из больницы? Его что, не охраняли?

— Ну, сидел там дежурный в коридоре… Но, поскольку было неясно, имеет ли этот Кингсли вообще какое-то отношение к делу, особой охраны к нему не приставляли. Палата у него была на втором этаже — от клумбы с петуниями высота метра два с половиной, вряд ли больше. Он ночью открыл окно — и был таков… Исчезновение обнаружили только утром.

— Допросить, конечно, его не успели?

— В том-то и дело… Врач запретил ему разговаривать. Какая-то беда у него там с челюстью… рассы́палась она у него чуть ли не по частям, степлером пришлось подшивать.

— Но его, я надеюсь, ищут?

— А как же. У него и особая примета имеется — вся морда перебинтована вдоль и поперек. Впрочем, за подробностями можешь обращаться к Пауэру: этот Кингсли, если его найдут, будет, вероятно, все-таки проходить свидетелем по делу Войта.

— По делу Войта… Кхе-кхе! — Черный Плащ, мрачно усмехаясь, покачал головой. — Пауэр, я слыхал, решил прибрать это дельце к рукам? И теперь самолично хочет расколоть Антиплаща, н-да?

— Вот-вот. — Гризликов скептически покривил губы. — Устроить нечто вроде «психологического поединка». Кто, так сказать, кого первым доведет до ручки… На кого поставишь, Плащ?

— Ну-ну. Посмотрим, что из этого выйдет. Это ему не маньяков-кошкодавов под фонарными столбами ловить! Хотя... вот что странно, — Дрейк задумчиво побарабанил пальцами по краю стола, — почему-то это дело, об убийстве Войта, до сих пор не выходит у меня из головы, хотя я уже давно должен был бы о нем позабыть…

— Почему не выходит?

— Тебе не кажется, что там имеют место кое-какие, гм… несостыковочки, а?

— Какие несостыковочки?

— Да вот например… Пауэр утверждает, что, когда он явился с визитом к Войту, дверь войтовской квартиры была отперта.

— И что тут странного? Антиплащ открыл ее для того, чтобы иметь удобный путь для отступления, мы, кажется, это уже обсуждали.

— Может, и так. И все же… Посуди сам — согласно рабочей версии, события разворачивались примерно следующим образом: Антиплащ похищает в Павильоне герениты и немедленно является с ними к Войту, так? Войт впускает его в квартиру… и почему-то после этого оставляет незапертой входную дверь. Почему?

— Может, он еще кого-то ждал?

— Может. Но это уже выходит за рамки принятой версии, разве нет?

— Гм, гм. А что еще тебя настораживает?

— Очки. Вернее, их отсутствие.

— Какие очки?

— Очки Войта. Согласно материалам дела и свидетельству лечащего врача, Войт страдал большой степенью близорукости — настолько большой, что совсем не мог обходиться без очков, практически ничего без них не видел. Так вот этих очков на месте преступления не обнаружилось, я специально смотрел отчеты с детальным описанием найденных улик… А почему их там не нашли, Гриз?

— Ну, я не знаю… Вероятно, их забрал с собой Антиплащ.

— Зачем забрал?

— Затем, что на них наверняка остались отпечатки его пальцев…

— Господи боже мой! Да отпечатки пальцев Антиплаща там по всей комнате! Какой ему был смысл забирать с собой именно эти проклятые очки?

— Ах вот оно что… — Гризликов рассеянно изобразил на листе бумаги забавного большеротого чертика — и пририсовал сверху жирный вопросительный знак. — Действительно… Но если не Антиплащ их забрал — тогда кто?

— Вот именно — кто? Пропажа этих очков логически объясняется только в одном случае — отпечатки, оставшиеся на них, отличаются от отпечатков Антиплаща, вот и все… Иными словами — на этих очках остались отпечатки именно убийцы.

— То есть, по-твоему, Антиплащ этого старого сморчка не убивал?

— Я этого вовсе не утверждаю. Мое мнение вкратце таково: найдите пропавшие очки Войта — и вы найдете убийцу. Вполне возможно, что им действительно окажется именно мой двойник… — Черный Плащ задумчиво смотрел в окно. — Впрочем, Репей говорил мне, что это дело совсем не такое простое, каким представляется на первый взгляд, и я, кажется, уже начинаю ему верить. Конечно, все это мелочи… и наверняка им можно найти объяснение, не выходящее за рамки версии обвинения, но… И еще эта странная штука у него на запястье… — Он быстро, но как-то очень остро, испытующе взглянул на Гризликова. — Мне бы все-таки хотелось взглянуть на протоколы показаний самого́ Антиплаща по этому делу. Это можно устроить, Гриз?

Гризликов пожал плечами.

— Согласно инструкции — только через Пауэра. Все материалы по уголовным делам строго-настрого защищены двухфакторными кодами и паролями, ты забыл?

— А, э-э… взломать эти пароли разве нельзя?

— Взломать?! — Гризликов уставился на Дрейка, как на сумасшедшего. — Ты что, спятил? Это же должностное преступление! Проще обратиться с этим вопросом к Пауэру… Он что, не даст тебе прочитать эти злосчастные протоколы?

— Не даст. Я уже, гм… прозондировал почву. Хм! Готов поспорить, он просто не хочет, чтобы я тыкал его носом в его собственные идиотские оплошки. — Черный Плащ секунду помолчал; потом, хлопнув себя ладонями по коленям, решительно поднялся. — Ладно, забудь. Постараюсь выбросить это дело из головы… в конце концов, у меня и другой работы хватает. Бывай, Гриз, до встречи… Кстати, шеф у себя?