Принимая вуаль (гет)

Он не убил Стракта. Нет, вместо него он убил Фулсома в припадке Тёмной ярости, спровоцировавшем гром и молнии, сверкавшие среди смерчей, накрывших Каас-Сити и пригнавшими ливни на три дня кряду. Акт не принёс желанного удовлетворения, но в моменте помог выпустить пар.

Карл отправил подручного донести до Лорда Стракта, что его незамедлительно командируют на другой пост. Вновь на Зиост. Забавное совпадение, но, учитывая акцент новейшей стратегии Лорда Азамина, сей перевод, по сути, стал повышением. Однако главным являлось то, что бесивший его до зуда тип исчез с горизонта.

Узы смолкли. Карл искренне надеялся, что вскоре они заговорят. Сила не связывала его с Тоской, когда он был не в лучшем расположении духа, как будто предусмотрительно давая им обоим время остыть.

Надо сказать, он скучал по ней неимоверно. Ибо чем глубже он погружался во Тьму, тем отчаянней тосковал по своей возлюбленной.

Порочный круг досады и самобичевания ни к чему не приводил.

Сам не свой Карл заполнял дни работой, а ночами терзался жалостью к себе. Он не хотел, чтобы всё так обернулось. Если бы Тоску не сковывали по ногам и рукам условности, если бы он сумел найти слова, способные убедить её оставить прошлое позади и начать жизнь заново, с ним…

Увы, он отдавал себе отчёт, что ценности, связывавшие Тоску с её семьёй, входили в число причин, по которым он так пылко любил её. Он не возжелал бы женщину, без оглядки вцепившуюся в шанс стать его Императрицей, алчущую его богатства и власти. Посему, в определённом смысле, его утешал тот факт, что их конфликты носили глобальный характер. В Тоске не было ничего легковерного и эгоистичного.

Вспоминала ли она его столь же ревностно, как он — её?..

За минувшие две недели Карл утомился ждать и неусыпно молился Силе, упрашивая наставить его на путь истинный.

И вскоре узы распахнулись.

Тоска была дома. Она сидела на краю прямоугольного каменного кашпо, высотой ей почти по пояс, которое располагалось в центре скромного атриума их особняка.

Кто-то выкорчевал все растения, кроме самых высоких и крепких. В сторонке теснились кадки с новыми саженцами — ими, судя по всему, Тоска собиралась заполнить опустевшие клумбы. Для работы она переоделась в простое домашнее платье, сверху накинула испачканный фартук, а на руки — садовые перчатки. Её волосы были собраны в простой хвост набок. Не такой запомнилась изысканная матрона, прогуливающаяся по залам его дворца, точно негласная Императрица. Но для изголодавшихся глаз Карла она была невыразимо прекрасна.

Заметив его, Тоска подняла голову и без слов вернулась к своему занятию.

Карл догадался, что его наказывают молчанием.

В общем-то, он даже не разозлился. Всё лучше, чем недавняя шумная ссора. Карл шагнул к ней. Он был один в своём саду, но сейчас создалось беспричинное впечатление, будто он навис прямо над ней, как если бы встал рядом.

Оглядев стеклянный потолок её маленького зелёного уголка, он непринуждённо обронил:

— Маловато солнца. С приближением зимы дни станут короче.

— Этим цветам не нужно много света, — кратко отозвалась она. — Так мне сказали в питомнике.

Карл видел, с какой ожесточённостью она вонзила лопатку в рыхлую землю, и кивнул.

— Хороший выбор. Я тоже сейчас у себя в саду, — сказал он ей то, что она, вероятно, могла лицезреть собственными глазами.

Но она не смотрела на него.

Поэтому в поисках нейтральной темы для разговора он прошёлся вокруг, разглядывая почву, над которой она корпела.

— Земля кажется уставшей, — отметил он, сожалея, что не может взять пригоршню, чтобы ощутить её состав и влажность. — В закрытом пространстве она лишена доступа к дождевой воде. Не хватает питательных веществ.

Кому, как не ему, выросшему на ферме, разбираться в таких вещах.

— Промышленные удобрения улучшат показатели, но щепотка моего пепла значительно повысит плодородные качества…

— Нет, благодарю, — перебила Тоска. — Твои мертвецы в моём доме без надобности.

Её резкий, полный раздражения тон спровоцировал его на не менее резкий ответ:

— Твой муж едва не стал одним из моих мертвецов.

— Я знаю. — Она опустила лопатку и подняла глаза. Её слова были полны искренности, хоть и скупы: — Спасибо, что пощадил жизнь Маркуса.

Карл крякнул. Чем меньше вспоминать об её пьянчуге, тем мир чище. С чего ему вообще взбрендило пощадить Стракта? Да из-за неё, конечно же. Что-то в этой женщине вечно склоняло его к милосердию. И если раньше переназначение Стракта казалось приемлемой альтернативой, теперь, оглядываясь назад, Карл стыдился этой слабости. Ибо насколько же мягкотелым он стал, что не мог собраться с духом убить своего соперника за сердце возлюбленной?!

Отбросив игры в молчанку, Тоска начала говорить — слова лились из неё потоком, и им не было конца:

— На самом деле, командировка выпала на удачный момент. Маркус тоже не пришёл в восторг от нежданного малыша. Некоторое время вдали от дома может помочь ему свыкнуться с мыслью о нём… И я думаю, что на базе он будет меньше пить, ведь там он окажется под присмотром командира.

Она снова взяла свой инструмент и продолжила рыхлить почву.

— Тоска… — нерешительно начал Карл.

— Я рада, что он исчез! — с надломом добавила она. Её нижняя губа затряслась. — Я не могу выносить, когда вы оба злитесь на меня! Это перебор…

— Тоска, — попытался он снова.

— Теперь меня ненавидит только Десимус.

— Тоска…

— Бывают дни, когда я жалею, что не дала Маркусу умереть, — её щеки порозовели от этого признания. — Люциус в конечном счёте стал бы инженером, каким станет всё равно. Десимус лишился бы перспектив, но, возможно, это сбило бы с него спесь. Я устала, что меня поучает четырнадцатилетний подросток, который мнит, что знает всё на свете! — Она распалялась, и её голос становился громче, выдавая пылкие эмоции, долго копившиеся внутри. — Осталось два с половиной года, прежде чем Деси начнёт своё обучение и со всеми своими проблемами свалится на голову другой женщине.

Карл молчал, позволяя ей излить наболевшее. Лишившись привычного круга подруг и отдалившись от мужа, она стала такой же одинокой, как и он. Они вновь могли довериться только друг другу, и… пожалуй, в этом были свои преимущества.

— Раньше я беспокоилась, что пройдёт несколько лет, и я останусь одна в пустом доме. При его ранге и навыках Маркусу не светят ученики, а значит мне не придётся кормить ораву молодых людей и присматривать за ними, как это делают другие леди. Мои дети — всё, что у меня есть, пока не появятся внуки. — Тоска стёрла слезинку, прочертившую влажный след на щеке. — Я отроду не думала, что меня застигнут эти чувства, но бывают дни, когда я с нетерпением жду: уж скорей бы мальчики выросли и покинули дом. Наверное, из меня вышла ужасная мать…

Она отвернулась, судорожно глотая воздух, чтобы сохранить самообладание.

Карл нахмурился. Ему не нравился вид Тоски, подавленной горем и сомнениями. Будь у него возможность, он бы обнял её, прижал к себе, дал выплакаться на своём плече… но он был в дворцовом саду, у беседки, далеко от неё. Ему оставалось только слушать и анализировать её чувства.

Запоздало, но его стратегия набирала обороты. Тоска радовалась, что Стракт исчез, и хотела отгородиться от своих неблагодарных отпрысков. Приближалось благоприятное время убедить её вернуться во дворец, однако… этот ребёнок. Карл знал, что Тоска никогда не согласится избавиться от него.

Она выбрала цветок и начала высаживать его в подготовленную ямку.

— Я осознавала, на какой риск шла, придумав обратиться к тебе напрямую из-за проскрипции Маркуса. Но у меня не было выхода. Иногда приходится выбирать, а хорошего варианта попросту нет. Такова жизнь.

— Я знаю, — сочувственно ответил он.

Карлу постоянно приходилось принимать непростые решения ради выживания — своего и Империи. Ему редко преподносили идеальный вариант.

— Всё это время я пыталась поступать правильно в складывающихся обстоятельствах, — горько посетовала она, утрамбовывая землю вокруг цветка.

— Я знаю.

Он делал то же самое, хотя люди не видели этого. Им нужен был кто-то, на кого можно свалить вину. Разделить мир на плохое и хорошее. Пусть это было по-детски, но взрослые разумные существа занимались этим изо дня в день.

— Я пыталась спасти свою семью, но в итоге её разрушила. Мои отношения с Маркусом уже никогда не будут прежними.

Что ж, это были обнадёживающие вести. Стратегию по подрыву её веры в Стракта необходимо было продолжать.

— Он тебя не заслуживает.

Если она и услышала его слова, то никак не отреагировала, захваченная порывом откровенности:

— Он стал чужаком в родных стенах. Когда он уехал, я испытала облегчение. Боюсь, это было слишком заметно. — Тоска энергично приступила к следующей ямке. — И теперь это дитя увидит свет посреди полнейшего хаоса… Если честно, я уже не уверена: станет ли этот ребёнок нашим с Маркусом новым началом… или началом конца. Раньше у нас была такая счастливая жизнь… — мечтательно прошептала она.

Карл услышал достаточно.

— Может быть, тебе стоит начать думать о себе? — предложил он.

— Однажды я уже пробовала. В храме, с тобой. — Она вздохнула и подняла на него печальные, усталые глаза. — О, Карл… я никогда не думала, что повстречаю тебя. В том ужасном месте, где я была такой потерянной, ты протянул мне что-то, о чём я и не мечтала. Я вошла в храм, ожидая худшего, но наша встреча опровергла все мои ожидания. — Она отвела взгляд. — Я рада, что мы сумели сделать друг друга счастливыми хотя бы ненадолго.

— Мы снова можем быть счастливы, — подхватил он с надеждой.

Она покачала головой.

— Всё, что у нас выходит в разлуке, это причинять друг другу боль. Если я вернусь, это принесёт боль ещё многим. Кому-то будет суждено мучиться при любом исходе.

— Тогда начни думать о себе, — вновь попытался он.

Она кивнула.

— Я и думаю. Это ребёнок родится для меня. Он стал сюрпризом, но я решила, что он — хороший сюрприз. — Её ресницы затрепетали. — Возможно, я обречена потерять всех, кто мне дорог, но у меня останется этот малыш… По крайней мере, он будет любить меня.

— Я люблю тебя, — поправил Карл.

— Я знаю. И я благодарна тебе за это, — выдохнула она. — Но для нас невозможно быть вместе.

— Нет ничего невозможно. — Он видел и делал вещи, которые в принципе не могли существовать, но существовали — с помощью Силы. — В Силе всё возможно, — глубокомысленно изрёк он.

Тоску это не убедило.

— О, Карл, — сказала она, — исправить это тебе не подвластно. Не всё решает Сила.

— Быть может, для остальных это и так. Но не для меня.

Он входил в число Избранных Силы. Был тем, кто выделялся из безымянной орды Повелителей ситхов. Ничто в его жизни не проходило без провидения судьбы.

Тоска вдруг застенчиво спросила:

— Если Маркус выгонит меня, ты мне поможешь? У меня нет ни собственности, ни денег. Моё приданое было потрачено много лет назад. И вернуться к родителям я не могу. Они знают, что Маркус сослал меня в храм. Если он выставит меня за порог, они решат, что я снова ему изменила. Карл, мой отец может сам меня обезглавить.

У него на примете имелось очевидное решение:

— Возвращайся домой ко мне.

А с ребёнком они как-нибудь разберутся.

Она вздохнула.

— Я не могу.

— Почему?

Если Стракт решит отказаться от неё, то Карл — никогда. Он даст ей всё, о чём она только может мечтать.

Но Тоска видела это иначе.

— Я не могу жить во дворце. Я знаю, как опасна твоя жизнь. Я знаю, как опасен ты. — Он вознамерился возразить, но она подняла руку, предупреждая спор. — Я всё понимаю. Власть и паранойя — это то, что помогало тебе выжить в детстве, и то, что позволяет тебе, став Императором, управлять государством. Я понимаю… Я была рядом во время нападения, помнишь? Но я не могу так жить. Я не хочу бояться, что однажды ночью кто-то ворвётся в нашу спальню, горя желанием убить меня.

— Я способен тебя защитить…

— Ты так в этом уверен? — в её голосе прорезались неприятные нотки. — Потому что ещё меньше я хочу бояться, что однажды ты убьёшь меня сам.

Карл бросился отстаивать свою преданность из-за брошенных в пылу момента опрометчивых слов:

— Я не то имел в виду!

— Нет, ты имел в виду именно это! — обвинила она. — Ты против вселенной. Враги меняются, проблемы меняются, но ты всегда стоишь один против всех. Ибо кто не с тобой, тот — враг. И даже те, кто с тобой, — потенциальные враги. Под прицелом все. Ведь на самом деле ты не доверяешь никому.

— Я доверяю тебе.

Она подняла брови.

— Недостаточно, чтобы сказать мне правду.

Карл не ответил, продолжая внимать её грубой прямоте.

— В тебе столь многое достойно восхищения. Веры. Любви. И всё же некоторые твои черты разочаровывают, — призналась она. — Пугают меня.

— Я постараюсь стать лучше, — тут же пообещал он.

— Карл, тебе за тысячу лет. Ты не изменишься. Ты такой, какой есть.

— Так прими и плохое, и хорошее во мне.

Естественно, он был намного более предпочтительной партией, чем её забулдыга, который не сегодня-завтра выставит её на улицу. Да и мог ли Карл быть плохой партией? Он — Император, в конце концов. Должно же это чего-то стоить?

— Я хочу попробовать наладить отношения с Маркусом, — в очередной раз отвергла она его предложение. — Я хочу, чтобы мои дети росли в полной крепкой семье.

— Значит, ты остаёшься с ним из-за ребёнка? Или ещё один ребёнок понадобился тебе, чтобы остаться с ним?

В мысли закрался неприятный вопрос: а не был ли новый отпрыск — то, ради чего Тоска пожертвовала их с Карлом любовью — утешительным призом для обиженного муженька?

Он услышал знакомый нервный лепет. Тоска повторяла то, что твердила не раз, но это не был ответ:

— Мы всегда говорили о третьем ребёнке. И я не становлюсь моложе… То есть, я знаю, существуют способы, посильные медицине, но не хочу с ними связываться. Так или иначе, этого события не было в планах. Маркус решил, будто я сделала это специально, но это не так. Со временем он смирится… я надеюсь. Помогает, что это сын. Если честно, я надеялась на девочку. С ними меньше давления в плане Силы. — Тоска спрятала глаза. — Наши дети никогда не выделялись в этой стезе, но кто знает? Может, в третий раз, как по волшебству, у новой крохи будет кладезь мидихлориан.

Она выглядела такой удручённой, что Карл попытался её подбодрить:

— С Силой никогда нельзя знать наперёд. Мощные проявления в роду, но при этом пшик несколько поколений.

— В семье Маркуса больше Силы, чем в моей. У его прадеда был очень хороший показатель. Мы надеялись, что Десимус или Люциус пойдут в него. Возможно, это удастся малышу Гаю.

— У наиболее могущественных адептов Силы не всегда при рождении самое высокое число мидихлориан, — открыл Карл. — Они имеют свойство пробуждаться по мере взросления. Иногда это происходит более одного раза, даже в зрелом возрасте. Как если мидихлорианы в их организме с годами набирают восприимчивость. Люди слишком зацикливаются на числах, а ведь гораздо важнее качество чувствительности к Силе.

— Ничего себе. Я никогда не слышала о подобном.

— Это не общедоступное знание. Мы ведём статистику, анализируем её на основе опыта.

Как правило, Карл занимался этим лично. Он знал всё, что нужно знать о передаче Силы. Полученные данные дали ясно понять, что наследственность — лишь один из факторов ребуса. Ребуса, который мог помочь объяснить, как простой мальчишка с фермы, с всего одним предком, известным чувствительностью к Силе, превратился в Тёмного Лорда.

— Ох.

Он пожал плечами.

— За свою жизнь я убил множество младенцев с экстраординарными показателями, а в итоге только наблюдал, как какая-нибудь посредственность из академии становится грозным Владыком. Таков урок: Сила поддаётся контролю лишь в ограниченной мере. В этом уравнении кроется большее, чем сумма мидихлориан.

Тоска слушала его, и он продолжил:

— В некоторых случаях действие Силы напоминает принципы интеллекта. Она доводит тебя до определённого уровня, а затем в дело вступают таланты. Нет нужды быть первым отличником в выпуске, достаточно просто иметь мозги, — объяснил он. — Таким был Марка Рагнос. Силы у него было в достатке, но она не шла ни в какое сравнение с моей. Однако он обладал иными талантами, которых не хватает мне, — признал Карл с лёгким смущением.

— Поэтому Лорд Фулсом так опасен, — заключила Тоска, как обычно, ничего не упускавшая.

— Да. Фулсом был толковым малым и располагал достаточной харизмой. И люди его любили. Ему удалось организовать полномасштабный заговор. Пусть я и не замечал, но, судя по вовлеченности народа, у него было природное обаяние, — проворчал Карл. — Прибавь к нему родовитость и высокое положение и получишь начинающего Марку Рагноса.

— Было?.. — Вопрошающий взгляд Тоски встретился с его взглядом.

— Было. Он мёртв.

— Да пребудет с ним Сила, — пробормотала она.

— Нет, — поправил её Карл с прижимистым негодованием. Ибо с какой стати она благословляет предателя, который чуть не убил её?! Выскочку, вздумавшего свергнуть его самого?! — Да пребудет Сила со мной. Ради нашего общего блага.

— Верно, — кивнула Тоска.

Если в её ответе был сарказм, он его не распознал.

Она вернулась к своим саженцам.

— И что теперь будет с нами?

Он ответил честно:

— Я не знаю.

— Вот и я тоже…

— Мне не нравится видеть тебя несчастной. Мне жаль, что я не могу вызвать твою улыбку, — искренне сказал Карл. — И я сожалею, чтобы был так резок насчёт ребёнка.

Он верил ей, верил её словам, что дитя было неожиданностью. И, судя по услышанному, Стракт пребывал не в большем восторге, чем он сам, а ведь этот выпивоха был отцом.

— Мне невыносима мысль о том, что Стракт прикасался к тебе, — с неловкостью разоткровенничался Карл, пытаясь объяснить свою реакцию. — А ребёнок просто служил сему наглядным подтверждением.

— Это случилось всего раз, — ответила она, слишком смущённая, чтобы смотреть ему в глаза. — Я решила, это поможет нашим отношениям… но я ошиблась. Он даже не вспомнил об этом на следующее утро. Перепил, наверное…

Карл поморщился, не желая слышать ничего более.

Она подняла на него взволнованный взгляд.

— Я сделала это не для того, что ранить тебя. Я просто хотела двигаться дальше, спасти то, что осталось от брака. Но, как и любое другое моё решение в последнее время, оно пошло крахом…

— Он тебя не заслуживает, — вставил Карл, воспользовавшись случаем применить свою стратегию.

Должно быть, он добился некоего сдвига, поскольку щеки Тоски покраснели, и она прошептала:

— Он — не ты. Он никогда не будет тобой.

— Тоска…

— Я подразумеваю это как в плохом, так и в хорошем смысле. Вы с Маркусом слишком разные. Мне кажется, именно поэтому я способна любить вас обоих.

— Он — ничто по сравнению со мной! — заносчиво бросил Карл.

— Он — семейный человек, и я ценю это. — Она поглядела в сторону. — Видит Сила, сейчас мне это нужно…

Что ж, соревноваться на этом поприще Карл не желал, поэтому сменил тему, ища другой способ добиться её расположения:

— Позволь посетить твой дом. Я хочу помочь тебе с садом.

Она покачала головой.

— Ты не можешь этого сделать. Соседи заметят, что меня навещает странный Лорд. Моя репутация и так не ахти. Вряд ли у тебя получится явиться незамеченным в компании шести преторианцев.

— Я прибуду один к двери для слуг, сокрышись в Силе под чужим ликом, — предложил Карл, стараясь добиться её улыбки. — Не тревожься — я буду знакомым тебе скромным садовником.

Тоска застыла в нерешительности, оглядывая свои труды.

— Не то чтобы я была заядлым садоводом… Это всё гормоны. У меня такое бывает, когда я беременна. Внезапно зацикливаешься на всякой домашней ерунде…

— Я захвачу несколько черенков из моего сада, и мы дополним твои покупки. Рассадишь их там, по краю, — он указал на ящики с цветами, которыми ей ещё предстояло заняться, — а остальное принесу из своих теплиц зав… тра…

Карл нахмурился, когда течение речи вдруг заглохло. Он по-прежнему стоял посреди своего сада, но на мгновение готов был поклясться, что малозаметным движением, которое совершил долей секунды ранее, задел её руку. Но это невозможно… не так ли?

Она, похоже, испытала схожие ощущения.

— Ты только что…

— Да, — предвосхитил он вопрос. — Да, я почувствовал.

— Как и я.

Тоска выглядела настолько потрясённой, насколько он — заинтригованным. Она повернулась к нему и, сдёрнув садовые перчатки, вскинула правую руку ладонью к нему. И, заметно дрожа, встретила его взгляд.

— Продолжай, — подбадривая, кивнула она.

Карл втянул воздух и поднял руку в ответном жесте. На секунду они застыли в каких-то дюймах друг от друга.

— Сделай это, — тихо попросила она и прикрыла глаза в боязливом предвкушении.

— Vis nobiscum.

Да пребудет с нами Сила.

Карл прошептал благословение и, собравшись с мужеством, свёл на нет расстояние между их ладонями.

Она вздрогнула — охнула, едва кожа соприкоснулась с кожей, став катализатором россыпи голубых искр, с треском охвативших их пальцы и поднявшихся вверх по его руке.

Глаза Тоски широко распахнулись.

Как и его.

Он ощущал себя ребёнком, наощупь пробирающимся к неведомой силе, делающим первые шаги в бескрайний мир Силы. Карл и поныне живо помнил чувство удивления и открытия. С тех пор ему довелось пережить множество открытий, ибо его крепнущая мощь непрестанно раздвигала границы общепринятой практики. И никогда с тех пор он не испытывал подобного очарования.

Он прикасался к Тоске, но в то же время прикасался к лику своего единственного божества. Он буквально погружался в Силу, и безграничная воля Вселенной текла сквозь него и Тоску.

Этому чувству не было названия. Оно переворачивало мир. И оно втаптывало в пыль.

Словно ему наконец-то открылась абсолютная истина.

Словно ему позволили заглянуть в тенета запретного знания, доступного немногим избранным.

И пока они стояли, застыв в этом мгновении, Карл боялся, что прослезится.

Хвала Силе, лишь Тоска видела его в этот момент! Рядом с ней он мог без оглядки позволить себе быть уязвимым. В этом и крылась горькая ирония личины Вишиэйта — ибо Карл не бывал столь искренним ни с одной другой женщиной. Она видела его слабость, она являлась причиной его слабости, и это казалось самым правильным порядком вещей.

Он почувствовал, как предательская слеза всё-таки поползла по щеке.

Воистину эта связь делала его по-настоящему живым. Все больше крепли его подозрения, что истинная цель Силы — жизнь. Жизнь — причина, почему Тьме не дано восторжествовать безраздельно.

Ибо Сила стремилась созидать в той же мере, в какой жаждала разрушения. Приходя в упадок, она обновлялась.

Поэтому Тьме нужен Свет.

Нуждался ли Свет во Тьме — другой вопрос, который Карлу ещё предстояло постигнуть. Одно не оставляло сомнений — извечный конфликт Тьмы и Света, джедаев и ситхов в его известной трактовке являлся чрезмерным упрощением. Если не прямым заблуждением. Возможно, догма об их непримиримой вражде была в большей степени результатом политических разногласий, а не религиозной схизмы. Ибо в широком смысле его понимание Силы на удивление точно совпадало с пониманием Таво Кратчера, даже если последний поклонялся ей и использовал в ином ключе.

На лице Тоски застыло то самое выражение, какое Карл помнил по своему видению. Она выглядела решительной и испуганной, целеустремленной и покорившейся заедино

Карл поймал её взгляд.

— Не бойся. Я тоже это чувствую.

Призыв был предназначен, чтобы успокоить её, но в накале момента прозвучал со сталью приказа.

Тоска кивнула. Не отпуская его, она опустилась с краешка своего кашпо и встала лицом к нему, а после подняла левую ладонь. Медленно он отзеркалил её жест. И их ладони вновь соприкоснулись.

Боковым зрением Карл сознавал, что, заглядывая в её реальность, он всё ещё стоит в своём саду. Он был с ней, и в то же время не был, каким-то образом в пределах одного бытия.

Так продолжалось до поры, пока Тоска не переплела с ним пальцы. Малозаметный жест неведомо как потянул его вперёд, и он очутился посреди её атриума… В физическом обличье посреди её дома. Окружение дворца рассеялось, ибо в мгновение ока его перенесло сквозь Силу. Трепетное ощущение уз исчезло. Он — реальный — стоял напротив Тоски, прикасаясь к ней, как делал всегда. Дело совершенно обыденное… и в то же время чрезвычайно необычное.

В который раз Карла покорила и ошеломила мощь великой Силы. Она делала невозможное возможным, а невероятное — вероятным. Чудеса творились по воле её, и сие служило тому доказательством. Ибо долю секунды назад он был в дворцовом саду, а ныне находится в её доме.

Она тоже это поняла.

— Ты здесь?..

— Да… — выдохнул он.

Когда он обещал Тоске, что всегда будет с ней, он и вообразить не мог, что однажды это исполнится в буквальном смысле слова. Не может быть большего подтверждения, что Сила благоволит их союзу, чем сей момент, сблизивший их самым что ни на есть прямым образом.

— Н-но как?!

— Никогда не недооценивай могущество Силы. В Силе возможно всё, — восторженно продекламировал он.

Карл отродясь не испытывал такой преданности к своему единственному абсолюту. Ибо воссоединение с Тоской — неоспоримый ответ на его мольбы.

Их руки были переплетены. Они стояли лицом к лицу. Она смотрела ему прямо в глаза. Карл чувствовал её тёплое учащённое дыхание на щеке. В этот миг Тоска была так прекрасна… её изумительные голубые глаза округлились, а губы приоткрылись от удивления.

Эту женщину ниспослала ему великая Сила. Он узрел её в видении ещё до того, как встретил во плоти. Теперь, после мятежа Фулсома, Карл ясно понимал это. Таково было предостережение Силы — когда момент настанет, Тоска будет рядом с ним. И она была, пока не убежала, охваченная страхом. Но Сила всегда получает то, что хочет. Посему, прибывший по её воле джедай раскрыл ему тайну уз Силы, вновь соединивших его с возлюбленной.

Всё вершится по воле её.

И Карл был преисполнен благодарности. Зачарованный волшебством момента и близостью своей любимой он сделал прыжок веры. Медленно, намного медленней, чем ему свойственно, Карл наклонился, мягко касаясь её губ.

Он слыл властителем могущественной Империи, самым выдающимся практиком Тёмной стороны, но сейчас он был просто мужчиной, жаждущим обрести любовь и понимание. Ибо несмотря на свои армады и храмы, несмотря на свои достижения и интриги, в делах сердечных Карл Верадун, первый Лорд Тенебре, а позже Тёмный Повелитель Вишиэйт оставался во многом несведущим новичком…

Вопреки присущей ему решимости что-то в этой женщине заставляло его цепенеть. Она проделывала это с ним снова и снова. С тех самых пор как впервые преклонила колени перед его троном, умоляя о милосердии в ворохе юбок, она свела его с пути истинного. Рядом с ней он больше не был собой. И это было прекрасно.

Карл отстранился первым.

Возможно, причиной были узы, но он готов был поклясться, что чувствует, как колотится её сердце, как бьётся пульс. Её захлёстывало возбуждение… предвкушение…

Он разделял ее чувства.

Осмелев, Карл уверенней завладел её губами. Получив преимущество физической близости, он завёл её руки ей за спину, наваливаясь на её фигуру, углубляя поцелуй.

Это был самый эротический момент за всю его неестественно долгую жизнь. Он вожделел эту женщину много недель. Сначала он заставил себя смириться с её отказом, затем — проглотить тошнотворную новость о её беременности от другого, однако несмотря на выпавшие ему испытания не позволил себе сбиться с намеченного плана, демонстрируя потрясающую выдержку и терпение. И вот наконец-то Сила вознаградила его изумительным феноменом джедайского фокуса Таво Кратчера.

В Тоске по большей части преобладал Свет, в то время как Карл давным-давно погрузил свою душу во Тьму. Он с фанатичной скрупулёзностью прятал свою истинную личность, а она мужественно переносила презрение общества. Аристократка по рождению и бастард с ныне забытого колониального мирка, за которым охотились едва ли не с пелёнок. Однако здесь и сейчас он был Императором, а она — никем по сравнению с его величием… Только реальность была иной. Пусть он правил Империей, она правила его сердцем… могла бы править, если бы снизошла до этого.

Тоска не оттолкнула его, полноценно включившись в процесс. Её руки с готовностью обвили его шею, а другого одобрения ему не требовалось. Жадно касаясь её податливого тела, он наслаждался дарованной ему реальностью. Как же долго он был вынужден наблюдать издалека, видя её в своём котелке, говоря лишь сквозь узы… А в последнее время и вовсе был захвачен одними фантазиями, пока сегодня его сокровеннейшее желание не исполнилось.

— Ты нужна мне, — выпалил он, с трудом оторвавшись от её губ. — Ты нужна мне, как Сила…

Его сердце и душа нераздельно были готовы к этому воссоединению.

Ему хотелось уткнуться лицом в её мягкую грудь, погрузиться в её тело между столь аппетитных ног. Насладиться плавными округлостями её фигуры, так напоминавшими о щедрости природы. Ибо в этой женщине не нашлось бы ни одного острого угла. От её груди, переполнявшей его ладони, до изгиба талии и широких бёдер, она походила на спелый плод, который так хотелось сорвать.

В его родном мире женщин, подобных ей, почитали. Юную Тоску провозглашали бы королевой летнего солнцестояния, её волосы венчали бы короной из цветов и колосков пшеницы. Женихи выстраивались бы в очередь к её отцу, задабривая его подношениями из свежего сыра и яиц ради шанса сделать с ней то, что он собирался сделать сейчас. Ситхские гордецы считали Тоску худородной, но в его глазах она была совершенна. И Сила, как подозревал Карл, знала об этом.

В его объятиях она отзывчиво принимала все ласки. Запрокинув голову, прикрыв глаза, она всецело отдалась во власть его губ.

Возможно, она наконец приняла, что их встреча — судьба, несмотря на возведённые между ними препятствия... Сентенции о друзьях пусть катятся в Бездну. Карл был исполнен решимости обладать этой женщиной безраздельно. Одним жарких объятий ему недостаточно. Он хотел большего.

— Покорись судьбе, — упрашивал он. — Покорись мне. Мы отыщем способ быть вместе. Ничто не встанет у нас на пути.

Он не зря стал Императором. Тёмный Лорд Вишиэйт брал то, что хотел — так работала абсолютная власть.

— О, Карл, — простонала Тоска в ответ. Тихий возглас завёл его до дрожи в чреслах. Его обольщение действовало на них обоих. — Это безумие…

— Мне плевать…

— Мы не должны этого делать…

— Сама Сила позволяет нам.

Иных позволений ему не требовалось.

— Где спальня? — хрипло уточнил Карл, прервав поцелуй.

— Слева, в конце коридора.

Обнадёживающий ответ. Он поймал её за руку и зашагал в указанном направлении.

— Служанка в доме?

Не хотелось иметь под боком тех, кто может создать помехи.

— Нет. Она вернётся завтра.

— Хорошо.

Он ускорил шаг, ибо ему не терпелось взять её. Близость Тоски сулила любовь и благословение судьбы. Её зову было невозможно противиться. Эта женщина — само воплощение воли Силы.

Оказавшись в спальне, они вновь бросились в объятиях друг друга.

— Как это работает, когда ты беременна?

Карл никогда не спал с беременными и не хотел ненароком доставить ей боль.

— Как и всегда, — быстро заверила она.

— Я надеялся, что ты это скажешь.

И их страсть вспыхнула с новой силой.

Карл знал, что надобно бы расстёгивать её платье с бережностью, купая по внимании все её округлые формы и нежную кожу, о которой он грезил с тех самых пор, как она ушла… Воссоединиться с ней со всем романтичным трепетом… Но они оба исходили нетерпением после мучительно долгого перерыва. И ещё сказывался малодушный страх, что она передумает.

В итоге никто из них не успел раздеться полностью. Тоска смахнула с себя фартук и подобрала юбку, а он просто расстегнул штаны. А затем она опустилась на кровать, гостеприимно раздвинув ноги.

И осознание того, что это происходит наяву, придало ему дерзости.

— Отдайся своему Тёмному Лорду! — прорычал Карл ей на ухо, прильнув всем телом к её сокровенным частям. — Предай Стракта в его же постели.

Он овладеет беременной женой этого неудачника прямо в его собственном доме при полном попустительстве Силы. Лучшей отместки не придумать.

Увы, это восхитительная ирония не вызвала у Тоски должного восторга.

— Замолчи, Карл! — Она раздражённо дёрнулась под ним. — Приступай к делу!

Он ухмыльнулся, как малец, впервые дорвавшийся до женского тела.

— Твоё слово — закон, моя госпожа.

И вошёл в неё, с ходу набирая темп. После Силы это было его любимое удовольствие.

Он веками держал целибат, пока не встретил Тоску, и как только взял её в постель, то уже не мог утолить свою похоть. Именно это привело его к эксцессу в их первую ночь. Это насылало на него жаркие сны с того дня, как она покинула его.

Это чувство могло свести с ума… Но физического единения было недостаточно.

— Скажи, что любишь меня, — приказал Карл.

Она не ответила. Просто продолжала стонать, закрыв глаза и откинув голову, пока он вбивал её в матрас.

— Скажи, что любишь меня!

Будь проклят Стракт! Карлу было мало, что она предавала его телом. Он хотел, чтобы она отвергла это ничтожество целиком и полностью.

— Одари меня своей любовью! — отчаянный рык прозвучал как приказ, но он готов был умолять. — Скажи это!

— Я люблю тебя, — выдохнула Тоска. — Да сжалится надо мной Сила, но видит она, что я люблю тебя… — по её голосу казалось, будто она просит прощения. — Я не смогла быть стойкой и полюбила тебя… Я не искала твоей любви… не пыталась любить… но я люблю… хотя знаю, что не должна поддаваться этой любви…

Это всё, что Карл желал услышать.

Когда они в конце концов расслабленно обмякли на постели среди сбившихся простыней и смятой одежды, он притянул её к себе, не желая отпускать даже на миг. Ибо кто ведает, сколько времени им отвела Сила?

Тоска тоже понимала, что их близость грозит быть мимолётной.

— Я подброшу тебя во дворец, если Сила не заберёт тебя раньше, — сдавленно пообещала она. — Давай не тратить впустую время, что нам отпущено.

Карл уловил невысказанную суть.

— Значит, ты не вернёшься со мной?

Она сильнее прижалась лицом к его шее, согревая её своим тёплым дыханием.

— Мне нужно присматривать за мальчиками.

Они оба понимали, что это просто отговорка.

— На самом деле, это к лучшему, — вдруг сказала она. — Никто ничего не узнает. Маркус на службе. Дети в школе.

Высвободившись из её объятий, Карл сел, бросив на неё обиженный взгляд.

— Ты по-прежнему намерена оставаться с ним?

Неужели даже эта подаренная Силой близость ничего для неё не значила?

— Всё вернулось на круги своя, только выгодней для нас, — ответила она. — Я больше не вынуждена находиться в храме и могу заботиться о мальчиках.

Да, а он был один. Карл помрачнел.

— У нас было большее, чем это. Мы были вместе…

— Это был роман. Как сейчас.

— В твоих устах это звучит как что-то оскорбительное. И краткосрочное.

— Этому и был отмерен срок. Через несколько месяцев я превращусь в большую и круглую леди, и заниматься тем, чем мы занимались, не захочется нам обоим.

— Я готов ждать.

Карл ждал семь веков ради встречи с этой женщиной и с охотой подождёт ещё немного с мыслью, что они предназначены друг другу.

— Нас связывает большее, чем просто физическое влечение. Мы — это судьба.

Он верил в это всей душой, но Тоска, конечно, восприняла за пафосную гиперболу:

— Ты такой романтик. За это тебя и люблю.

Она улыбнулась ему. Это было так трогательно.

— Пожалуй, мне полагается быть признательным, ведь ты больше не зовёшь нас друзьями, — ворчливо добавил он, и поныне чувствуя себя уязвлённым. Расслабленная нега после близости сменилась не самыми приятными воспоминаниями.

— Не будь таким, — укорила она и притянула его обратно, заключая в свои мягкие, тёплые объятия.

Она была самой прекрасной женщиной в галактике, но главным её очарование был исходящий от неё уют. В присутствии Тоски мир светлел и становился лучше.

— Только подумай — нам открылось идеальное решение. Я буду тихо жить у себя дома с детьми. Маркус будет служить на Зиосте и ни о чём не узнает. Днём благодаря Силе ты можешь приходить, когда пожелаешь. Мы будем вместе, хоть и не рядом, — рассуждала она, предлагая разделить направление её мыслей. — Мы всё равно никогда не сможем пожениться. А я не хочу заработать славу публично известной любовницы Императора. Так что это решение не повлечёт риска. Оно удобно нам обоим.

— Если это всё, что я могу получить, то, полагаю, этого достаточно, — крякнул Карл, не особо обрадованный таким исходом.

Каким-то необъяснимым образом эта женщина всегда умудрялась вынудить его пойти на уступки. С Тоской он не никогда не получал того, чего хотел, неизменно довольствуясь меньшим.

Но в её словах был резон.

Решение, к которому подвела их Сила, несло благо — путь к счастью для них обоих. Разрешало конфликты их сложных, зависимых отношений. Вся их любовь была сродни зависимости. Карл жаждал большего, тем не менее, оставаясь благодарным за скромные подарки судьбы. Без неё его терзало отчаяние. Тоска превратилась в его личный сорт одержимости.

— Никто не узнает, кроме Силы… — прошелестела она ему на ухо, умело добивая аргументом, который должен был непременно склонить его на её сторону.

Но Карл всё равно состроил недовольную мину.

— Я хочу, чтобы ты вернулась. Я не хочу быть один.

— Ты не один, — заверила Тоска, нежно его целуя.

— Как и ты, — отозвался он, прижимая её к себе, однако тут же выдвинул встречное предложение: — Я согласен быть вместе в Силе, пока мы не сможем быть вместе официально.

— И что это значит? — Она с зевком опустила голову ему на грудь. Карл чувствовал её полную удовлетворённость ситуацией, и это в некоей мере усмирило его чувства. — Я ведь замужем, ты же знаешь…

— Я буду ждать тебя. У меня есть время. У меня есть вечность. Я смирюсь с тем, чтобы считать это романом, пока твои дети не вырастут, и у тебя не останется обязанностей перед твоей семьёй. Но после этого ты поселишься во дворце, и ты будешь моей.

— Я буду старухой, когда вырастет этот ребёнок.

— Нет, не будешь. Я всё исправлю. Как только он родится, я сделаю так, что время для тебя остановится. Как оно остановилось для меня. Ты навеки будешь такой же, какая ты сейчас.

Она подняла голову, и на её губах мелькнула горькая усмешка.

— Любовники средних лет… — И, подумав, добавила: — Хм, а этот твой фокус может слегка повернуть стрелку часов вспять? Я не против снова вспомнить свои тридцать. Да и тебе бы тоже не помешало сбросить пару годков.

— Сила так не работает, — фыркнул Карл. — И на что это ты намекаешь?

— Тебе четырнадцать столетий, ископаемое.

— Да я выгляжу не старше восьмисот!

— Ну, по сравнению со старым Азамином ты пока бодрячком.

— Не увиливай от темы. Дабы сразу внести ясность: я не собираюсь ждать естественной смерти Стракта. Я просто дождусь, пока дети вырастут. Тоска, ты нужна мне. Я не хочу делить тебя с кем-то дольше, чем это необходимо.

— Карл, всё хорошо. Перестать требовать большего. Давай наслаждаться тем, что у нас есть.

— Ладно. Но когда дети вырастут, ты будешь моей матроной во дворце. А когда Стракт сольётся с Силой, я сделаю тебя Императрицей. Надеюсь, мы поняли друг друга, будущая леди Вишиэйт?

— Я прекрасно проживу и без официоза, — вновь уклонилась она. — Просто быть с тобой мне достаточно.

Её ответ был не тем, что Карл хотел услышать. Эта женщина с крайней серьёзностью относилась к своим обязательствам, поэтому он не бросал попыток вытянуть из неё подобное в свою пользу. Однако складывалось впечатление, что она готова была посвятить себя кому угодно, только не ему.

Вместо «да» Тоска ответила:

— Меня устраивает быть тайной возлюбленной Тёмного Лорда.

— Тайные любовники в Силе…

Всё-таки ему польстило, как это звучит. Их союз будет вечным. Их страсть воспылает ярко и не угаснет, даже если навеки останется сокрытой за десятью замками. Он будет править Империей, а однажды, возможно, и всей галактикой, и эта женщина будет рядом. Она утвердит своё влияние, как было ещё до того, как ей открылась истина о том, кто он на самом деле. Благодаря его могуществу во Тьме, её непоколебимой верности и состраданию Света, они смело и с честью встретят будущее. Сила всегда будет на их стороне — в этом Карл не сомневался.

Тайные любовники в Силе… Интригующе, если пораскинуть. Как никак секреты — его исконный конёк.

— Повтори ещё раз. Мне нравится, как это звучит.

Эту просьбу она выполнила без пререканий.

— Итак… — смягчившись, заговорил Карл. — Твоя служанка вернётся завтра?

— Да, — Тоска кивнула и окинула его многозначительным взглядом. — Мне дать ей отгул на вторую половину дня?

— Нет, — постановил он. — Завтра мы встречаемся у меня.