Забота (джен)

Шли дни, Гарри счастливо жил с тремя папами и двумя мамами. Папа Джеймс мечтал о четвертом папе — Сириусе. Но мама номер один — Лили не давала папе Джеймсу рассказывать о Сириусе. Гарри было жутко любопытно. Единственное, что знал Гарри, то что Сириус в тюрьме. А за что он сидит, мама не давала говорить. Папа Джеймс и мама даже несколько раз ругались на тему Сириуса. Гарри понял, что мама думает, что Сириус сидит заслуженно, а папа наоборот.

Папа Джеймс — папа номер один, Северус — номер два, Ремус — номер три. Загадочный Сириус — номер четыре. А Люциус Малфой — номер пять. Гарри нравилось коллекционировать пап.

Да-да, то, что Люциус — тоже папа, стало одной из фантазий Гарри. После того, как Люциус принес ему подарок — книгу о змеях. Этот подарок был от души безо всяких условий. Гарри мог понимать нарисованных змей, они рассказывали сказки и истории. Гарри даже читал по слогам книжку. Научив ребенка азбуке и письму, Северус почти что научил читать.

Когда папа Ремус впервые увидел Малфоев, пришедших в гости, то реакция была неописуема.

— Что он здесь делает?

— Что он до сих пор здесь делает? (Люциус об оборотне).

— Люциус — мой давний приятель. Друг. Ремус — мой бывший недруг. Сейчас друг.

Гарри подумал, что папа Северус сейчас скажет Люциусу и Ремусу поцеловаться.

— Не узнаю тебя, Северус...

— Я сам себя не узнаю.

— Ура-ура папа Северус становится добрее, — тогда захлопала в ладоши Юнона.

Юнона окончательно переехала в дом Снейпа. Или уже дом Семьи. Папа Северус любил рассуждать, что теперь они Семья. Гарри любил слушать эти рассуждения.

Гарри не заметил при трансфигурации пространства, что Юнона сделала огромную гардеробную. Заметил только, когда девушка протащила через камин несколько чемоданов с одеждой.

Юнона часто обнимала, ласкала, дарила подарки, брала на руки и кружила (сила у девушки была не малая). Она часто просила называть ее мамой. Гарри однажды назвал (написал), но пожалел. Мама Лили зарычала:

— Гарри! Пап может быть несколько, а мама всегда одна!

Гарри стал называть Юнону тётей. Но "тётя Юнона я тебя люблю" еще ни разу не было написано.

Тётя Юнона трансфигурировала в своей гардеробной отсек для одежды дяди Ремуса. Но у дяди Ремуса не было ни одежды, ни денег. Юнона купила возлюбленному несколько костюмов и всего остального (носки, туфли и т.п.) Дядя Ремус устроился на работу воспитателем в магический детсад. Но довольно скоро там выяснилось, что Ремус — оборотень, и его "попросили" с работы. Юнона с яростью и лихостью завела новое дело в суде, добиваясь компенсации или восстановления в должности.

Гарри ходил за дядей Ремусом хвостиком с запиской "папа не работай". Ремус устал ему объяснять, что не хочет, чтобы его содержали Северус с Юноной. Хочет приносить деньги.

Дни для Гарри протекали счастливо. Он играл в игрушки, собирал конструктор, паззлы, раскрашивал, рисовал, читал. Помогал папам и Юноне готовить. Гулял с Семьей в парке. Играл с Драко, когда того приводил отец. Помогал папе Северусу с зельями почти ежедневно. Учился разбираться в травах.

Но.

Папа Джеймс достал.

Папа Джеймс еще давно, примерно с первого появления Ремуса в доме Снейпа, или даже раньше начал нудить, что Гарри нужно развивать физическую форму. Назвал обидно "задохликом". Гарри очень обиделся, но стерпел.

Джеймс каждое утро твердил Гарри, что нужно делать зарядку. Простенькую с легкими движениями еще лежа в кровати, Гарри делал с удовольствием.

Но настало время, когда папа Джеймс сказал, что зарядку нужно усложнить. Гарри впервые попробовал делать приседания и отжимания. Джеймс говорил: будем начинать с десяти! Но у Гарри получалось только три приседания и одно отжимание. Гарри делал через силу, но Джеймс еще и говорил, что он делает неправильно. Приседания и отжимания Гарри возненавидел.

А еще возненавидел бег. Сначала это были невинные салочки и догонялки с папами в парке. Но вскоре Джеймс начал требовать, чтобы сын бегал вокруг дома. И, конечно, бежал он тоже неправильно. Слишком медленно и неправильно дышал.

Папа Джеймс просил написать, чтобы Северус купил турник (чтобы на нем подтягиваться, развивать силу рук, чтобы в будущем удерживать метлу). Но Гарри упорно игнорировал эти просьбы. Мальчик интуитивно чувствовал, что турник еще хуже, чем приседания, отжимания и бег.

Джеймс просил написать "хочу бегать по утрам с тобой, дядя Ремус". Гарри проигнорировал эту просьбу. Если еще и дядя Ремус воодушевится бегать, то придется бегать с ним каждое утро. А Гарри хотел бросить.

И бросил.

Однажды утром Гарри полностью отказался от зарядки. Ни приседаний, ни отжиманий, ни бега.

Гарри хотел летать. Но не тренироваться (так называл ежедневную адовую физкультуру папа Джеймс). Гарри было очень обидно, когда отец говорил, что без хорошей физической формы на метлу нельзя.

Можно! Гарри хотелось. Вот бы взять палочку кого-то из взрослых. Оседлать швабру. Сказать "Вверх", взмахнув палочкой (папа Джеймс уже рассказывал теорию полетов).

— Взлететь до небес, потерять управление над шваброй, врезаться в дерево или упасть с высоты, — мрачно продолжил Джеймс. — Гарри, ты не готов! И где зарядка?

Папа Джеймс достал!

Гарри показал отцу фак. И пошел за шваброй.

— Гарри, нет! — закричала Лили.

— Гарри, стоять! — металлическим голосом сказал Джеймс.

Гарри испугался грозного отца, но продолжил путь к швабре. Мама перелетела через него и загородила дорогу.

— Сыночек, пожалуйста! Не ходи!

— В комнату! — зарычал Джеймс.

На Гарри скорее подействовало "пожалуйста" мамы, чем грозный голос папы. Гарри вернулся в спальню.

— Ты снова пытался нас ослушаться, упрямый осленок, — начал ругать Джеймс.

"А ты олень"

Джеймс сделал вид, что не считал мысль. Он продолжил нотацию:

— Хочешь взлететь без должной подготовки и выносливости. Хочешь забросить зарядку и бег. Игнорируешь мои просьбы о турнике. Почему ты не пишешь второму и третьему папе просьбу купить турник?

"НЕ ХОЧУ ни турник, ни зарядку, ни бег".

— Не хочешь? Я зол! Где мой ремень? — совсем разгневался Джеймс.

Вся лихость вдруг сошла с Гарри. Папа же обещал больше не стегать ремнем. А теперь хочет? О, нет. Даже если побежать, папа ремнем достанет.

"Но не побегу. Папа Джеймс сейчас слишком зол. Хочу вернуть доброго, веселого шутника папу Джеймса. Пусть бьет ремнем. И приседать буду, а остальные упражнения в жопу".

— Ах ты еще и ругаешься! И не хочешь тренироваться. Хочешь сразу на метлу, чтобы кости переломать, — возмущался Джеймс.

Гарри с испугом следил за руками отца, сейчас начнет расстегивать ремень...

— Ложись на кровать на живот, — приказал Джеймс.

Гарри, чувствуя себя кроликом перед драконом, подчинился. Значит будет не один раз ремнем, а много. Уууу.

"Хорошо, что папа не говорит: оголи попу. Здесь мама, стыдно, она же девочка. И мама не защищает!" Гарри засопел носом.

Гарри не успел опомниться, как получил по заднему месту холодный шлепок. И еще и еще. Было не больно. Но как же обидно.

Ремень какой-то широкий. Гарри не сразу распознал, что папа шлепает его ладонью, а не ремнем.

Шлепки ощущались, не как змея, как в прошлый раз, а как будто холодный душ. Скоро вся задница Гарри была в холоде, словно он выставил ее зимой в форточку проветрить.

Джеймс шлепал и возмущался:

— Чуть не улетел! Хочешь бросить зарядку и бег! Показал мне фак!

Котик Живоглот истошно мяукал, словно возмущаясь поркой хозяина.

Гарри был благодарен коту, но тот не мог защитить его, например, кусая пятки воспитателю. Гарри начал плакать, было очень обидно и душевно больно. Папа теперь его не любит! И мама тоже, раз не защищает, а молча смотрит.

— Мы любим тебя, сыночек, папа шлепает тебя из-за того, что ты хотел улететь, подвергнуть себя опасности.

— И забросить зарядку! — яростно подтвердил Джеймс.

Гарри услышал от мамы "мы тебя любим", но не от папы. Папа его не любит! Пусть папа скажет, что любит.

— Я не расположен сейчас это говорить, я тебя наказываю, ты вывел.

И снова и снова холодные шлепки. Гарри хотелось расплакаться, но боли не было, и слезы куда-то ушли.

Гарри думал, что может спокойно встать с кровати и уйти, призрак не сможет его удержать, но Гарри продолжал лежать, принимая наказание. Но ужаснее всего были не холодные шлепки, а то, что потом придется опять каждый день бегать, тренироваться, попросить купить турник... Иначе папа разлюбит.

— Не разлюблю, а буду разочарован, — сказал Джеймс.

Гарри засопел. Это звучало также плохо, как "разлюбит".

Маме тоже было плохо.

— Джеймс, если тренироваться так необходимо, может придумаем упражнения попроще? Малыш с удовольствием делал зарядку в кровати.

— Ты меня отвлекаешь от порки, хорошо, ему достаточно. — Джеймс нанес последний хлесткий шлепок. — Зарядки в кровати недостаточно, так он никогда не окрепнет.

Гарри, осознав, что шлепки закончились, сразу сел на кровати.

— Сын! Ты разве не хочешь стать крепким, сильным, уверенным, лучшим игроком в квиддич? Как я.

— И чтобы девочки в тебя влюблялись, — вставила мама.

— Снейп был задохликом, но ты в него была влюблена, — вставил шпильку Джеймс.

— Никогда.

— Вруша.

Мама не стала больше отнекиваться, а Гарри думал, что не хочет, чтобы девчонки в него влюблялись. Он не знал, что такое "девчонка". Ни разу ни с одной не общался. Если появится, спать с ней еще на одной кровати. Большая кровать в его спальне только для него одного! А еще блудом с девчонкой заниматься. Фу.

Гарри было морально плохо. Папа разочарован, не говорит, что простил, что любит.

— Я простил, люблю.

Гарри стало чуть-чуть легче, но он как будто выпросил эти слова.

— Люблю! Но если не будешь тренироваться, снова отшлепаю.