Кристальный браслет (джен)

Распахнув свои тёмно-серые крылья, с когтем на верхнем суставе, медленным шагом в зал прошествовал сам Асмодей в своей «человеческой» ипостаси.

Он был красив. Вся его суть лучилась силой, жестокостью и ненавистью. Издревле его считали одним из главных повелителей Зла, но все знали его противоречивый характер. Он был покровителем мести и ревности, но своё слово он держал с той же ревностью, с которой стремился к разрушению всего под небесами: семей, дружбы, верности.

Гермиона ждала от Асмодея всего самого изворотливо мерзкого. Всегда, когда он вступал в битву Тысячелетия, случались самые что ни на есть ужасные катаклизмы на Земле. Из-за него погибли не одна и не две древние цивилизации.

На этот раз она подловила его заранее и победила очень малой кровью, лишив Демона Братства его излюбленных козней — натравить друг на друга могущественные державы, вооружив и тех, и других оружием настолько разрушительной силы, что это грозило разрушением самой планеты.

Ха-ха, интересно, что скажет на этот раз её противник.

Он остановился в нескольких метрах напротив неё и посмотрел на тоненькую белокурую кудрявую девчушку. Потом взгляд его стальных серых глаз переместился направо и чуть позади неё и она сдвинулась тоже правее, прикрыв собой одиннадцатилетнего темноволосого мальчика — Гарри Поттера, своего молоденького и неопытного женишка.

Тряхнув своими длинными до плеч тёмными волосами, сверкнув кончиками острых, как иглы, рогов на голове, Асмодей странно улыбнулся.

— Ого-ого, кого я вижу — Гермеса и Гермиону! Неожиданно. Я думал, я надеялся, что вам не суждено было снова, после того промаха с Атлантидой, сойтись вместе, — прозвучал ехидный голос Архидемона. — Было забавно следить, век за веком, как вы ищете, находите, но не узнаёте друг друга. Что ж, я признаю свой проигрыш на этот раз, Вестники Бога!

Он бросил свой, вынутый как из воздуха, чёрный, сотканный из истинной тьмы меч им к ногам и склонил свою увенчанную рогами голову. Чёрные пряди прямых волос ниспадали по обе стороны его бледно-голубого лица, делая его чем-то похожим на окаменевшего из-за застывшего времени Снейпа.

Гермиона, толкнув назад Поттера, нагнулась и, взяв обеими руками меч Победы, с торжествующим кличем подняла его над головой. В её руках меч изменился, с него стекла тьма и он засиял ярким золотым светом, который осветил весь Большой зал, раздвинув его стены до самого горизонта. Рядом с парой первокурсников начали возникать остальные Хранители. Последним появился Янус в своей истинной двуликой ипостаси, став в точности между Асмодеем и ликующей Гермионой.

— Боитесь, да? — загоготал громоподобно Архидемон. — Бойтесь! Потому что есть, за что.

— Мы победили в Битве, Асмодей! — выкрикнул Янус двуликий. — Гермиона перехитрила тебя, подловила во время подготовки, ты признал себя побеждённым. Меч Силы передан нам, Светлым Хранителям. Забирай своё Братство и всех мелких сошек и уходи с этого плана. Земля наша на следующее тысячелетие.

— Так-то оно так, Янус, враг мой, — ухмыльнулся Асмодей и клыки в его рту сверкнули белизной. — Но «ваше» тысячелетие начинается через почти что девять лет! Ты понимаешь это или нет? Я всё сделаю так, как предписано. Всё, как ты и повелел — заберу моё воинство. Но не вы ли показали нам всем своё ДВУЛИЧИЕ, враг мой, когда проигрывали? Уходили на небеса, оставив на Земле сыновей и дочерей своих. Нефилимов этих, Христов и прочих. Каждый раз оставляли, хотя божились, что никого, кроме Хранителей-наблюдателей, на Земле нет, а?

Гермиона бросила взгляд в сторону своих напарников и заметила их смущение. Разве Асмодей прав? А, если он — Демон зла, прав, где разница между Светом и Тьмой? И что уготовил им её противник в Битве?

— Признаю твои претензии! — прозвучал голос Януса и Гермиона вспылила.

— Замолчи, Янус! — закричала она. — Битву выиграла я. Я решаю все вопросы Договора следующего тысячелетия. Отойди и дай мне договориться с моим уважаемым противником.

Вдруг лицо Януса, обращенное до этого к ней своей доброй, человеческой стороной, поплыло и превратилось в свою очень рассерженную версию.

— Смотри, Гермиона, не наделай глупостей! — зарычал он.

— Просто отойди, а? Я знаю, что делать, не путай меня с одиннадцатилетней девочкой, которую видишь перед собой.

Взяв Гарри за руку, она прошла вперёд, обойдя рассерженного Януса, и остановилась напротив озадаченного Асмодея.

— Я даю тебе эти восемь с чем-то лет, Асмодей. Ты можешь зачать нескольких сыновей и дочерей, но все они будут смертные. Обычные смертные. Своих Наблюдателей предупреди, что границ дозволенного пересекать они не должны. Всё-таки, Землю со всем живущим на ней создал Творец и он хочет сохранности своего детища. Я чётко вижу направление твоей изощрённой деятельности на будущее, но твои технологические новинки, которые ты уготовил оставить после себя, уничтожат человека, как такового. Ты этого хочешь?

Внезапно аура архидемона резко изменила свой окрас из спокойного серо-голубого на ярко-красный цвет.

— Я их ненавижу, обезьянок этих. Творец создал их, играя с эфиром, наделив каждого крупицей своей сущностью и возлюбил свои игрушки больше нас с вами, своих детей.

— Ты не имеешь право критиковать Создателя, Асмодей! — крикнула темнокожая девушка, Хранительница Африки. — Умерь свою непокорность, а то возгоришься сам, как возгорается твой фамильяр Фоукс.

— Я людей, всё равно, ненавижу. Думаю, только с нами, живущими на ней, Земле будет лучше…

— А зачем, тогда, задумал перенаселение планеты человеками, говори! — спросил Гарри-Гермес. — Вижу огромные проблемы людей в первых десятилетиях «нашего» тысячелетия.

Асмодей сфокусировал взгляд на тощем, поджаром парнишке, стоящим со своей Гермионой и держащим её за руку. Как жаль, что эти двое нашли, наконец, друг друга в качестве Хранителей. Без этого Поттера, Гермионе не было бы так легко переиграть Демона Братства.

— Когда в прошлых битвах выигрывали вы, сторона Света, человечество чуть ли не исчезало из лица планеты. Забыл уже про Гиперборею, континенты Му, Гондвану. Посмотри на Антарктиду, на Сахару — это всё дело ваших рук. Так, что не бросай лишних обвинений, Гермес Трисмегист, или назвать тебя Меркурием? Я больше вашего стараюсь сохранить детище Создателя, сколь бы не обижался на него за неодинаковое к нам и к людям отношение.

— От технологий не откажешься, да?

— Нет. Не откажусь. Дайте мне пятьдесят-сто лет времени на эксперимент. Если всё начнёт срываться к… хе-хе, чёртовой матери, я согласен на компромисс в следующей Битве Тысячелетия, если вы проиграете.

— Ты не имеешь права говорить от имени… — начал было Янус, но его прервали.

— Имею полное право говорить, заключать договоры и пакты от имени самого Люцифера! — прогремел голос Асмодея. — Так, что, Гермиона, договариваемся?

— Залог твоего слово дай!

— Что хочешь в залог?

— Отдай мне Фоукса, — ухмыльнулась белокурая девочка и маленький клык сверкнул в её рту. Гарри Поттер округлил глаза и тоже ухмыльнулся. — Мы, Хранители, одной крови. Фоукс мне подчинится.

Асмодей как-то вдруг потерял мощь давления своей силы. Его аура вернула первоначальный окрас «голубиного крыла» и он, погладив рукой перышки на головке огненно-золотой птички, шепнул ей что-то и та, резко вскрикнув, перелетела на плечо темноволосого мальчика.

Парень поднял правую руку, позволив фениксу клюнуть палец до крови, скривился от боли, но стерпел.

— Будешь в следующем тысячелетии птицей Света и Добра, Фоукс, — сказал он.

Феникс курлыкнул и прислонил голову к щеке Поттера.

Внезапно, всё в Большом зале вернулось в свой изначальный обычный вид. Исчезли все высшие сущности, стены вернулись на свои места, потолок опять сжался, хотя продолжал показывать туманное небо Оловянных Островов.

На дуэльном подиуме чёрная, выпрыгнувшая из палочки Драко Малфоя змея растворилась в воздухе, оставив на своём месте напружившуюся жабу. Дрыгнув ногой, жаба эта постепенно пришла в себя, квакнула, обернувшись животиком вниз, подскочила и превратилась в испуганного, покрытого странной слизью Рональда Уизли.

Он некоторое время судорожно вдыхал воздух и оглядывался вокруг с удивлением.

А потом закричал со всей силы.

К О Н Е Ц