Глава 23. На самом одиноком корабле

— 23 -

— Всё-таки как сильно магия меняет человека, — сказал Гарри и почесал хоботом плавник.⁽¹⁾

Всю дорогу Дина старательно давила в себе доктора Айболита, буквально сидя на руках. Мэри Винчестер из семьи тёмных Кэмпбеллов держалась, как стойкий оловянный солдатик, а её детки, слегка одуревшие от счастья снова видеть маму живой, категорически не замечали, что по её телу то и дело проходит короткая мелкая судорога. Да и никто бы не заметил, просто Дина знала, куда смотреть. Она и сама чувствовала себя не так чтоб очень хорошо, как это ни парадоксально, светлые переносили чёрную магию куда легче тёмных. Вон, Чарли трещит с Алексом, не закрывая рот, охотники аж светятся, бодрые до отвращения, а ей бы сейчас домой, Васенька помурлыкал бы рядом, чаем с малиной напоил… Эх, мечты. Дина печально вздохнула, переглянулась с таким же невесёлым Иваном — он даже пустил друга за руль, настолько ему стало хреновато.

— Ребята, до этого вашего убежища далеко ещё? — не выдержав, вклинилась все-таки она.

— Не особо, — отозвался из рации довольный голос Дина. — С часок где-то.

— А побыстрее никак? — внезапно жалобно поинтересовалась Чарли, на минуту прервав улыбашки с Алексом. — Вы обещали меня ещё домой отправить. Не, ну правда, у вас хорошо, но меня там друзья ищут, плачут… наверное…

— Не сейчас, — поморщилась Дина. — Я вам не терминатор, мне тоже иногда нужен отдых.

— В принципе, мы прямо отсюда можем рвануть к себе, — негромко предложил Алекс, но сестра упрямо мотнула головой:

— Не можем. Мне обязательно надо осмотреть миссис Винчестер и назначить лечение. Ты же понимаешь…

— Спасибо, правда я себя вполне хорошо чувствую, — в голосе Мэри явно ощущалась улыбка. — Ну, голова побаливает, если будет совсем невмоготу — выпью аспирин.

— Никаких аспиринов! — возмущённо прикрикнула Дина в сторону рации, немедленно позабыв о собственном не самом лучшем самочувствии. — Постельный режим не меньше недели и комплекс укрепляющих эликсиров. Плюс восстанавливающие ванны и пятиразовое питание. Или вам настолько хочется ещё раз оставить своих детей сиротами?

— Дина, — укоризненно протянул голос Сэма. — Ну что ты, в самом деле…

— Привыкайте, — не без ехидства хмыкнул Валентайн. — Когда речь идет о её профессиональных обязанностях — всем капец, туши свет, накрывайся тазиком. Тёмный врач в семье — это мощно.

— Кстати… Спасибо вам, ребята. Не знаю, как вы ухитрились вернуться, но спасибо.

— Всегда рады помочь, mia bella signora,⁽²⁾ — немедленно промурлыкал в ответ Алекс, одновременно подмигнув рыжей соседке. Та закатила глаза и беззвучно прошептала:

— Котяра ты мартовский!

— Галеотти! Ты как маму обозвал?!

— Дин, он всего лишь сказал, что наша мама — прекрасная леди. Ой…

— Так. Я чёт не понял, кто-то в глаз захотел?

— Спокуха, fratello!⁽³⁾ Поимей то, чего у тебя отродясь не было, в смысле — совесть! Мне лишняя фара не нужна, «дефендеру» своих хватает!

— Как приятно, что мой очень взрослый сын так радеет за мою честь, — сдавленно пробормотала Мэри, изо всех сил маскируя смех кашлем.

Дина перехватила взгляд брата в зеркале заднего вида и одобрительно кивнула, тот усмехнулся в ответ. Саня молодец, всегда ловит момент. Так и будет теперь языком чесать до самого бункера, отвлекая спасённую леди и её великовозрастных детишек от невесёлых мыслей, а те и сами рады стараться. Потом, всё потом, они серьёзно и подробно обсудят то, что произошло и то, что с высокой вероятностью может произойти, но только не сейчас. Больше она не прислушивалась, прислонилась к Валентайну и ненадолго задремала, открыв глаза лишь когда их внедорожник затормозил вслед за «импалой».

— Вот это ничего себе винтаж! — восторженно пискнула Чарли, сбегая вниз по лестнице первой. — Это вы тут постоянно живёте?

— Да, здесь жилых комнат много, — небрежно махнул рукой Сэм.

— Напьюсь, — громогласно заявил его брат, кинув сумку прямо на пол и закопавшись в бар.

— Чтоб я еще когда-нибудь… — сладким голоском напомнила Дина.

— Ну, ты ж меня откачаешь? — покосился хитрющим глазом.

— Тебе, командир, исключительно по случаю моего особого отношения — магнезию с витаминчиками группы бэ внутримышечно,⁽⁴⁾ — ласково пообещала Дина. — Три раза в день. Вместо еды. Взбодрит основательно.

— За что?! — натурально взвыл огорошенный столь трепетными чувствами Дин. — Не, это как, вообще! Мам, ну хоть ты скажи! Я вообще уколов боюсь!

— И скажу. Лучше четыре, — едва сдерживая смех, ответила добрая мама.

Не найдя понимания у хихикающих родственников, старший Винчестер надулся и уныло констатировал:

— Спелись, блин.

— Само собой, — немедленно подтвердила Мэри. — Ох, дети… я только сейчас поняла, как я устала.

Она с облегчением упала на стул. Сэм подошел сзади, наклонился, обхватив её обеими руками, и уткнулся носом ей в плечо.

— Мам, прости. Мы должны были вытащить тебя раньше, да только не знали как. Джек пытался, но он ещё не умеет толком себя контролировать.

— Перестань, — она ласково потрепала сына по голове. — Между прочим, вы ведь так и не познакомили меня со своими друзьями.

— Точно! — Дин хлопнул себя по лбу. — Да уж, забудешь тут. В общем, вот этот подозрительный тип, который строит глазки всему, что шевелится — Алекс. Этот мрачный медведь — Ивэн…

— Иван, — тут же рыкнул Валентайн, подпиравший могучим плечом книжный стеллаж. Стеллаж подозрительно поскрипывал и норовил накрениться. — Я же тебя не называю Дэном.

— Еще б ты меня так называл, — тотчас возмутился охотник.

— Дин, — Мэри укоризненно покачала головой. Тот только отмахнулся.

— Чарли, замечательная во всех отношениях и вообще своя в доску.

Чарли немного удивилась такой характеристике, но всё же изобразила нечто похожее на реверанс, что в сочетании с её мешковатой одёжкой смотрелось просто убийственно.

— Ну и… Дина. И нет! Она моя не-дочь!

Народ гнусно захихикал. Да и сама Дина, присевшая на край соседнего стола, едва сдерживала улыбку.

— И в мыслях не было, — осторожно возразила Мэри, слегка оторопев от такого накала. — Я как-то морально пока ещё не готова быть бабушкой такой взрослой внучки.

— Ладно, это всё, конечно, хорошо и весело, но нам пора, — Алекс с явным сожалением развёл руками. — Мы и так уже все сроки про…фукали… военно-морским способом.

— Мда, иметь нас будут вдумчиво и с удовольствием, — со вздохом подтвердил Валентайн.

— Вы по дороге загляните в аптеку, купите ящик вазелина, — состроил сочувствующую физиономию Дин. Валентайн молча запустил в него футбольным мячом, который зачем-то стянул с полки и машинально крутил в руках. Мэри осуждающе покачала головой:

— Мальчишки…

Тем временем Дин подозрительно поинтересовался:

— Дина, тебе-то никуда бегом не надо?

— Надо, — уныло созналась она. — Уже звонили и бились в истерике по очереди оба зама, секретарь и старшая медсестра. У меня четыре плановые операции на этой неделе, плюс по клинике носится стадо диких стажёров-интернов и рушит всё, что не приколочено намертво. И это помимо обычной рутины. А главврач тут немножко по чужим мирам скачет, да. Но это подождёт. Миссис Винчестер, прямо сейчас я займусь Вами.

— О, пожалуйста, просто Мэри, и я в полном порядке. Правда! Отдохну, отосплюсь — и снова в бой.

— Хорошо, Мэри так Мэри, — покладисто согласилась Дина. — Так вот, Мэри, ты, конечно, крута, как рессора от трактора «Беларусь»,⁽⁵⁾ и вообще всех победишь. Но врач здесь я и мне лучше знать, что сейчас нужно твоему организму. Показывай, где твои апартаменты.

Мэри бросила умоляющий взгляд на Дина, однако тот с самым простодушным видом развёл руками. Мол, меня тут вообще не стояло.

— Вперёд, — Дина спрыгнула со стола и подхватила свой рюкзак. — И учти — неделю не вставать! Я прослежу.

— Даже в туалет? — оторопело поинтересовалась Мэри.

— В туалет можно, на охоту — нет! Я понятно выражаюсь?

— Желаю скорейшего выздоровления и надеюсь на встречу, mia bella signora, — немедленно подорвался с места Алекс, отвесил церемонный поклон, поцеловал её руку, и всё это единым плавным движением. После чего нахально подмигнул и, зацепив по дороге Ивана, рванул к двери. — Чарли, душа моя, жди звонка!

— Хваталки свои придержи! — только и успел рявкнуть ему вослед Дин.

— Ваша мама — молодая красивая женщина, — менторским тоном просветил на бегу Алекс. — Думаешь, ей не нравится получать комплименты?

— Слышь, ты, кобелино! Я тебя щас так откомплименчу, замучаешься лечиться! — возмущенно пригрозил Дин, многозначительно взвешивая в руке здоровенный талмуд с металлическими уголками и бронзовой застежкой.

— Тебя я понял, умолкаю. Не то по шее получу и подвиг свой не совершу,⁽⁶⁾ — Алекс печально вздохнул, но ничего больше сказать не успел — Валентайн вытолкал его за дверь.

Дина решительно утащила Мэри — та, конечно, опять пыталась протестовать, но легче было свернуть с рельсов товарняк. Чарли поскакала за ними, по дороге свернула в какой-то отнорок и пропала в лабиринтах бункера, попискивая от восторга и время от времени оглашая коридоры боевым кличем североамериканских индейцев. Братцы-охотники переглянулись, вздохнули…

— Будешь? — Дин многозначительно покачал початой бутылкой виски.

— Буду, — решительно отозвался Сэм.

— Кас эс-эм-эс прислал, — между прочим бросил Дин. — Хвалит Джека, говорит, парень схватывает на лету. Они уже домой едут, если что.

— А я тебе говорил, — Сэм с довольным вздохом вытянул ноги в кресле. — Его просто надо правильно воспитать, а уж это у Каса получится.

Дин недоверчиво хмыкнул, но промолчал, задумчиво разглядывая свой бокал. Сэм тоже не торопился с разговорами, наслаждаясь тишиной и недолгим покоем.

— Мне кажется, эта история ещё далеко не закончена, — нерешительно заговорил, наконец, Сэм. — Мы ведь не бросим их, так? Мы должны помочь этим людям. И здесь Джек будет просто незаменим. Если попросить Дину, может, она научит его, как правильно открывать порталы?

— Откуда я знаю, — Дин пожал плечами. — Сам у неё спроси.

— Да что с тобой такое? Мама жива, дома, Чарли нашлась, у тебя, наконец, наладилась личная жизнь — что не так?

— Подозрительно это как-то всё, — пробурчал Дин. — В смысле, если всё так хорошо, значит, жизнь готовит какую-то грандиозную подставу. Нутром чую.

— Чувствительный ты наш… Знаешь что, иди-ка спать, — хмыкнул Сэм. — Чарли я сам выловлю.

Как ни странно, старший брат послушался. Молчком забрал остатки виски и побрёл к себе. Правда, сперва решил заглянуть к маме и в дверях чуть не столкнулся с Диной, которая как раз выходила из комнаты.

— Она спит, потом поговорите, — Дина тщательно закрыла за собой дверь и укоризненно покачала головой. — Какие же вы все, Винчестеры, упёртые. Даже если урождённые Кэмпбеллы.

— Ага, это передается половым путем, — фыркнул Дин, воровато оглянулся и быстро притянул её к себе. — Слушай, ну тебе ведь прямо сейчас не надо никуда бежать, а?

— Прямо сейчас не надо, — Дина устало покрутила головой, потом прижалась щекой к его груди, прикрыв глаза, с удовольствием ощущая, как размеренно бьётся его сердце. — Прямо сейчас мне бы поспать суток двое. Знаешь, как страшно было чувствовать все эти души… Они как будто кричали от боли, постоянно, непрерывно, пока я их не освободила. А это так тяжело…

— По тебе видно, малыш. Так, давай-ка быстренько в душ и в кроватку, завтра всё расскажешь.

— А ты? — она уже полусонно хлопала глазами.

— А я тебе буду на ушко колыбельные петь, — усмехнулся Дин, осторожно убирая от её лица выбившуюся из косы прядь волос.

— Знаю я твои порнографические колыбельные, — заворчала Дина, неохотно отлипая от такого уютного и тёплого. — Ладно уж, веди, Сусанин…

…Обойдя напоследок владения и убедившись, что Чарли ничего непоправимого не натворила, Сэм приглушил свет, убрал со стола бокалы и, зевая, потопал к себе. Краем глаза увидав, что дверь в комнату Дина открыта, решил заглянуть на всякий случай. И, смущённо пряча глаза, быстренько эту самую дверь прикрыл. Да нет, ничего такого — просто спали в обнимку, Дин в джинсах и футболке, Дина в его халате, в который её можно было завернуть раза три, но почему-то Сэму показалось, что ничего более интимного он не видел никогда в жизни…

* * *

Болеть любовью, смотреть загадочно — увольте, каждый давно привит. У нас сердечная недостаточность, нехватка опиума в крови. Давай же, доктор, введи нам острое, налей целительное со льдом. Нет, не любовью болеют взрослые, любовь — об этом, а мы — о том. О том, как душно бывает вечером, как жмут привычные этажи, и нет любви, и спасаться нечем, но в ключичной венке вскипает жизнь. О том, как голос звенит серебряный, она смеется — сойти с ума, плутая улицами, деревьями, не возвращаясь в свои дома. О том, как крепко, в одно касание, всегда сливаешься с ней в ночи. Мы все диагнозы знаем сами, но спасибо, доктор, что ты молчишь. Болеть любовью — пустое, детское, стихами кашляешь, чуток сон. У нас с ней нежность такая резкая, часы до встречи стучат в висок. Давай же, доктор, оставь теорию, забудь бессмысленную латынь. Болеть любовью, войти в историю, гореть в агонии и остыть. Любовь безумствует лихорадочно, скоропостижен ее конец.

У нас — сердечная недостаточность.

Нам недостаточно двух сердец. ⁽⁷⁾