Профессор Бербидж (джен)

Рутинная работа поглощала всё мое время и силы — подъем, школа, бюрократия и сон. Времени на ремонт дома, уход за собой, покупки и прочее не хватало катастрофически. Впрочем, не я одна страдала — мой Кокс тоже был уставшим. Он постоянно летал к Амбридж, Пруэтту, Криви и многим другим, а ещё они с Буклей как могли защищали свое потомство, бо́льшую часть которого слопал дракончик, а выживших родители пытались спрятать в лесу. Похоже, придется выдавать вид на жительство для пернатых, поскольку сил на разборки с собственной совой у меня не было — я устала.

Вот такая плата за улучшившееся финансовое положение — деньги есть, а тратить некогда! Благодаря некоторым действиям моя зарплата выросла почти в два раза (спасибо Малфою, Пруэтту, Амбридж и Дамблдору). Наличность я аккуратно прятала в пространственный карман, который мне любезно наколдовал Флитвик на обратной стороне подарка Невилла. Олеандр в рамке красиво смотрелся над камином и прятал в своей основе почти шестьсот галлеонов! Деньги в банк мне относить не хочется — дорого. Впроголодь я уже пожила и цену каждому галлеону знаю, а платить целых пять за год хранения… Да обойдутся! Вот будет больше тысячи, тогда подумаю: хранить в банке или сейф купить. А пока у меня другие заботы в виде бюрократических проволочек и хронического недосыпа.

Эпопея с актами жилищно-бытовых условий всё никак не хотела кончаться. Если с Алисой Спенсер всё разрешилось хорошо (она теперь у Гринграссов живет), а у Салли Перкс нашлись родственники во Франции, которые её и забрали, то с мальчишками всё было не так радужно.

Самая главная проблема — это Хофф.

Благодаря Амбридж Луиса Брэнкока уже забрал новый опекун, а вот с Джастином возникли сложности — он не хотел уезжать от отца. Все доводы о том, что кушать дома нечего, кровати нет, коммуникации отключены, мальчишка пропускал мимо ушей и собирался вернуться к папе.

— Джастин, — сказала я в один из дней, устав его уговаривать, — давай так. Мы вместе поедем к отцу, посмотрим, что и как. В случае, если у тебя дома всё плохо, ты поедешь к опекуну.

— Я не хочу к опекуну! У меня дома всё нормально!

— Понимаю, отца с матерью тебе никто не заменит, но всё же не нужно так резко реагировать. Летом съездим, посмотрим — и на месте решим, что делать. В любом случае у опекуна есть для тебя комната, холодильник и карманные.

— Хорошо, — хмуро сказал парень и убежал из кабинета.

Ближе к июню мы пришли к соглашению, что мальчик будет днём у отца, а ночевать придёт к опекуну. И то хлеб.

Вторая проблема — это братья Криви. Мальчишки восприняли «в штыки» новоявленных родственников и их идею «возрождение рода Прюетт»⁽¹⁾. Сложно сказать, чем всё это закончится, но на данном этапе Колин и его брат категорически не желали идти на контакт с лордом и его сестрой. Третейским судьёй пришлось выступить мне. В первый разговор Пруэтта и Мюриэль с семьей Криви я молчала, во второй тоже, ну а в третий раз, когда дети отказалась выходить из своей комнаты, пришлось вмешаться.

— Лорд Пруэтт, — сказала я, переключая внимания с двери в комнату, которую магический родственник собирался снести заклинанием, дабы научить уму-разуму своих новоявленных наследников, — пожалуйста, держите себя в руках. Вы представитель аристократии, а не торговец из Лютного. Очень прошу, покиньте дом. Вы сейчас не в том состоянии, чтобы разговаривать с детьми.

Мужчина будто бы очнулся, с удивлением посмотрел на палочку в своих руках, глубоко вздохнул и сказал:

— Прошу простить, это было непозволительно с моей стороны, — и аппарировал прямо из дома, захватив Мюриэль.

— Деннис, Колин, — сказала я, — он ушёл. Открывайте.

— Уходите! — прокричал Колин, — это вы их сюда привели! Всё из-за вас!

— Колин. — И что делать? Каким образом на контакт пойти? Как всё это разгребать? — Я не уйду. Нам нужно поговорить.

— Убирайтесь! — крикнул, судя по голосу, Деннис.

— Мальчики, — устало сказала я, — поймите, даже если бы я не пришла, вас всё равно бы забрали. Только сейчас, пока вы не в школе, ещё можно попытаться продиктовать свои условия лорду и его семье. А если бы это произошло в Хогвартсе, то домой вы бы точно не вернулись. Никто бы вашего мнения не спрашивал.

— Почему? — дверь приоткрылась, за ней виднелась заплаканная мордашка Колина.

— Потому что вашим родителям стёрли бы память, и вам тоже.

— Почему? — опять спросил мальчик.

— Потому что он лорд и может многое, потому что не считается зазорным стереть память людям без дара, потому что по магическим законам он в своём праве. Может, впустите меня?

— Хорошо, — ответил старший ребенок.

Дверь широко открылась, и мальчик запустил меня в комнату. Н-да-а-а. Мебель вся сломана, стекло и зеркало потрескались, полы вздулись, а прикроватный коврик и прочий текстиль просто распущен на ниточки. Скорее всего, Пруэтт что-то почувствовал и ретировался из дому из-за магии детей, а никак не из-за моих слов.

— Предлагаю спуститься в гостиную и поговорить с вами, родителями и лордом.

— Но он же ушёл!

— Как ушёл, так и придёт. — Вот не сомневаюсь, что здесь стоят чары прослушки и парочка ещё каких-нибудь следящих.

Пруэтт прибыл ровно тогда, когда Деннис съел последнее пирожное и его мама убрала чашки со стола.

— Лорд Пруэтт, — обратилась я к мужчине, когда тот вошёл в комнату, — вы бы не могли починить вещи в комнате мальчиков или убрать их совсем, если они ремонту не подлежат?

— Хорошо, — ответил аристократ и направился на второй этаж. Вот что значит воспитание! Не стал меня спрашивать, почему не убрала. Сам палкой махать пошел. Я, конечно, тоже могла бы… Ключевое тут «бы». Сил у меня маловато будет. Уберу и починю часть, а с остальным что прикажете делать? А Пруэтт мужик сильный: и починит, и уберет.

Как оказалось, починить большинство вещей было невозможно. Лорд просто их уничтожил и обещал оплатить новые, что обрадовало маму мальчишек и огорчило Колина и Денниса. А затем начался цирк, то есть беседа о том, что делать и кто виноват.

Разговор был сложный — дети не хотели никакого рода. Родители хотели обеспеченного будущего для своих мальчиков, при этом расставаться навсегда с ними не желали. А Пруэтт считал, что нечего якшаться со сквибами. К консенсусу мы пришли спустя почти пять часов разговоров — Колин и Деннис будут три раза в неделю по два часа проводить с лордом и бабушкой. До лета только на нейтральной территории — Косой переулок, зоопарк, заповедник, торговый центр. То есть территория не только магическая, но и маггловская. Летом дети посетят мэнор своего родственника и другие магические территории, принадлежащие роду. А в августе мальчиков представят роду. Это не принятие прав наследников, а всего лишь возможность носить фамилию Пруэтт. И, соответственно, в Хогвартс приедут Колин и Деннис Пруэтты — какие-то родственники лорда Пруэтта. Кем он их представит — я не вдавалась в подробности, не моего ума дело. Пусть сам перед Дамблдором отвечает. Я свою работу выполнила — дети про школу знают, согласие дали, живут хорошо, стол-стул-кровать-еда есть. Всё: Чарити сделала свое дело, Чарити может уходить.

Беседа у Криви меня вымотала, а тут ещё Дамблдор со своими просьбами через феникса, который у него вместо совы. Директор просил отменить отработки Гарри Поттеру на ближайшие два дня. Да ради бога! Баба с возу — кобыле легче. У меня своих дел хватает — СОВ и ЖАБА на носу, Дурслей надо проведать и попросить отвезти племянника зрение проверить, с совами что-то решить. Так что квест «Гарри Поттер и философский камень» я пропустила — у Дурслей была, их племянника к офтальмологу записывала. Фамилия у окулиста интересная — Сметвик, а имя Гиппократ. Вот. Бесплатное обследование зрения для Гарри и Дадли в госпитале святого Томаса.

Нужно сказать, что семейство Дурслей очень сильно изменилось — Дадли похудел и вытянулся, стал очень флегматичным и заинтересовался боксом. Пока его взяли в группу общей физической подготовки, но хоть так. Вернон тоже скинул вес и перестал вздрагивать, трястись и неадекватно реагировать на слово «магия». Он очень положительно отнесся к идее отдать мальчика кому-то из волшебников на лето. Мол, пусть день-два поживёт, а потом уедет к школьным друзьям. Дядя был готов даже денег дать, лишь бы племянник как можно скорее уехал, лучше всего с вокзала. Попробую с Дамблдором обговорить этот момент, чтобы Поттер пожил у опекунов… часа три-четыре и уехал к Уизли.

Пока я распивала чаи у родственников Мальчика-который-ыыжил, в Хогвартсе проходило мероприятие под названием «Спасти рядового Райана», то есть философский камень. Согласно официальной версии педсостава, которую мне поведал Сильванус, дело было так:

Профессор Квиррелл, Отдел Тайн и директор Дамблдор проводили какой-то эксперимент, в который, по своей глупости, влезли Гарри Поттер и компания. Как итог — дети в больничном крыле, эксперимент сорван, Отдел Тайн недоволен, а Квиррелл написал заявление «по собственному».

Честно говоря, на мой взгляд, канон становится все страньше и страньше. Вроде всё как и писала Роулинг, а вроде и нет. Дети в больничном крыле, преподаватель ЗОТИ из Хогвартса исчез (точнее, уехал глубокой ночью), а по факту всё совсем не так.

Вот Квиррелла я видела сама лично, когда детишки лежали в больничном крыле. Профессор защиты от тёмных искусств был в чалме и всё так же вонял чесноком.

— Добрый день, профессор, — поздороволась я.

— Д-добр-р-ый день, к-к-коллег-г-га, — ответил заика.

— Извините, что задаю такой вопрос, но правда, что вы уходите?

— Д-д-да. Я н-н-не х-х-хоч-ч-у с-с-да-в-в-ать ат-т-т-ест-т-т-ацию. Мне О-о-отдел Т-т-тайн п-п-ред-д-дложил с-с-сотр-руд-н-нич-ч-чество.

— Так вы уходите из-за аттестации или из-за сотрудничества?

— О-о-обе в-в-версии п-п-правильные, — ответил Квирелл и удалился, так сказать, «в туман», точнее покинул школу глубоко за полночь в компании людей в серых балахонах.

Одна из причин частой смены преподавателя защиты от темных искусств и отсутствия преподавателя истории магии была так называемая «Аттестация занимаемой должности». По правилам Хогвартса, новый преподаватель может заключить контракт со школой сроком на один год, после чего ему необходимо пройти аттестацию, и тогда появляется возможность заключить контракт на пять лет со всеми вытекающими последствиями — увеличением заработной платы, снижением стоимости обедов и апартаментов, увеличением нагрузки и так далее. Чарити аттестацию официально не проходила. Её прошла я по своему незнанию. Согласно очередной очень важной и нужной бумажке, для прохождения аттестации необходимо выпустить учебные пособия (какого характера — не уточняется), участвовать в мероприятиях психолого-педагогической направленности (привет, акты ЖБУ), сдавших СОВ и ЖАБА должно быть не менее пятидесяти процентов от общего числа студентов (общего числа всех студентов в школе, или только старшие курсы, или только те, кто непосредственно сдает, — не уточняется). Квиррелл не проходит по психолого-педагогической направленности. Он не стал что-то выдумывать, как это было с маггловедением, а просто свалил в Отдел Тайн. Квиррелл один год был преподавателем маггловедения, а один год вел ЗОТИ. Чтобы остаться ещё на год, ему необходимо опять взять новый предмет для преподавания. Как колдун, Квиринус силен и умен, какие-то изобретения против темных сил у него имеются. Неудивительно, что дяденьки в серых балахонах предложили ему сотрудничество.

Вот только по школе гуляла очередная дикая сплетня про цербера, дьявольские силки, летающие ключи, шахматы, склянки с зельями, зеркало и злого духа, который из зеркала переместился в профессора Квиррелла. Несложно догадаться, что именно Гарри Поттер и его друзья смогли изгнать злого духа из тела несчастного профессора. Вот. Анекдот, да и только, но дети с первого по третий курс включительно верили. У четвёртого курса играли гормоны — не до мелкоты. Пятый и седьмой к экзаменам готовились, а шестикурсникам уже плевать на детишек и их развлечения. Директор снова не спешил развеивать слухи, ну а у меня своих дел полно — пятый и седьмой курс сдают экзамены, которые принимает, барабанная дробь, Долорес Амбридж!

* * *

Экзамен по суперотменному волшебству проходил в кабинете маггловедения. Всё как в старой советской школе — билет, десять минут на подготовку и отвечать у доски. Вариант с письменным заданием меня не устроил категорически. Почему? А проверять кто будет? Я? Оно мне надо? Нет уж! Вот вам билетики, вот вам вопросики — и вперед, «на баррикады».

В кабинет заходили по пять человек, вытягивали билеты рассаживались за парты подальше от друг друга. Амбридж переворачивала большие песочные часы, и время пошло.

— Итак, мистер Флинт, — сказала Долорес, вызвав самого первого студента, — читайте первый вопрос.

— Назвать правила перехода дороги на нерегулируемом пешеходном переходе в России, — сказал вышеупомянутый мистер. Парень был спокоен. Вопросы были даны заранее, ответы мы проговорили на уроках, проблем быть не должно. — Посмотреть налево, посмотреть направо, посмотреть вверх и при отсутствии транспорта переходить дорогу.

— А почему нельзя аппарировать? — спросила моя «подруга».

— Так камеры везде! — воскликнул Флинт.

— Хорошо. Читайте третий вопрос, — Амбридж пропустила один вопрос, ну а мы не будем напоминать.

— Назвать отличие кота от книззла, — прочитал Флинт и сразу начал отвечать. — Первое — это размер. Книззлы намного крупнее. Второе — это шерсть. У книззлов она жестче. Третье — это магическая составляющая книззла…

— Достаточно, — перебила замминистра, — вы свободны. Оценки узнаете позже. Мисс МакКонер, ваша очередь…

И в таком духе почти три часа. Первый час Долорес грозно спрашивала, задавала вопросы, строила из себя такую строгую-престрогую тётку. Второй час она выбирала из трех вопросов один, на который и отвечал студент. Ну а третий час слушала и спрашивала уже я, пока Амбридж с удовольствием рассматривала детские книжки по правилам дорожного движения — устал человек от студентов. Лишь бы все документы подписала без проблем, так как я планирую поставить всем «Превосходно». Зачем детям, так сказать, аттестат портить? Проблем с ними у меня особо не было, гадости они мне не делали, подарки дарили. Ну и для чего их «валить»? Самолюбие потешить? Я не Снейп, мне не надо.

Седьмой курс сдавал почти сразу после пятого. В отличие от СОВ, у них экзамен письменный, как того требуют декреты Министерства. Я долго не заморачивалась — тест на сто вопросов. Один вопрос — один балл. Менее сорока одного балла — «Тролль», от сорока двух до шестидесяти — «Слабо». От шестидесяти одного до семидесяти — «Удовлетворительно». От семидесяти одного до восьмидесяти пяти — «Выше ожидаемого». От восьмидесяти шести и выше — «Превосходно».

Вот даже не сомневаюсь, что у всех десяти студентов, которые сдают ЖАБА по моему предмету, ниже ста баллов не будет. Почему? Да я просто нагло дала детям тест заранее. Хочет директор и его зам хороших результатов с первого по седьмой курс? Да ради бога — нам же проще! Короче говоря, всем пятёрки, все свободны.

— Предлагаю попить кофе, — сказала я, когда экзамены закончились.

— А покрепче ничего нет?

— Увы, нет. Это школа, полная детей, рисковать не хочется, — назидательно ответила я. — Вот, подпиши бумаги.

— Всем «Превосходно»? Ты шутишь? — удивилась Амбридж.

— Долорес, оно тебе надо? Тратить шесть часов своей жизни на проверку работ, которые отправятся в камин? Это не заклинания с трансфигурацией и не зелья. Пусть дети порадуются. Ты лучше расскажи, как дела у Луи.

— Ох, Чарити, — ответила Амбридж, машинально ставя подписи на итоговых документах. — Всё плохо.

— Почему? Ты же сказала, что он хороший опекун.

— Дело не в нём, а в Луисе.

Следующий час я выслушивала про психологические проблемы Луиса, его заниженную самооценку, пробелы в образовании и прочее-прочее-прочее. Амбридж клонила к тому, чтобы я навестила мальчика и взяла что-то типа репетиторства на лето. Пришлось пообещать непременно заглянуть в гости к ребенку, а там работать по ситуации. Замминистра обрадовалась, не глядя подписала оставшиеся документы и, сославшись на неотложные дела в министерстве, засобиралась. Я проводила Амбридж до ворот замка, где она и аппарировала.

На обратном пути меня нашла сова директора, точнее феникс. Красивая птица на этот раз ничего не принесла, а просто кружила возле меня, то и дело подставляя свой хвост.

— Вы мне предлагаете перо выдрать? — обратилась я к птице. — Не сомневайтесь, выдеру! Оно денег стоит.

— Курлы-лы-лы-лы! — возмущённо заверещал птиц⁽²⁾.

— А, поняла, я должна зацепиться за хвост, и ты меня перенесёшь к директору! Да? — Начальство любит идиотов.

— Крук-крук! — одобрительно ответил птиц.

— Спасибо, сама дойду. — Вот перенесет он меня куда-нибудь в Запретный лес — и никто не узнает, где могилка моя! — Будешь верещать — перья выщипаю и Олливандеру продам!

Я грозно посмотрела на птицу и запустила в нее жалящим. Фоукс ловко увернулся и исчез в собственном пламени. А я, спустя пять минут дошла до горгульи, ведущей к директорскому кабинету. Каменная статуя молча отодвинулась, пропуская меня к магическому аналогу «эскалатора», который привез меня к двери директорского кабинета

В кабинете директора помимо Альбуса и возмущённого феникса находилось ещё двое — рыжие, в потрепанных одеждах и очень похожие на свои киношные прототипы.

— Добрый день, директор, — поздоровалась я. — Добрый день, мистер и миссис Уизли.

— Здравствуйте! — радушно поздоровался рыжий мужчина, директор лишь сдержанно кивнул, а миссис Уизли натянуто улыбнулась.

— Вы преподаете маггловедение?! Вы знаете всё-всё про магглов? Я хотел узнать… — начал Уизли, но в этот момент заверещал феникс, видимо жалуясь на меня своему хозяину, и отцу семейства пришлось замолчать.

— Выщипаю перья! — грозно сказала я. — Директор, вы хотели меня видеть?

— Да, миссис Бербидж, — мягко сказал Дамблдор. — Мы бы хотели услышать ваше мнение о Гарри и его жизни у маггловских родственников.

О как! Сразу с места в карьер. А где традиционные разговоры о погоде? О здоровье, о птичках? Вот так всё и выложить? Да ради Бога! Хотите про Мальчика-который-выжил, так слушайте.

— Директор Дамблдор, — устало сказала я, — повторю ещё раз — мальчику там не место: тётя и дядя не справляются с ним. Дело не только в магических выбросах мальчика, но и в его характере. Ребёнок постоянно убегает, гуляет в опасных местах…

— На мальчике материнская защита, — перебил меня Дамблдор.

— И как она защитит его на улице, когда ему по голове железной трубой дадут, ограбят, а тело в реку скинут? Он же раньше одиннадцати домой не приходит! — Да, тётка нажаловалась основательно на своего племянника. Конечно, то, что она говорит, нужно делить на два, а то и на три, но сейчас лучше приукрасить, чтобы мальчик быстрее съехал к Уизли.

Поттер действительно много работал по дому, а потом убегал гулять в близлежащий парк, состоящий из десятка деревьев и детской площадки, возвращаясь только к ужину. Пару раз, когда мальчик поругался с тёткой, он сбегал через окно и шлялся ночью в парке. Вернон говорит, что чуть не поседел в те несколько часов, когда они искали паршивца.

— Вот видите! Рон правду написал, — влезла миссис Уизли, — ему там плохо!

— Ему там не плохо, — перебила я. — Ему хорошо! Контроля нет, творит, что хочет, опекунов не слушается. Мальчику нужна железная рука и какое-то занятие, чтобы не шлялся где попало.

— Кх-м, — кашлянул директор, — а что насчёт отношения тёти и дяди?

— Отношение неплохое. Любви, конечно, нет, но и не обижают. В холодильнике отдельная полка, своя комната с кроватью, столом и шкафом. Всегда в доступе горячая вода. Но я ещё раз повторю — ему там не место.

— Мальчику нужно вернуться к тёте с дядей. Только так мы сможем обеспечить защиту…

— Но ведь не на все лето? — перебила Уизли.

— Хм… — директор погладил бороду, — думаю, двух недель достаточно.

— Двух часов, — влезла я.

— Мы не в Косом переулке, чтобы торговаться, — одёрнул меня мистер Уизли.

Не в Косом, говоришь? Ну, раз влез в этот диалог, тогда будь добр — отвечай за свои слова.

— То есть когда Поттер разнесёт дом стихийным выбросом, а потом сбежит в Лондон, исправлять последствия колдовства и искать ребёнка будете вы? — спросила я, глядя на рыжего мужчину, который смущённо отвел взгляд.

— А что предлагаете вы? — спросил директор.

— Я предлагаю оставить мальчика на два дня. Первый день — день приезда. Ребёнок покушает, примет ванну, переоденется, переберёт свой чемодан и составит список необходимого. А на следующий день, точнее вечером, его можно смело отправить в гости на всё лето. Если при этом оформить временную опеку, то ещё и деньги можно получить от Министерства Магии.

— Действительно, деньги, — задумчиво сказал директор, — как-то я подзабыл про этот момент.

Следующие полчаса мы утрясали мелкие вопросы оформления и проживания Гарри Поттера у Уизли. Моё предложение про «два дня» было принято — мистер Уизли заедет на машине за ребенком, я проконтролирую, чтобы всё прошло без эксцессов, а также схожу с ним в конце августа за покупками, и мы вместе навестим Дурслей, чтобы забрать некоторые вещи. Как говорится — инициатива трахает инициатора.

Меня вот что удивляет во всем этом: а, собственно, почему директор не интересуется другими детьми? Тем же Хоффом или Спенсер? Вдруг Алисе плохо у Гринграссов? Странно все это, и самая большая проблема состоит в том, что я увязаю всё сильнее и сильнее в этих странностях.

1) прим. авт: это не ошибка, а сарказм от героини

Вернуться к тексту

2) Прим.авт: Сарказм от героини

Вернуться к тексту