В руинах (джен)

— Привет, — преувеличенно-радостно поздоровалась я с Тайренном, и тут же устыдилась собственной фальши. — Как твоя спина?

Тайренн сидел на той же самой куче досок на задворках. Место для разговоров по душам. Пожалуй, пора дать ей какое-нибудь пафосное имя. Может быть, исповедальня?

— Уже зажила, — усмехнулся тот. — Спасибо тебе за заботу. Кстати, ты помнишь о своем обещании?

— Не думала, что ты помнишь! — притворно испугалась я. — Шучу. Конечно, помню. Как только Флайвил разрешит, мы сразу же отправимся туда.

— Ты снова используешь его второе имя, — глубокомысленно протянул Тайренн. — Вы опять враги?

Мальчишка снова удивлял меня своей проницательностью. Но я даже самой себе вряд ли смогла бы объяснить, кто мы и что мы, поэтому просто пожала плечами. В мире взрослых между «друг» и «враг» существует еще бессчетное количество промежуточных вариантов.

— Мы не очень-то ладим, с тех пор как…

— Жалко, — грустно улыбнулся он. — Но ты на него не злись. Он хороший. Правда, хороший. И я на него не в обиде.

Бедный, наивный Тайренн. Наверняка сирота или был оторван от семьи в совсем юном возрасте. Прикипел душой к первому же взрослому, проявившему заботу. Как утенок, который принимает первый увиденный им движущийся объект за свою мать. Дети терпят даже самых отвратительных родителей: холодных, пьющих, бьющих. Лишь бы не сильно больно били. Лишь бы приласкали, хоть изредка.

— Как ты оказался у Хаммеритов? — спросила я, переводя разговор на, казалось бы, безопасную тему. Но Тайренн как будто замкнулся, превращаясь из доверчивого и искреннего собеседника в мрачную ледышку.

— У меня не было выбора, — отрезал он и, увидев, как я изменилась в лице, тут же поспешно добавил: — Нет-нет, не думай, ничего такого.

— Надеюсь, тебя не украли? Не заставили служить против твоей воли?

Тайренн прыснул, снова становясь собой прежним.

— Не-е-е-т, — протянул он, как будто удивляясь тому, как такие мысли вообще могли прийти мне в голову. — Просто я понял, что Создатель призвал меня на служение. А с ним не поспоришь и от него не сбежишь. Вот так и получилось.

— А твоя семья?

— Гордятся мной, полагаю, — Тайренн изо всех сил старался звучать «по-взрослому», подражая интонациям Ниалла, но ломающийся голос звучал немного комично. — Они были рады, что я решил служить Ему. А ты? Как ты стала Хранителем? Почему решила, что можешь вертеть судьбами других?

Я улыбнулась.

— Мы не вершим чужие судьбы. Просто смотрим, чтобы равновесие в мире сохранялось. Собираем и храним знания. Вмешиваемся и поддерживаем проигрывающую сторону. За последние несколько лет мы дважды помогли Хаммеритам: когда силы Трикстера атаковали ваш собор, и во время ереси Карраса. Теперь помогаем снова.

— А зачем поддерживать равновесие? Разве не будет лучше, если добро победит?

— Тайренн, ты уже слишком взрослый, чтобы мыслить так… — я запнулась, подбирая подходящее слово.

— По-детски, ты хотела сказать? Но для меня Создатель — добро, свет и благо, а для тебя?

— А для меня он — просто бог. Один из. Сила, к которой обращаются ее адепты, и которая взамен дарует им… что-то. Молот может созидать, но может и разрушать — все зависит от того, в чьих он руках. Каррас и Витриол наглядно это показывают.

Я умолчала о том, что очень многие люди, в том числе и я, вовсе не считают служителей молота светом и добром. Для них они — двинутые, жестокие фанатики, от которых лучше держаться подальше. Тайренн наверняка не знал об ужасах, которые происходили в тюрьме Крагсклефт. С другой стороны, он ведь с удивительным смирением воспринял ужаснувшее меня до глубины души наказание. Может быть, в его картине мира и жечь людей каленым железом тоже не жестокость, а справедливое возмездие? Я уже открыла рот для гневной тирады, но потом захлопнула его обратно. Я и так слишком сильно вмешиваюсь в происходящее. Кто сказал, что я имею право воспитывать чужого ученика?

Артемус всегда учил нас до всего доходить самим. Гарретт, который, похоже, взял меня теперь под опеку, твердил то же самое. Мне остается только надеяться, что Тайренн не настолько изломан, чтобы вырасти во что-то вроде Витриола.

Видимо, заметив тень сомнения на моем лице, Тайренн истолковал все по-своему и поспешил объяснить:

— Каррас — еретик, с ним все понятно. А Витриол… Ну, он такой. Суровый, да. Но это его служение. У каждого из нас оно свое. У него — вот такое. Он — просто отражение одного из многочисленных ликов Создателя. Несовершенное, да, но люди сами по себе несовершенны. Разве добрый отец не может быть суровым к нашкодившим детям? Разве это делает его плохим отцом?

— Это Флайвил тебе такое сказал?

Я хотела произнести это ровным голосом, без эмоций, но, видимо, у меня не получилось. Уловив нотки недовольства или, может быть, скептицизма в моих словах, Тайренн сразу же вскинулся и подобрался. Ладони сжались в кулаки. Глаза упрямо сверкнули: ученик был готов защищать своего наставника до последнего.

— А если и так, то что?

— Суровость и жестокость — это разные вещи.

— И в чем разница?

— В справедливости.

Тайренн задумался, но ненадолго.

— И много справедливости ты видела в этом мире?

— Нет, Тайренн, не слишком много, — нехотя признала я. — Но я стремлюсь, чтобы ее стало больше.

— Я тоже. Поэтому ты должна меня понять. Я буду бороться за справедливость. За такую, какой ее вижу я. И Ниалл будет тоже. И Витриол.

— Тогда и тебе придется меня понять. Возвращаясь к твоему первому вопросу… Мы с Флайвилом не просто люди — за нашими спинами стоят два могущественных Ордена. С разными взглядами, разными методами, разными ценностями, разной философией. Понимаешь? Он — Кузнец-в-Изгнании. Я — Старейшина Хранителей. И только потом мы называем наши имена. Сначала должности, потом люди. Поэтому мы не враги и не друзья. Мы — союзники, пока что.

— Жалко. Он хороший, и ты хорошая. Как думаешь, если бы должности шли после имен, то, может быть, мир стал бы хоть чуточку лучше?

Вместо ответа я лишь улыбнулась и потрепала Тайренна по вихрастому затылку. Странный он, все-таки. Временами ребенок, временами — взрослый. Наверное, все подростки такие. Но у меня было не так уж много опыта общения с людьми его возраста.

— Ты ответила на первый вопрос, — довольно улыбнулся он. — А второй?

— Какой?

— Как ты попала к Хранителям? Тебя тоже призвал… кому там вы поклоняетесь?

— Не кому, а чему. Знаниям и равновесию. Но да, можно сказать, что они меня призвали. На самом деле, это не слишком интересная история. Я выросла в простой семье. Моя мать — уличная торговка, а отец — плотник. Но меня всегда привлекали… символы, поэтому я приставала ко всем с вопросами про буквы и цифры: «А это что? А что значит? А как читается?». Поэтому я рано выучилась чтению и, справившись с книгами вокруг, напросилась в услужение в небольшую книжную лавочку. Странное это было место. Иногда книги исчезали утром. Иногда появлялись те, которых я никогда раньше не видела. Я думала, это какая-то особая книжная магия, но однажды… Как-то вечером я заснула в укромном уголке с очередной скучной книгой в руках, а хозяин решил, что я уже ушла, и запер дверь. Была уже ночь, когда я проснулась. И увидела странный светящийся символ на одном из стеллажей. А потом стеллаж отошел в сторону, и в проеме показался человек в черной одежде. Я закричала, но тот человек смог меня успокоить и сказал, что глифы — так называются такие вот символы — видны только Хранителям, да и то только после особой церемонии. А я смогла увидеть его просто так, и это — мой дар. И я должна присоединиться к ним, чтобы изучать глифы и использовать их.

— Это такая магия, да? — глаза Тайренна горели.

Я кивнула. Конечно, я не стала рассказывать Тайренну о том, что глифы уже лишились своей магической силы, и теперь они — просто символы. Странные наборы черточек и точек, наделенные смыслом, но больше не несущие в себе ни капли магии. Просто другое начертание слов.

— А можешь начертить какой-нибудь глиф? — попросил он.

— Могу, только без магии.

— Тайна Ордена?

— Да.

— Понимаю.

— Ты и сам знаком с некоторыми из них, — улыбнулась я. — Например, «Благословение Строителя». Или… — тут я заговорщицки понизила голос и сделала страшные глаза, — «Отметка Трикстера». Все это — глифы. Очень древние и очень важные.

— И в них есть магия?

— Только та, которую ты сам в них вкладываешь.

— Понятно. — Тайренн поскучнел. — Надеюсь, ты не выболтала мне какую-нибудь важную тайну?

— Надеюсь, что нет, — усмехнулась я.

Мы посидели еще немного в молчании, слушая шелест листьев ивы под легким ветром. Я уже собиралась идти, как вдруг из-за угла показался Шон.

— А, ты здесь? Касадра, тебя ищет Ниалл.

—А меня? — как бы невзначай поинтересовался Тайренн.

— А тебя — нет.

Я торопливо поднялась и последовала за хаммеритом.

—В чем дело, Шон?

— Скоро узнаешь.

Опять какие-то дела, новости, секреты. Наверняка случилось что-то серьезное, раз обо мне вспомнили. И ничего хорошего я не ожидала. Почему-то новости в Доме Розали всегда оказывались плохими. Что на этот раз, интересно? Еще одна огненная тень? Еще исчезновения? Еще пожар?

Создатель Милосердный, да сколько можно-то? Поскорее бы это все уже закончилось…

Поднимаясь вслед за Шоном на крыльцо, я внутренне сжалась. Снова разговоры. И, с большой долей вероятности, разговоры тяжелые. У нас других практически не бывает. А хотелось бы, наверное. С другой стороны, про меня не забыли окончательно. Это хорошо… наверное.

Я ожидала очередную аудиенцию на чердаке, но Флайвил и Оливер сидели за большим столом в опустевшем общем зале на первом этаже, накрытом какими-то бумагами и… я пригляделась. Чертежами?

— Добрый день, Касадра, — вежливо поздоровался Флайвил.

— Приветствую, — отозвалась я, отодвигая стул и садясь. Шон разместился напротив. — Могу чем-то помочь?

— Кое-чем можешь, — Флайвил задумчиво побарабанил пальцами по столу.

Шон покивал с важным видом. Оливер остался безучастным и вальяжно откинулся на спинку стула, ковыряясь в зубах какой-то палочкой.

— Тогда я внимательно слушаю.

— Ты, наверное, заметила, что в последнее время мы не слишком-то резво продвигаемся вперед. Чем ближе к храму, тем больше нежити… и не только. К тому же, та часть квартала сильно пострадала от пожаров и теперь практически лежит в руинах. Приходится расчищать завалы и только потом запускать людей. Мобильность очень важна. Я не хочу, чтобы кто-то попал в западню.

Я кивнула. Интересно, к чему он клонит?

— Есть предложение совершить вылазку за периметр безопасности.

— В каком направлении? Насколько далеко? И самый главный вопрос — зачем?

Шон закатил глаза к потолку, прикидывая. Потом выудил из груды карт одну, всю испещренную пометками разных цветов.

— На запад. Есть подземный ход от Рубин и, предположительно, до Кафедральной. Можешь сама посмотреть. А там… ну, как получится.

Я внимательно изучила карту. Разумеется, ничего не понятно, но я решила не подавать виду.

— Ты не ответил на мой последний вопрос.

Вместо него слово взял Флайвил.

— Нам нужно провести разведку, но я не хочу рисковать своими людьми…

— А мной, значит, рисковать можно? — вытаращилась я.

Флайвил закашлялся.

— Ты неправильно все поняла…

— Тогда попробуй объяснить так, чтобы я поняла все как надо.

— Идти нужно будет под землей. Коллекторы, канализация, ходы бурриков… Нежити там, скорее всего, нет. А вот нарваться на живых существ вполне возможно. Те же буррики. Пауки. Креймены. Ходы тесные и темные, руке размахнуться негде. Молоты в таких узких пространствах — не самое лучшее оружие, а в большом отряде бойцы будут только мешать друг другу. Нет возможности реализовать численное преимущество, если ты понимаешь, о чем я. Нам нужна помощь мага, иначе придется звать Витриола. — При этих словах я понимающе фыркнула. — Оливер предложил твою кандидатуру. Мы будем рядом и защитим, если что.

— Оливер? Предложил меня? Видимо, дела у вас совсем плохи.

Хаммерит хмыкнул, все так же сосредоточенно разглядывая кончик зубочистки, но от комментариев воздержался. Спасибо и на том.

— Представь себе. Он сказал, что твоя магия очень даже неплохо прожаривает живых. Просто доведи нас до выхода наружу, расчисти путь и можешь быть свободна. Ну или можешь пойти с нами и наведаться в этот ваш Грот или как его там.

Неплохо, ага. Может быть, прожаривает она действительно неплохо, только я потом ползаю по полу и брызгаю на всех кровью из носа. С другой стороны, может быть, уже стоит поучиться контролировать доставшуюся мне силу, а не бить ей со всей дури?

— Есть только одно «но». Я обещала Тайренну взять его с собой в Грот.

— Ты хочешь взять Тайренна с собой? В коллектор? Я ничего не путаю? — Ниалл наклонился вперед и посмотрел на меня исподлобья, слегка опустив голову.

— Я обещала ему, когда он… — я выразительно не договорила, но было понятно, на что я намекаю.

Если уж он действительно чувствует себя виноватым, то пусть заглаживает вину. Ничего не случится от того, что парень прогуляется по подземельям запретной территории и посмотрит на святыню Хранителей.

— Я запрещаю тебе. — Ниалл был непреклонен.

— Но…

— В другой раз. Когда расчистят завалы и эта зона присоединится к основному периметру безопасности. Пока я не осмотрю ее лично и не решу, что она для него безопасна. Но не раньше. До тех пор Тайренну нечего там делать.

Боги милосердные, это еще вопрос, у кого из нас родительские чувства зашкаливают сильнее: у меня или у Флайвила.