Чаша Терзаний (гет)

Очнулась я в незнакомой мне комнате на узкой кровати. В комнате царил полумрак, но было видно, что все стены от пола до потолка заняты книгами. Я огляделась, в комнате кто-то был. Стараясь не производить шума, я пошевелилась. Нога, так удачно проткнутая накануне, затекла, тело чудовищно ныло и болело. Я повернулась, кровать скрипнула, и тень метнулась ко мне. Я зажмурилась.

— Не старайся, — сказал знакомый голос. — Я знаю, что ты пришла в себя.

Я открыла глаза как раз в тот момент, когда комната наполнилась светом. Я поморгала, привыкая к нему. Это был Северус. Его лицо посерело от усталости и нервного истощения, и в нём угадывались чувство тревоги, гнева и в то же время некоторого облегчения.

— Как ты себя чувствуешь? — спросил он.

— Весьма сносно, — ответила я. — Где мы?

Он не ответил.

— Пошевели пальцами.

— Так? — я подняла руки, сжала и разжала кулаки.

— Хорошо, — сказал он. — Теперь пальцами ног.

Я сделала вид, что смущена, но он продолжал выжидающе смотреть на меня. Я выставила из-под одеяла ступни и пошевелила пальцами, на недавно травмированной ноге этого сделать не удалось.

— Понятно, — продолжил он. — Где болит?

У меня болело везде, но сообщать об этом Снейпу я не собиралась.

— Нигде, — сказала я.

Он удивился.

— Я тебе не верю.

— Хочешь, я тебе станцую прямо сейчас, — возмутилась я, отбросила одеяло, и вскочила на кровати.

Моё тело пришло в негодование от такой наглости и откликнулось острой болью, лицо исказила судорога, ноги подкосились, и я рухнула обратно на кровать. Снейп поджал губы, но промолчал. Он обернул меня одеялом и вышел из комнаты. Какое-то время я слушала только стук часов, тупо уставившись в потолок. Нужно было столько всего понять и обдумать, но голова гудела, и мысли отказывались задерживаться в ней надолго. Вернулся Снейп. Он подошёл и поставил на столик рядом с кроватью огромную чашку с чем-то дымящимся, ложку и маленький прозрачный флакон с голубоватой жидкостью. Потом сказал,

— Давай попробуем сесть.

Он подхватил одной рукой меня под спину и, придерживая второй, усадил, подперев подушкой.

— Выпей это, — сказал он и протянул мне флакон.

Я послушно отпила, на вкус жидкость была крайне отвратительной. Я поморщилась.

— Ты должна выпить всё.

Я выпила всё до капли и отдала ему флакон. Очень быстро боль начала уходить, оставляя за собой безнадёжную слабость.

— Ну как? — спросил он через какое-то время.

— Уже гораздо лучше, — отозвалась я.

— Дай мне руку, — приказал он.

Я попыталась, но руки были будто прибиты гвоздями к телу.

— Не могу, — пискнула я.

— Очень хорошо, — он взял со столика чашку.

— Что это?

— Обычный бульон, но ты должна съесть его до конца. Давай, Эни, я помогу.

Он присел на край кровати и начал кормить меня с ложки бульоном. Я послушно открывала рот. С каждой новой порцией моё тело наполнялось приятным теплом. Конечности перестали быть тяжёлыми и очень захотелось спать.

Когда чашка опустела, Северус поставил её и наклонился ко мне.

— Какие ощущения?

Вместо ответа я протянула руку и провела по его волосам,

— Я очень утомила тебя, да?

Он рванулся ко мне всем телом и прижал к себе.

— Ты ужасно напугала меня, — его голос дрожал.

— А ты держался очень хорошо, ты молодец.

Он отстранился, и глянул как на диковинку.

— Кто ты такая? — прошептал он.

— Что?

— Кто ты? — повторил он.

Я пожала плечами и сказала первое, что пришло в голову,

— Я человек.

Он покачал головой.

— Ни один человек не может выдержать пытку заклинанием «круцио» более трёх раз и не закричать. Сегодня оно было произнесено не менее десятка раз, а ты даже не упала. Ты действительно не чувствовала боли?

Я устало откинулась на подушку.

— Я не хочу лгать тебе, Северус, я чувствовала всё, что чувствовал бы любой на моём месте.

— Тогда, как? — в его глазах читалось изумление, смешанное с восхищением.

— Мне нужно было, чтобы ты поверил, и чтобы они поверили. Я боялась, если не справлюсь — выдам себя и тебя тоже.

— Ты… — он протянул ко мне руку, но я отвела ёё.

— Не нужно делать из меня того, кем я не являюсь, Северус. Если бы я не тренировалась все эти годы, вряд ли мы бы сейчас с тобой разговаривали.

— Тренировалась?

— Ты видел картину, на которой только глухая комната и манекен?

— Да. Я хотел понять, как она работает с самого начала, но так и не сумел.

— Неудивительно, эта картина специально написана так, чтобы кроме меня никто не смог воспользоваться ею.

— Зачем?

— Манекен знает всего два заклинания: «Империо» и «Круцио», но зато очень хорошо. Вдобавок, у моего «манекеши» есть одна положительная особенность, он не чувствует ни жалости, ни угрызений совести.

— Как часто ты тренировалась? — слабым голосом проговорил Снейп.

— Каждую ночь.

Я почувствовала, как он схватил меня за руку, его пальцы были холодны, как лёд.

— И в школе? — спросил он.

Я устало улыбнулась,

— Когда была с тобой — нет.

— Но я никогда не замечал…

— О, нет, тренировка обычно не продолжалась больше получаса, да, к тому же, перед тем как я приехала в школу, я уже кое-чему научилась.

— Но зачем? — выкрикнул он. — Зачем?

— Я чувствовала, что Тёмный Лорд не погиб, а всего лишь затаился и рано или поздно придёт за мной.

— И что бы это дало?

— Считай меня сумасшедшей, но я больше не могла позволить, чтобы он когда-либо ещё услышал, как я молю о пощаде.

Снейп долго молча смотрел на меня, потом сказал,

— Я не считаю тебя сумасшедшей, Эни, я восхищаюсь тобой.

— Перестань, — я махнула рукой. — Ты же был там. Я была бы омерзительна сама себе, если бы не сделала этого.

Мы помолчали.

— А метка? — вдруг сказал он. — Как ты избавилась от неё?

Я криво усмехнулась.

— Я сказала Лорду правду, помог утюг. Именно из-за него маглы заперли меня в психушку. Вот уж точно, там одни «маглы» работают, — я поморщилась.

— Как это произошло?

— Так случилось, что я решила навсегда порвать с миром магии. Идти было некуда, поэтому я просто бесцельно бродила по улицам с головой, полной самых ужасных мыслей. Если быть совсем честной, то маглы были недалеки от истины, когда ставили мне диагноз. Так вот, не понимая, что делать дальше и с острым желанием покончить со всем разом, я заметила в витрине магазина утюг. Представляешь себе лицо человека, который помогал мне тестировать этот утюг и увидел, что я вместо предложенной ткани, приложила его к собственному запястью, — я невольно улыбнулась, но Снейп, видимо, не разделял моего веселья.

Я продолжила,

— Он, конечно, вызвал полицию, а те, в свою очередь, скорую. Вот так я и узнала что такое психиатрическая лечебница.

— Разве это всё стоило того? — прошептал Снейп.

— Конечно! Ты же видел выражение его лица. Да если бы я тогда могла предполагать такое выражение, я бы ещё раз так сделала.

— Беру свои слова назад — ты сумасшедшая, — выдохнул Снейп.

— Я не скрываю, — улыбнулась я.

Он прилёг рядом.

— И всё же, ты не представляешь, чего мне стоило держать себя в руках.

— Ах, да, Северус, я совсем забыла, где я нахожусь? И как тебе удалось вытащить меня оттуда?

— Ты в моём доме. На данный момент это единственное место, где тебя не станут искать. А вытащить тебя мне было несложно, ты же показала на меня, когда Лорд спросил, чего ты боишься больше всего на свете. Поэтому охранять тебя поручили именно мне. Кстати, почему ты указала на меня? Зелье не сразу сработало?

— Зелье сработало сразу, Севрус, — усмехнулась я. — Ты не делаешь плохих зелий. Если бы я не укусила себя за язык, то обязательно бы рассказала, что больше всего на свете я боюсь потерять тебя, а вот с рукой я справиться не смогла.

Он прижался ко мне.

— Знаешь, ты так эффектно проткнула себя шпагой, что, похоже, у тебя появились поклонники среди Упивающихся.

— Ты серьёзно? — я засмеялась.

— А вот мне было не до смеха, — сказал он. — Хотя это сыграло нам на руку, когда сегодня я «обнаружил, что ты сбежала», никто особо и не удивился.

— Он что уже знает? — испугалась я.

— Конечно, а как ты думала? Я сам сообщил ему об этом.

Я с тревогой спросила,

— Он ничего не сделал тебе?

Он поднял брови и улыбнулся,

— Ты бы лучше о себе побеспокоилась.

— И всё же?

— Нет, только прогнал, хотя не скрою, он разбил пару вещиц в доме Малфоя.

— Пару вещиц?

— Ну да, пару десятков вещиц.

Я засмеялась.

— Зря ты так несерьёзно относишься ко всему этому, — сказал он строго. — Тебя теперь нужно спрятать как можно скорее. В следующий раз нам уже так не повезёт.

— Так, — он поднялся и задумался. — Сейчас ты отдохнёшь, потом я отправлю тебя в один надёжный дом на какое-то время, а вскоре придумаю, как быть с тобой дальше.

Он нагнулся и поцеловал меня в висок.

— Поспи, Эни, тебе это необходимо. Свечи не зажигай, можешь вызвать подозрения.

Уже от двери он бросил,

— Сегодня ты ещё очень слаба, но завтра перед отъездом ты снимешь заклятие!

— Но, Северус…

— Это не обсуждается! — рявкнул он. — Я больше не намерен рисковать тобой.

Он вышел и хлопнул дверью.

Сон как рукой сняло, мой мозг лихорадочно соображал. Это я больше не могла позволить себе подвергать его риску. Кроме того, я понимала, что у него достаточно дел гораздо важнее меня. Раньше, когда я была неприметным профессором Хогвартса, ещё можно было что-то придумать, но теперь, когда Том знает, что я жива и охотится на меня, оставаться на шее у Снейпа просто непозволительно. Кроме того, Снейп был агентом и служил более высокой цели — избавлению мира от этого чудовища, а я была всего лишь маленьким винтиком в его огромном механизме. Причём весьма опасным винтиком, угрожающим развалить всё к прамагам.

Я вскочила с постели, слабость ещё была, но не такая как прежде, поэтому я быстро оделась, походила по квартире и очень обрадовалась, увидев свою сумку, моя палочка тоже была здесь. Всё складывалось как нельзя кстати, и указывало на то, что я приняла правильное решение. Я уже собралась трансгрессировать, но тут мне в голову пришла мысль, что Снейп не успокоится, пока не найдёт меня, нужно было что-то, что остановило бы его.

Я схватила с письменного стола перо и пергамент и трясущейся, непослушной рукой, написала записку:

«Снейп!

Все мои слова были ложью от начала и до конца. Моей единственной целью была месть Воландеморту. Цели я достигла. Ты сам знаешь, что для достижения целей, любые средства хороши, потому прощения просить не буду. Как ты теперь понимаешь, никакого заклятия не существует, поэтому я так пугалась каждый раз, когда ты требовал снять его.

Прощай! Никогда больше не ищи со мной встречи».

В полумраке было плохо видно, да и смелости перечитать написанное у меня не хватило. Я положила записку на кровать и увидела на полу номер «Прорицателя», где на главной странице была статья, посвящённая назначению нового директора Хогвартса и его большая колдография. На ней тот пытался сделать вид, что доволен назначением, но у него это плохо получалось, он хмурился и снова пробовал. Я схватила со стола нож для бумаги и, аккуратно вырезав колдографию, бросила её в сумку, а газету сложила и запихнула под огромную кипу бумаг на столе. Кивнув самой себе, я трансгрессировала.

Уже сидя в маленьком кафе, на одной из старых улочек Лондона, я осознала, что натворила. Теперь все пути были отрезаны.

— Что желает мисс? — спросил услужливо официант.

— Мисс желает виски! — рявкнула я так, что тот отпрянул и быстро растворился в полумраке.

Я достала колдографию, маг на ней нахмурился.

— Ты никогда не простишь меня, правда? — я уронила голову на руки и разрыдалась.

* * *

Снейп чувствовал, что невероятно устал. Всё это, похлеще вурдалаков, высасывало жизненные силы, но дело требовало завершения, и он снова и снова устремлялся туда, куда не хотел и делал то, что было ему отвратительно. Лишь одна мысль грела его — сегодня он уснёт в её объятиях, только за одно это можно было отдать половину жизни.

«Она, конечно, опять будет спорить, — он улыбнулся. — А потом будет с жаром отвечать на его поцелуи, и хотя бы на время он забудет обо всём».

«Невероятно, — думал он. — Как в такой маленькой женщине таится столько всего: и огромная сила воли, и острый ум, и безграничная нежность». И всё это принадлежит ему. Как такое вообще могло случиться.

Окна его квартиры были темны, и когда он вошёл, стояла гнетущая тишина. Он решил, что Эни, должно бать, ещё спит, но пройдя в комнату, не услышал звука дыхания. Он резко зажёг свечи, постель была пуста, её одежды не было на месте, а на подушке лежала записка. Он схватил записку и стал читать, потом ещё раз и ещё раз, как будто хотел увидеть что-то, кроме тех ужасающих признаний, которые были в ней. Но он видел только то, что видел. Ярость поглотила его, он упал в кресло и одним движением смахнул со стола, лежащие на нём бумаги. Ярость сменило опустошение. Он чувствовал, что силы покидают его, но тут заметил перед собой аккуратно сложенную газету, он взял её и машинально развернул. На первой странице в самом центре зияла огромная дыра, а под ней стояла подпись: «Директор школы волшебства и магии Хогвартс, профессор Северус Снейп». Снейп со всего размаха стукнул кулаком по столу и крикнул в тишину,

— Кого ты хочешь обмануть, Эни Блэкстоун! Кто дал тебе право решать всё за меня?!

Его била яростная дрожь. Как она посмела усомниться в его силе? Как она посмела считать себя умнее? И теперь она думает, что перехитрила его? Что глупый Снейп, ослеплённый гневом, не станет искать и поверит в её сказки?

— Нет уж мисс, теперь я ещё быстрее найду Вас, чтобы сказать, как Вы горько ошибаетесь, и Вы снимите заклятие, чего бы мне это не стоило.