Этюды начинающего убийцы (джен)

— Привет, дорогой, — мягко улыбнулась Гермиона, сев напротив Скорпиуса. — Слышала про твою выходку с побегом, не скажу, что одобряю, но, возможно, могу тебя понять.

— А мне как раз не хватало вашего одобрения, Гермиона, — ледяным тоном произнес Скорпиус. — Чем вы порадуете меня сегодня? Будете расспрашивать о моей памяти или просто начнете утверждать, что моя жизнь настолько ничтожна, что пора бы уже вскрыть вены?

Гермиона устало вздохнула, совершенно не ожидая, что Скорпиус окажется таким злопамятным.

— И часто ты думаешь о самоубийстве? — вскинула брови Гермиона.

Скорпиус тихонько матернулся.

— Каждый раз, беседуя с вами.

— Если ты покончишь с собой, я тебя убью, — рявкнул Блейз из соседней комнаты.

— Блейз, ты просто чудо, — усмехнулась Гермиона и снова повернулась к Скорпиусу. — Дорогой, я не враг тебе. Да, у нас были некоторые...недоговоренности, но я хочу, чтоб ты понял, что я хочу помочь тебе, а не нервировать.

— Я не прошу мне помогать. Поверьте, за свою жизнь я успел пообщаться с психиатрами.

— Тогда я помогаю Гарри с расследованием, видишь ли, важно, чтоб ты все вспомнил, — усмехнулась Гермиона и неожиданно наклонившись к Скорпиусу, прошептала. — Не забывайся, мальчик, ты можешь измываться над Гарри, над Блейзом, над министром, но со мной этот номер не пройдет. Поэтому, если не хочешь до конца жизни сидеть в комнате, оббитой матрасами, закрой рот и не смей мне хамить.

Скорпиус от неожиданности вздрогнул, а Гермиона тут же улыбнувшись, продолжила разговор, на этот раз тем же, милым и спокойным голосом.

— Я достала копии заключений твоего лечащего врача и убедилась, что была права, насчет того, что сомневалась в твоем диагнозе, — произнесла Гермиона, придвинув к Скорпиусу бумаги, сложенные вдвое. — Твой психиатр, Изабелла Блоут, тоже сомневалась, поэтому, первое время писала довольно неплохие заключения. Мои поздравления, дорогой, синдрома Аспергера у тебя нет, так как это врожденный дефект психики.

— Ну слава Богу, — не очень радостно отозвался Скорпиус.

— Но это, к сожалению, не значит, что у тебя нет проблем. Это уже дело следующее, не хочу тебя грузить. Ты постепенно вспоминаешь то, что случилось в день убийства Вероники, так?

— Немного.

— И что вспомнил?

— Лица свидетелей, не четко, но они уже кажутся мне знакомыми.

Гермиона улыбнулась одними уголками губ.

— Неплохой результат, — сказала она. — Если все пойдет как я думаю, ты продолжишь вспоминать.

— И чем вы объясните мои пробелы в памяти и заполнение их?

— Сильное заклинание Конфундус или же следствие сильнейшего испуга, — сообщила Гермиона. — Хотя, несмотря на некоторые сдвиги в твоей психике, у тебя на редкость крепкие нервы, поэтому, я больше склоняюсь к магическому влиянию.

Скорпиус казалось особо не удивился, словно Гермиона вообще о погоде говорила. Он взглянул на нее совершенно спокойным взглядом, дав понять, что истерить и орать от ужаса он не собирается.

Гермиона достала из сумочки еще один файл с бумагами и, протянув их Скорпиусу, произнесла:

— Я хочу, чтоб ты прошел ряд тестов. Знаю, ты уже проходил их в лечебнице, но я бы хотела узнать, как изменились результаты после того, как ты начал кое-что вспоминать.

Скорпиус возражать не стал, сгреб тесты в охапку и направился в свою комнату.

Гермиона украдкой улыбнулась, зная, что раунд против Скорпиуса Малфоя она выиграла.

* * *

— Мне нравится здесь, — сказал Джеймс, миновав поворот на Бакс-роу. — Напрягает, конечно, что магию лучше не использовать, но, знаешь, вполне терпимо.

— Я надеюсь по борделям ты не шлялся? — спросил Гарри, впрочем, не очень строго.

Джеймс усмехнулся и покачал головой.

— Даже по барам не ходил, пап, — ответил Джеймс. — Я — герой.

— Я вижу, ты очень отличаешься от местных.

— С местными я не общаюсь вообще. Разве что с мадам Менделлип. Она очень добра ко мне, она вообще очень добрая, даже странно, что она супруга Блейза Забини.

— Джеймс, знал бы ты, как я зимой намучился с этой женщиной, — вздохнул Гарри. — Но не суть. Главное, что Уайтчепел — относительно безопасное место.

Джеймс выжидающе взглянул на отца, даже остановился посреди тротуара.

— От чего ты меня защищаешь? — спросил он. — От того, кто убил Валери и Оуэна?

— В первую очередь, да, — кивнул Гарри. — Я не хочу тебя пугать, но и врать не хочу. Джеймс, ты уже довольно взрослый для того, чтоб я не тратил время, бессмысленно тебя успокаивая.

— Я знаю.

Они прошли до конца улицы, молча, думая о своем. Краем глаза Гарри заметил, что за ними наблюдают не только сурового вида свита Евы Менделлип, но и проститутки, стоявшие в каждом переулке. Проститутки то и дело здоровались, заставляя Гарри чувствовать себя неловко, ведь рядом был Джеймс, который невесть что думал.

— Я знаю, что Вероника Дэй на всех ябедничала и распускала глупые слухи, — произнес Гарри и Джеймс от неожиданности споткнулся. — Знаю, как все к ней относились.

— Думаешь, то, что творила Вероника, могло стать причиной ее смерти? — спросил Джеймс.

— Именно.

— Тогда подозревай весь Хогвартс во главе со свидетелями,— пожал плечами Джеймс. — Вероника растрепала всем, что Бритт отдается каждому за шоколадку, говорила еще, что Северин Трент наслал на пуффендуйского ловца сглаз, чтоб команда не смогла сыграть финальный матч, Тони Вудроу прослыл неудачником в личной жизни. Картер, по ее словам, купил себе результаты Ж.А.Б.А., Валери — из магловской семьи, Вероника и про нее легенды слагала, а Крофтон, хоть и первокурсник, но тоже наверняка под раздачу ярлыков попал. Мэй...ну с ней понятно. Вся школа знала, что она после Пасхи вернулась с клеймом убийцы.

— А что у нее было на тебя?

Джеймс едва заметно побледнел.

— А на меня у нее не было ничего, — просто сказал он. — Потому что я никогда не позволю делать из себя посмешище.

— А на Малфоя у нее тоже была своя сплетня?

— На него у всех были сплетни. Все знали, кто его родители и где его отец. Знаешь, никто не удивился, что он убил Веронику, многие догадывались, что и он в Азкабане жизнь проведет.

— Я даже комментировать это не буду, — вздохнул Гарри. — Просто попрошу, даже не так, потребую, чтоб ты на этот раз говорил следствию правду.

— Я не вру, — просто сказал Джеймс

— Ты не все говоришь, — тихо произнес Гарри. — Ладно, пошли домой, темнеет уже. А с наступлением темноты ночная жизнь Уайтчепела расцветает.

И действительно, фонари уже освещали все закоулки, и пьяницы, выползшие из пабов, проститутки, спотыкающиеся на высоких каблуках, знакомые азиатские мальчики, почтенно кивающие Гарри, появлялись на улицах, невольно напоминая о пресловутой операции «Мертвая тишина».

Отец и сын прошли по Рутерршил-стрит, самому светлому месту в городе, и, на пороге знакомого «Дома Восходящего Солнца», Гарри приметил Блейза, крепко обнимающего миниатюрную хозяйку борделя. Усмехнувшись, Гарри махнул Джеймсу и, свернул на Хэннбери-стрит.

— Удачи, — сказал Гарри, обняв сына. — По борделям...

— ...не шляйся, я помню, — хохотнул Джеймс. — Давай уже, поторопи дело Вероники, хочу жить спокойно.

— Как бы я хотел этого.

Джеймс открыл дверь в квартиру ключом и, помахав отцу на прощание, вошел во временное жилище.

Гарри медленно, не желая пока аппарировать в Хогсмид, направился куда-то вдаль, думая, над тем, что узнал от Джеймса. Главный Аврор был уверен на сто процентов, что мотив убийцы ему известен.

Девочка-сплетница и ненавидящие ее студенты, хранившие свои тайны, которые, впрочем, скоро становились достоянием всего замка.

У нее должно было быть что-то на Джеймса. Уж слишком бурная у того была школьная жизнь...

Ведь ясно же, что Джеймс врет, хотя вот-вот расколется.

Гарри прижал пальцы к вискам, пытаясь отогнать назойливые мысли, выставляющие Джеймса каким-то маньяком. Это бред, этого не может быть! Гарри Поттер, ты бредишь!

А не Джеймс ли первый обвинил в убийстве Вероники Скорпиуса?

Не Джеймсу ли не доверяет сам Скорпиус?

Не Джеймс ли разгуливал около озера в ту ночь и случайно заметил тело?

Не он ли во второй раз врет следствию?

— Не верю, — стиснув зубы, прошипел Гарри и, резко развернувшись, поспешил обратно на Хэннбери-стрит, зная, что если не узнает правду сейчас, то начнет опять рисовать себе страшные картины.

Джеймс пытался отвлечь его от следствия, симулируя травму спины...

Джеймс больше других был обеспокоен появлением Мэй Робардс в кругу свидетелей...

Джеймс вполне мог аппарировать в тамбур поезда, в котором был убит Оуэн Крофтон...

— Джеймс! — крикнул Гарри, барабаня в дверь. — Джеймс!

Гарри понял, что что-то случилось, когда две минуты ему никто не отвечал. Вытащив из кармана волшебную палочку и, пробормотав заклинание, отпирающее двери, Гарри, под ритм бешено колотящегося сердца, вошел в квартиру.

— Джеймс!

Входная дверь была закрыта изнутри. Под окнами дежурила охрана Евы Менделлип. Волшебная палочка сына лежала на прикроватной тумбочке.

Джеймс Поттер просто исчез из квартиры, исчез, практически сразу же, как попрощался с отцом и закрыл за собой дверь.