На краю Пунт (гет)

Гармр волновался. Незадолго до своего ухода, Хозяйка, конечно, рассказала, что его ждет, но остатки человеческой души в нем давно уже потеряли надежду на лучшее. А верить ей хотелось — не могла она солгать. Тем более, что она его все же предостерегла. Обряд разделения, предстоящий ему, был действенен ровно на столько, насколько и опасен. Мог остаться в живых только один из них, могли и оба или вовсе ни одного. Гармр чувствовал связь, что была у его человека с той, которую он ждал, и не хотел обижать дэву. Чувствовал он и что нужен Богине, как и иные Стражи и не хотел ее подвести.

Когда его соединили с этим воином, он ощущал то же, что и этот человек. И понимал, что это все неподвластно ему самому. Стражи не имеют права на чувства. Их удел — защита Капель, долг — нести справедливость, как это определила Хозяйка. А справедливость слепа.

Зная о своем предназначении, он понял, что нужно сохранить все, что может из воспоминаний человека в качестве виры за неестественность их соединения. Воину было что терять, а Стражем становятся такие же одиночки, как и они сами. Гармр не запомнил слишком многого из жизни своего человека, только то, что он тогда рассказал каруде. Но и это им обоим было настоящим сокровищем.

Мизу, рядом с которой ему надлежало находиться, привела его к Мертвой воде. Гармр было принюхался к ней, но пробовать не стал — слишком отчетливо от нее пахло металлом.

— Что, не нравится? — спросила Озерная. — А знаешь, как появилась эта вода? Когда-то давно здесь стояли Чертоги Первобогини. Здесь она родила и воспитала свою дочь. И здесь же наша Верховная убила свою мать. В Первой было сокрыто столько Силы, что она разрушила и Храм Первородной, в котором они обитали, и гору, на которой тот стоял. Все обратилось в пыль, кроме тела матери, самой Дочери и тех Капель, что стали нашими душами, да меча. А на месте горы образовалась яма, быстро заполнявшийся водой. И была она чиста и прозрачна, как хрусталь. Тогда Дочь решила похоронить Первую в этом источнике. И когда тело той коснулось дна, вода вмиг почернела и стала такой, как сейчас.

Со своего рождения Дочь забирала себе души и их судьбы были ее уделом. Ее Мать же была иная, она распоряжалась рождением. Она давала шанс тем, кто так или иначе не смог прийти в мир. Потому сюда и приходят Нерожденные — чуют ее не переданное наследие. Хотя, твоя хозяйка права, что называет их Шепчущими. Они постоянно о чем-то говорят — тихонько так, сами с собой и никогда друг с другом. Я много раз видела, как они сводят с ума своих матерей, пожелавших избавиться от них. Детки никогда не приходят поодиночке, группами, и говорят-говорят-говорят, пока дэва не сходит с ума… Или заваливаются на грудь, пока женщины не начинают задыхаться. Пытка — даже видеть такое. Поэтому каруды и не живут здесь более. Мало кто вынесет это место долго…

Дэва замолчала, когда увидела, что Гармр перестал ее слушать, вглядываясь в воду. Нерожденные сегодня вели себя необъяснимо тихо, сидя на ветвях прибрежных деревьев, и потому зеркало озера не было ничем нарушено. Спустя несколько мгновений, дэва поняла причину беспокойства Красного: из-под воды вынырнули Бадб и Медяника. Гармр было заметался по берегу, но не выдержал и спрыгнул в Мертвое озеро.

* * *

Спустя день после обряда разъединения, Медуника, Ару и Гармр отправились в путь вслед за Белой. Каруда объяснила это тем, что в отличии от нее, она не может создавать миражи, чтобы сделать их невидимыми для мира. Продвигаться под покровом темноты было проще. Юры — дневные животные, иначе бы не могли перемещаться по слишком щедрой на свет Срединной Пустыне, но оставались отличными ездовыми и в темноте, ориентируясь больше на слух и нюх. Стражам вообще были безразличны внешние условия. Медной тоже было проще. В их храмах только в верхнюю надстройку попадало много света, те же комнаты и переходы, что вели вглубь, под внешние ступени, освещались лишь тусклыми факелами. Ару был уязвимее всех, да и после обряда был порядком дезориентирован.

Озерная Дева сказала им, что Белая отправилась в Дом Разящей Богини, но скорее всего меча там не будет. Поэтому они решили выдвигаться к последнему храму.

До места, где располагался Дом, путники добрались быстро. Хотя радость от этого была подпорчена рыщущими в окрестностях дюжинах Себека и известием Гармра о том, что Дом Разящей Богини разрушен.