Коварство слизеринца и месть рыжей (гет)

— Так, давай-ка проясним ситуацию. Ты на свидании с Блейзом.

Джинни кивнула.

— И одновременно на свидании со мной? — Драко озадаченно улыбнулся, откинувшись на сиденье. — Как по мне, ты — маленькая чертовка.

— А с кем же тогда свидание у меня? — тихо хмыкнув, поинтересовался Колин.

— Ни с кем. Ты здесь, чтобы защитить Джинни от меня и Блейза, — ответил Драко, по-прежнему улыбаясь. А потом уточнил удивлённо: — Почему ты вообще на свидании с Блейзом?

— Потому что Уизли думает, что мы с Джинни встречаемся, — разъяснил Забини, пытаясь не расхохотаться в голос.

— И с чего же вдруг он пришёл к такому умозаключению? — снова спросил Драко, всё ещё пытаясь сохранить серьёзную мину, несмотря на подступающий смех.

— Это очень длинная история, — Джинни вздохнула. — Но думаю, он подслушал, как мы с Блейзом обсуждали Хогсмид вчера, и просто сложил два и два… — она умолкла, потому что ребята, наконец, не выдержали и покатились со смеху. Джинни и сама была ошеломлена ситуацией, в которую сама себя и загнала.

— Знаешь, было бы намного проще, если бы ты просто сказала всем, что идёшь со мной, — заявил Драко, продолжая улыбаться, но его голос звучал вполне серьёзно.

Джинни пристально взглянула на него. Малфой понятия не имел, какое действие он на неё оказывал. Она изо всех сил старалась балансировать на грани и не влюбиться в него, но иногда, в те странные мимолётные мгновения, когда Джинни замечала загадочные искорки в его глазах, это заставляло её буквально парить над чертой, которую она сама же и провела. Происходящее было совершенно иррационально. Джинни не переставала задаваться вопросом, как она вообще добралась до этой черты, после стольких лет ненависти к нему. Как ему удалось заставить её?

«Слишком много поцелуев», — пришла она к выводу. Но где-то на задворках сознания тоненький голосок напомнил ей, что это не совсем так. Просто Джинни начинала узнавать настоящего Драко Малфоя. Или она решила, что это настоящий Драко Малфой. Иногда ей приходилось напоминать себе, что перед ней тот же человек, который все эти годы делал её жизнь невыносимой. И по-прежнему существовала вероятность, что он может испортить ей жизнь в будущем, причём куда сильнее, чем прежде.

Джинни ругала себя снова и снова за то, что позволила себе хоть какой-то намёк на чувства к нему. Она определённо обманывала себя, поверив, что сможет всего лишь наслаждаться поцелуями с ним и не позволить своему влечению зайти слишком далеко. Но это уже зашло достаточно далеко в тот момент, когда Джинни начала ревновать Малфоя к каждой девушке из его прошлого.

Их запутанные отношения грозили плохо закончиться. Джинни прекрасно знала о том, как быстро Драко терял интерес к своим бывшим пассиям. Теория о том, что Джинни наскучит ему после несколько сеансов поцелуев, особенно после того, как она запретила Малфою пытаться склонить её к чему-то большему в физическом плане, казалась вполне правдоподобной. И, откровенно говоря, она уж точно не ожидала, что он будет следовать её требованиям. Однако хуже всего было то, что какая-то часть Джинни оказалась слегка разочарована тем фактом, что Драко даже не попытался перейти к чему-то большему.

Когда они прибыли в Хогсмид, ребята решили сначала заглянуть в «Сладкое королевство», чтобы запастись сладостями. Драко купил ей коробку импортных шоколадок, заявив, что он решил преподнести ей хоть один подарок с совершенно невинными намерениями, хотя, произнося это, Малфой плутовски усмехнулся.

Затем они зашли в небольшой магазинчик карнавальных костюмов и принялись рассматривать многообразие масок и нарядов, которыми мог похвастаться владелец лавки. И хотя у ребят не было абсолютно никакого повода для покупки костюмов, Джинни посчитала это занятие довольно весёлым. Она наткнулась на длинный меч, который шёл в комплекте с костюмом самурая, и наставила его на Драко.

— Сдавайся или умри! — выкрикнула она, опасно сверкнув глазами. Драко усмехнулся в ответ и с неподражаемой грацией завёл руку за спину, нащупывая бок манекена, на котором он минутой ранее рассматривал рыцарскую экипировку, и выхватил клинок из ножен, направляя его на Джинни.

— Моя милая леди, я ведь Малфой. Я никогда не сдаюсь, — произнёс он с достоинством. — Скрестим оружие, и я обещаю быть помягче с Вами.

— Лучше сдавайся, и тогда твоё наказание не будет слишком суровым, — говоря это, Джинни сделала выпад, атакуя его мечом. Она намеревалась приставить лезвие к шее Драко, но тот быстро сориентировался и отразил её удар.

Джинни наклонила голову, опять опасно улыбнувшись, и сделала очередной выпад, на этот раз приложив чуть больше силы. Он блокировал его так же просто, как она и предполагала. Джинни взмахнула мечом в третий раз, целясь чуть ниже, и Малфой тут же снова отразил атаку с предсказуемой грацией.

— Уроки фехтования? — уточнила Джинни.

— Разумеется, — фыркнул Драко.

— Хотя чему удивляться! Какие ещё уроки приходилось брать испорченному богатому наследнику Малфоев? — поинтересовалась она благодушно. — Кроме фехтования и бале…

— …и нескольких других, я предпочитаю занятое лето, — быстро перебил Драко, очевидно, не желая, чтобы кто-то в лавке услышал о том, что он посещал уроки балета, когда был младше. Джинни хихикнула.

Он несильно ударил клинком по её мечу, но Джинни быстро блокировала его манёвр.

— Неплохо, — Драко улыбнулся.

— Да, знаешь ли, девушке с Гриффиндора нужно уметь защитить себя от очарования хитрого слизеринца, — Джинни снова сделала выпад, который Драко тут же блокировал.

— Да, вижу. Думаю, мне следует дать тебе несколько уроков фехтования, чтобы ты смогла достичь этих благих целей. Выглядит так, словно ты довольно-таки восприимчива к слизеринским чарам, учитывая, что в этот самым момент ты на свидании сразу с двумя слизеринцами, — протянул Малфой с издёвкой. Он сделал ещё одно движение клинком, но стоило их мечам соприкоснуться, как Джинни тут же среагировала.

— Я могла бы поймать тебя на слове на счёт твоего предложения дополнительных тренировок, — заявила она игриво, предпринимая очередную попытку побороть его, которую он тут же пресёк. — Но поскольку я на свидании сразу с двумя слизеринцами, думаю, это означает, что именно я держу ситуацию под контролем.

Каждый раз, когда Джинни взмахивала мечом, Драко с лёгкостью отражал удар.

— Ты одержима идеей всё держать под контролем, не так ли? — бросил он, опять поводя клинком. — Точно уверена, что именно ты сейчас контролируешь ситуацию? — Джинни подняла руку, замахиваясь для очередного выпада, но Драко шагнул вперёд, уменьшая расстояние между ними, и его клинок снова столкнулся с её мечом. Джинни неожиданно осознала, какую власть он над ней имеет. Она посмотрела Драко прямо в глаза и застыла, снова заметив манящие искорки в его глазах. Джинни опустила меч и отступила назад, обеспечивая себе свободное пространство, чтобы спокойно вздохнуть.

Она уже открыла рот, чтобы ответить, но Колин подошёл к ним, выйдя из дальнего зала.

— Джин! Иди сюда, мы с Блейзом нашли нечто совершенно невероятное!

Драко приподнял брови, всё ещё разглядывая её и словно давая понять, что он в курсе того, какой эффект на неё производит. Джинни поняла, что её непоколебимость тает на глазах.

К счастью, Колин потащил её прочь, желая показать Метаморфозные Маски, которые они с Блейзом обнаружили. Каждая маска была зачарована таким образом, чтобы сливаться с лицом надевшего её и изменять его в одну из бесконечного множества форм. Трансформация происходила благодаря лёгкому движению палочкой и произнесению простой магической формулы, сопровождающейся именем человека или названием существа, в которого надевший маску хотел бы превратиться.

Они смеялись до упаду, надев каждый по маске. В итоге даже Драко присоединился к веселью, напялив одну и на себя. Сначала они изменяли облик на лица известных ведьм и волшебников, потом занятие перешло в тотальную войну, когда они начали превращать лица друг друга в мордочки животных.

Джинни наградила Драко кроличьей физиономией и чуть не свалилась на пол от смеха, когда его нос начал дёргаться. Одно из его длинных ушей, выросших на самом верху головы, упало вниз, свисая над чёрными глазами-бусинками, сузившимися в пылающем жаждой мести взгляде. Драко попытался превратить её в ласку⁽¹⁾, но Джинни увернулась от его заклинания, которое в итоге угодило в Колина. Но трансформация не подействовала на маску Криви полностью, так что его лицо частично превратилось в ласку, а наполовину осталось Корнелиусом Фаджем, Министром Магии. В отместку Колин превратил Малфоя из беленького кролика в беленького павиана⁽²⁾.

Блейз, не желая оставаться в стороне и стараясь поддержать друга, любезно превратил лицо Колина в мордочку шотландского терьера.

— Ты намекаешь, что я похож на собаку? — деланно нахмурил брови Колин, трансформировав лицо Забини в лисью мордашку.

Блейз взглянул на себя в близстоящее зеркало и, лукаво усмехнувшись, отметил:

— Пожалуй, я приму это за комплимент!

Драко, не в силах более выносить нарциссизма лучшего друга, превратил того в козла.

— Эй! Это ещё что такое?! — возмутился Блейз, когда на его лбу сформировалось два загнутых рога.

Драко с лицом павиана расхохотался:

— Может, тебе сена попросить, Забини, не голоден? Хотя сомневаюсь, что в этой лавчонке есть достойные Вашего Козлиного Высочества продукты, но вон там я вижу что-то похожее на юбку «хула»⁽³⁾, подойдёт?

— Мутато Волтус Гарри Поттер! — пробубнил Блейз, взмахнув палочкой в сторону головы Драко.

Малфой обернулся к зеркалу и взглянул на своё отражение, из зеркала на него смотрел Гарри Поттер с белёсыми волосами.

— Не вижу особых изменений, по сравнению с предыдущей физиономией, — он взмахнул палочкой, касаясь собственной маски, — Мутато Волтус павиан. — Драко ещё раз осмотрел себя в зеркале, глубокомысленно почесав подбородок павиана: — Откровенно говоря, павиан выглядит куда симпатичнее.

Джинни наперекор себе хихикнула. Это было такое типично малфовское поведение.

— А ты почему смеешься? — Драко, заметив её неизменённую маску, взмахнул палочкой в направлении Джинни, на этот раз вполне успешно превратив её в ласку. Она тут же предприняла ответные меры и превратила павиана в хорька. Теперь Блейз и Колин уже не смогли сдержаться и рассмеялись в голос, показывая в их сторону и хватаясь за животы. Драко и Джинни обменялись заговорщицкими взглядами, после чего Джинни направила палочку на Колина, а Драко — на Блейза.

— Мутато Волтус утконос! — выкрикнули они практически в унисон.

Светловолосый и темноволосый утконосы поражённо наблюдали за тем, как Драко и Джинни обменялись на этот раз озадаченными взглядами. Они и сами удивились, что, не сговариваясь, превратили лучших друзей в утконосов. Ласка и хорёк покатились со смеху, косясь на своих друзей семейства утиных, но не заметили, что те уже планировали месть.

— Мутато Волтус Джинни Уизли!

— Мутато Волтус Драко Малфой!

Едва не плача от смеха, Джинни посмотрела на Драко и увидела собственное веснушчатое лицо и карие глаза, лучащиеся весельем. Это заставило её засмеяться лишь сильнее. Она всегда предполагала, что ей не пойдет стать блондинкой.

— Я не мог себе и представить, что когда-нибудь увижу Драко Малфоя с буферами и рыжей копной волос, — выдавил Блейз, хватаясь руками за живот и сгибаясь пополам от смеха.

— Что, чёрт возьми, здесь происходит?

Джинни подняла голову, замечая в дверях настоящего Гарри Поттера, который смотрел на них четверых с нескрываемым выражением полнейшего шока на лице.

— Вы только посмотрите, павиан почтил нас своим присутствием! — буркнул Драко, и они четверо снова истерично захихикали.

— Извини, Гарри, — пробормотала Джинни, наконец, снимая маску. Её лицо пылало румянцем от смеха, и она по-прежнему улыбалась. — Мы просто тут немного веселились.

— За твой счёт, — добавил Драко, тоже снимая маску. Он всё ещё посмеивался, но Джинни заметила опасные нотки, присутствующие в его смехе. Она предупреждающе взглянула на Драко.

Гарри очевидно растерялся, глядя на то, как его друзья-гриффиндорцы в компании пары слизеринцев хохочут над шутками «для своих». Джинни предположила, что ещё более невероятно это выглядело из-за того, что в компании присутствовал Драко Малфой.

— Как тебя сюда занесло? — спросила Джинни, надеясь отвлечь Гарри. Сказать, что он выглядел сердитым, глядя на Драко, это не сказать ничего.

— Решил проверить, как ты. Мо сказала, что видела тебя здесь, и я просто хотел убедиться, что с тобой всё в порядке, — ровно проговорил Гарри, пытаясь контролировать очевидную неприязнь по отношению к её компании.

— Всё нормально, Гарри, со мной же Колин. Правда, тебе не стоит об этом беспокоиться, даже если мой горе-братец тебя об этом попросил. Скажи Рону, что я в состоянии справиться со всем самостоятельно, — объяснила она спокойно.

— Ты это слышал? Всё нормально, Потти. А теперь избавь нас, пожалуйста, от своего присутствия, — вставил Драко с возрастающей враждебностью в голосе. Джинни снова многозначительно взглянула на него. Гарри же подозрительно покосился на Малфоя.

— Честно, Гарри, тебе не стоит беспокоиться. Ты можешь со спокойной душой возвращаться к приятному времяпровождению с… — Джинни вдруг вспомнила, что у Рона и Гермионы свидание, которое определённо не включает Гарри. Она отчётливо помнила, как Гермиона потащила Рона на улицу, тогда как Гарри всё ещё оставался в холле. Джинни почувствовала вину. — Ты же пришёл сюда не сам, правда?

Гарри слегка покраснел:

— Нет, я предложил Луне пойти в Хогсмид вместе.

Джинни улыбнулась:

— Тогда тебе стоит поспешить на своё свидание.

— Это не свидание, — тут же объявил Гарри, хотя румянец на его щеках запылал ещё ярче. — Мы здесь просто как друзья, знаешь…

— Тогда тебе не стоит заставлять свою подругу ждать. Право же, Гарри, не беспокойся обо мне. Не вынуждай меня использовать свой коронный сглаз на тебе, — добавила Джинни, тепло улыбаясь ему. Он кивнул и, на прощание окинув Драко тяжёлым взглядом, ушёл.

— Чёртов Поттер! Почему ты просто не сказала ему не совать нос не в своё дело? — спросил Драко, как только за спиной Гарри закрылась дверь.

Всего получасом ранее она готова была признаться, что Драко, возможно, ей действительно нравится. Теперь же он снова вёл себя как заноза в заднице, которой, как Джинни знала, он и являлся.

— Гарри просто беспокоится, — пояснила она, и теплота, присутствовавшая в её голосе при разговоре с Поттером, бесследно исчезла.

— Ему не стоит переживать своей больной маленькой головой ни о чём, — огрызнулся Драко, температура его тона заметно снизилась.

Чувствуя исходящую от него враждебность, Джинни решила, что будет лучше продолжить эту перепалку где-нибудь в другом месте. Она быстро поблагодарила владельца лавки, который скорее наслаждался их небольшим представлением. И потащила Драко прочь, оставив Блейза и Колина в замешательстве задающихся вопросом, стоит ли последовать за ними или нет.

— Теперь ты уже не боишься, что тебя заметят в моей компании? — уточнил Драко с горечью в голосе, когда они вышли на дорогу.

Джинни осмотрелась вокруг и решила, что единственное безопасное направление — отправиться в сторону Визжащей хижины. Она не ответила. Вместо этого Джинни схватила его за ухо и тащила так всю дорогу по безлюдной улице, игнорируя повторяющиеся возгласы: «Ауч-ауч!», пока они не оказались внутри якобы наполненной призраками лачуги.

— Это было чертовски неприятно! — возмутился он, растирая пострадавшее ухо.

— Я сейчас покажу тебе, что значит «чертовски неприятно»! — воскликнула Джинни, давая волю своей рвущейся наружу злости. — В чём твоя проблема?

Осознав, что он рискует подвергнуться очередной злостной нападке от ещё одного представителя семейства Уизли, Драко разозлился ещё больше.

— Почему ты ведёшь себя так с Поттером? — зарычал он, прекрасно понимая, что ступает на опасную территорию, давая волю собственной ярости.

— Как так? — нетерпеливо огрызнулась Джинни. Драко скрестил руки на груди, всем видом показывая своё недовольство, и уставился куда-то мимо неё.

— Гарри — мой друг, — произнесла Джинни как можно спокойнее.

— А кто же в таком случае я? Драконий навоз? — взревел он.

— Может и так! — выкрикнула Джинни, тут же пожалев, что эти слова вырвались из её рта, но она была уже сыта по горло.

— Ну конечно! Я и забыл! Я ведь просто человек, с которым ты не прочь время от времени позажиматься. Очевидно, ты считаешь, что Поттер — единственный, кто заслуживает каких-либо чувств, учитывая, что ты ведёшь себя с ним так, словно он действительно для тебя что-то значит, — Драко, наконец, вышел из себя, взбешённый тем, насколько ласково она относилась к Гарри и как настороженно — к нему самому.

Это было чертовски глупо.

Он действительно верил, что Джинни просто боялась признаться себе в симпатии к нему, но, возможно, он ошибался. Возможно, она говорила правду. Может быть, всё, что она искала — это человека для поцелуев на время, пока она не сумеет всецело заполучить внимание Гарри Поттера. Возможно, все те сны основывались не на её чувствах к нему, а на банальной похоти, хотя надоедливый голосок в голове убеждал, что все эти жуткие предположения не могли быть правдой. Было что-то большее между ними, просто Драко потерял ориентир, ослеплённый ревностью к Гарри-Чёртовому-Поттеру.

— Гарри действительно много значит для меня, но это совершенно не означает, что у меня есть к нему какие-то чувства помимо дружеских, — ответила Джинни язвительно, всё же пытаясь сдерживать свою злость, чтобы окончательно не выйти из себя. Малфой вёл себя как последний засранец, но Джинни была польщена его ревностью, хотя никогда бы не призналась ему в этом.

— Тогда какого чёрта ты ведёшь себя с ним так, словно он может развалиться на части от любого резкого слова? Можно подумать, если бы ты призналась ему, что на свидании со мной, то он немедленно впал бы в чёртову кому! — вскричал он.

— Не всё в этом мире крутится вокруг тебя, самовлюблённый болван! Есть вещи, которых ты не знаешь о Гарри, — заявила Джинни, снова пытаясь совладать со своей злостью на Малфоя. Ей было известно и о пророчестве, и предназначении Гарри (конечно, он не сам ей об этом рассказал, Джинни случайно подслушала это, когда оказалась летом в неподходящем месте в неподходящее время). И она изо всех сил старалась сделать всё возможное, чтобы уберечь Гарри от любых других неприятностей. — Как бы то ни было, с чего ты взял, что я с тобой? Я с самого начала предупредила тебя, что не заинтересована ни в чём, кроме поцелуев время от времени, чтобы потом выбросить тебя из головы. А ты ведёшь себя так, словно я согласилась быть твоей девушкой.

Драко стиснул зубы. Он не привык справляться с ревностью. Ни с одной другой девушкой у него не возникало необходимости в подобных ссорах. К тому же, ещё ни разу ему не приходилось выяснять с таким рвением, согласна ли особа, привлёкшая его внимание, стать его девушкой. В любой другой ситуации он бы просто развернулся и ушёл, даже не пытаясь разрешить проблему. Но Драко не мог уйти от Джинни. То, что он чувствовал по отношению к ней, даже учитывая, что он довольно долгое время изо всех сил старался задеть её, было не пустым звуком, учитывая, что всё это время он просто не мог оставаться равнодушным.

— Думаю, происходящее между нами вышло за рамки обычного желания позажиматься, — сказал он, одновременно чувствуя раздражение и волнение.

— И что это, по-твоему, значит? — буркнула Джинни нетерпеливо. Пожалуй, этого момента она ждала и боялась с самого начала. Теперь ему наскучило, и он готов двигаться дальше. Она знала, что так будет, и готовила себя к этому, но никогда бы не могла подумать, что будет чувствовать себя из-за этого так ужасно. Ей хотелось расплакаться от собственной глупости. Хотя с другой стороны, уж лучше всё это закончится сейчас, если Малфой не в силах справиться с одной дурацкой ссорой. Если он предпочитает оставаться ревнивым придурком, тогда ему лучше не знать, что она собиралась признаться в своей симпатии к нему.

— Я считаю что… — он рывком притянул Джинни к себе, и его губы обрушились на её рот в яростном поцелуе, таком жарком, что они совершенно потерялись в страсти на несколько секунд. Джинни почувствовала знакомую слабость в коленях, и когда Драко стремительно оторвался от неё, ей пришлось прислониться к стене хижины, чтобы удержаться на ногах. — А теперь скажи мне, каким, чёрт возьми, образом ты собираешься выбросить меня из головы, когда, я уверен, что после каждого нашего поцелуя, тебе надо держаться за что-то, чтобы не упасть.

Драко тоже прислонился к стене, пытаясь утихомирить сбившееся дыхание.

— Я… Я не… — промямлила она в слабой попытке что-то сочинить.

— Даже не думай это отрицать, — сказал он спокойным твёрдым тоном. В момент, когда его губы соприкоснулись с её губами, Драко снова почувствовал связь между ними, и все глупые мысли о Гарри моментально вылетели из головы. — Я знаю, что хорошо целуюсь, но это просто какое-то безумие. Ты не можешь пытаться доказать мне, что совершенно ничего не чувствуешь.

Джинни захотелось засмеяться от его самоуверенности, но сил не нашлось, все уходили на попытки восстановить дыхание после неожиданного поцелуя. Сил хватило всего лишь на улыбку.

— Ладно, признаю, я никогда прежде не целовалась ни с кем буквально до дрожи в коленках.

— Проклятие, Джин. Почему ты настолько упряма? — заявил он прямо.

— Семейная черта Уизли, — отмахнулась она. — Тебе не стоит ревновать к Гарри.

— Я знаю. Просто он меня бесит.

— Он мой друг, и это не изменится, — подчёркнуто серьёзно заявила Джинни.

— Я могу смириться с этим, но при одном условии — ты признаешь, что я тебе нравлюсь. По крайней мере, я буду знать наверняка, вместо того, чтобы строить догадки, — не выдержал он. Она перешла все границы, и Драко окончательно утратил всё своё спокойствие, рассудительность и внешнюю невозмутимость. Он привык держать чувства под контролем, но Джинни заставила его признаться в своей неуверенности. Это было совершенно не по-малфоевски, и он поклялся, что не допустит подобного впредь, за исключением разве что сеансов у колдопсихолога.

Джинни хихикнула. Мысль о том, что Драко Малфой чувствует себя неуверенно, казалась просто невероятной.

— Ты ведь шутишь, да?

Он встретил её смеющийся взгляд, и Джинни немедленно перестала хихикать.

— Ты хочешь услышать правду?

Драко взглянул на неё пристально:

— Да.

— Вполне вероятно, что мне захочется шарахнуть тебя Обливиэйтом после этого, но ладно. Ты мне тоже нравишься. Вот. Я это сказала. Надеюсь, теперь ты почувствуешь себя лучше, ведь я разрушила все твои страхи о том, что ты можешь не нравиться девушке, с которой столько целовался? — она не удержалась от ухмылки. Мысль о том, что Драко нужно было убедиться, была до ужаса комичной.

Хитрая улыбка, наконец, появилась на его лице:

— Да.

— Прекрасно. Жаль, я так и не выучила чары стирания памяти, иначе я бы, не раздумывая, применила их к тебе и заставила всю эту глупую ситуацию попросту исчезнуть из твоих воспоминаний.

— Я ведь говорил тебе, правда? — протянул Драко, возвращаясь к своей привычной Малфоевской манере.

— Говорил мне что? — растерянно уточнила Джинни.

— Я говорил, что заставлю тебя признать, что я нравлюсь тебе, — ответил он, его ухмылка стала ещё шире от мысли, что он снова вернулся к привычной линий контроля эмоций. — Я решил, что сейчас подходяще время для тебя признаться в этом.

Джинни открыла рот в изумлении.

— Ты! Подлый негодяй!

— Но я по-прежнему тебе нравлюсь, — протянул он лукаво.

— Беру свои слова н… — начала было Джинни, но прежде чем она успела закончить мысль, его губы коснулись её губ, и это было похоже на действие Обливиэйта. Все мысли о том, чтобы забрать назад своё признание о симпатии в нему, канули в небытие.

Джинни наслаждалась сладостью его губ (они попробовали несколько разных конфет в «Сладком королестве», и она пообещала себе, что выяснит, какую именно комбинацию сладостей он съел, чтобы добиться такого эффекта, а потом заставит его купить ещё), когда дверь Визжащей хижины с грохотом отворилась, и яркий солнечный свет залил комнату.

— Малфой?

1) В английском название животного ласка (weasel) созвучно и схоже по написанию с фамилией Уизли (Weasley).

Вернуться к тексту

2) Павианы (лат. Papio) — род приматов из семейства мартышковых.

Вернуться к тексту

3) Юбка «хула» — юбка из растительных волокон, а также имитирующего их пластика; в ней исполняется традиционный гавайский танец хула-хула.

Вернуться к тексту