Времена иные (гет)

Наступил вечер. Алиса открыла глаза. Плечо почти зажило, оставив лишь розоватый шрам. Нужно было вставать, ехать к трупохранилищу, разбираться с покойниками. Нужно — но не хотелось. Смертный был мёртв, и ничто не могло изменить этого. Серафим впал в торпор. Его гули теперь Алисы — и она должна сообщить об этом князю. И ещё она должна найти сердце Серафима, пока его не нашла София. Если воительница обгонит её — натворит бед. Вынесет на солнце или бросит в огонь, а Казимир чётко дал понять, что не хочет убивать вампира.

Холодный цех встретил её ледяным дыханием. Картина была ещё более мрачной, чем она ожидала. Отец Самуил, его тёмная фигура резко выделялась на фоне голых бетонных стен, низким голосом читал молитвы на латыни над рядом грубо сколоченных ящиков. Потомки шерифа — Артём и Виктор — молча работали, перенося и укладывая останки. Их было много. Слишком много. Большинство тел были обглоданы дочиста, от некоторых остались лишь кости.

— Вы пришли, — Самуил прервал молитву, когда она приблизилась. Его глаза, словно видевшие сквозь время, смотрели на неё с бездонной печалью. — Зло оставляет после себя не только трупы, но и шрамы на душах живых.

Он протянул ей небольшой глиняный кувшин. Логика Серафима была понятна — плоть к плоти. И всё же странный выбор: она никак не ожидала, что сир не найдёт тайник получше. Похоже, Зверь действительно завладел им. Мысль о том, что может увидеть София, заставила её напрячься. Этот трофей мог свести с ума и без того балансирующую на грани воительницу.

Сначала вдалеке, а потом всё ближе послышался шум подъезжающей машины. Алиса вышла на улицу, щурясь от света — тонкий серп растущей луны оказался куда ярче, чем единственный фонарь у трупохранилища.

— Побеждая дракона, главное — самому не стать драконом, — сказал Самуил, проходя мимо неё. Не обращаясь ни к кому конкретно и не дожидаясь ответа, он кивнул подъехавшему БМВ шерифа и зашагал дальше — его шаги ещё долго раздавались на пустой улице.

Сначала вышел Николай, через несколько мгновений — Казимир.

— Что, всё слишком ужасно? — спросил шериф у вампирши. Она протянула запылённый глиняный кувшин.

— Нашли сердце Серафима.

— И ты удивлена, что оно у него было, — резко бросил князь, не глядя на неё, забрал сосуд и зашёл внутрь. Алиса понимала, что он злился не на неё, а на себя. На то, что допустил, чтобы такое чудовище, как Серафим, творило бесчинства так долго под его носом. На то, что не предотвратил этого раньше.

Краткий отчёт Костерёва был печален: двенадцать трупов, почти все, за исключением последних двух, обглоданы.

— И это явно не все, — пробормотал Казимир. — У него только гулей было штук двадцать.

— Скорее всего, он избавлялся от трупов со временем, — начал Артём, но шериф остановил его рукой. Иногда слова лишние. Иногда слишком поздно.

Князь угрюмо обвёл взглядом несчастный склад и наконец изрёк:

— Смертных похоронить в Дубраве. Вычистить здесь всё.

Алиса не помнила, как добралась до дома.

В телике уныло и неправдоподобно бормотала очередная претендентка на московского мажора. Что-то у неё не клеилось. То ли с мажором, то ли с актёрским талантом. Но, по крайней мере, бутылка водки, повёрнутая яркой этикеткой к экрану, говорила о том, что сериал окупился.

— Госпожа Епископ, зачем вы это смотрите? Это же глупости смертных.

— Это отвлекает... — Алиса поймала себя на мысли, что даже не пытается вникнуть в сюжет. Смотрела на яркие картинки, как на аквариум. — Ты бы хотел глянуть что-то другое?

— Нет. Я как-то не смотрю телевизор. Здесь разве что немного. Новости. В квартире сидеть скучно.

У Алисы зазвонил телефон. Шкраба. Выслушав детектива, девушка нахмурилась, коротко попрощалась, скинула трубку.

— Сейчас будет весело. Идём.

В окнах заброшенного завода снова горел свет. Трое гулей опять были здесь и снова стояли, ожидая, выполняя последний приказ Серафима. Изменилось лишь то, что они с тревогой поглядывали то на Артёма, то на Алису.

— И что вы здесь делаете? Мы, кажется, уже сказали, что Серафим не придёт, — ответил Ким. Алиса ещё в прошлый визит обратила внимание, что комплекцией он совсем не похож на воина, а длинные тонкие пальцы, все в мозолях, подошли бы какому-нибудь музыканту.

— Мы понимаем, что Серафим в торпоре. Но он отдал приказ. Мы ничего не можем с этим сделать.

— И что, собираетесь стоять тут до смерти?

— Нам запрещено убивать себя, — это уже сказал Александр. Вот он выглядел как боец. — Не то чтобы нам сильно нравилось выполнять его приказы, но и по-другому нельзя. Просто нельзя.

Алиса задумалась, пожирая смертных взглядом. Потом подошла к своему гулю.

— Поступим так. Это — Витольд. И если вы не уйдёте сейчас, он вас вытолкает. Попытаетесь сопротивляться — побьёт. Хоть всех сразу. Если вы придёте снова, то он сделает то же самое. Таким образом, у вас нет вариантов, кроме как уйти. Проверять будете?

— Нет. Извините за беспокойство, — Дмитрий, третий из смертных, отступил на два шага, потом развернулся и побрёл к выходу. Не нравилось Алисе их состояние. Как же залезть к ним под кожу? Заставить сотрудничать?

— Вит, как думаешь, как их заставить уйти отсюда?

— А стоит ли, госпожа? Они и сами, судя по всему, горячо ненавидели этого Серафима. С ваших слов — за дело. Значит, будут сопротивляться стремлению приходить сюда, пока узы не истают. Но позвольте спросить, какие у вас на них планы? Вы видите их адептами Каина? Но они слабы физически, духовно и морально истощены. Стоит ли игра свеч?

— Если я Епископ, я отвечаю за вверенных мне — будь то сородичи или смертные. Они под моей ответственностью. Мыслями, словами, поступками, духом.

— Понял, госпожа.

— Не до конца понял. Как я помню, ты мне жаловался на скуку — вот тебе задание. Отныне эти смертные под твоей ответственностью. Будешь следить за тем, чтобы они тут не умерли случайно от долгого стояния. Если нужно — проводишь до дома, по возможности подбодришь. Сейчас дам тебе их контакты.

Витольд замер. Его лицо, обычно озарённое фанатичным огнём, на мгновение стало абсолютно пустым. Его, каинита, который должен был приближать приход Первого вампира, назначали нянькой для душевнобольных? По его сжатым кулакам и напряжённой челюсти Алиса видела, какую бурю это в нём вызывает.

Затем его взгляд упал на трёх гулей — они уже были достаточно далеко и не могли их слышать. Возможно, вампирша просто занималась самоубеждением, но ей показалось, что в его глазах мелькнуло сочувствие.

— Как прикажете, — он не выразил энтузиазма. В его словах сквозило мрачное принятие.

Алиса не хотела бы вот так поручать смертных Витольду. По правде, она ему совсем не доверяла. Но выхода не видела — у неё просто не было столько свободного времени, чтобы дежурить тут. В конце концов, у неё есть работа — не только у смертных, но и у сородичей.

Еженощная охота отняла у Алисы много времени. Она даже не стала добираться до своего домена, воспользовавшись тем, что территория вокруг дома была никем не занята. Простая схема — спросить время, укусить, разойтись, повторить. Но она столько потратила, что пришлось искать несколько сосудов. Хотя какой у неё был выбор — не доводить же себя до Голода.

Гурам уезжал из отеля поздно ночью. Алиса, с трудом отбившись от парочки посетителей, вызвалась провожать змея — скорее из любопытства, чем из необходимости. В том, что Гурам не станет задерживаться в Минске тайком, она не сомневалась.

— Из всех пороков мой самый любимый — это казино. И как владелец казино, я остаюсь в плюсе и по деньгам, и по тайнам. Да, вот ещё, панна Алиса, — Гурам, будто невзначай, протянул ей визитку. — Помните, вы спрашивали, можно ли вернуть сердце? Один из сородичей этого города смог удивить меня.

— София, — констатировала девушка, ничуть не удивившись.

— Так это всё-таки были вы. Та, кто посоветовала ей этот ход. Интересно будет встретиться с вами лет через тридцать. До свидания.

Сеттит ушёл в зал ожидания, куда Алису без использования магии бы не пустили. Его визит подошёл к концу. Как раз вовремя — ведь приезд делегации из Вильнюса неумолимо приближался.