Охотник и Лиса (гет)

В этот раз дорога во дворец заняла много времени: добирались экипажем, а не порталом.

От сестры больше не было ни весточки.

На удивление, я казалась себе спокойнее, чем ожидала. Словно моё тело настолько устало от травмирующих событий, что попросту притупило все рефлексы. Я злилась, мне было до отчаянья тошно. Но ни слёз, ни вспышек агрессии не наблюдалось.

Белл поехал с нами, даже упираться не стал. Всё время сидел рядом, держался за мою руку, как за спасательный круг. Что не мешало ему вступить в молчаливое противоборство с Дайером.

Казалось, что Белл не хотел, чтобы мой напарник ко мне приближался. При любой попытке контакта, хоть малейшей попытке приблизиться, взгляд вампира менялся, становился жутким. Как у дикого кота, который вот-вот вцепится в горло любому неосторожно приблизившемуся. Даже мне становилось немного не по себе.

Дайер, наоборот, сохранял ледяное спокойствие. Он не вступал с Беллом в словесные перепалки, игнорировал горящие взгляды. Его ревность выражалась иначе, он избрал своей «целью» меня, а не соперника. И мне казалось, что скоро на моем теле не останется живого места из-за множества взглядов-пуль, выпущенных из глаз Дайера. Он «стрелял» каждый раз, стоило мне начать баловать Белла.

Это было так по-ребячески, так наивно с обеих сторон, что было забавно наблюдать за ними. И помогало отвлечься от тяжёлых мыслей, заставляло улыбаться.

Мне было сложно осознать, почему у них такая реакция. Поведение Белла еще можно было как-то объяснить. Дайер… Нет, он не поддаётся никакому объяснению.

Поэтому просто оставила всё как есть. Пускай сами разберутся между собой. Главное, чтобы не подрались.

Экипаж внезапно остановился. Лошади громко заржали, встали на дыбы, молотя копытами по воздуху. Кучер пытался унять лошадей. Свистел хлыст и бранные слова. Но помимо копытных возмущение было вызвано присутствием кого-то другого.

Чёткая демоническая аура разлилась в воздухе. Узнала её. Это Азазель. Давно мы с ним не виделись. Неужели решился напасть?

Я знала, что мы встретимся. Но надеялась, что это случится как можно позже.

Беллу было велено остаться внутри, хотя изначально тот собирался выйти следом. Дайер не позволил. Оттолкнул его обратно в экипаж и велел не рыпаться. Мы же покинули экипаж и с оружием наготове предстали перед демоном.

— Лисица, мне кажется, что тебе на белобрысых везёт. Ты решила гарем из блондинов собрать? — усмехнулся Дайер.

— Благодарю, но такого мне не нужно, — смущённо отмахнулась от его слов.

Азазель колкость проигнорировал, даже не дёрнулся. Словно его эти слова не касались. Но стоило оставаться настороже, неясно, как он поведет себя дальше.

В подтверждение моих мыслей он без слов обнажил обсидиановый клинок.

Его лицо было слишком хмурым, у глаз — глубокие тени. Будто он утопал в пучине собственных мыслей и никак не мог выбраться. Почему же он решил напасть? Что им двигало?

В любом случае, объяснять нам мотивы своих поступков он не собирался. С нашей стороны вопросов тоже не последовало. Говорить собирались клинки, стремительно покидая ножны. Словно по команде мы двинулись вперед.

Сразу поняла, что Дайер был наравне с демоном по скорости, я же... Отставала от них немного. Подготовка у этих двоих была на высшем уровне, в отличие от меня, чьим единственным преимуществом была дурная, неограненная сила. Наверное, Азазеля это знатно веселило, судя по его ухмылке, становящейся все шире после каждого моего выпада.

Мечи танцевали в звонком ритме: раздавался лязг стали и сверкали россыпи искр. Уставать начала спустя минут пять этих бешеных плясок.

За что мы, чёрт возьми, вообще сражаемся? Как по мне, тут каждый сам по себе. Дайер, чтобы меня защитить и демона убить. Азазель со своими тараканами в башке. А я… Просто за компанию получается?!

После очередного выпада сделала шаг назад, отступая подальше, чтобы перевести дух. Краем глаза заметила обеспокоенного Белла, выглядывающего из экипажа.

— Азазель, ответь всего на один вопрос, почему ты так желаешь меня убить? — выпалила, хотя бы чтобы знать его мотив и одновременно выиграть время на отдых.

— Не притворяйся, что не понимаешь. Такая, как ты, не сможет править. Если позволить и дальше твоей семейке разрушать всё отстроенное, то кроме мира, погружённого в хаос, ничего не останется, — отчеканил демон, удерживая своим клинком клинок Дайера.

— С чего бы это? Всё ведь стабилизируется? Новые договоры, улучшение порядка, отлов протестантов! — Я совершенно не понимала его.

— Глупая! Только ты так думаешь. — Его клинок со скрипящим лязгом ушёл в сторону.

Мужчины разошлись, переводя дыхание. Оба сжимали клинки до белых костяшек.

— Я, может, и считаюсь знатью, правой рукой Люцифера. Однако я не могу смотреть на то, как семьи моих подчинённых страдают! Чёртовы войны забрали много наших. Когда же ваш род наконец успокоится? Вы размениваете наши жизни, воюя меж собой. Только страдают другие.

Всё его внимание устремилось на меня.

— Знаю! — выпалила я. Он говорил так, будто мне самой это нравилось. — Именно поэтому хочу во всём разобраться.

— Ребёнок вроде тебя на такое не способен! Так уступи своё место кому-то более подкованному в этом вопросе. Всё, что ты можешь, так это бегать, искать виноватых и создавать новые проблемы и войны. Лучше остановить тебя, пока не стало хуже.

Азазель дёрнулся в мою сторону, но Дайер преградил ему дорогу.

— Ты, сын предателя! Какого чёрта ты с ней водишься? Тоже решил, как и твой папаша, втереться в доверие, чтобы укусить руку, которая кормит? Пользуешься её глупостью и статусом? Надеешься очистить имя семьи?

У Азазеля накипело достаточно много, раз он решил всё вывернуть. Отчасти я могла понять его. Конечно, он был в некотором роде прав. Но говорить так о Дайере и его семье было слишком.

— Мой отец не предатель! — прорычал Дайер, снова скрещивая с демоном клинки.

Замерев, наблюдала за движениями, которые даже мне было сложно уловить. Они двигались настолько быстро, что силуэты расплывались. Нужно было остановить это.

— Прекрати! Я знаю, что ты действуешь с теми, кто убил тётушку!

Мой крик заставил демона замереть и потерять бдительность. Дайер воспользовался этим, хоть и немного смазав удар. Клинок вошёл в плечо Азазеля. На его лице застыло выражение боли и удивления.

— Мэрил мертва? — тихо сорвалось с его губ.

Неужели он не знал? Или это такая хорошая актёрская игра? Дайер извлёк клинок, и оба разошлись, словно понимая, что пора заканчивать со вспышками ярости и обсудить пару вопросов.

— Ты разве не в сговоре с теми, кто убил мою мать, пытался разжечь конфликт между вампирами и людьми и, в конце концов, причастен к смерти моей тётушки?

Демон выгнул бровь. По нему чётко было видно — мои слова шокировали его. Неужели я так сильно ошиблась?

— Какая глупость, — фыркнул Азазель, прижимая руку к кровоточащей ране. — Я не настолько дурак, чтобы стравливать людей и вампиров. По-моему, пару минут назад я сказал, что ненавижу войны. Более того, о смерти Мэрил мне не известно ничего. А Элеанора разве не умерла, потому что Дельта использовала артефакты и нестабильную душу Бахамута?

Мы с Дайером переглянулись. Расколотая душа? Артефакты? О чём это он? Видя наше замешательство, тот хрипло рассмеялся, сплюнув кровь.

— Вот те раз, а я думал, такие, как вы, в курсе. — Азазель отошёл подальше, создавая безопасную для всех троих дистанцию. — Ладно об артефактах, тут могли соврать. Но про душу старшей Бахамута знают все. Точнее те, кто хоть как-то ею интересовался. ДСОНД (Двенадцать сильнейших охотников на демонов). Ребята из этой группы носят в себе осколки её души. Они поддерживают жизнь этих охотников.

Двенадцать сильнейших — лучшая группировка охотников под руководством моей матери. Я всё равно не до конца понимала, как они с ней связаны. При чём тут её душа в конце концов?

— О каких осколках речь? — хмуро уточнил Дайер, опуская клинок.

— О тех, что дают вторую жизнь. Все знают, что по большей части члены ДСОНД были люди. И Бахамут очень тепло к ним относилась, словно к семье. И когда один из них умирал у неё на руках, то она даровала ему частицу своей души. Вместе с мнимым бессмертием.

— Разве можно кому-то передать бессмертие? — о таком я нигде не читала, потому верилось в такое с трудом.

— Можно, если ты Бахамут. Но со временем твоя душа начнёт трещать по швам. И если ты её окончательно раздашь, то или сойдёшь с ума, или попросту сдохнешь.

— Но почему ты назвал это мнимым бессмертием? — Дайер решил расспросить Азазеля, пока у того язык развязан.

— Потому что они перестают стареть, остаются в той же физической силе. Их регенерация примерно на уровне истинных бессмертных. Но в один прекрасный момент они умирают. И никто не может сказать, что их убьёт. Их может не убить меч, пронзивший сердце, но убить простенький яд. Или же сегодня этот яд для них безопасен, а на следующий день он сразу же отправит на тот свет.

Мы внимательно слушали его. Теперь я немного больше знала о своих возможностях. Теперь можно будет и в этом разобраться, найти возможность применения или изучить тонкости.

— Чёрт! Какого я тут распинаюсь? Перенесём нашу битву на следующий раз.

Прежде чем мы успели среагировать, Азазель растворился чёрной дымкой.

Эта встреча пролила свет на некоторые детали. И, самое главное, сократила круг подозреваемых.