Тени прошлого (джен)

— Как вы догадались, кто она? — вопросил Генри, как только плита встала на место, снова запечатывая таинственное подземелье.

— Однажды в Александрии убили богача и украли антикварную корону, — поведал Джеймс, распахивая дверь часовни и вдыхая свежий вечерний воздух. — Ни его дочь, ни секретарь не имели понятия, как она выглядит. Говорили, что он приобрёл её под названием «Корона Офелии Крейской». Я тогда все ювелирные справочники перерыл… Нашёл описание той, которую мы видели сегодня. Тогда её не нашли. Теперь понимаю: искали не то.

— Корона — это косвенное доказательство! — съязвила Иола, растянувшаяся на ещё тёплых плитах пола.

— Верно, — невозмутимо согласился Джеймс. — Однако у меня вообще не было прямых. Собственно, их и сейчас нет: она не утверждала, что её зовут Офелией. Голоса в коридоре тоже косвенные — мало ли, кого там королевой назвали? Я лишь предположил, что в крейском подземелье времён Конрада Риддла могла находиться (с наибольшей вероятностью) королева Крея, то есть Офелия Эмберстоун.

— А портрет в королевской родословной? — уточнил Генри, подойдя к детективу. — Помнится, в учебнике истории рисовали редкостной мерзости даму.

— В моём учебнике не было иллюстраций, — скривился Джеймс. — Спасибо, хоть учебник был! Но история действительно противоречит реальности, так как Риддл пропал без вести до того, как леди Эмберстоун вышла замуж за короля Андарии.

— Может, это другая королева? — полюбопытствовала Иола. — Например, ранелльская или тайрийская?

— Не существовало на тот момент других королев, — отверг идею Генри.

— А как догадались вы? — Джеймс развернулся к нему.

— Вспомнил только одну леди Офелию, — усмехнулся Рэнделл. — Что будем с этим делать?

— Хранить в тайне! — категорично заявила фея. — Могу попроситься в смотрители часовни, чтобы всех прогонять.

— Вас так любят в городе, что с удовольствием забудут сюда дорогу, — хмыкнул Гарретт.

— Ну и отлично! — Иола встряхнула крыльями, и они истаяли в воздухе.

Трое вышли из часовни и плотно прикрыли дверь. Пока добирались до города, сочинили правдоподобную версию событий. Так, инспектор Вуд узнал, что в часовне есть подвал, куда провалились Генри и Иола; дверь в подвал открывается только снаружи и очень туго; мальчишки перегрелись на солнце и испытали коллективные галлюцинации.

Сдав девушку приёмному отцу, Джеймс и Генри вернулись в дом миссис Уилкинс. Хозяйка, мисс Верити и Алиса пили вечерний чай. Отговорившись той же легендой, недавние путешественники ушли отмываться от подземной грязи.

Стоя перед зеркалом в ванной, Генри со злобным шипением отковырял копоть от щеки и всмотрелся в отражение. Царапина была не особо глубокой, но выглядела весьма устрашающе. Она не перестала болеть, поэтому Генри разговаривал только одной половиной лица, искривляя его в хрестоматийной разбойничьей гримасе. Он даже к инспектору заходить не решился, чтобы не портить легенды.

— Будете ужинать? — напомнил Джеймс из-за двери.

Рэнделл надел чистую рубашку, застегнул её на все пуговицы и покинул ванную.

Ужинали вдвоём — дамы уже куда-то разошлись. Детектив обдумывал что-то, а Генри то и дело поднимал глаза к потолку, изучая три светящихся шара, расположенных в красивой цветочной люстре. До сих пор ужин приходился на более раннее время, и этими светильниками не пользовались, однако сейчас они горели ровным желтоватым светом. Кисточек здесь, в отличие от библиотеки, не наблюдалось.

— Можно спросить у хозяйки, — подсказал Джеймс.

— Что спросить? — Миссис Уилкинс появилась в столовой, как будто ждала сигнала.

— Необычные светильники, — указал Генри. — Как они работают?

— Не знаю. Их делал мой отец. Я тогда была совсем маленькой, — грустно улыбнулась женщина.

— Ваш отец — Фредерик Пауэлл? — вмешался детектив.

— Почему вы так думаете? — Она в удивлении присела на стул, словно ожидая долгой беседы.

— Он жил в этом городе с трёхсотого года по триста пятнадцатый, и у вас есть рукопись его сестры, — объяснил Гарретт.

— Как вы догадались, что Анна Каннингем — его сестра? — прошептала миссис Уилкинс. Внезапно в её голосе появилась враждебность: — Вы из Тайной канцелярии?

— Как доказать обратное? — усмехнулся детектив. — Я наткнулся на его записку, пытаясь выяснить, какого дерка этот человек лазал по часовне! — Он обличающе показал на Генри.

— Куда пропала ваша скрытность? — возмутился инженер. Он был недоволен подобным вмешательством в свои дела.

— Впала в спячку, — буркнул Джеймс. — Кому, кроме вас, нужны чертежи чего-то непонятного? Между прочим, в записке Пауэлл недвусмысленно намекнул на существование магии, с которой мы сегодня столкнулись.

— Так, молодые люди, — прервала их спор миссис Уилкинс, стукнув ладонями по столу, — сейчас вы оба пойдёте спать, а завтра утром нас ждёт разговор.

Она спровадила обоих из столовой, отказавшись от помощи с посудой.

В верхнем холле они встретили мисс Верити. Журналистка притворялась, что сосредоточена на чтении, но краем глаза наблюдала за соседями. К изумлению Генри, Джеймс не просто пожелал ей спокойной ночи, а тихо, как бы про себя, отметил:

— Когда-нибудь в моей руке окажется револьвер… — И тем не менее он не изменил привычной вежливости: — Приятных снов, мисс Верити.

Девушка, затаив дыхание, следила, как за ним беззвучно закрылась дверь.

— Он сегодня не в себе, — успокоил её Генри. — Но подслушивать нехорошо.

— Можно подумать, у меня нет ничего смертоносного, — прошипела мисс Бёрнс вслед уходящему инженеру.

* * *

Тайна дневников Пауэлла захватила не только Генри, но и Джеймса. Особенно после того, как он связал её с грабителем: у него точно был такой же сэр! Конечно, мог существовать иной способ убийства электричеством (например, магия), но проще было отталкиваться от сэра.

Хотя если преступник был магом, версия эла-Ши обретала смысл: некто ограбил банк в одиночестве и с помощью магии унёс всё содержимое хранилища. Но без доказательств Джеймс не мог этого утверждать. Поэтому он и решил сначала разобраться с изобретателем, тем более тот что-то знал о магии.

После завтрака Гарретт привычно перетаскал посуду на кухню, пока Генри проверял вчерашнее задание Эли по дельканскому. Оба с нетерпением ждали беседы с миссис Уилкинс.

Хозяйка не торопилась. Она вдумчиво вымыла посуду, насухо вытерла её, расставила по шкафчикам. Джеймс, сидевший на нижних ступеньках лестницы, слышал редкий стук тарелок под струёй воды, скрип полотенца, хлопанье дверок кухонных шкафов… Женщина появилась в холле одновременно с Генри.

— Прошу, — пригласила она, отперев свою комнату.

Гарретт заметил, что хозяйкин ключ отличался от других комнатных ключей: те были простыми, а этот — фигурным, в виде шестерёнки.

Миссис Уилкинс пропустила их в тёмную, пропахшую лечебными мазями и старостью гостиную с вишнёвыми занавесками, глубоким креслом, парой деревянных скамей, обтянутых полинявшей серой тканью, и фортепиано под белым чехлом. Напротив него стоял комод с фарфоровыми статуэтками танцующих розовокрылых дев. «Феи влюблённые» — гласила надпись на подставке. На стенах висели две картины. На первой заходящее солнце пряталось за развалины древнего замка; на второй по грозовому небу летел величественный золотой дракон.

— Их в своё время написала моя мать, — сказала миссис Уилкинс, заметив интерес гостей. — Присаживайтесь. У нас есть минут двадцать до того, как мистеру Гарретту нужно будет уходить.

Джеймс и Генри устроились на скамьях, хозяйка заняла кресло, оказавшись будто бы под защитой комода.

— Если я правильно понимаю, то вы, сэр, нашли один из ящиков, спрятанных моим отцом, — уточнила она.

— Верно, — согласился Генри.

— Что подтолкнуло вас к вопросу о светильниках?

— Профессиональный интерес.

Джеймс видел, что миссис Уилкинс не поверила инженеру. Он и сам бы не поверил: будь это действительно интерес изобретателя, он задал бы вопрос в первый же день.

— Вы не назовёте настоящей причины, — заключила женщина. — Ладно, я обойдусь и без неё. Выслушайте вот что…

Она поведала, что её отец любил непостижимое, в том числе магию. Он сам не обладал никаким даром, зато много рассказывал о некой системе магии. В неё входили, как он понимал, четыре основные стихии: огонь, вода, земля и воздух. Помимо них были четыре промежуточные: лава, болото, лёд и молния. Кроме них, существовали иные элементы: тьма, свет, жизнь и смерть. Но если по первым восьми можно было хоть как-то распределить магов, то оставшиеся не поддавались пониманию Пауэлла.

Не имея возможности изучать магию практически, он, тем не менее, попытался систематизировать её. Сперва Пауэлл проводил параллели между стихиями и сказочными народами Туманного архипелага, однако из этого ничего не вышло. После провала своей первой гипотезы учёный сосредоточился на теории магии и, кажется, сильно продвинулся в исследованиях. К несчастью, вскоре погибла его сестра Анна Маргарет, и Пауэлл спрятал результаты исследований, не оставив ни намёка на них.

Так же он хотел спрятать другие свои работы: «Механику», «Химию» и «Историю». Не успел. Пришлось отдать одну из них сыну, другую — некому тайри по имени Фог, третья оказалась утеряна.

Помимо сделанного, Пауэлл возложил на свою дочь миссию рассказать всё это магу, который появится в её доме ближе к концу четвёртого столетия. Чтобы неодарённая магическим талантом Маргарет смогла опознать его, учёный развесил по её дому особые потолочные светильники. Правда, всю жизнь ей приходилось врать мужу, что это лишь украшения, и использовать масляные лампы. Но после смерти полковника Уилкинса она попробовала зажечь подарок отца. С тех пор в доме было светло, а масляные лампы пылились на чердаке.

Миссис Уилкинс долго ждала загадочного мага, читала старые книги, написанные якобы охотниками на ведьм. В конце концов, она стала проверять каждого жильца при помощи цветка ирфии. Считалось, что он вянет при приближении магов. Цветок не вял.

Однажды миссис Уилкинс надоело дожидаться неизвестно чего, и она решила поведать историю отца первому, кто спросит про светильники.

Когда вопрос прозвучал, она испугалась: очень уж подозрительным человеком был Джеймс Гарретт. Впрочем, судьба дневников и прочего старую женщину уже не волновала.

Закончив говорить, миссис Уилкинс достала из нижнего ящика комода плоскую квадратную коробку с фут шириной. Пауэлл, по словам женщины, просил передать её вместе с историей о магии. Коробка была из дерева, с парой рисунков на боку: корона с тремя зубцами, надпись «S-I-L», стрелка вниз.

Итак, Джеймс и Генри получили новую загадку, которую оба жаждали разгадать.