Волки и Овцы (джен)

Невдалеке мерцали огни заклятий и слышались крики. Похоже, Рудольфус недооценил противника. Со всех ног Лестрейнджи поспешили на помощь товарищам. И подоспели вовремя. Егеря уже обезвредили Малфоя. Трэверс ещё держался, но уже начал сдавать. Мальсибера нигде не было видно. Думать о том, что с ним могло случиться, времени не было. С десяток недобитых егерей потеснили Пожирателей Смерти и на глазах братьев швырнули в отвлёкшегося на мгновение Трэверса сдвоенное заклинание. Тот отлетел на несколько метров и уже не успевал увернуться от зелёного луча. Как и запутавшийся в собственной мантии, оказавшийся на земле Малфой. Возвести стену между противниками и союзниками братьям стоило всего пару мгновений. Не зря же они когда-то столько учились этому у Антонина. А вот отбиться от заметивших их егерей было делом не таким быстрым. Но всё могло быть намного хуже. Слишком инфантильно они отнеслись и к этой своре, и к своей миссии.

Враги теснили их, замыкаясь кольцом вокруг. Но ведь не только Лестрейнджи выдохлись. Их врагу, несмотря на численное превосходство, приходилось туго. Лестрейнджи и по отдельности превосходно показывали себя в магическом бою, а уж вдвоём не оставляли противнику ни единого шанса. Один за другим егеря падали на землю безжизненными истуканами. Когда их осталось лишь трое, они попытались бежать, но дорогу им преградил Малфой, а поодаль уже твёрдо стоял на ногах Трэверс. Три зелёных вспышки — и дело было кончено. Но нервов эта неожиданная стычка потрепала каждому.

— Долго же вы. Где вас носило?

Басти бросил взгляд на брата, не спеша с ответом. Рудольфус же, к его удивлению, сразу выложил все карты. Почти все. Об очередной своей вспышке, даже двух, если вспомнить колоссальных размеров столб огня, он умолчал.

— Конечно. Разве могло быть иначе? Там, где Поттер, одни проблемы! Чего ещё нам ждать от этого мальчишки?

— Можешь пойти на опережение, Люциус, и подарить ему оставшихся эльфов.

— Спасибо за совет, Рудольфус. Если тебе надоело зубоскалить, может, озвучишь дельное предложение. Дельное!

— Да о чём тут, собственно, думать? Выйдем на него, когда соберём остальные хоркруксы. Не вижу проблем.

— Действительно. Как у тебя всё просто. А что потом? Ты знаешь способ извлечь часть чужой души из человека, сохранив ему жизнь? Ты же не думаешь, что если мы убьём Мальчика-который-выжил, нам это сойдёт с рук? Все наши планы пойдут гиппогрифу под хвост из-за этого… Поттера!

— А зачем нам вообще с этим что-то делать?

Теперь даже Трэверс, притащивший вялого Мальсибера из-за сарая, выглядел заинтересованным. Пока Рудольфус выуживал из бездонного кармана кроветворное зелье для раненого, никто не решился нарушить молчание. А Лестрейндж, будто издеваясь, не спешил с объяснениями. Первым не выдержал недосказанности Рабастан:

— Руди, может, объяснишь, что ты имеешь в виду?

— А что тут объяснять, Басти? Поттер нам нужен исключительно как гарант нашей свободы и неприкосновенности. Благодаря твоему сумасбродному поступку первый шаг в нужном направлении сделан. Повлиять на такого внушаемого подростка, как наш шрамоголовый герой, на самом деле совсем не сложно. Если бы тот же Лорд проявил хоть каплю своего былого обаяния, в этом сомнительном противостоянии вообще бы не было смысла. Немного тепла — и воск растает. А после возвращения Блека этот малолетний поборник справедливости не просто окажется у нас в неоплатном долгу. Он очень быстро проникнется вполне искренней симпатией к героям, вернувшим ему единственного родного человека, попутно уничтожившим хоркруксы убийцы его родителей.

— Это-то понятно. Хотя, говоря о симпатии, ты дал лиха, конечно. Но что станет с частью души Лорда, которая заключена в нём?

— Трэверс, ты же вроде не дурак? Что с ним станется? Верно. Ничего. Он может вообще до конца своих дней жить в неведении. Что было бы нам на руку. А касаемо его отношения к нам? Ты сильно преуменьшаешь ценность семейных уз. Конечно, само по себе возвращение его крёстного с того света — событие хоть и значимое, но этого мало для изменения отношения самого Поттера и его окружения к нам. Но мы ведь теперь знаем, как на него выйти. Там шепнуть нужные слова, здесь подать руку в нужный момент. Главное — он, и не только он, должен осознавать, что без нашей поддержки ни о какой победе над Величайшим Тёмным Магом Столетия ему даже мечтать не стоит.

— Эти… «Светлые» не примут помощи от приспешников Лорда.

— Засиделся ты дома, Люциус. Подзабыл, как это делается. Сейчас мы для них — чёрная чума. Они нас не разделяют, даже людей в нас не видят. Ведь это так удобно. «Мы не убиваем врагов. Мы не убийцы. Просто очищаем мир от напасти». Но как на это посмотрит тот же Поттер, например, если вдолбить в его голову, что на этой стороне такие же живые волшебники, как и он сам. Как его друзья? А чтобы показать наглядно, достаточно создать благоприятные условия. Мы теперь всегда сможем узнать, где Поттер и его подружка прячутся. Смогут и наши «товарищи». — Он уже успел срастить повреждённые мышцы Мальсибера и даже помог подлатать ногу Малфою.

— Сложная комбинация, Рудольфус. Хотя бы потому, что мы не контролируем других Пожирателей Смерти.

— Так уж и не контролируем? — Лестрейндж разве что не мурлыкал от предвкушения новой игры.

Чем детальней Рудольфус представлял открывшиеся перспективы, тем интереснее ему виделись возможные пути к ним. Может, остальные и не разделяли его позитивного настроя, но Руди знал каждого из них достаточно хорошо, чтобы пребывать в твёрдой уверенности, что скоро они проникнутся. В конце концов, какой смысл в битве, если ею нельзя насладиться. Разумеется, он отдавал себе отчёт во всех возможные и не очень рисках. И, конечно, знал, что очень скоро и сам усомниться в собственных силах. Лорд всё ещё не оставлял его в покое, а помощь Мальсибера — временное решение. Но в этот момент он мыслил ясно.

До Малфой-мэнора они добрались без эксцессов. Видя, с какой тоской Люциус возвращает Руквуду позаимствованную волшебную палочку, Рудольфус лишь усмехнулся. Вторую-то, доставшуюся в бою, тот припрятал в складках мантии. Он снова вернулся к мысли, что всё сложилось как нельзя лучше. И это тревожило. Здесь должен был быть подвох. Интуиция его ещё ни разу не подводила. Слишком много было подводных камней. Ещё и Поттер, и егеря. Рудольфус чувствовал, что они что-то упустили из виду, и опасался, как бы это что-то не вышло им боком. Вопрос с гриффиндорцами они уже обсудили, и никто не смог посеять в нём зерно сомнения в грядущих перспективах. От тел егерей избавились. Никто, даже Лорд, их не отыщет. Ведь искать больше нечего. Хоркрукс благополучно уничтожен, и теперь одним козырем у Волдеморта меньше. К тому же им удалось на практике убедиться, что с их устранением не возникнет проблем. Тут Лестрейндж резко остановился прямо посреди коридора, ведущего в его покои. В этот же момент его нагнал взвинченный брат, едва не налетевший на него на полном ходу.

— Руди! Лёд!

Очевидно, их обоих запоздало посетила одна и та же мысль. Как он мог не подумать о столь красноречиво говорящем свидетельстве магического выброса. И на детский всплеск такое грандиозное сооружение не спишешь. Ладно бы там кто-то жил. Но ферма явно была давно заброшена: всё в том месте говорило об этом. Хотя, кого он обманывает? У детей таких выбросов не бывает. Скоро об этом узнают в Министерстве, и Отдел Тайн в стороне стоять не будет. А там информация дойдёт и до ушей Тёмного Лорда. Руди в очередной раз подумал, что с ним точно что-то не так. Не мог он забыть о чём-то настолько важном. Кажется, то, что о нём говорят, становится правдой: он действительно не в себе.