Облачная рябь (гет)

— Ты не выглядишь счастливой, — мельком заметил Мадара, наблюдающий, как она разувалась.

Сакура подняла голову, смотря на него снизу-вверх, и небрежно пожала плечами. Она, наверное, выглядела усталой. И даже если не выглядела, то уж точно так себя чувствовала. Весь вечер наблюдая за спорами (пускай и не участвовала), она не ощущала себя в порядке. Казалось бы — все они с неба, так почему себя так друг с другом вели? Это было не самым приятным открытием.

Впрочем, приятнее было наблюдать за Шизуне и Шисуи. Сакура вспомнила, как щеки подруги розовели, стоило только ее соулмейту оказаться вблизи. И это у невозмутимой Шизуне! Не стоило задумываться, как выглядела она сама, когда Мадара оказывался рядом или прикасался к ней.

— Шисуи перестал горбиться, — заметила она тихо, снимая кроссовки.

— Есть повод. Загулявший соулмейт решил, что пора остепениться, — с тонкой насмешкой в ровном и спокойном тоне ответил Мадара.

Сакура сдавила челюсти, чувствуя, как усталость от прошедшего дня начинает становиться похожей на недовольство.

— Ты так говоришь потому, что я такая же, но меня обижать не хочешь? — спросила Сакура и распрямилась, смотря безотрывно в его лицо.

— Только потому, что считаю глупой эту вашу идиотскую привычку видеть опасность там, где ее нет, — Мадара невозмутимо повел бровью, отсекая намек, скользяще погладил Сакуру по плечу. — Ты была странной. Я думал некоторое время, что у тебя проблемы, — он повел другой рукой у виска. — Но чушь вроде такой мистики мне в голову не приходила — у меня с головой полный порядок. А ты решила действовать на опережение.

От него повеяло смесью тяжелой усталости и мягкой, почти невесомой насмешки. Почувствовавшая слабину Сакура молча вжалась щекой в его ладонь, которая легко поправила ей прядь волос. Твердая и мозолистая, она осторожно погладила ее по скуле, легла на затылок и прислонила к чужой груди, надавливая. Зов свернулся в тонкую натянутую до крайности нить. Но над Мадарой он никакой власти не имел, потому что тот его не чувствовал. Кто знает, вдруг, к лучшему?..

— Мне было страшно, — не оправдываясь, сказала Сакура, обнимая соулмейта за пояс с осторожностью, и замерла в его руках. — Я тоже была важна.

Встревожившее ее знакомое щемящее чувство в груди чуть утихло. Зов, будто вросший ей под ребра, сыто задрожал и медленно, неохотно начал подтаивать. Желтое освещение прихожей действовало убаюкивающе. Сакура зарылась носом Мадаре в майку, вдохнула поглубже, жалея, что таких моментов мало. Внутри что-то распускалось, согревая и наполняя голову роем мелких пузырьков. Действовал ли на нее так соулмейт или, в принципе, так действовало возвращение домой, она не знала. В тот момент было глубоко безразлично. Только бы подольше.

— Все важны, — после недлинной паузы сказал Мадара. — Я бы, может, у виска покрутил. Ты бы спрыгнула со стула, взлетела, мы бы выпили — я валерьянки, а ты чаю, и все было бы отлично. Никто бы не сходил с ума пару месяцев.

Лежащие на ее затылке пальцы скользнули ниже, чуть надавили на сочленения позвонков. Она, понявшая намек, приподняла голову, чтобы посмотреть сквозь слой желтого света на соулмейта. Он чуть сощурился, и мелкие — едва заметные — морщинки под глазами стали похожи на тонкие лучики.

Завороженная Сакура, которой кроме этого взгляда ничего больше не требовалось, не сразу поняла, что он ей сказал. Когда поняла — тихо рассмеялась, прижавшись щекой к теплому и не сопротивляющемуся ее прикосновениям Мадаре, скользнула ладонями по его спине.

— Сакура, — вкрадчиво произнес соулмейт над головой, и его взгляд будто стал материальным, — ты не понимаешь, что делаешь.

— Обнимаю, — непонимающе озвучила то, что делала, она и задрала голову.

Мадара взглянул ей в глаза в упор. От его долгого и темного, прокаливающего взгляда захотелось спрятаться. Руки разжались сами собой, обвисая по обе стороны от тела.

— Нет, не понимаешь, — почти по-доброму усмехнулся он, погладил ее по голове и развернулся в сторону кухни.

— Это все из-за того, что я твой соулмейт? — тихо спросила Сакура. — Если бы… ну… если бы я не была твоим соулмейтом…

— Тебя бы здесь не было, — усмехнулся Мадара и чуть обернулся, сверкнув черными глазами-углями.

Он то ли не понял, что она имела в виду, то ли специально ушел от ответа, но Сакура не настаивала. Что она сделала не так, было непонятно, но спрашивать… Лучше было спросить у Ино, как-нибудь потом.

Остаток вечера прошел мельком. Сакура медленно задремывала над очередной книгой, пока Мадара что-то печатал на клавиатуре ноутбука. Вид у него был мрачнейший. Ночью он спокойно лег рядом, словно забывая, что сказал в прихожей, но все-таки недовольно хмыкнул, когда сонная Сакура придвинулась поближе к его боку. От его хмыка сон с нее слетел, сразу захотелось отодвинуться, но кто бы дал… Мадара придержал рядом, накрыл одеялом до самых плеч, а еще и сверху рукой придавил. Сакура от такого двуличия вспыхнула. Попыталась поворочаться. Ее молча втиснули в рельеф чужого горячего тела, шепнули на ухо вкрадчиво:

— Только дернись.

В отместку пихнув его лбом в горло, Сакура фыркнула, но, пригревшись, снова задремала.

И проснулась в каком-то непонятном состоянии: каждый кусочек тела ныл, голова была совсем мутной, а нос зудел. Хотелось одновременно закутаться в одеяло и раскрыться, сползти на холодный пол, чтобы остудиться.

Решив, что сначала нужно привести себя в порядок, Сакура с трудом подняла тело с кровати. Мадары рядом снова не было. Не было и его кроссовок у входа, как она заметила, когда вышла в коридор. Но беспокойство надолго в гудящей голове не задержалось — там вообще сложно было чему-то сейчас задерживаться.

Она долго умывалась прохладной водой, чистила зубы, а потом снова умывалась — лицо просто горело. Когда собралась выходить, то вдруг поняла, что как-то слишком шумно в коридоре.

— Какой я тебе мастер? — цедил сквозь зубы с крайним раздражением Мадара, кажется, готовый вот-вот взорваться.

Сакура почувствовала запах нехорошего и поспешила просочиться из санузла в прихожую, чтобы посмотреть и — при случае — попытаться вмешаться.

Мадара медленно и неотвратимо теснил к открытой двери какого-то невысокого и светленького мальчишку. Мальчишка упирался, как мог, пыхтел, пытался пробиться в коридор, а потом вдруг заметил ее и замер.

Сакура с интересом наблюдала, как его лицо медленно покраснело, потом побледнело, потом он взглянул как-то странно на ее соулмейта, а потом обзор на странного мальчишку ей загородили широкой спиной.

— Иди в комнату, — коротко и сквозь зубы, как этому же мальчишке, кинул Мадара.

Обиженная таким тоном Сакура даже не подумала пошевелиться — скрестила руки на груди и твердо уперлась пятками в пол.

— Мастер, это ваша девушка? — в голосе мальчишки послышалось странное восхищение.

Он, попытавшись воспользоваться паузой, дернулся — мелькнула светлая шевелюра около левого плеча Мадары. Но не смог просочиться вовнутрь — соулмейт мгновенно приложил его об стену, держа за воротник куртки одной рукой.

— Вон отсюда, — с ледяной вкрадчивостью прошипел соулмейт, мазнув бешенным взглядом по Сакуре, и приложил мальчишку о стену еще раз, так, что он охнул. — Может, еще на первый урок успеешь.

— М-мастер, да говорю же: у нас экскурсия сегодня, — пробормотал опешивший мальчишка и попытался дернуться, чтобы освободиться от чужой хватки.

— Мне плевать, — одним жестом откинул его в сторону двери, на старые позиции, Мадара. — Вали.

Верткий мальчишка резво высунулся из-за его плеча снова, мельком осматривая ноги Сакуры, и проворонил тот момент, когда Мадара вытолкнул его на лестничную площадку.

— Мастер, но мне надо! Я хочу быть, как вы! — уже оттуда завопил он. — Я могу платить!

— Платить? — жестоко усмехнулся соулмейт, повел плечами, и по помещению потянуло холодом. — И сколько? У тебя всех карманных не хватит, чтобы один мой выигрыш покрыть.

— Да я зарабатываю!.. — с гордостью начал мальчишка.

— Вот и зарабатывай. На высшее себе накопи, — лениво перебил его Мадара и захлопнул дверь прямо перед его носом.

От этого звука в голове зазвенело. Сакура зажмурилась, прижимая ладони к вискам. Ее тут же грубо вздернули за локоть.

— Когда я говорю тебе идти в комнату, — прорычал ей в лицо Мадара, сдавливая в пальцах ее руку до онемения, — ты идешь в комнату, а не даешь малолеткам рассматривать твои ноги!

Почему на все нужно было реагировать так бурно? Ничего она не давала рассматривать!

— Мне больно, — просипела она обиженно, дергая руку.

Твердые, как металлические, жесткие пальцы разомкнулись сразу же. Зато оцарапали обнаженное бедро — дернули край длинной майки вниз, чтобы он сполз ниже. Внезапно стало понятно, что имел в виду Мадара. Щеки обожгло краснотой. Но пояснить, что это было не специально, не успела. Сначала внутри резко засвербело. Захотелось почесать нос. Сакура глубоко вдохнула и вдруг согнулась, оглушительно чихая. Руки соулмейта придержали ее за плечи, мгновенно ощупали — лоб, под подбородком, приподняли голову, чтобы их хозяин смог рассмотреть лицо. Мадара сделал это с такими придирчивым видом, будто от этого зависело что-то важное.

— И как ты себя чувствуешь? — Мадара приложил к ее лбу ладонь еще раз, взглянул вопросительно.

— Жарко, — невпопад ответила Сакура и шмыгнула носом, чувствуя, как становится нехорошо.

— Голова болит? Слабость? Горло? Все сразу? — кратко перечислил Мадара и, заметив ее неуверенный кивок, процедил сквозь зубы несколько ругательств. — В кровать.

— Но я… — помня, что она еще не успела позавтракать, Сакура попыталась возразить, но наткнулась на черный тяжелый взгляд и смешалась. — Хорошо.

Тем более что схлынувшая на время слабость вернулась с процентами. Захотелось к чему-нибудь прислониться, что Сакура и сделала — оперлась плечом о стену под пристальным взглядом соулмейта, неловко попыталась улыбнуться. Он не оценил и одним мягким движением поднял на руки.

— Как с тобой сложно, — процедил он сквозь зубы, осторожно проходя с ней в проем двери.

— Я не специально, — сонно прижалась к его плечу щекой Сакура и протестующе вцепилась ему в шею, когда поняла, что ее собираются уложить в кровать.

— Да что ты как ребенок, — рявкнул на нее Мадара, отцепляя от себя. — Никуда я не денусь, лежи!

— Ты обещал, — пробормотала ему вдогонку Сакура, чувствуя, как глаза начали слипаться.

Мадара чем-то недолго гремел на кухне, а потом вернулся, когда она уже почти задремала, и заставил ее подержать во рту какую-то плоскую палочку. От выражения его лица, когда он эту палочку потом разглядывал, Сакура даже проснулась и натянула одеяло до переносицы, следя за соулмейтом большими глазами и надеясь, что он не будет ругаться. Но кого тут волновали ее надежды. Выслушивая, какая она дура, если всего за пару часов на улице умудрилась простыть, Сакура зашмыгала носом.

— От этого не умирают, — сердито просветил ее соулмейт и прокрутил в пальцах палочку-градусник.

— Слышу крики, думаю, что умер кто-то, а потом вспоминаю, что с вами живу, — со стуком заглянувший к ним в комнату Изуна был до невозможности саркастичен.

— Мило, — Мадара посмотрел на него косо и раздраженно. — У нас нет противопростудного.

— Я тебя понял, — Изуна скользнул внимательным взглядом по съежившейся в коконе из одеяла Сакуре, покачал головой. — А… мне показалось, или приходил этот твой… как его…

— Предлагал заплатить, — отмахнулся Мадара и с раздражением провел ладонью по лицу.

Изуна странно дернул бровями, присвистнул, но, заметив взгляд старшего брата, приподнял руки ладонями навстречу.

— Схожу в аптеку, — пообещал он и добавил, обращаясь к Сакуре: — Не волнуйся, если сработало обезболивающее, то сработает и противопростудное.

Закутанная в одеяло до кончика носа, накормленная (насильно, но не суть) и с пачкой бумажных салфеток под боком, медленно теряющая желание спорить с Мадарой и его мер насчет выздоровления Сакура послушно запила несколько таблеток теплым зеленым чаем и так же послушно попыталась заснуть.

Мадары в комнате не было, он о чем-то говорил с Изуной на кухне. Вслушаться было невозможно — в голове гудело. То ли из-за таблеток, то ли из-за чего-то еще (слоя одеяла) стало невыносимо жарко. Сакура вытерпела недолго — почти сразу раскрылась, избавилась от мягких домашних штанов, которые пришлось надеть под пристальным взглядом соулмейта, и завернулась в одеяло снова. Стало гораздо легче.

Подумав, что так он быстро ее раскусит, Сакура раскрылась снова, запихнула снятую одежду под кровать и, услышав шаги, закуталась в одеяло как могла плотно. Заглянувший в комнату Мадара прошелся обжигающим взглядом по ее голым пяткам, торчащим из кокона, приподнял брови, и Сакура мгновенно накинула на ноги край одеяла.

— Так жарко, — жалобно просипела она, смотря на севшего рядом соулмейта. — Я не могу заснуть.

Мадара молча прощупал ее лоб и вздохнул. Потянувшаяся вслед за исчезнувшей ладонью Сакура тихо вздохнула. Соулмейт посмотрел испытывающе, но все-таки сдался и неловко потрепал ее по шее, притягивая ближе.

Уткнувшись ему в плечо лбом, Сакура ненавязчиво спросила:

— А почитать?

— Какое почитать? — Мадара хмыкнул и мягко надавил ей на плечи, укладывая к себе на колени. — Только голова заболит. Попытайся заснуть.

— Но я не могу, — шепнула Сакура, подкладывая под голову руку, чтобы не упираться щекой ему в бедро, и устраиваясь удобнее. — Пожалуйста.

На мгновение глаза Мадары, наблюдавшего за ней снисходительно, стали непроницаемыми, сверкнули, шевельнулись желваки на скулах, повеяло какой-то неоформленной опасностью. Но он справился с собой неплохо, почти сразу, криво улыбнулся и спросил с невозмутимостью:

— Что хочешь почитать?

— Гарри Поттера, — тут же выпалила Сакура и поморщилась, когда от чересчур громкого звука своего же голоса виски заныли.

Мадара кивнул, поинтересовался, на какой книге она остановилась, что-то посмотрел в закладках приложения, а потом встал (Сакура успела расстроиться) — принес свои наушники. Один вложил ей в ухо, мазнул пальцем по экрану, и в наушнике появился голос. Секунду она слушала молча, восхищенно тараща глаза, чихнула от накатившего и растроганно поблагодарила наблюдающего за ней соулмейта.

— Хочешь тоже послушать? — предложила она тихо, протянула ему второй. — Это интересно.

— Знаю. Я даже смотрел, — Мадара поступил не так, как ожидалось, с усмешкой забрал у нее наушник, прилег рядом, устроившись на левом боку и нависнув над ней.

Сакура пропустила мимо ушей это «даже смотрел», придвинулась к нему поближе и прикрыла глаза. Мадара не сказал ей ни слова, только молча поправил край одеяла, натянув его повыше. Вспомнив, что он весь день только и делал, что заботился о ней, Сакура не смогла сдержать улыбку.

От соулмейта пахло сигаретами и кофе. В одном ухе звучало, как волшебник Гарри Поттер оказался в новом приключении, второе едва различало звук дыхания соулмейта. Кто бы мог подумать, что именно это сочетание могло потянуть ее в горячий и мутный сон.

Примечания:

самые горячие одеяла, чаи и чужие руки)0)) все для вас.

когда Сакура обнаруживает, что ее ноги вообще-то в закрытой коллекции.