Все, что могу (гет)

Она медленно брела по аллее санатория, ведущей к корпусам. Перед глазами стояла картина раздавленных цветов на асфальте. Вика не была сентиментальной, но этот образ навязчиво ассоциировался с ее чувствами к Сашке. Она их выбросила, а он уничтожил. Вот так в жизни, оказывается, бывает. А ведь если задуматься, раньше они вообще не ссорились — после того, как он к ней переехал. Как-то уж слишком все гладко было. Как будто и не происходило в их отношениях тех отвратительных моментов, которые вдруг всплыли сегодня. А сейчас, когда они поругались, словно вернулось то время, когда он вел себя с ней, как мудак, а ее считал кем-то вроде девочки по вызову. Воспоминания приносили боль. Было мерзостно и стыдно — в первую очередь за себя. Эти его постоянные нападки сильно отравляли ей жизнь в "Зималетто". Каждый раз, когда он видел ее, старался задеть побольнее. Унизить, высмеять. А она — терпела. Потому что грубить нельзя. Он — акционер, она — простая секретарша. И он — брат Киры, от которой зависит, будут Вике платить зарплату или выставят на улицу, как нашкодившего котенка. Как же погано она себя тогда чувствовала!

А потом он стал президентом, и Вика думала, что все — это конец. Сейчас ее точно уволит. Но не уволил, хотя и отправил вниз, к крысам и грузчикам. Орать продолжал при встрече, но в тот период это случалось уже реже: не пересекались практически. Как же она злорадствовала, когда подслушала Шуркины откровения о проигрыше в казино! Так ему и надо, мудаку! А потом увидела, как он сидит на полу после ругани с Андреем. И выражение лица у него было… страдающее. Или, вернее, никакое. Да, ей стало его жалко. Наверное, потому что сама не раз была в положении проигравшей. Какого черта она предложила ему кофе? Зачем, во имя всего святого, она сочувствовала мудаку?

Найти ответа на этот вопрос Вика не могла до сих пор. Разве что был один, но совсем уж нереалистичный. Он ей нравился. Несмотря на всю свою мерзость, уже тогда нравился. И где-то в глубине души она надеялась, что «на самом деле» он вовсе не мудак, и просто так себя ведет… по каким-то причинам. Что ему все-таки не наплевать на чувства других людей. Что наступит момент, когда он отбросит гадостную маску и явится к ней с огромным букетом цветов, извинениями и предложением руки и сердца. А она, конечно, простит его. Разве можно не простить искренне раскаявшегося человека? И все у них будет хорошо. Они начнут все с начала. Наладят отношения. И будут любить друг друга. И она не будет нуждаться ни в чем, будучи женой акционера Зималетто и министерского чиновника по совместительству…

Когда-то идеальная картинка светлого будущего (одного из вариантов, вместо Воропаева она тогда вполне могла представить и Малиновского, и Зорькина… да кого угодно, лишь бы не совсем урод и с деньгами!) сейчас казалось настолько отвратительной, что Вику передернуло. Наверное, он прав: она тоже та еще меркантильная дрянь. Так что они друг друга стоят, один другого омерзительнее. Но от прошлого никуда не денешься. Они попытались — не вышло. Больно? Да, как там говорила Иришка: если сердце болит, надо радоваться, что оно у тебя есть. Выходит, у нее, Вики Клочковой, сердце есть? Значит, все в порядке. А боль… пройдет. Никуда не денется. С болью жить можно.

— Виктория? С вами все в порядке? — она и не заметила, как догнала и поравнялась с Пушкаревыми, которые прогуливались перед сном.

— Добрый вечер. Да, спасибо, — она выдавила улыбку, — просто задумалась.

— А, ну это полезно, подумать перед сном, — кивнул Валерий Сергеевич. — Мы вот тоже… думаем.

— А знаете что? Пойдемте к нам, я чайку согрею? Я с собой такое варенье привезла! Земляничное! — сказала Елена Александровна.

— Жаль, что клюквенной не захватила! — недовольно крякнул ее супруг.

— Валер, ну какая клюква? Ты сюда приехал лечиться и отдыхать!

— Ну а я тебе о чем? — не сдавался он.

— Здесь сухой закон, — сообщила Вика. — А чаю можно, почему нет? Насчет варенья не знаю. Если нет противопоказаний по диабету или другим состояниям. Но у вас, насколько я помню, нет.

— Ну вот и отлично!

Этот вечер для Вики закончился в итоге не так уж плохо: они с Еленой Александровной поболтали за чаем. Возможно, Вика выдала некоторые секреты работы Кати в "Зималетто". Но это была мелкая месть за то, что Катя выдала адрес Сашке. Квиты, как бы. К счастью, Елена Александровна о многом если не знала, то догадывалась. Ну и о Саше тоже поговорили. Оказалось, что Валерий Сергеевич очень высокого мнения о Воропаеве. Гораздо лучшего, чем о зяте. И он долгое время был уверен и рад, что Катя встречается с ним. Уже потом Коля привел в дом Иру, которая как специалист популярно разложила по полочкам всю операцию по исцелению Киры. И роль Александра и Виктории. Пришлось смириться с выбором дочери.

Откровенничать о своих отношениях с Сашей Вика не хотела. Уж точно не с этой — такой правильной и порядочной женщиной. Нет, пусть ее жизнь останется с ней. Тем более что чего обсуждать-то: теперь все на самом деле кончено. Более чем ясно. Так она и сказала: поговорили и все выяснили. Теперь он должен съехать с ее квартиры — на этом конец истории. Елена Александровна понимающе кивала и подливала чай (в номерах были чайники, а пакетики у Пушкаревых были с собой).

Какие планы у Вики дальше? Да тут останется работать. Через месяц будет ясно, выдержит ли год и больше. Почему нет? Пока все хорошо. В пересменок съездит в город, проверит квартиру, заплатит коммуналку, сняв с Потапкина эту обязанность. Может, наведается к друзьям. На свадьбу Коли и Иры? Да вот, если пригласят — почему и нет? Да, и Катю с Андреем будет рада видеть.

Попрощавшись с Пушкаревыми, Виктория вернулась к себе в номер уже в спокойном состоянии. Впереди — море работы. Больше двух недель еще. Свежий воздух, готовить не надо. Пожалуй, немного скучновато, но можно, например, заняться йогой: тут был специалист. И посетить тренажерный зал. А начать можно с бега по утрам. Да, она всегда мечтала утром встать и побегать. Но одно дело — выползать из многоквартирного дома, другое — из двухэтажного коттеджа. Опять же, дорожки асфальтовые ровные, хорошие. Красота! Так что субботним утром Вика, надев спортивный костюм и кроссовки, вышла на пробежку. В семь утра. От радости, что дорвалась до таких просторов, немного перестаралась: бегала более сорока минут. С непривычки вечером болели мышцы ног и спины, но их она размяла на тренажерах. Надо, надо приводить себя в хорошую спортивную форму. От мысли, что хоть здесь все так удачно складывается, Вика почувствовала прилив сил. Вернулось состояние радости и предвкушения хорошего, которое исчезло из ее спектра ощущений уже давно. Наверное, с тех пор, как она пришла работать в "Зималетто". Здесь, в санатории, она чувствовала себя на своем месте.

Позвонила Потапкину в воскресенье, сказала, чтоб не волновался, что сдаст местонахождение. Сергей Сергеевич был счастлив, что шпионскую миссию с него сняли. Позвонила Ире, рассказала, что, как и где. Получила устное приглашение на свадьбу — как раз в пересменок. Позвонила Марии Арнольдовне — та подтвердила, что Саша сдал ключи. Позвонила отцу и с удивлением выслушала много неприятного. В конце разговора любимый папочка сказал, то если мозгов нет, то конечно надо работать чем-нибудь другим, например, руками, но когда рядом с тобой живет умный человек, надо как минимум сначала советоваться с ним, а уж потом принимать важные решения. Так Вика выяснила, что Саша звонил и ему. Что ж… теперь было уже все равно и на отца. Сестра о нем позаботится, а Вика — отрезанный ломоть. У нее своя жизнь. Больше звонить ему она не собиралась.

В воскресенье днем, после обеда, было время для посещений. Приехали Катя и Андрей, поговорили, правда, недолго. Вика избегала разговоров о Саше, зато спросила про Киру. Та на свадьбу не приглашала никого из Ждановых. И про Вику не спрашивала. В "Зималетто" все в порядке, идет своим чередом. Новенькие секретарши справляются, Малиновский увлекся Вероникой, но чувствуется, что скоро ему это наскучит, и он переключится на Луизу. Вика слушала и хохотала в душе: надо же, когда-то ей действительно было такое интересно! А теперь… смешно! Впрочем, им-то тоже ее проблемы не были интересны. Они из разных кругов теперь. И Вика об этом не жалела. Ну разве что чуть-чуть, что некуда надеть все ее красивые вещи, которые остались в городской квартире.

В конце отведенного для посещения времени Жданов предложил Пушкаревым (ну и Вике заодно) прокатиться до коттеджного поселка. Там была какая-то церковь, представляющая интерес с точки зрения современной архитектуры. Но Вика такое не любила и отказалась — никто не настаивал. У нее в планах стояла прогулка, занятия на тренажерах и спа-процедуры. Пушкаревы вернулись из своего небольшого путешествия какие-то загадочные и все время переглядывались. Что там увидели интересного? "Зималетто" открыло свой филиал? Вика решила не заморачиваться по этому поводу. Ей было хорошо одной. Она, можно сказать, наслаждалась тем, как все в ее жизни сейчас было устроено. Боль от расставания с Воропаевым никуда не исчезла, но жить с ней она постепенно привыкала. И старалась не думать о Саше. Правда, получалось откровенно плохо…

Конечно, подчистую свои вещи Саша не забрал. Это самоубийство, паковать самому все эти коробки. Тем более что он не собирался сдаваться и был уверен, что вернет Вику. Поэтому Александр собрал минимум из необходимого — две больших сумки. Сдал ключи соседке, потискал кота и уехал, обещав вернуться. Никакой самонадеянности, просто вещи-то остались! Поселок действительно был местом, удобным для жизни. Да и люди в нем жили совсем не такие простые, как казалось на первый взгляд. Например, Константин Степанович был в прошлом директором мясоперерабатывающего комбината. Да и другие соседи не подкачали. В общем, круг общения — вполне себе даже ничего. Дом, который ему предложили арендовать, был недавно освобожден предыдущими жильцами. Из мебели там осталась только вешалка в прихожей, но это было не так страшно. Главное — сам дом вполне приличный, даже с евроремонтом. Клининговая служба, которую при нем вызвал Константин Степанович, за пару часов справилась, и внутреннее пространство вскоре сияло чистотой. В это время сам Александр сделал заказ в мебельном магазине. Правда, в тот же день не получилось разжиться даже кроватью. Пришлось Саше спать на надувном матрасе, благо такой имелся в запасе у Васильевых.

Утром воскресенья Воропаев решил, что романтики неустроенного быта с него хватит и вызвал бригаду. Бригада должна была вылизать двор, выгрузить и разместить заказанную мебель в доме. Ландшафтный дизайнер, прибывший к обеду, набросал эскиз парка, который должен был получиться из двора. Правда, с реализацией этих идей он решил подождать: вдруг Вике что-то не понравится? Лучше дождаться, пока они тут будут жить вместе. Тогда все и решат.

Алла Демидовна оказалась коллегой Вики — массажисткой. Скрывать от обоих супругов правду о причинах своего появления в этих местах Саша не стал, и правильно сделал: женщина впечатлилась этой романтической историей и пообещала помочь воссоединению пары. Константин посмеивался над молодостью и горячностью влюбленных. Алла вздыхала и говорила, что Вика такая хорошая и грустная девочка, что сразу понятно: страдает из-за разрыва. Это немного взбодрило Александра, и после обеда он вышел прогуляться в хорошем настроении. К тому же, ему рассказали о какой-то интересной церкви, которую местный житель построил своими руками. Церковь действительно была, и даже очень красивая. Около нее находилось уже несколько любопытствующих, в которых он с удивлением узнал… Ждановых-младших и Пушкаревых. Даже такому тугодуму, как Андрей, удалось быстро сложить паззл и догадаться, а что тут делает Воропаев собственной персоной. В лице Елены и Валерия Саша тоже нашел поддержку в деле возвращения Виктории. Похоже, у нее теперь не было шансов отвертеться!

Прежде всего, обе пожилые пары насели на него с вопросом: почему Вика отказалась выйти за него замуж. Тут Воропаев словил столбняк, так как предложения он не делал, а сказать об этом прямо боялся. Тут не министерство, где он хоть и небольшая, но шишка, и не "Зималетто", где он один из главных акционеров и одним своим появлением наводит дрожь на секретарей. Своя атмосфера в поселке, понимаешь ли. И заработать сейчас осуждение людей, без помощи которых он наверняка опять наломает дров… было бы неприятно. Поэтому он сделал то, что должен был: соврал. Что собирался, но просто не успел сделать предложение. Ждал, когда девушка закончит учебу, а она возьми, да и сбеги…

Сочиняя версию о взбалмошной красотке, которой вожжа под хвост попала, Александр не учел одного: с кем именно он разговаривает. Отправив сочувственно кивающих Саше мужей прогуляться, Елена и Алла начали вдумчиво и тщательно вытряхивать из него правду. Делали это ненавязчиво, аккуратно и не особенно вдаваясь в подробности. Катю Андрей забрал с собой, чтоб не вмешивалась в воспитательный процесс.

— А скажите, Александр Юрьевич, а она что-нибудь сама говорила о причинах своего ухода?

— Так… что я ей уделяю мало внимания. Из этого она сделала вывод, что я к ней охладел.

— А почему вы уделяли ей меньше внимания?

— Потому что она все время была занята, то работой, то учебой.

— А вы чем занимались? Помогали ей как-то?

— А… я даже не знал, как я могу помочь-то? И, потом, ладно работа в госпитале и учеба, так она же еще и во второй половине дня брала шабашки! Как будто я не мог дать ей все, что она попросит!

— То есть вас возмущало то, что она хочет быть независимой от вас финансово?

— Ну… наверное — да.

— Ну это понятно, понятно, — кивала Елена Александровна.

— Конечно, я ее понимаю, — кивала в тон ей Алла Демидовна.

— Ее? — удивился и немного возмутился Саша.

— А вы его до этого говорили, что хотите ее обеспечивать?

— Так… это само собой подразумевалось!

— А как она должна была это понять? Вы же не успели ей предложение-то сделать…

Тут Саша словил столбняк во второй раз. А ведь они правы! Странно, но он даже не подумал, чтобы зарегистрировать брак официально. Почему? Да потому, что он вообще никого до Вики так глубоко в свою жизнь не пускал. И то, что он любит ее и живет с ней так долго, уже означает больше, чем регистрация брака! Так ведь? Видимо, не совсем. Она-то не в курсе такого трепетного отношения Саши к партнерству. Возможно, она воспринимала то, что он не делал предложение, как неуверенность…

— Это что же, получается, если бы мы были женаты, ничего этого не было бы?!

Улыбающиеся женщины лукаво смотрели на него и улыбались.

— По крайней мере, тогда ссора была бы для Вики просто ссорой, а не означала бы разрыв.

— Мы и поссорились-то в первый раз…

— Ну, в первый — не последний! — оптимистично сказала Алла.

— Я понял… чтобы ее удержать, мне надо на ней жениться официально!

Лица женщин погрустнели.

— Нет, Александр Юрьевич, вы не все поняли, — сказала Елена Александровна. — Вика не относится к тому типу женщин, которые всегда будут стоять за спиной своего мужа. Она на Катюшку мою похожа, такой характер, что ух! В папу пошла. Не удержите, если будет на работу рваться. Тем более людям она помогает, дело благое. Я вот совсем не такая — я лучше дома, хозяйством с удовольствием занимаюсь.

— Так а что мне делать?

— Поддерживать ее, как что? Ей нужна ваша поддержка. Одобрение, совет, помощь. Покажите, что вам важно ее мнение.

— Это я понимаю. Свои ошибки — тоже. Но она же видеть меня теперь не хочет! Мы с ней друг другу такого наговорили…

— А, ну тут проще всего! — рассмеялась Катина мама, Алла подхватила. Как будто он действительно пошутил! Саша уже почти обиделся, когда они объяснили.

— Просто подождите, время уберет яркость эмоций. Вот увидите, хорошее в осадке останется, а остальное можно будет потом обсудить вместе, в спокойной обстановке. Просто не торопитесь сами и не торопите ее.

— А если она меня забудет за это время?

— Вот уж вряд ли! Если вы уверены, что она вас любит, то забыть у нее точно не получится…

Мудрейший совет Саша принял как руководство к действию. Алла регулярно сообщала ему о том, как обстоят дела у Виктории. Он был счастлив, что она отнюдь не стремилась добиться мужского внимания, хотя, по словам Аллы, ей постоянно предлагали прогуляться, пообщаться и так далее. Состоятельные клиенты. Женщина смеялась, когда рассказывала, что Вика, похоже, даже не понимает, что кроется за этими предложениями. Не обращает внимания. Занимается йогой и бегает по утрам. Кое-кто из "ухажеров" пытался присоединиться, но даже угнаться не смогли!

— В общем, не волнуйтесь, Александр Юрьевич, Вика просто занимается собой и отдыхает, сказала Алла, понаблюдав за ней в течение двух недель...

К концу второй недели своего пребывания в санатории Клочкова окончательно убедилась в том, что ей тут нравится. Сходила к Нине Васильевне, написала заявление. Что ж, ей были только рады. К концу третьей недели родители Кати чувствовали себя явно лучше. Валерий Сергеевич перестал жаловаться на боли в сердце, Елена Александровна скинула пять килограмм, а ее плечо перестало ныть на погоду, как это было раньше.

Катя и Андрей забирать их не приехали: в конце концов, Пушкаревы прибыли в санаторий на своей собственной машине, на ней же и собрались ехать обратно. Вика вышла проводить — как-никак они сдружились. Однако перед стартом вышла заминка: машина-то не завелась!

— Ну вот, опять! — в сердцах воскликнул Валерий. — Знать, придется нам, Лена, тут на вторую смену оставаться!

— Так, спокойно! — сказала Елена Александровна с каким-то затаенным торжеством в голосе. — Сейчас я позвоню Алле! У нее муж в машинах разбирается, от поселка до санатория недалеко. Быстро приедет. А мы пока воздухом подышим, да, Вика?

— Даже возразить нечего! — растерянно сказала та, не понимая причин такого энтузиазма.

Алла, ее коллега-массажистка, действительно жила в поселке и ездила иногда с мужем, иногда на развозке санатория. Сегодня у нее был выходной, но помочь она бы точно не отказалась. Они с мужем были очень добрыми людьми. И, что немаловажно, у них дома имелся стационарный телефон. Елена Александровна вернулась через пять минут и, ухватив Вику под руку, повела прогуляться. Гуляли двадцать минут, когда приехала «скорая помощь». Но Вика никак не ожидала, что помогать приедет совсем не Константин Степанович, а… Воропаев, собственной персоной! Сказать, что она удивилась — ничего не сказать!

Пока она хлопала глазами и молчала, открыв рот, Саша вылез из машины, вежливо со всеми поздоровался и сразу направился к машине Пушкаревых.

— Так, свечи, смотрю, с прошлого раза поменяли, — деловито сказал он, кивнув Валерию Сергеевичу.

— Было дело, Катюха передавала. А сейчас-то что?

— Да похоже, аккумулятор сел. Сейчас на «прикурим» с моей, заведетесь. А там уже само пойдет.

— Вот оно что… а ведь и правда, долго стояла машинка. Мы тут с Андреем на его машине все рассекали.

— Ну вот, три недели стояла, бывает. Ночью заморозки были. Сейчас все сделаем!

На все эти манипуляции Вика смотрела огромными, по-прежнему удивленными глазами. Воропаев, один из главных акционеров "Зималетто" и важный министерский работник, запросто «прикуривает» простым смертным, общаясь с ними как с давними друзьями. И главное, обвинить его в том, что он ее преследует — никак! Просто Елена Александровна позвонила Алле… ничего не понятно! Как-то не сходится. Каких-то частей паззла не хватает…

— Готово! Спасибо, Александр Юрьевич! Лена, поехали!

Валерий Вышел из-за руля, оставив мотор работать. Вика на прощание обнялась с обоими Пушкаревыми, они сели в машину и отбыли. Вика уставилась на Александра.

— Я, наверное, сейчас спрошу банальное, но… почему звонили Алле, а приехал ты?

— Так мы соседи, она мне сразу сказала, вот я и приехал, — как само собой разумеющееся, объяснил Воропаев. — Проблемная машинка у Пушкаревых, много с ней хлопот. Я еще в "Зималетто" это осознал.

Вика вздохнула.

— Ладно, мне все равно ничего не понятно. Нет, я знаю, что Пушкаревы тебя привечают, но чтоб ты им машину чинил, да еще и неоднократно…

— Я этим по молодости увлекался, машинки перебирал. У отца гараж большой был.

— По молодости… — Вика не выдержала и рассмеялась. — Ты вроде и сейчас не сильно старый!

— Ну, это я так, ради красного словца. Вот когда я в прошлый раз ехал от санатория, увидел, как мужик с машиной возится, и вышел помочь. Так с Константином Степановичем и познакомились. Я на тросе его дотащил до дома, они с Аллой Демидовной меня накормили, приглашали остаться у них даже. Но я решил иначе. Сама посуди: из твоей квартиры в Москве я съехал, своего жилья пока не купил, да и не определился еще даже с районом. А тут — красота, свежий воздух, все удобства… в общем, арендовал коттедж по соседству с ними. А на работу ездить все равно, что с окраины Москвы: всего час от МКАД.

— То есть ты теперь живешь в этом поселке?

— Ну да, я так и сказал. Хочешь посмотреть, как я устроился?

Вика задумалась. Посмотреть дом… понятно, что приглашение с продолжением. Но сегодня воскресенье, так что… Сашка, конечно, мудак, а она стерва, но хороший секс им сейчас точно не повредит. Ну его, это прошлое! Сейчас всё все равно по-другому…

— Да, пожалуй, это будет интересно, — мягко улыбнулась она.

— А у тебя есть свободное время?

— Да, у нас же пересменок. Сейчас предупрежу заведующую, что отлучусь.

— Давай, я здесь подожду, — улыбнулся он.

— Да, я недолго.

Ее не было пять минут. Пришла с сумкой через плечо, чем сильно Сашу порадовала. Хоть бы там была пижамка с совами! Он закрыл дверь, когда она села на пассажирское сидение рядом с водительским местом. И они поехали.

— Устала, после целой смены-то? — спросил он.

— Нет. Здесь отлично восстанавливаешься, не то, что в городе.

— Это верно. И сон тут крепкий, а просыпаешься рано.

— Ну да. Я снова бегаю по утрам, места много.

— Ого! Ты спортом увлекаешься?

— Скорее просто хочу поддерживать форму. Здесь это просто.

— Мне, что ли, тоже заняться? — задумчиво спросил он.

— Так кто мешает-то?

— Лень. Но надо, наверное.

— А у вас там тоже бегают по утрам?

— Никогда не выходил так рано со двора, — рассмеялся он. — Может, и бегают. Надо тренажер купить, вот что!

— Ого! Отличный план!

— Ну так!

Вот так, мило переговариваясь, они и въехали в поселок.

— Ну вот, Зеленая, дом двадцать, здесь Васильевы живут. А я напротив. Приехали!

Коттедж бы симпатичный, красный кирпичный домик, аккуратный снаружи и уютный внутри. Было немного пустовато — мебели на первом этаже фактически не имелось, только вешалки у входа. Зато холл большой.

— Кухня — вот там, — Саша махнул рукой в сторону дверного проема, который был замаскирован какими-то висюльками. — А, вот есть веранда, там даже зимой можно находиться без шубы. Наверное, так мне сказали. Пошли, покажу, какой тут вид открывается?

— Пошли, — согласилась Вика. — Ой, а обувь снимать?

— Не надо, проходи так.

И они прошли. Веранда была просторной, там нашлись стулья и стол. И этот самый стол фактически был уже накрыт. Саша мысленно благодарил Аллу Демидовну за помощь: сам-то не успевал. Как передали — сразу засобирался: Елена Александровна, конечно, женщина редких талантов, но если Вика не захочет дождаться — хрен кто ее удержит! Так что Саша очень спешил произвести нужное впечатление. И у него получилось!

— Ужин при свечах? — усмехнулась она. И обрадовалась! Да! Опытные дамы были правы!

— Я не мог упустить такой шанс. Если бы ты отказалась…

— Ты бы съел все сам? — понимающе спросила она и рассмеялась.

— Догадливая ты, Клочкова, — хмыкнул он.

— Не только! Я еще и голодная!

— Вот, иди, мой руки тогда. Ванная здесь!

Ужин был скромным, но сытным. Отличное французское вино делало его еще более приятным.

— Удобно, перед окончанием работы заказываю доставку из ресторана, сюда приезжаю — только разогреть.

— Ого! Ты отлично устроился!

— И не говори! Сплошное везение! И санаторий твой под боком. Что такое пять километров по хорошей дороге?

— Фактически моя утренняя пробежка, — кивнула она.

— Вот это пробежки у тебя… — он покачал головой.

— По-разному бывает. А ты арендовал дом или купил?

— Арендовал пока. Но думаю, куплю. Как считаешь, стоит?

— Так это тебе решать, — улыбнулась она. — Но и так видно, что тебе тут нравится.

— А тебе? Тебе тут нравится?

Она повернулась к нему, и он подошел вплотную, глядя в глаза.

— Да, мне здесь нравится, — ответила она честно.

— Тогда оставайся со мной, а?

— Ты уверен? Правда, хочешь этого?

— Что за странные вопросы, Клочкова? — спросил он, но тон был упавший, бесцветный. Потом он взял ее за плечи и притянул поближе. — Я люблю тебя. И то, что мы поругались, значит лишь то, что мы поругались. Уверяю тебя, мы еще не раз поругаемся. Но я больше не хочу тебя терять.

— И я люблю тебя, Воропаев, и не хочу терять. Я верю, что прошлое не помешает нам быть вместе.

— Ни за что!

И он поцеловал ее. Они стояли на веранде при свете свечей и целовались. Вдруг он отстранился и строго сказал:

— Знаешь, что, Викуся? Я бы хотел гарантий, что ты от меня опять не сбежишь! Ты умудрилась сбежать даже из собственной квартиры! А уж отсюда и подавно можешь, причем на своих двоих, потому что ты в отличной физической форме! И мне за тобой не угнаться, я не спортсмен.

— И каких же гарантий ты хочешь? — она чувствовала, что за притворной строгостью кроется что-то другое. Например, страх, что она сбежит прямо сейчас. Поэтому он держал ее слишком крепко, не давая даже двинуться. Ей оставалось только уткнуться лбом в его плечо.

— Самых сильных, — проговорил он ей в висок, щекоча дыханием ухо.

— А моих слов будет недостаточно?

— Будет достаточно даже одного твоего слова, но оно должно быть сказано в ЗАГСе! И это слово должно быть «Да»!

До нее опять сразу не дошло — Клочкова отчаянно тормозила. Алкоголь в крови, близость Сашкиного разгоряченного тела, романтическая обстановка… Она молчала до тех пор, пока он жестом фокусника не вытащил из кармана брюк коробочку. Ему пришлось отпустить Вику, чтобы показать ей красовавшееся на зеленом бархате кольцо…

— Выходи за меня, Виктория! Дом у нас уже есть…